В начале 1920-х годов с формированием жесткой аппаратной вертикали партийных комитетов, утверждением назначенчества усиливается обособленность руководящих кадров правящей партии. Эта обособленность распространялась не только на социально-экономические, но и правовые аспекты "бытия" партийцев, что можно проследить на примере региональной партноменклатуры в Симбирской губернии. Материальное положение облеченных властью партийцев-чиновников улучшалось по различным каналам. Известную роль играло, например, их более высокое по сравнению с другими категориями работников жалование. В марте 1923 г. оклады секретарей уездных и районных комитетов РКП(б) составляли 500 руб., секретарей партячеек 300 руб. в дензнаках 1923 года. Член губкома и председатель губисполкома Р. П. Рейн получал 1800 рублей. Тогда же средняя заработная плата по коллективным договорам рабочих в государственных предприятиях губернии достигала 286, частных - 441 руб.; в январе-феврале учитель получал 37, агроном 45 - 50, врач - 60, ветеринарный врач - 35 - 50 руб. в месяц. Низкая оплата труда волостных технических служащих, медиков, учителей, агрономов и т.п. вызывала, как отмечалось на пленуме губкома в декабре 1923 г., "недовольство, ропот и пассивное отношение к выполнению их обязанностей, вражду к ответработникам, получающим более или менее приличные ставки"1. Видимо, для того, чтобы не усиливать социальную напряженность, с 1 ноября 1923 г. публикация ставок ответственных работников прекращается. В дальнейшем размер их зарплаты должен был устанавливаться "высшими руководящими органами": наркоматы делали это для находящихся на госбюджете, губисполком - для тех, кто был на местном бюджете, губпрофсовет (ГСПС) - для профработников, губком - для партработников и т.д. Стремление уйти от огласки размера жалования коммунистов имело место и раньше. В феврале того же года оргбюро губкома постановило "отказаться от контролирования получаемого членами РКП заработка (тем более через беспартийных)"  ... Читать далее