(50-е - НАЧАЛО 80-х ГОДОВ)

Развивающиеся по капиталистическому пути страны Азии, Африки и Латинской Америки, оказавшись на периферии мирового капитализма и столкнувшись с. нерешенными внутренними проблемами, вносят новые острые противоречия в мировую капиталистическую систему, ослабляя ее позиции. Здоровые социальные силы в таких странах развертывают борьбу за решение назревших социально-экономических и политических проблем в национальных интересах, за экономическую независимость и демократию. А поскольку внутренняя реакция в этих странах действует при поддержке империализма, борьба против нее ассоциируется там с борьбой против зловещих планов последнего. Отсюда ясно, насколько важно изучение закономерностей и особенностей развития таких стран, их прогрессивных антиимпериалистических потенций, возможностей превращения их из резерва капитализма в резерв антиимпериалистической борьбы.

Для этих стран характерна связь с мировой капиталистической системой не только в экономическом, но и в политическом плане, заимствование опыта развитых капиталистических государств в создании своей политической надстройки. Особый интерес с этой точки зрения представляют те страны, которые сравнительно давно стали внедрять у себя систему западных буржуазных политических институтов. К таким странам относится Турция, где становление последних по западному образцу интенсифицировалось уже в 20-е годы, после победы национально-освободительного движения. Более чем полувековой опыт функционирования в республиканской Турции буржуазных политических институтов, развития политической борьбы в условиях ограниченной буржуазной демократии существенно важен для понимания общего и особенного в таком опыте. Он интересен и в практическом плане, ибо позволяет многим развивающимся странам, позже получившим политическую независимость и теперь "опробывающим" у себя западную систему политических институтов, с учетом исторических и иных различий, наглядно представить, что она им может дать.

В 1918 - 1923 гг. кемалисты успешно объединили в борьбе за национальную независимость различные социальные слои - большинство турецкого общества. Победа в национально-освободительной войне открыла кемалистам путь к преобразованиям в социально-экономической и политической сферах в целях ускоренного развития капитализма. Облегчить решение этой задачи, помочь осуществить политическую мобилизацию масс в новых условиях должно было, по мнению кемалистов, создание политической партии. Как подчеркивал Кемаль Ататюрк, только путем создания политической организации можно обеспечить вовлечение всей нации в осуществление социально-экономических задач,

стр. 69

вставших перед страной после победы национально-освободительного движения¹ . В 1923 г. была создана Народная, впоследствии Народно- республиканская партия (НРП), которая, выражая интересы буржуазии, бюрократии, крупных землевладельцев, привлекла к себе представителей практически всех социальных слоев турецкого общества, стремилась объединить их усилия и обеспечить их поддержку своей политике.

Однако процесс развития капитализма закономерно вел к углублению классовой дифференциации турецкого общества и как следствие - к более четкому обозначению классовых интересов. В связи с этим деятельность НРП стала вызывать недовольство в различных слоях общества. Трудящиеся в условиях усиления эксплуатации и снижения жизненного уровня стали отходить от этой партии. Многие интеллигенты были возмущены тем, что НРП, оставаясь практически единственной партией и используя свою монополию на власть, стала прибегать к авторитарным методам руководства, препятствовала осуществлению буржуазно-демократических свобод. В офицерском корпусе турецкой армии в середине 40-х годов возникло оппозиционное НРП политическое движение. Как сообщает в своих мемуарах активный участник подготовки военного переворота 27 мая 1960 г. Д. Сейхан, офицеры были недовольны тем, что в стране царила однопартийная деспотия, жандарм и полицейский стояли над народом, в городах спекулянты наживались на бедах людей, а в деревне ага эксплуатировал полуголодного батрака. В результате молодые офицеры создали тайную организацию, ставившую целью устранить лидера НРП И. Иненю и его администрацию И "продолжить осуществление реформ Ататюрка"² .

Окрепшая в 30 - 40-е годы буржуазия требовала проведения более либеральной экономической политики, сокращения государственного регулирования. Она не без оснований воспринимала НРП как своего рода синоним государственно- бюрократического аппарата, который, по ее мнению, тормозил свободное предпринимательство. Действительно, позиции бюрократии в партии и государстве были весьма сильны, они сохранились со времен Османской империи. В принципе такое явление преемственности традиционных структур характерно в целом для зависимых стран, не являвшихся в прошлом колониями³ , оно нашло выражение и в Турции. Часть буржуазии добивалась создания своей партии, которая бы более концентрированно выражала ее интересы.

Требования отказа от однопартийной системы звучали все чаще в различных социальных слоях. В результате руководство НРП в 1945 г. вынуждено было согласиться на переход к многопартийной системе. В короткое время возник ряд новых партий, но лишь одна из них - Демократическая, созданная группой бывших деятелей НРП и положившая в свою основу интересы крупного частного бизнеса, смогла составить политическую конкуренцию НРП. Во второй половине 40-х годов Демократическая партия (ДП) быстро наращивала свое влияние и на парламентских выборах 1950 г. смогла одержать убедительную победу над НРП. Приход к власти Демократической партии приветствовался теми, кто связывал с нею надежды на демократизацию и улучшение условий жизни. Это вызвало удовлетворение и у оппозиционных НРП офицеров, считавших, что установился демократический порядок, который обеспечит осуществление назревших реформ⁴ .

