М. "Издательский дом МАГИСТР-ПРЕСС". 2003. 756 с. и иллюстрации.

Русскоязычная версия "Истории человечества", издаваемой по инициативе ЮНЕСКО, пополнилась еще одним томом: вышел в свет восьмой, дополнительный том, посвященный истории России с древнейших времен по XX век включительно. Издание подготовил коллектив авторов - ведущих ученых Института российской истории РАН: член-корр. РАН А. Н. Сахаров, А. Н. Боханов, В. А. Шестаков, М. Г. Вандалковская, Г. В. Мелихов. Общая редакция А. Н. Сахарова.

Впервые предпринята масштабная попытка представить историю Отечества как неотъемлемую часть мировой цивилизации, обогатившую ее сокровищницу своим уникальным опытом, обобщить и дать объективные оценки пройденного страной исторического пути. Авторы на обширном фактическом материале показывают, что Россия асинхронно, как и большинство стран и народов мира, проходит основные эволюционные ступени развития человечества, "окрашивая их в уникальные российские тона" (с. 1).

В томе главной движущей силой прогресса человеческого общества признано повышение качества жизни людей, которое подразумевает материальное и духовное ее улучшение, совершенствование личности и определяется уровнем технологического и социально-экономического развития, политической организации общества, характером его культурно-бытовых и религиозных составляющих. Такой подход актуален и позитивен, способствует преодолению крайностей при определении стимулов общественного развития. Более того, он отвечает интеллектуальному вызову XXI века, который, в отличие от истекшего столетия, формировавшегося и самореализовывавшегося в рамках приоритетов культуры силы, что в области науки, в том числе и исторической, проявилось в стремлении обеспечить доминирование единственного метода и направления, потребовало от исследователей серьезного пересмотра своего исследовательского инструментария.

Следуя избранному комплексному критерию исторического прогресса, авторский коллектив отказался от формационного подхода при периодизации отечественной истории, главенствовавшего в советской историографии, и руководствовался "принципом хронологическо-территориальным и цивилизационным" (с. 8), выделив пять основных периодов: 1) Древняя Русь - от глубин предыстории до начала XIII в.; 2) Средневековая Русь - XIII-XVI вв.; 3) Россия в Новое время - XVII-XVIII вв.; 4) Россия в XIX веке; 5) Россия в XX веке.

Не претендуя на совершенство предложенной периодизации и не стремясь "для каждого из этих периодов попытаться найти какие-то общие характеризующие их исторические критерии", авторы предложенной ими схемой российского исторического процесса подчеркнули, что "модель российской истории является в своих главных чертах повторением основных принципиальных этапов мировой истории, естественно, с присущими России особенностями" (с. 4).

Реализуя этот замысел, участники данного проекта основывались на достижениях как уже ставшей классической, так и современной исторической литературы, привлекали новые документальные и архивные источники. Их заслугой является отношение к историческому факту и документу как к "опоре для исторической оценки", главному доводу в научной полемике. При интерпретации источников проявились тенденция добиваться их понимания и объяснения, исходя из конкретных условий создания того или иного документа, стремление видеть в историческом факте сложную конструкцию со многими напластованиями, что вполне вписывается в требования исторического дискурса.

Не менее важен и другой, непосредственно связанный с предыдущим, исследовательский принцип, характерный для этого тома: преодоление модернизации исторических событий, перенесения современных представлений, критериев и оценок (морально-этических, культурных, социально-политических, религиозных и прочих) на сферу исторического прошлого. В предисловии к восьмому тому А. Н. Сахаров подчеркивает, что "прошлые поколения можно судить лишь в соответствии с теми обычаями, традициями, законами, по которым жили давно ушедшие общества" (с. 7). Отсюда вытекает и задача исторического исследования - "понять закономерность действий людей именно в конкретных временных условиях, чтобы представить прошлое общество и людей, его составляющих, правдиво и беспристрастно" (с. 8).

В томе проявилась столь необычная для таких обобщающих фундаментальных работ особенность: дискуссионность отдельных разделов и положений, что сообщает ему дополнительный интерес. Читатель знакомится с новыми подходами к отечественной истории, появившимися в исторической науке России в последнем десятилетии XX века, а также ему предлагается авторское прочтение многих исторических сюжетов. Все это трудно переоценить в условиях современного состояния отечественной историографии, когда историки-профессионалы ищут

стр. 158

пути развития своей науки, не возвращаясь к классическим образцам XIX в., как это было в начале перестройки, и, не отрицая предшествующий научный опыт, прокладывают собственные маршруты.

