Ноябрь 1917 года. Над Европой, израненной, измученной и голодной, звучит призыв большевиков к миру. Народы жадно и радостно откликаются на него. Но безмолвствуют "союзники", руководители держав Антанты. Один за другим следуют обращения Совета Народных Комиссаров к послам1 . Ответа нет. В числе участников этого заговора молчания - представитель Румынии Диаманди и военный атташе Паладе. Мир без аннексий и контрибуций не устраивал румынских правителей. Правда, они умело использовали то обстоятельство, что вне границ тогдашнего "Старого королевства" в Австро-Венгрии проживало 3 млн. их соотечественников, и, вступая в войну, изображали себя перед румынской и зарубежной общественностью борцами за национальное объединение. Однако мыслили они это объединение по-империалистски, не иначе как прихватив изрядные куски чужих территорий. Они примкнули к Антанте, запасшись договором с Францией, Англией, Италией и Россией (август 1916 г.), по которому выторговали в свою пользу не только области, населенные румынами, но и украинские земли в Северной Буковине, венгерские по реке Тиссе, сербские в Западном Банате. "Тайный договор с Румынией есть, - говорил в мае 1917 г. В. И. Ленин, - и он состоит в том, что Румыния получит целый ряд чужих народов, если будет воевать "а стороне союзников"2 . Весть об Октябрьской революции повергла официальные Яссы, куда перебрались двор и правительство из оккупированного Бухареста, в панику. "Брэтиану и прочие министры в состоянии паники... Полный хаос"3 , - такую запись сделал известный историк Н. Йорга в дневнике 20 ноября 1917 года. Тревога ясских правителей усугублялась еще одним немаловажным обстоятельством. Румыния, единственная из держав Согласия, имела общий с Россией фронт, и миллионная русская армия этого фронта с горячим одобрением встретила Декрет о мире. В полках и дивизиях в противовес старым эсеро- меньшевистским комитетам создавались комитеты большевистские. 2 декабря на совещании большевиков войск района Яссы - Сокол, 4-й и 9 ... Читать далее