Основным содержанием политической обстановки в 50-е годы была

¹ Allan C. Ataturk'un sosyal goriisjeri. Istanbul. 1965, s. 40 - 44.

² Seyhan D. Golgedeki adam. Istanbul. 1966, s. 14 - 16.

³ См. Широков Г. К. Колонии и зависимые страны: проблемы исторического различия. - Народы Азии и Африки, 1983, N 3.

⁴ Talat Aydemir'in hatiralari. Istanbul. 1968, s. 22.

стр. 70

постепенно обострявшаяся борьба между двумя основными буржуазно- помещичьими партиями - ДП и НРП, в ходе которой первая стремилась сохранить свои позиции правящей партии, а вторая - восстановить свое влияние и вернуться к власти. В первой половине 50-х годов дела шли успешно у ДП. Рядом социально-экономических мероприятий, демонстрацией своего уважения к исламу она привлекла симпатии огромной массы сельских мелких предпринимателей. Хотя объективные экономические условия не позволили руководству ДП в полной мере осуществить обещанную либерализацию и ограничить позиции госсектора, оно приняло ряд мер, направленных на всемерное поощрение частного капитала (местного и иностранного), на привлечение его в ряд отраслей промышленности (особенно горнодобывающую, сахарную, цементную), увеличило кредитование частного капитала в промышленности. Была обеспечена всесторонняя поддержка крупных производителей в сельском хозяйстве.

Все это на фоне массового недовольства Народно-республиканской партией приносило пока политические дивиденды ДП в виде голосов избирателей. На выборах 1954 г. она получила в меджлисе 504 места из 550, НРП же потерпела снова сокрушительное поражение, получив 31 место (против 69 на выборах 1950 г.). В результате в руководстве ДП появилось мнение, что с НРП уже можно не считаться как с политической силой, ее стали открыто игнорировать. Иненю иногда "забывали" приглашать на официальные приемы. Лидер НРП, "второй человек" после Кемаля Ататюрка, избегал появляться у парадных дверей меджлиса, предпочитая пользоваться черным ходом. В самой НРП результаты выборов вызвали растерянность. На состоявшемся вскоре XI съезде партии вносились даже предложения отозвать парламентскую группу партии из меджлиса. Однако Иненю выступил категорически против этого и призвал максимально использовать все возможности для борьбы против ДП⁵ . Дальнейшие события показали, что правящая партия недооценила своего политического противника.

После 1954 г. в руководстве НРП произошла смена кадров, на местах и в центре появилась группа энергичных молодых деятелей (среди них был и будущий лидер партии Б. Эджевит). НРП постепенно собиралась с силами и наращивала свои атаки на правительство ДП, умело используя все его промахи. Активность НРП усиливалась по мере того, как усугублялись экономические трудности. Крупные капиталовложения, рост кредитов, масса дорогостоящих проектов обернулись инфляцией, ростом цен на товары первой необходимости. Развитие и механизация сельского хозяйства привели, с одной стороны, к укреплению крупных капиталистических хозяйств, а с другой - к разорению тысяч крестьян и их миграции в города, где они вливались в ряды безработных и пауперов. Двери обещанного Демократической партией экономического рая оказались открытыми лишь для крупного бизнеса.

Ухудшение положения трудящихся и активизация оппозиции сказались на результатах очередных парламентских выборов, "проведенных властями досрочно, в 1957 году. ДП получила 47,3% голосов избирателей и 419 мест в меджлисе, а НРП - 40,6% голосов и 178 мест. Это до крайности обострило отношения между правящей партией и оппозицией. При отсутствии опыта политического плюрализма, незрелости буржуазных политических институтов, привнесенных с Запада на почву турецкого многоукладного общества, руководители ДП не хотели мириться с мыслью о возможности потери власти. Лидер ДП А. Мендерес любил повторять: "Я никогда не буду экс-премьером". В такой обстановке руководители ДП нарушили "правила игры", применив неприем-

⁵ Kilt S. 1960 - 1975 doneminde Cumhuriyet halk partisinde gelismeler, Istanbul. 1976, s. 122 - 123.

стр. 71

лемые с точки зрения буржуазной демократии приемы. Острая борьба за власть между ДП и НРП и нарушения в ходе ее допущенных в стране буржуазных свобод (на фоне недовольства масс политикой ДП) явились причиной государственного переворота 27 мая 1960 года.

Если итоги выборов 1957 г. привели к возникновению в рядах ДП внутренней оппозиции, то в НРП они, наоборот, вселили уверенность. В начале 1959 г. Иненю впервые за несколько лет совершил в сопровождении большой группы депутатов от своей партии пропагандистскую поездку по западным районам страны. Стремясь помешать развертыванию деятельности оппозиции, руководство ДП стало использовать для ее подавления местные органы власти, полицию, армию, инспирировать нападения на участников собраний и митингов НРП и лично Иненю. В середине 50-х годов были приняты законы, существенно ограничившие свободу собраний и манифестаций, а также деятельность оппозиции в меджлисе. НРП, учитывая растущее недовольство общественности политикой властей, умело использовала средства массовой информации. К концу 50-х годов тираж поддерживающих правительство газет (в основном "Zafer" и "Son havadis") составлял всего 70 тыс. экземпляров, в то время как тираж газет и журналов, выступавших за НРП, достиг 1,5 миллиона⁶ . Это обстоятельство весьма тревожило власти, и они отвечали ограничениями свободы печати и репрессиями против журналистов. Закрытие газет и журналов, конфискации их выпусков, аресты журналистов к концу 50-х годов стали обычным явлением.

