М. ГУСЕВ

Кандидат экономических наук

Вступление любой страны, входящей в Организацию Исламская Конференция (ОИК), в "должность" председателя этой организации является знаковым событием и вызывает к этой стране повышенный интерес. Он определяется направлением и значимостью исходящих от нее инициатив, которые во многом отражают ситуацию, сложившуюся в данной стране. В свете такой логики вступившая (по принципу ротации) на пост председателя ОИК в конце 2003 г. Малайзия привлекла к себе особое внимание.

Этот обостренный интерес подогрело прозвучавшее на саммите ОИК в Куала-Лумпуре в октябре 2003 г. выступление собиравшегося в отставку малайзийского премьер-министра Махатхира Мохамада, которое было таким образом сфокусировано на проблеме противостояния мусульманского мира и Запада, что, по оценкам политических деятелей и аналитиков многих стран, разогревало антизападные и, в особенности, антисемитские настроения. По своей политической и идеологической значимости произнесенное сравнивалось с детонатором, вставленным в мощный подрывной заряд. Даже в российской прессе в связи с этим выступлением появлялись оценки типа "протоколы малайзийского мудреца"¹ , "смертоносные слова"² и т.д. Не случайно его выступление ряд обозревателей связывал с последовавшим вслед за саммитом "антииудейским терактом" в Стамбуле, повлекшим большое число жертв.

Разделяя тревоги, связанные с появлениями на крупномасштабных международных форумах столь радикальных высказываний, граничащих с призывами к экстремизму, следует вместе с тем отметить, что данное выступление Махатхира Мохамада отнюдь не отражает ни взглядов нового руководства Малайзии на затронутые вопросы, ни общего состояния дел в стране. Скорее всего, это была просто неудачная пиаровская акция престарелого (на тот момент уже практически отставного) премьера, который всю свою политическую жизнь балансировал на вершине власти, используя лозунги не только малайского, но и азиатского национализма. Как отмечалось в прессе, в последнее время своего правления он проводил политику "уйти, чтобы остаться", претендуя на роль "отца нации", схожую с той, какую играл в Китае Дэн Сяопин в последние годы своей жизни. Вполне возможно, что отмеченное выступление было попыткой снискать авторитет в качестве одного из лидеров мусульманского мира. Если так, то М. Мохамад в этом преуспел. Утвердив за собой репутацию самого деятельного трибуна мусульманского мира, в октябре 2003 г. Махатхир Мохамад был избран генеральным секретарем ОИК.

Не стоит забывать, что в бытность премьер-министром страны, он вел жесткую борьбу со всякими проявлениями исламского экстремизма, к чему его в значительной степени подталкивал весьма непростой этноконфессиональный состав малайзийского общества, в котором малайцы (а соответственно - мусульмане) составляют немногим более половины населения, представляя при этом экономически менее благополучные слои. В такой ситуации экономические противоречия отдельных этнических групп незамедлительно принимали религиозную окраску и не однажды приводили к кровопролитным столкновениям, что постоянно держало режим в напряжении и требовало от него принятия не всегда популярных мер. В последние годы правления Махатхира Мохамада на основании закона о государственной безопасности были арестованы по подозрению в терроризме и связях с международными террористическими организациями многие десятки человек.

С некоторым запозданием, но вполне в духе времени, в Малайзии был создан центр по борьбе с терроризмом. Представляя открытие антитеррористического центра как ответную меру на террористические акты в США и странах Юго-Восточной Азии и призывая к участию в его деятельности страны региона, правительство Малайзии, вместе с тем, отказалось от сотрудничества по этой линии с Соединенными Штатами, увязывая это с осуждением военных действий США в Ираке.

Незадолго до саммита ОИК в Малайзии прошел конгресс с участием наиболее видных мусульманских исламоведов. На конгрессе была принята резолюция с резким осуждением терроризма, осуществляемого под знаменами ислама, прозвучал призыв к расширению диалога между исламским сообществом и Западом. На этом форуме подчеркивалось, что убийство невинных людей в мусульманских странах, равно как и в странах Запада, противоречит сути ислама. Один из наиболее почитаемых исследователей ислама, глава египетского университета Аль-Азхар профессор Мохаммед

стр. 45

Саид Тантауи, указывая на то, что экстремизм - враг ислама, категорически отверг идею наличия конфликта цивилизаций между мусульманским и христианским мирами³ . Обратим внимание на то, что данный конгресс проходил под патронажем премьер-министра Малайзии Махатхира Мохамада.

