Один из мемуаристов XVIII в., питавший интерес к истории, признавался, что на историко-филологическом факультете Московского университета ему довелось изучать прошлое "греков, римлян, других народов, их законы, религию, нравы, внутренние учреждения, междоусобные несогласия, раздоры, войны.., как и от чего эти колоссы и потрясались и падали"; он "восхищался Вергилием, Горацием, Тацитом"; с русской же историей, русской землей, знакомство было "так мало, поверхностно, что, если бы велели нам тогда описать битву русских с татарами на Куликовом поле, я охотнее согласился бы описать Пунические войны" 1 . Прилежный студент, Ф. П. Лубяновский жил в доме у профессора истории X. А. Чеботарева, с увлечением впитывал воспоминания столетнего В. И. Лопухина, который в своих рассказах о пережитом по- родственному называл первую жену Петра!- "теткой". Но сделанное им признание ни в коей мере не было кокетством или преувеличением, а скорее отражало жизненные реалии. Историческое образование первые свои шаги начало делать лишь в 50-е годы. Своеобразным мерилом, с которым так или иначе соотносилось все последующее развитие, для людей XVIII в. были петровские реформы. Тогда изменились сами координаты мышления: происшедшая, по выражению П. П. Шафирова, "метаморфозис" требовала осмыслить совершаемые перемены в историческом плане. Русским людям приходилось, отбрасывая привычные нормы исторического сознания, воспитанные многовековой религиозно-летописной традицией, осваивать пути светского и рационального мышления, что сплошь и рядом приводило к своеобразным сдвигам в историческом сознании. В 1703 г. в Москве ожидали приезда царя, готовилась триумфальная встреча. Учителя Славяно-греко-латинской академии воздвигли триумфальные врата и составили к ним подробное описание с разъяснением картин и символов 2 . Петр здесь уподоблялся Геркулесу, а Алексей Михайлович - "новому российскому Филиппу Македонскому". Возникает вопрос: насколько доступны были москвичам эти сложные уподобления и символы? ... Читать далее