Разумеется, все это вызывало возмущение интеллигенции, студенчества, офицерского корпуса. Используя традиционные связи в среде интеллигенции и бюрократии, свои молодежные организации, НРП умело подогревала это возмущение. Одновременно Народно-республиканская партия в отличие от своего политического противника поняла, что многопартийная система создает новые условия политической борьбы. Руководители НРП не без помощи молодых деятелей почувствовали необходимость в какой-то степени отказаться от концепций "общенациональной" партии, от авторитарных замашек прошлого, создать своей партии такое политическое лицо, которое позволило бы ей успешно решать проблему политической мобилизации масс, обеспечения голосов избирателей. Так стали закладываться основы будущего нового курса партии. Уже в предвыборной кампании 1957 г. и позже, в ходе подготовки к новым выборам (которая была прервана переворотом 27 мая), основу платформы НРП составили такие лозунги, как "Свобода слова, печати, собраний!", "Независимость радио и университетов!", "Рабочим - право на забастовку и заключение коллективных договоров!", "Служащим - право на создание профсоюзов!", "Облегчить крестьянам бремя долгов и налогов!"⁷ . Все эти требования были привлекательными для широких масс.

Озлобленные растущими успехами оппозиции руководители ДП добились принятия меджлисом 18 апреля 1960 г. закона о создании комиссии по расследованию "противозаконной подрывной деятельности НРП и части прессы". Само по себе это не противоречило конституции и уставу меджлиса, но законами от 18 и 27 апреля комиссии были предоставлены огромные полномочия, она была наделена судебными и исполнительными функциями, ее решения и приговоры являлись окончательными. Это было вопиющим нарушением норм буржуазной демократии и вызвало бурю протестов. 27 апреля начались студенческие демонстрации и митинги, которые вскоре приняли массовый характер и продолжались вплоть до 27 мая, когда был совершен военный переворот.

⁶ Aydemir S. S. Ikinci adam. III cilt. Istanbul. 1975, s. 399.

⁷ Bila H. CHP tarihi (1919 - 1979). Ankara. 1979, s. 307 - 308.

стр. 72

Создание в армии тайных групп, оппозиционно настроенных по отношению к режиму ДП и замышлявших военный переворот, началось в середине 50-х годов. Однако было бы неверно сводить все дело к недовольству политикой ДП. Здесь лучше всего предоставить слово самим молодым офицерам - мелкобуржуазным радикалам, которые фактически подготовили и осуществили переворот 27 мая. Уже упоминавшийся Сейхан и другой участник подготовки перепорота, вошедший в состав Комитета национального единства, О. Эрканлы, неоднократно подчеркивали, что "суть, главная задача переворота базировались на оценке событий после 1938 г."⁸ , что "27 мая является результатом развития событий после смерти Ататюрка с 1938 г. по 1960 г., неправильно и недостаточно объяснять 27 мая только десятилетним периодом пребывания ДП у власти, событиями и ошибками этого периода"⁹ . Предельно четко высказался по этому поводу Сейхан: "Мнение, что переворот готовился лишь для того, чтобы устранить скомпрометировавшую себя партию и поставить на ее место другую, полностью не соответствует действительности... Мы много думали о будущих формах правления в Турции, при этом никто из нас не преследовал личные цели и не был настолько скуден умом, чтобы все сводить к замене у власти одной партии другой"¹⁰ .

Итак, сначала патриотически настроенные офицеры-кемалисты выступили против политики НРП и поддержали вновь созданную Демократическую партию, связывая с нею определенные надежды. Однако потом их недовольство вызвала и политика ДП. Пристальное наблюдение за межпартийной борьбой, за многопартийной системой повлекло за собой отрицательное отношение к этой системе в целом. Поэтому у офицеров-радикалов созрело убеждение, что многопартийной системе, буржуазной демократии необходимо противопоставить военную диктатуру мелкобуржуазного характера. Готовясь к перевороту, они намеревались осуществить ряд социально-экономических мероприятий в интересах трудящихся, в основном городской и сельской мелкой буржуазии, укрепить государственное планирование и госсектор как средство проведения такой политики, ограничить крупное капиталистическое предпринимательство. Они хотели также реорганизовать государственный аппарат, "приблизить его к народу", демократизировать систему образования, освободить средства массовой информации из-под власти крупного капитала, проводить более независимую внешнюю политику в рамках существующих обязательств. Мелкобуржуазный национализм офицеров-радикалов проявился также в намерении поставить заслон на пути "крайних течений", куда они включали и научный социализм, усилить национальные мотивы в идеологии и культуре, вести борьбу против "курдского сепаратизма"¹¹ .

