Я присоединяюсь к высказанному здесь мнению, что нашим русским коллегам надо знать языки народов союзных республик. Недавно мы праздновали юбилей Ильи Чавчавадзе, в Тбилиси съехалось много гостей со всего света, на грузинском языке выступали японец, американец, бельгиец и даже американский посол в Москве говорил по-грузински, но не было ни одного русского ученого, который бы хоть пару слов сказал по-грузински. Нам всем пора научиться называть вещи своими именами. Например, объявлять борьбу кавказских горцев под руководством Шамиля добровольным вхождением Чечни, Дагестана в состав Российской империи просто бессмысленно, как и завоевание Средней Азии, или же покорение Сибири выдавать за "освобождение" (от кого? от коренных народов?). У нас есть теория национального вопроса, но она неверная и даже вредная. Приведу несколько доводов, подтверждающих эту оценку. Та концепция нации и национальных взаимоотношений, которая у нас господствовала, и от которой мы до сих пор еще не избавились, сконцентрирована в известном сталинском определении нации. Но давайте подумаем, на каких предпосылках держится это определение. Первая из них состоит в том, что пребывание в состоянии нации - это какое-то случайное событие в жизни определенных групп людей. Нации сложились в результате того, что данная группа людей оказалась в условиях капитализма, а когда мы с капитализмом покончим, то и с нациями тоже надо кончать. На этом, собственно, и базировалось положение о слиянии наций, пусть не завтра, не послезавтра, но в исторически обозримом будущем, которое мы общими усилиями проповедовали. Но никто не доказал, что принадлежность к нации - это нечто случайное и второстепенное для жизни людей. Все мы прекрасно понимаем, что с таким категориальным аппаратом историк не может работать. Несколько лет назад, когда мы пытались рассуждать о национальных культурах, некоторые наши оппоненты ссылались на ленинское положение о двух культурах в каждой национальной культуре в антагонистическом обществе. ... Читать далее