В томе не обойдена молчанием одна из наиболее дискутируемых на протяжении нескольких веков проблема истории Древней Руси - о призвании варягов на Русь и их этнической природе. Примечательно, что приводится аргументация как норманистов, так и антинорманистов, причем подчеркивается, что спор продолжается. Автор раздела А. Н. Сахаров отстаивает точку зрения, что "те князья, которых пригласили приильменские словене и кривичи, были им родственны. Это объясняет безболезненное быстрое внедрение пришельцев в русскую среду" (с. 41). Он приводит в качестве доказательства не только сведения Нестора-летописца, но и современные археологические и лингвистические данные. Заслуживает внимания и акцент на том, что приглашение сторонних правителей было весьма типичным для всей европейской истории.

Принятие христианства на Руси рассматривается в томе не только как акт консолидации Древнерусского государства, но и как явление социо-культурного и геополитического, цивилизационного порядка. Внимание обращается на религиозно-нравственную сторону этого события, говорится о первых русских православных подвижниках и святых. Сахаров пишет о христианском возрождении Владимира Крестителя: "С этого времени уходит в прошлое его безнравственная жизнь, жестокость. Он становится более терпимым к людям, щедрым, милостивым к беднякам" (с. 52). Приветствуя обращение к анализу духовной жизни исторических лиц, хотелось бы указать на возможное искажение их психологических портретов, если рассматривать только одну из сторон их облика. В примере с князем Владимиром, почитаемым Русской Православной Церковью святым, не следует забывать о его человеческой сути и о том, что изменения личности не происходят в одно мгновение, являясь результатом трудной работы души. Это нисколько не умаляет авторитет Церкви, но предохраняет от возможной идеализации образа князя.

Политическая раздробленность Руси в книге датируется смертью сына Владимира Мономаха, Мстислава Великого, то есть 30-ми годами XII века. Этот хронологический рубеж, конечно, более обоснован, чем середина XI в. (смерть Ярослава Мудрого), поскольку центробежные тенденции в тот период еще не проявили себя в полную силу. Проводится параллель между происходившими на Руси социально-политическими процессами и феодальной раздробленностью в странах Западной Европы и, что не менее важно, указывается на особенности, способствовавшие упадку политической мощи Древней Руси, - в перЕЁую очередь, ее постоянное противостояние кочевникам (с. 74).

Проблема татаро-монгольского нашествия, его значения в истории русского государства решена в томе с учетом его влияния на все сферы жизнедеятельности на Руси, на качество жизни ее народа. Основной авторский вывод состоит в том, что нашествие означало трагедию русского народа и его государственности. Очень интересно и высказанное суждение об отрицательном влиянии татаро-монгольского ига в нравственном отношении, поскольку оно "способствовало развитию в людях угодничества и раболепия перед сильными мира сего" (с. 101).

Много новых и интересных трактовок содержится в разделах, посвященных истории России XIV-XVI веков. Обращает на себя внимание вывод, что "становление государственных политических институтов, внешнеполитических и дипломатических тенденций, поземельных отношений объединяющейся и централизующейся России вбирало в себя различные модели ранее самостоятельных княжеств, а также Золотой Орды" (с. 8 - 9). Не менее важен и подход к процессу становления Русского централизованного государства как евразийской державы, вписанной в сложную систему внешнеполитических отношений Запада и Востока. Он подкреплен приведенными в книге фактами.

Отличается новизной и трактовка опричнины. В книге проводится параллель с аналогичными процессами в Западной Европе, где централизация государств сопровождалась жестокими казнями и фаворитизмом. Причины того, что в России опричнина приняла особенно изощренные, варварские формы борьбы с соперниками истинными и мнимыми, заключались "во влиянии жестокого, дикого, необузданного нрава Грозного, его болезненной подозрительности и мстительности" (с. 156).

Классический для российской историографии подход к проблеме эволюции положения крестьянства, сосредоточивавшийся особенно в советский период на вопросах его ухудшении, дополнен привлечением новых материалов, свидетельствующих, что оно не было столь катастрофическим (с. 134).

При анализе Смуты также проявились новые подходы, которые заключаются в ее оценке как "проявления глобального структурного кризиса страны, государства, как цивилизационной попытки России вырваться на иной, более современный для того времени, уровень развития" (с. 9). Однако отставание Русского государства от передовых европейских стран не только не было

стр. 159

преодолено, но нарастало (с. 169). Интересный ракурс этой проблемы - преодоление Смуты за счет сокращения гражданских прав и свобод населения, в первую очередь, его русской части (с. 170).

