© 2004 г. (Швеция) ПРЕДИСЛОВИЕ Шведская историческая наука привлекала внимание российских историков чаще, нежели историография других малых западных стран, и чаще, чем внимание ученых из иных крупных стран мира 1 . Поэтому естественно внимание к осмыслению самими шведскими историками настоящего времени развития своей науки. Последним по времени исследованием в этой области явилась докторская диссертация Х. Гуннериуссона "Историческое поле. Шведская историческая наука с 1920-х годов по 1957 г." 2 Упсальский историк опирался на теории французского социолога Пьера Бурдье, известного и в современной России. Х. Гуннериуссон применил, в частности, введенные французом понятия "интеллектуального поля", "социальной сети", "символического капитала", под которыми имеются в виду личные и групповые взаимоотношения внутри ученого мира, взаимные оценки и научные репутации, отложившиеся в частной переписке, в официальных отзывах и протестах, автобиографиях, справочных статьях, воспоминаниях и некрологах. Учитывая высокую сохранность письменных источников в Швеции как невоевавшей стране, именно шведское "историческое поле" позволило моему молодому коллеге собрать весьма обильный урожай. Уверен, что с тем же научным аппаратом возможно более глубокое постижение внутринаучных противоречий и российской исторической науки. Их далеко не всегда можно свести, как то делали историки-марксисты 3 , к идейно-политическим разногласиям, хотя такие и существовали. Благодаря новаторскому исследованию Гуннериуссона малый шведский цех историков оказывается, пользуясь понятием из области генетики, своего рода мушкой-дрозофилой. Вместе с тем многие выводы шведского историка являются азбучными истинами для людей, прошедших школу исторического материализма. А. С. Кан, доктор исторических наук, профессор Упсальского университета (Швеция) Шведская историческая наука в XX столетии пережила две крупные перестройки. С одной стороны, она отвергла традицию XIX в. - националистический взгляд на историю. С ... Read more