На протяжении послевоенных десятилетий отечественная историческая наука оставляла тему сотрудничества части советских граждан с гитлеровскими оккупантами за рамками исследований, полностью игнорируя ее как научную проблему. Лишь в постсоветский период тема коллаборационизма, в основном военно-политического, заслужила внимание исследователей. Однако, гражданский коллаборационизм, в частности, его административный аспект - участие граждан СССР в формировании и деятельности управленческих структур на оккупированных территориях Советского Союза, по-прежнему, представляет собой одну из исторических лакун. Тем не менее, отдельные аспекты административного коллаборационизма эпизодически упоминаются в общих трудах исследователей советского периода по истории Великой Отечественной войны1. В постсоветский период данные об административных коллаборационистских процессах можно встретить в работах К. М. Александрова2, СИ. Дробязко3, А. Ф. Жукова и Л. Н. Жуковой4, С. Ф. Котова-Дарти и И. Г. Ермолова5, Е. Ф. Кринко6, Б. Н. Ковалева7, А. В. Посадского8, М. И. Семиряги9, Б. В. Соколова10. Анализ существующих по данной тематике работ не позволяет назвать гражданские, в частности, административные коллаборационистские процессы досконально изученными. Они по-прежнему требуют детального осмысления. Первым шагом в осуществлении колониальных планов в отношении населения РСФСР стало создание в занятых германской армией областях административного управления, которое на территории России имело некоторые особенности. Так, в отличие от прибалтийских республик, Белоруссии и Украины, население РСФСР проживало в зоне военного управления. Это означало, что вся власть в тыловых районах германских армий находилась в руках начальников военной администрации, а власть на местах принадлежала полевым комендантам и начальникам гарнизонов. Введенное немцами территориально-административное деление в основных чертах соответствовало принятому при советской власти за исключением того, что в ряде мест ... Читать далее