Система взглядов офицеров-радикалов формировалась под влиянием не только событий в Турции, но и процессов, происходивших во всем мире, и в частности в соседних странах. 50-е годы характеризовались возрастанием политической активности армии на Востоке. В ряде стран, в том числе арабских, офицеры выступили как политическая сила, явившаяся выразителем настроений мелкой буржуазии¹² . Это, безусловно, влияло на политизацию турецкой армии вообще, идеологию и практические действия офицеров-радикалов в частности.

Радикальное течение не было единственным в тайных группах, готовивших переворот. Часть офицеров, особенно генералы, примкнувшие к

⁸ Seyhan D. Op. cit., s. 42.

⁹ Erkanli О. Anilar... sorunlar... sorumlular. Istanbul. 1972, s. 2 - 3.

¹⁰ Seyhan D. Op. cit., s. 42, 45.

¹¹ Erkanli O. Op cit., s. 13 - 16, 43 - 44, 50 - 53.

¹² См. Зарубежный Восток и современность. Т. I. М. 1980, с. 481 - 487.

стр. 73

заговору в последний момент, были встревожены тем, что ожесточенная борьба двух крупнейших политических партий за власть привела к острому политическому кризису, вызвала массовые антиправительственные манифестации, в результате чего создалась обстановка, угрожавшая режиму. Консервативное течение искало пути спасения режима, восстановления работоспособности институтов буржуазной демократии. В конце, концов оно согласилось с офицерами-радикалами, что необходим переворот, но считало его целью лишь отстранение от власти оскандалившейся политической группировки, что положит конец антиправительственному движению, принявшему опасный размах, а затем - скорейшее проведение парламентских выборов.

Военный переворот 27 мая 1960 г. серьезно изменил расстановку политических сил и направления политической борьбы. Власть перешла к Комитету национального единства (КНЕ), что означало установление военной диктатуры. Но фактически дело обстояло не столь однозначно. В КНЕ оказались представленными оба указанных политических течения, что предопределило отсутствие единства и согласованной программы действий. После переворота Демократическая партия была запрещена, а ее руководители преданы суду. Понятно, что в таких условиях НРП, главный политический соперник которой был выведен из игры, считала своей основной задачей убедить военных как можно скорее провести выборы и "вернуться к демократии". В разосланном (с разрешения КНЕ) сразу после переворота в местные организации партии циркуляре Иненю одобрял переворот и призывал готовиться к выборам¹³ . Собственно, убеждать консерваторов в КНЕ поскорее провести выборы у НРП не было необходимости - они сами выступали за это. Уже 28 мая глава КНЕ армейский генерал Дж. Гюрсель заверил Иненю в своей лояльности. 29 мая Иненю посетил Гюрселя, подчеркнув в беседе с ним необходимость "сохранять контроль за армией" и как можно скорее провести выборы¹⁴ . Лишь после того, как молодые офицеры - члены КНЕ выразили свое недовольство этими контактами, они были временно прекращены.

Итак, в политической борьбе после переворота 27 мая по одну сторону "баррикады" оказались офицеры-радикалы, а по другую - консерваторы совместно с НРП. В социальном плане радикалы, стремясь защитить интересы широких слоев трудящихся, в основном мелкой буржуазии, хотели сохранить на длительное время военную диктатуру. Консерваторы же совместно с НРП, выражая в принципе интересы правящего класса - буржуазии, стремились восстановить буржуазную демократию. В данных условиях военная диктатура, если бы она действительно осуществлялась в интересах трудящихся, была бы, по существу, более демократична, нежели демократия в интересах буржуазии.

В первые месяцы после переворота КНЕ в основном под влиянием радикалов осуществил ряд мер по стабилизации национальной экономики, укреплению позиций госсектора и развитию государственного планирования. Был приостановлен безудержный рост цен, принят закон о распространении подоходного налога на крупных землевладельцев¹⁵ , увеличено налогообложение крупных капиталов в промышленности и торговле, сокращен госаппарат, проведены серьезные меры против коррупции. КНЕ принял решение о рассрочке выплаты крестьянами долгов, пытался решать некоторые проблемы рабочих, ряд мер был проведен в целях улучшения системы народного образования, здравоохране-

¹³ Aydemir S. S. Op. cit., s. 470 - 472.

¹⁴ Ibid., s. 471.

¹⁵ После сформирования гражданского правительства уже в феврале 1962 г. крупные землевладельцы добились отмены этого закона (Yasa M. Iktisadi mesejelerimiz. Istanbul. 1966, s. 92 - 93).

стр. 74

ния и социального обеспечения. Новые существенные нюансы, также под влиянием радикалов, стали проявляться во внешней политике Турции. Например, КНЕ дал постпредству Турции при ООН директиву: 1. Поддерживать национально-освободительные движения; 2. Проводить более независимую от НАТО линию при голосовании по различным вопросам; 3. Развивать и укреплять связи со странами "третьего мира"¹⁶ . Все это тревожило крупный капитал внутри страны и западных союзников Турции. Предприниматели и верхушка бюрократии саботировали деятельность КНЕ, экономические трудности использовались для того, чтобы дискредитировать армию и требовать "возвращения к демократии". Западные союзники с нарастающим беспокойством следили за деятельностью радикалов, не желая повторения того, что произошло после революции 1952 г. в Египте и революции 1958 г. в Ираке.

К концу 1960 г. разногласия между двумя течениями в КНЕ еще более обострились. Развязка наступила в ноябре, когда 14 молодых офицеров - членов КНЕ были выведены из его состава. Радикалы пользовались популярностью в офицерском корпусе и вызывали страх правящей элиты, поэтому операция была подготовлена с большой тщательностью, к ней были привлечены командование анкарским и стамбульским военными гарнизонами, полиция, силы безопасности. В ночь на 13 ноября у всех 14 были отключены домашние телефоны, на рассвете они были арестованы, и им было сообщено об увольнении из армии. После нескольких дней содержания под арестом 14 бывших членов КНЕ были направлены в качестве советников в различные турецкие представительства за рубежом.

К тому времени соглашение между консерваторами в КНЕ и руководством НРП приобрело вполне четкие очертания. КНЕ обещал провести в октябре 1961 г. парламентские выборы, а НРП, не сомневавшаяся в своей победе на них, обеспечивала оставшимся членам КНЕ статус пожизненных членов верхней палаты, а лично Дж. Гюрселю - пост президента. Обе стороны выполнили свои обещания.

После переворота 27 мая руководство НРП уделяло большое внимание подготовке проекта новой конституции¹⁷ . Оно добилось того, что в основном все его пожелания получили в ней отражение. Его подход к тому, какой должна быть новая конституция, в целом совпадал с позицией консервативного течения в КНЕ. Практика созданной в Турции многопартийной системы показала в 50-е годы недостаточность ее обеспечения конституционными, правовыми нормами, что способствовало грубым нарушениям буржуазной демократии со стороны ДП. Исходя из этого НРП считала необходимой более подробную и тщательную проработку конституционных основ буржуазной демократии с тем, чтобы гарантировать в будущем ее соблюдение. Конституции 1961 г. свойственны все пороки буржуазных конституций, фактическая необеспеченность прав трудящихся и т. п. Тем не менее, она существенно расширила рамки буржуазной демократии в Турции, что оказало большое влияние на развитие общественно-политической жизни в стране.

В 60-е годы дальнейшее развитие капитализма, сопровождавшееся углублением классовой дифференциации и обострением социальных противоречий в совокупности с обусловленным новой конституцией расширением прав и свобод, дало толчок подъему борьбы масс за свои права. Прежде всего это отразилось на характере рабочего движения. Рабочий класс количественно вырос, возросло число профсоюзов. Пролетариат в полный голос заявил о себе как о главной революционной силе в нараставших год от года массовых забастовках, митингах и манифестациях. Борьба промышленного пролетариата составила главный, но не единст-

¹⁶ Camli I. Dunya, Amerika, Turkiye. Istanbul. 1966, s. 6.

¹⁷ Новая конституция была принята в результате референдума 9 июля 1961 года.

стр. 75

венный поток в движении трудящихся. Традиционно инертное в политическом плане крестьянство тоже пришло в движение. Рост социальной напряженности в деревне находил выход в захватах крестьянами земель и их стычках с помещиками, митингах протеста против засилья ростовщиков, спекулянтов, скупщиков урожая, против несправедливых закупочных цен. Политизировалась и городская мелкая буржуазия, служащие, трудовая интеллигенция - эти социальные слои, входя в противоречие с правящей элитой, вливались в массовое движение. Конец 60-х годов характеризовался бурным ростом студенческих волнений.

Все это нашло отражение в политической сфере: в 60-е годы произошел своеобразный "взрыв" в левом движении. Ощущая рост политической активности трудящихся масс и пользуясь конституционными свободами, левые весь свой пыл и энергию отдали критической оценке проблем своей страны и осмыслению разного рода социалистических идей. Видный турецкий ученый и публицист И. Джем отмечал как "важную особенность Турции" то, что "в 60 - 70-е годы социализм, несмотря на свои детские болезни, ошибки, шатания, обнаружил бурное развитие"¹⁸ . При этом левые интеллигенты, естественно, не могли замкнуться в рамках своей страны, они соотносили свои рассуждения и выводы с опытом мирового коммунистического движения, теориями мелкобуржуазного социализма и социал-демократии. Этому способствовало заполнение в 60-е годы, в условиях демократизации, книжного рынка страны массой всевозможных левых переводных изданий. Однако сохранявшийся запрет коммунистической партии и статьи уголовного кодекса, запрещавшие "коммунистическую пропаганду", существенно сокращали возможности распространения идей научного социализма.

Характерной для левого движения 60-х годов являлась концентрация левых групп вокруг многочисленных периодических изданий, на страницах которых они излагали свои взгляды и вели дискуссии с другими группами. Одним из наиболее популярных изданий такого рода был журнал "Ion", выходивший с января 1961 года. На его страницах обсуждались возможности перехода Турции на социалистический путь развития на основе "восстановления революционных принципов кемализма". Ряд изданий, например, журналы "Devrim", "Sol Kemalizm", "Turk solu", принижали роль пролетариата в "национально- революционном процессе" и, наоборот, гиперболизировали значение мелкой буржуазии и "ее авангарда" - военно-гражданской интеллигенции¹⁹ .

Наиболее значительным явлением в левом движении стала Рабочая партия Турции (РПТ), созданная в феврале 1961 года. Ее программа, принятая в 1964 г., выражала интересы трудящихся масс - и пролетариата, и мелкой буржуазии, и трудовой интеллигенции. Как Программа, так и социальный состав партии свидетельствовали о ее мелкобуржуазном характере. Однако РПТ ставила вопрос о переходе на некапиталистический путь развития, выступала за "независимую антиимпериалистическую, антиколониальную миролюбивую внешнюю политику"²⁰ . Популярность партии быстро росла. На выборах 1965 г. она получила 15 мандатов. Впервые в истории Турецкой Республики левая партия не только была представлена в меджлисе, но и смогла сформировать там свою парламентскую группу. Депутаты РПТ систематически выступали в меджлисе в защиту прав рабочих и других групп трудящихся, разоблачали махинации крупного капитала, критиковали союз Турции с США и НАТО. В 1969 г. депутат РПТ Б. Боран заявила в меджлисе,

¹⁸ Cem I. Tarih acisindan 12 mart. II cilt. Istanbul. 1977, s. 94.

¹⁹ См. Гусейнов А. А. Средства массовой информации в общественно- политической жизни Турции. М. 1981, с. 56, 67; Avcioglu D. Turkiye'nin duzeni (dun-bugun-yarin). Ankara. 1969, s. 477; Belli M. Yazilar 1965 - 1970. Ankara. 1970, s. 260. .

²⁰ Parti programlari. Birinci kitap-Birinci cilt. Istanbul. 1970. s. 359 - 361.

стр. 76

что "для Турции целесообразно выйти из НАТО, ибо этот союз служит не интересам коллективной безопасности, а целям США"²¹ . Однако к концу 60-х годов влияние Рабочей партии стало падать. С одной стороны, это было вызвано давлением властей, а с другой - обострением борьбы группировок внутри партии, которая привела в 1973 г. к ее расколу.

Итак, левое движение в 60-е годы, несмотря на все свои слабые стороны, вышло на арену политической борьбы в виде различных кружков и групп, а главным образом, в лице Рабочей партии, обозначив собой по сравнению с 50-ми годами качественно новое явление в этой борьбе. В деятельности буржуазных политических партий находили выражение и обострившиеся в 60-е годы противоречия внутри правящего класса. Наряду с этим шла борьба за голоса избирателей, за власть в рамках многопартийной системы.

Народно-республиканская партия, как и ожидалось, одержала победу на первых после военного переворота выборах 1961 г., однако этот успех не выглядел убедительным. Вскоре после переворота НРП увидела справа от себя политическую наследницу ДП, возникшую в феврале 1961 г. Партию справедливости (ПС), быстро наращивавшую влияние. Слева же от себя она обнаружила Рабочую партию, которая довольно успешно привлекала к себе симпатии мелкой буржуазии и рабочего класса - как раз тех социальных групп, на которые НРП стала обращать особое внимание в конце 50-х годов и которые теперь ускользали из-под ее влияния. В связи с этим в начале 60-х годов остро встал вопрос об определении места НРП в многопартийной системе, его все настойчивее обсуждали как в центральных, так и в местных органах партии. В преддверии выборов 1965 г. руководство НРП заявило, что партия намерена освободиться от излишних центристских тенденций, "когда одна нога слева, а другая справа", и будет стремиться к приобретению "социал-демократического лица"²² . Таким образом, руководство старейшей в республиканской Турции буржуазной партии решило обратиться к идеологическому арсеналу и практике европейских социал-демократических партий, возникших на базе правого оппортунизма в рабочем движении. Это один из примеров (в данном случае в сфере политической надстройки) своеобразия развития капитализма на Востоке в условиях уже сложившейся мировой капиталистической системы.

Один из лидеров НРП Эджевит - убежденный сторонник нового курса "левее центра" - писал, что последний сложился под влиянием социал- демократического движения, возникшего "в западных демократических странах"²³ . Для руководства НРП и поддерживавшей ее части буржуазии такой курс показался заманчивым, ибо он, сохраняя буржуазный характер партии, в то же время открывал новые возможности привлечь к НРП трудящиеся массы, ослабить влияние на них идей социализма, затормозить развитие рабочего движения и направить его в русло социал-реформизма. Руководители НРП не скрывали своих надежд на то, что курс "левее центра" позволит не только упрочить существующий режим, но и, как заявил Иненю, "ликвидировать угрозу коммунизма"²⁴ . 60-е годы прошли для НРП под знаком становления нового курса и борьбы вокруг него. Правые партии не преминули обвинить НРП в том, что она становится "слишком левой". Внутри НРП вплоть до начала 70-х годов сохранялась сильная оппозиция новому курсу. Тем не менее он набирал силу, способствовал росту популярности НРП, что вело к обострению ее борьбы за власть с основным соперником - Партией справедливости.

²¹ Yurt ve dunya, Istanbul, 1977, N 2, s. 491- 493.

²² Bila H. Op. cit., s. 387.

²³ Ecevit B. Ortanin solu. 7-ci baski. Istanbul. 1975, s. 27, 32.

²⁴ Bila H. Op. cit., s. 394.

стр. 77

Эта партия довольно быстро сумела создать по всей стране сеть местных организаций. Сделать это было нетрудно - дело в основном свелось к замене вывесок бывшей ДП. Уже на выборах 1961 г. ПС продемонстрировала свое влияние, получив 34,6% голосов избирателей. Программа ПС определяла цель партии - "превращение турецкой нации в развитого члена свободного мира", а во внешней политике провозглашала "усиление и углубление сотрудничества с свободным миром во всех областях"²⁵ . Конкретные положения программы были направлены на обеспечение максимально благоприятных условий для деятельности частного бизнеса, прежде всего крупного, который, со своей стороны, естественно, поддерживал ПС. Партия рассчитывала и на привлечение голосов мелкой буржуазии, особенно сельской. Однако в отличие от социал-демократической фразеологии НРП эта партия использовала методы своей предшественницы - ДП, играя на частнособственнических инстинктах мелкого предпринимателя и маня его возможностями разбогатеть и воспользоваться плодами капиталистического "рая".

Соперничество между НРП и ПС определялось еще одним фактором. НРП традиционно была оплотом бюрократии. Одним из основных принципов этой партии являлся этатизм - курс на укрепление госсектора, с которым она связывала развитие экономики. ДП, а потом ПС, наоборот, стремились ограничить госсектор, расширяя возможности частнокапиталистического уклада. Здесь борьба шла как вокруг пути дальнейшего развития капитализма, так и судьбы сравнительно мощной прослойки бюрократической буржуазии, для которой госсектор является "непосредственной экономической основой и оправданием ее деятельности"²⁶ . Естественно, бюрократия в этой борьбе прочно держала сторону НРП.

Борьба между НРП и ПС отражала важное, но не единственное противоречие внутри буржуазии. В 60-е годы ПС как политическая наследница ДП стремилась объединить все группы буржуазии, однако как в программе, так и в практических действиях, особенно после своего прихода к власти в 1965 г., обнаружила тенденцию к преимущественному обеспечению интересов промышленного капитала. В результате внутри партии оформилась группировка, выражавшая недовольство крупных землевладельцев и анатолийских торговцев тем, что их интересы были отодвинуты на второй план "командой" молодого и энергичного лидера ПС С. Демиреля. На базе этой группировки в декабре 1970 г. была создана Демократическая партия во главе с Ф. Бозбейли - депутатом меджлиса, бывшим видным деятелем ПС. Программа новой партии предусматривала ряд ограничительных мер в отношении промышленного капитала, сосредоточенного в крупных городах. В противовес этому намечалось всемерное поощрение крупных землевладельцев. Рассчитывая на поддержку мелких и средних предпринимателей в городе и деревне, партия декларировала намерение улучшить их положение за счет ограничения крупного промышленного капитала, уделять больше внимания религии, "духовному подъему"²⁷ . Создание ДП, резкая критика ею руководства ПС за то, что оно не обеспечило полной преемственности курса Демократической партии 50-х годов, внесли свой вклад в обострение борьбы между буржуазными партиями.

Имелось и еще одно противоречие - между сосредоточенным в больших городах и имеющим связи с Западом крупным торгово-промышленным капиталом, с одной стороны, и гораздо более слабой "провинциальной" торгово- промышленной буржуазией Анатолии, с другой.

²⁵ Adalet partisi. Program ve tuzuk. Ankara. 1969, s. 3, 36 - 37.

²⁶ Зарубежный Восток и современность. Т. 1, с. 329.

²⁷ Bozbeyli F. Demokratik sag. Istanbul. 1976, s. 70; Sencer M. Turkiye'de siyasal partilerin sosyal temelleri. Istanbul. 1974, s. 377 - 381.

стр. 78

Процесс концентрации и монополизации капитала в 60-е годы стал ощутимо давить на анатолийскую буржуазию и даже угрожать ее существованию. Складывалась такая ситуация, что курс ПС на преимущественную поддержку промышленного капитала оказывался выгодным не всем промышленникам, блага от него не доходили до массы анатолийских предпринимателей. Последние стали понимать, что им нужно укреплять свои позиции, добиваться поддержки государства, кредитов, доступа к внешнеторговым операциям, ставшим монополией "неокомпрадоров". В политической сфере это привело к возникновению также и внутри ПС течения, пытавшегося выразить интересы анатолийских предпринимателей и критиковавшего руководство партии за пренебрежение к ним. На основе этого течения в январе 1970 г. была создана Партия национального порядка (ПНП) во главе с Н. Эрбаканом. В её программе подчеркивалось, что государство должно поддерживать "не узкую группу частных предпринимателей, как это делается сейчас, а предпринимателей по всей стране". Особое внимание уделялось свободе вероисповедания, указывалось, что "ПНП выступает против использования принципа лаицизма (светского характера государства. - В. Д. ) как средства давления на религию и верующих"²⁸ . Главной особенностью созданной Эрбаканом партии было требование усиления религиозного фактора во всех областях. ПНП призывала противопоставить моральные ценности ислама "безнравственному западному капитализму". Таким путем интересы "национальной" анатолийской буржуазии противопоставлялись "неокомпрадорскому" капиталу крупных городов. Вскоре после своего создания ПНП стала привлекать к себе большое число анатолийских предпринимателей, массовая база партии стала быстро расти.

