Ушла из жизни Вера Ивановна Эйдлина. Последняя "физическая" нить, связывавшая нас с Л.З. Эйдлиным. Она оставила нам лишь неистребимую духовную память о нем. Печальная эта правда застала меня в далеком горном поселении Болгарии, близкому по целебности родному Пятигорску на Северном Кавказе. Всегда приветливый, полный жизнеутверждения ее образ навсегда сохранится в наших сердцах. Смерть человека способна потрясти, всколыхнуть воспоминания о минувшем, которые, казалось, канули в никогда уже неповторимые времена. Чувства приязни связывали нас с Эйдлиным многие годы. Восходят они ко временам, проведенным в Институте востоковедения в Москве. Эйдлин нас восхищал упорством в науке и любознательностью. В разное время мы пришли в Московский институт востоковедения, но в аспирантуре этого института оказались вместе. Он - из дирижаблестроения; меня командировали с авиазавода, где я работал конструктором. Прошлое нам помогло: знание высшей математики, интегрального исчисления способствовало пониманию законов иероглифической графики. Эйдлин самоочевидно преуспевал в прочтении китайских текстов, считая как для себя, так и для синолога знания иероглифического текста "альфой и омегой" всего. Институт востоковедения готовил практических работников. Теоретические кадры, однако, готовились в Ленинграде. Между этими востоковедными центрами шло постоянное соперничество. Известным решением проблемы могло стать соединение их вместе, двух этих направлений. Директор нашего института А. С. Перевертайло сумел добиться в высоких инстанциях разрешения командировать нескольких аспирантов в Ленинград к академику синологии В.М. Алексееву, который в результате экзаменов отобрал лишь двух аспирантов - Эйдлина и меня. Академик слыл в московских кругах консерватором и реакционером. Как выяснилось потом, эту версию сочинили его противники и недруги. Начались наши аспирантские занятия с Алексеевым, который с первого же дня проявил себя неистовым куратором. Его лекции нас захватывали. Мы просиживали ... Читать далее