К середине 1930-х годов резко возросла угроза миру на Дальнем Востоке прежде всего со стороны Японии, что косвенно, а иногда и прямо касалось Тувы. Летом 1935 г. на советско-тувинской границе был задержан вооруженный агент японской разведки. На VIII Великом хурале Тувинской Народной Республики (ТНР) в июне 1935 г. в тезисах о международном положении, в частности, отмечалось: "Нападение Японии на границы дружественной нам Монголии заставляет нас усиливать оборону нашей страны". В тезисах ЦК Тувинской народно-революционной партии (ТНРГТ) к 13-летию республики Япония характеризовалась как агрессор: "На востоке самый хищный, самый варварский японский империализм ...захватил Маньчжурию, Северный Китай и подготовляет почву для захвата внутренней Монголии, угрожая этим независимости свободным революционным Тувинской и Монгольской республикам"1 . О напряженной международной обстановке говорится и в донесениях Высшего управления обороной страны (ВУОС) руководству республики. "...Контрреволюционные элементы, - сообщало ВУОС в отчете за 1935 г., - повели интенсивную агитацию, что решения III сессии и II пленума ...приняты под давлением извне (японцев) и изнутри (из боязни перед силой контрреволюционных элементов). Они стараются убедить население, что ТНРП и тувинское правительство ослабли и продолжают слабеть с каждым днем, СССР уже завоевывают капиталистические державы, а японские войска вторглись в Монголию". По данным ВУОС в Дус-Даг и Солчур сумонах Улуг-Хемского и Дзун-Хемчикского кожуунов была раскрыта и ликвидирована организация, тесно связанная с японофильскими элементами Монголии и руководимая ими. Хотя ВУОС пришло к заключению, что политическое положение в стране вполне удовлетворительно и возможность каких-либо массовых выступлений антиправительственных элементов на ближайший период исключена, были приняты меры по активизации органов внутренней безопасности2 . Не успел VIII Великий хурал ТНР закрепить в своих решениях новый политико-хозяйственный курс, как в полити ... Читать далее