В томе рассказывается о преобразованиях Петра Великого, причем авторы отказались от противопоставления "новой, "петровской" России дремотной России предшествовавшего столетия" (с. 9). Не случайно, что раздел, посвященный второй половине XVII в., назван "Новые черты старой России". Примечательна характеристика царя Алексея Михайловича как переходной фигуры от правителя старомосковской патриархальной, закрытой для остального мира Руси, к монарху уже нового, рождающегося европейского Российского государства, проложившего дорогу Петру I.

Петр Великий и его эпоха показаны в томе многопланово. Цель императора- преодоление общей цивилизационной отсталости России, объективно назревшее и необходимое для страны, - сосуществовала "со старыми средневековыми представлениями о способах ее достижения" (с. 267). Из этого обстоятельства, как справедливо констатируется в томе, проистекала "вся трагедия русской жизни того периода", этим же объяснялась и поверхностность самих произведенных перемен, раскрывшаяся уже в последующие десятилетия.

Большое место отведено проблеме крепостного права, причинам его возникновения. Авторы рассматривают крепостное право как необходимый механизм для функционирования всех сфер российского государства в неблагоприятных природно-географических условиях, обусловивших малоэффективность земледелия и затруднявших развитие промышленности. Усиление режима крепостничества справедливо связывается с убыточностью крестьянского труда и проистекавшего из этого обстоятельства стремления государственной власти сдерживать неизбежный процесс миграции крестьян в города и превращения их в городских ремесленников и рабочих, что грозило экономическим интересам дворянства, позиции которого выражало государство.

XIX век, как и предыдущие исторические эпохи, представлен в томе с точки зрения всеобщей истории человечества. Доминантой в развитии России этого периода времени авторы считают "ускоренную и заметную культурно- цивилизационную трансформацию" (с. 364). Авторы тома преодолели устоявшуюся за годы советской власти тенденцию гипертрофированного показа общественной и революционной борьбы, политизированность в изложении прежде всего социально-политической истории страны.

Характерной чертой раскрытия отечественной истории XX века стало признание единства общего хода исторического процесса, отказ от иногда еще бытующих в отечественной историографии представлений о жесткости исторических рубежей 1917 и конца 1980-х - начала 1990-х годов. В то же время четко и обоснованно выделены характерные черты общества, существовавшего в этот период в нашей стране, отмечая его социально-экономические, политические, национальные и культурные параметры. В изложении этого полного внутренних противоречий периода отечественной истории автор ушел от эмоциональных оценок, предлагая читателю объективный научный анализ основных исторических событий. Потрясения последних лет СССР рассматриваются как "закономерный (не в детерминистском, а в вероятностном смысле) итог целого исторического этапа развития страны, начавшегося после смещения Н. С. Хрущева, основным содержанием которого является спонтанное перерождение и разложение советской системы" (с. 726).

Заключительный раздел тома посвящен событиям последнего десятилетия XX века. И хотя мы еще не располагаем необходимой для всесторонней и объективной оценки этого периода временной дистанцией, тем не менее автору удалось отметить основные тенденции постсоциалистической трансформации общества и формирования новой российской государственности.

Отличительной чертой этого обобщающего труда явилось включение в него, как неотъемлемой части, истории русской эмиграции 20- 30-х годов XX века. Убедительно показано, как искусственно отторгнутые от своей страны эмигранты сохраняли традиции русской культуры и науки, взаимодействовали с культурой стран, их принявших, оказывали на нее благотворное влияние.

Том интересен обилием живо написанных, содержательных, данных в человеческом измерении портретов деятелей русской истории. Авторы рисуют своих героев не только на государственном поприще, но и в частной жизни, приводят наиболее интересные и значимые факты из их биографий. Стремление проникнуть в психологию исторических персонажей, понять мотивацию их действий, исходя не только из объективной необходимости, но и из особенностей склада характера, воспитания и индивидуального жизненного опыта этих деятелей, помогает глубже и всестороннее осмыслить их время.

Важное достоинство тома - яркая, авторски окрашенная, живая манера повествования, что делает книгу доступной широкому читателю, не умаляя ее научного звучания. Представлен-

стр. 160

ные в томе иллюстрации удачно дополняют его текст.

В целом подготовленный в рамках энциклопедии "История человечества" том, посвященный России, - событие в отечественной историографии начала XXI века. Он не только обобщил и выделил ключевые проблемы истории России от древности до наших дней, пред-

ставил их в контексте современной научной полемики, но и предложил плодотворный путь изучения российской истории как части истории мировой цивилизации, что позволяет более полно проследить кардинальные тенденции развития России на протяжении веков.

Permanent link to this publication: