"Социальная история умерла...". В последнее время нередко можно услышать эту фразу. И действительно, в зарубежной историографии все реже встречаются работы, посвященные привычным для классической социальной истории темам: изучению социальной иерархии, истории классов или иных крупных социальных групп, изучению крупных общественных процессов и значимых социальных конфликтов. Зато много работ, посвященных кризисам исторической науки, поискам выхода из тупика, туманным перспективам на будущее. Что же происходит с социальной историей? Французский опыт развития социальной истории может считаться показательным - ведь уже давно, а за последнее пятнадцатилетие - особенно, мы привыкли слышать, что история во Франции - наиболее успешная и динамично развивающаяся из национальных историографии, достойная служить маяком для отечественной науки. Причем под "французской историей", как правило, понималась именно социальная история, не раз в прошедшем столетии заявлявшая свои претензии на роль королевы исторического знания. Претензии эти были столь серьезны, что даже выработалось нечто вроде уравнения: "научная история" - "социальная история". Не будет слишком смелым предположить, что у большинства российских историков слова "современная французская историография" и "французская социальная история" неизбежно вызовут в памяти также и словосочетание: "школа "Анналов"". Популярность этого историографического направления за пределами Франции весьма велика, но в нашей стране ему была уготована особая судьба. Наверно, ни об одной западной историографической школе не было столько публикаций на русском языке1 . Впрочем, изучение "мифа об "Анналах"" на российской почве - сложная и увлекательная задача, заслуживающая специального исследования. Не входит в нашу задачу и написание очередной статьи об "Анналах" - таких статей написано много, может быть, даже слишком много. То, что это издание часто будет упоминаться нами, объясняется тем, что "Ан- Трубникова Наталья Валерьевна - кандидат ист ... Читать далее