Установление новых правовых порядков на Северном Кавказе, в том числе и в горских округах Кубанской области, занимало важное место в системе российской правовой политики. Чиновников прежде всего волновал вопрос, как подготовить постепенный переход к единому российскому законодательству. Как отмечал сенатор Н. М. Рейнке, дело осложнялось тем, что "....покорение Кавказа, происходившее исподволь, при колеблющихся успехах оружия, исключало возможность немедленного и единовременного принятия и притом единообразных мер к насаждению русской гражданственности, в особенности же к введению русского суда"1 . Наряду с этим осуществление намеченных задач затруднялось спецификой местных юридических норм, строящихся на переплетении адата и шариата с традиционными формами управления и власти, характерными практически для всех горских народов региона, но существенно отличавшихся в сфере устройства судебных органов. Речь идет о 45 этносах, говорящих на 70 наречиях, с жизненным укладом которых русские завоеватели, естественно, не были знакомы. В этой связи сначала потребовалось детальное изучение норм обычно-правовой системы горцев, а затем создание во второй половине XIX в. в Северокавказском регионе так называемых народных и словесных судов. Эти суды в разных частях Северного Кавказа назывались по-разному. К примеру, в Кубанской и Терской областях они именовались "Горские словесные суды", в Дагестанской, Карсской, Батумской областях и в Закатальском округе - "Окружные словесные суды", иногда эти же суды назывались "Народными судами". "Положение" 1871 г. вводило у горских народов гражданское управление. Горцы Кубанской области вместе с русским населением вошли в состав уездов, на которые была поделена Кубанская область: Баталпашинский, Майкопский, Екатеринодарский, Ейский, Темрюковский2 . Одновременно с гражданским управлением в горских округах вводились и новые судебные учреждения - Горские словесные суды. Новые суды вводились временно, до полного "распространения русского законо ... Читать далее