Поскольку прошлое ислама в Юго-Восточной Азии существенно отличается от такового в арабском мире, пережившим период былого величия, то и путь к религиозному радикализму здесь имеет иной характер. Маятник исламистских настроений в Малайзии раскачивается зачастую не под влиянием глубинных процессов, происходящих в обществе: его колебания могут явиться следствием причин конъюнктурного или же эпизодического характера. Вот один, но яркий пример. Всплеск популярности Всемалайзийской исламской партии (ПАС) - основной оппозиционной силы, придерживающейся явно выраженных исламистских позиций и стремящейся на этой волне потеснить Объединенную малайскую национальную организацию (ОМНО) - основную партию правящей коалиции, возглавлявшуюся в недавнем прошлом Махатхиром Мохамадом, был вызван его беспрецедентным поступком: в 1998 г. он отправил за решетку тогдашнего своего молодого заместителя, вице-премьера Анвара Ибрагима, которого общественная молва уже посчитала вероятным преемником Махатхира Мохамада на посту премьера задолго до того, как об этом заговорил сам премьер. Возникшее между ними на этой почве противостояние вылилось в судебный процесс над Анваром Ибрагимом. И хотя обвинительная база на процессе была весьма спорной, он был осужден на длительный срок тюремного заключения за коррупцию и гомосексуализм, что в стране, где ислам признан государственной религией, является тяжким преступлением.

С осени 1998 г. малайзийская оппозиция развернула широкую компанию, обвиняя Махатхира Мохамада в том, что, из-за опасения утратить свой пост, он "погубил своего одаренного политического наследника". Звучали требования, чтобы он подобно другому политическому долгожителю Юго-Восточной Азии президенту Индонезии Сухарто добровольно оставил свой высший пост в правительстве и ОМНО. В столице прокатились волны уличных "молодежных бунтов", вылившихся в погромы и насилия. Эта компания, развернувшаяся незадолго до парламентских выборов 1999 г., весьма осложнила ситуацию для ОМНО и, в особенности, для ее бессменного лидера. Правящая коалиция Национальный фронт (НФ) хотя и победила, но оппозиционная фундаменталистско-исламская партия ПАС получила рекордное для себя число мандатов - 27 (14%), отвоеванных у ОМНО, а также стала контролировать помимо штата Келантан ситуацию еще в одном штате - Тренгану.

Все 43 года своего существования ОМНО была наиболее привлекательной партией для малайской молодежи, которая голосование за нее связывала с надеждой на осуществление своих социальных устремлений. На

стр. 46

выборах 1999 г. значительная часть молодежи предпочла ПАС. В нее также ушло много бывших сторонников ОМНО из числа образованных и квалифицированных малайцев - интеллигенция, инженеры-нефтяники, врачи; 70% их представителей проголосовали за оппозицию⁴ . Драматичность ситуации состояла в том, что Махатхир Мохамад, отдавший много сил на "малаизацию" экономики, заключающуюся прежде всего в формировании малайского среднего класса (который по замыслу должен был стать экономической опорой власти ОМНО и непосредственно его самого), в трудную минуту не получил от него поддержки. Весьма примечательно, что на этих выборах победу премьер одержал благодаря избирателям-китайцам; он был первым среди своих предшественников на высшем государственном посту страны, кто снискал поддержку со стороны немалайских этносов.

Парламентские выборы в Малайзии 21 марта 2004 г. проходили под знаком отставки Махатхира Мохамада. Их результатом стала победа Национального фронта и его ведущей партии ОМНО, возвратом ее позиций, потесненных ПАС на предшествующих выборах 1999 г. ПАС в парламенте теперь имеет всего лишь семь мест, она утратила контроль над богатым нефтедобывающим штатом Тренгану, и даже в своем оплоте - северном штате Келантан победа ей досталась с минимальным преимуществом. Основной вывод обозревателей: произошло утверждение позиций сторонников умеренного ислама, возглавляемых новым премьер-министром. В комментариях также отмечалось, что столь значительный успех был в немалой степени обеспечен в результате дистанцирования нового руководства страны от ошибок его предшественника⁵ . И хотя за ОМНО тянется широкий шлейф коррупции (наследство 22-летнего правления Махатхира Мохамада), эта партия снова превращается в базу власти и привлекает к себе различные политические силы. Поскольку именно коррупция давала оппозиции основания для резкой критики правящей коалиции, обвинений ее в том, что она погрязла в политиканстве, махинациях, кумовстве, "политике денег" и т.д., объявление ОМНО непримиримой войны коррупции стало решающим фактором, предопределившим результаты выборов.

Новый премьер-министр Малайзии Абдулла Бадави, богослов в третьем поколении, получивший религиозное мусульманское образование в Университете Малайи, выражает убежденность, что ислам является религией мира и не должен препятствовать прогрессу. Выступая перед журналистами и учеными-обществоведами в малайзийском Институте стратегических и международных исследований, он заявил: "Мы против экстремизма в любых проявлениях, какие бы он цели ни преследовал, на какую религиозную, этническую или идеологическую базу он бы ни опирался"⁶ .

-----

¹ "Независимая газета", 17.10.2003.

² Там же, 19.11.2003.

³ "Straits Times", 12.07.2003.

⁴ "Far Eastern Economic Review", Hongkong, 17.02.2000.

⁵ Там же, 1.04.2004.

⁶ "Straits Times", 9.08.2003.

Постоянный адрес данной публикации: