Я точно помню дату, когда чаша моего, так сказать, филологического терпения переполнилась: это произошло 23 декабря 1992 года. Утром я услышал из уст диктора российского радио примерно следующее: "Но основная выгода власть предержащих - это отсутствие свободы слова, гласности". А вечером того же дня симпатичный ведущий "Вестей" с обаятельной улыбкой заявил с телеэкрана: "Впрочем, баланс интересов прессы и власть предержащих возможен". Я вспомнил, сколько раз за последнее время приходилось слышать или читать об этих самых "власть предержащих", как на недавней научной конференции в Академии наук помянул их с трибуны маститый академик - и внутренне вскричал: "Помилуйте, ну сколько же можно?! Почему же Александр Исаевич Солженицын каждый день Даля читает, а наши дикторы и журналисты даже и в Ожегова не заглядывают?" А что им открыть, например, 23-е издание этого словаря на странице 578 и прочитать: "предержащий, -ая, -ее (устар.): 1) власти предержащие -лица, облеченные властью; 2) власть предержащая - высшая власть". Практически то же толкование находим и в "Словаре русского языка в 4-х томах: " Устар. предержащие власти - лица, облегченные властью; органы власти. Предержащая власть - высшая правительственная власть" (Изд. 2-е. Т. III. M., 1984. С. 365). Ну и что же это значит, спросите вы? А то и значит, что слово предержащий в современном русском языке устарелое и встречается только в составе двух фразеологизированных, то есть устойчивых, сочетаний; есть власти (какие?) предержащие, есть власть (какая?) предержащая, но нет никаких предержащих (что?) власть. Внутренне побушевав и посетовав по поводу того, что так мало людей, даже по профессии обязанных говорить на нормированном русском языке, считают словари своими настольными книгами, я по- стр. 37 остыл и задумался, отчего так распространилась искаженная форма этого фразеологизма? Результатом моих размышлений стала небольшая статья "Власть предержащие или власти предержащие?" которую я отнес в самый, на мой взгляд, ... Читать далее