Итак, объективные закономерности быстро развивающегося на базе многоукладного общества капитализма, с одной стороны, и некоторое расширение буржуазно-демократических свобод - с другой предопределили в 60-е годы подъем борьбы трудящихся Турции за свои права, бурное развитие левого движения, выделение группировок в правящем классе и обострение борьбы между ними. К началу 70-х годов эти основные факторы социально- политической жизни страны проявляли себя все более четко, противоречия резко обострились по всем направлениям на фоне усугубившихся экономических трудностей. В 1970 г. достигло наивысшего подъема массовое движение, особенно выступления рабочего класса. Было зафиксировано наибольшее число забастовок по сравнению с любым годом истекшего десятилетия. Положение осложнялось бурным всплеском молодежных выступлений, среди которых все большее место занимали экстремистские действия. В таких условиях правительство ПС во главе с Демирелем оказалось не в состоянии контролировать ход событий. Озабоченность судьбой режима заставила правящую элиту, в том числе военную верхушку, искать выход из создавшегося положения. В январе 1971 г. одна из крупнейших турецких газет писала, что конституция 1961 г., демократический режим "сегодня не работают", партии не выполняют своих функций²⁹ . Страна оказалась в состоянии кризиса, опасного для режима развития событий, и в то же время выявилась неспособность многопартийной системы самостоятельно преодолеть этот кризис. Так создавалась база для очередного военного вмешательства.

"Военный фактор" в политической жизни Турции во второй половине 60-х годов временно отошел на задний план. Радикальные офицеры, выведенные из состава КНЕ, после возвращения из заграничной ссылки адаптировались в системе буржуазной демократии, вступив в различ-

²⁸ Parti programlari, s. 397 - 399, 413 - 416.

²⁹ Cumhuriyet, 17.I.1971.

стр. 79

ные партии. Их сторонники и последователи, совершив в 1962 и 1963 гг. две неудачные попытки переворотов, подверглись суровым репрессиям. Консервативный генералитет стремился осуществлять по мере возможности политику "управляемой демократии", наблюдая за деятельностью политических институтов и развитием обстановки в стране. Партия справедливости после прихода к власти в 1965 г., однако, всячески стремилась избавиться от этого наблюдения. Острый социально-политический кризис конца 60-х годов вновь политизировал армию.

К исходу 1970 г. в офицерском корпусе выделились три политических направления. Первое из них возглавлялось бывшим начальником генштаба президентом Дж. Сунаем и начальником генштаба армейским генералом М. Тагмачем. Оно поддерживало линию руководства ПС на существенное сокращение предусмотренных конституцией 1961 г. свобод путем внесения в нее поправок, на принятие реакционных законов, направленных против рабочего и левого движений, репрессий против этих движений. Это направление до последнего момента использовало все возможности для поддержки правительства С. Демиреля. Во главе второго направления стояли командующий ВВС армейский генерал М. Батур и командующий сухопутными силами армейский генерал Ф. Гюрлер. Оно было близко к НРП, отражало позиции этой партии и лично Иненю. Эти позиции заключались в том, чтобы, используя создавшуюся кризисную обстановку, усугубляя ее резкой критикой ПС, отстранить от власти правительство Демиреля - либо заставить его УЙТИ в отставку, используя давление армии, либо, коль скоро произойдет военное вмешательство, как и в 1960 г. с помощью армии устранить с политической сцены своего главного соперника. Тем самым была бы ликвидирована опасность изменения конституции 1961 г. - детища НРП, внесения в нее антидемократических поправок. НРП видела выход из кризиса в неуклонном соблюдении конституции, обуздании рабочего и левого движений на путях социал-реформизма. Третье направление персонифицировалось несколькими группами офицеров-радикалов, которые замышляли путем переворота установить военную диктатуру и таким путем вывести страну из кризиса и осуществить ряд реформ. В принципе это направление продолжало дело радикальной группы в КНЕ с той разницей, что идейно и организационно действовало в контакте с левыми интеллигентами, стоявшими на позициях мелкобуржуазного реформизма и считавшими военно-гражданскую бюрократию главной силой "революции".

К началу 1971 г. политическая активность в офицерском корпусе угрожающе усилилась, нарастало давление снизу со стороны радикальных офицеров. На этом этапе две "хунты" - Суная - Тагмача и Батура - Гюрлера, продолжая бороться каждая за свою линию, вместе с тем объединились против третьего направления, чтобы сначала отвести угрозу от режима в целом, а уж потом решать вопрос о "нюансах" этого режима. В результате военное командование, приняв ряд строгих мер, усилив контроль за воинскими частями, сумело лишить радикалов возможности выступить самостоятельно. 12 марта 1971 г. президенту и председателям обеих палат меджлиса был вручен меморандум, подписанный начальником генштаба и командующими тремя видами вооруженных сил. Этот документ носил характер ультиматума, который констатировал, что "парламент и правительство... ввергли страну в состояние анархии, гражданской войны, социального и экономического беспорядка"³⁰ , и требовал отставки правительства, что в тот же день было выполнено. Через несколько дней были уволены из армии либо перемещены в отдаленные районы более 100 офицеров. Некоторые органы

³⁰ Ibid., 13.III.1971.

стр. 80

турецкой печати квалифицировали это как удар по радикалам, которые "хотели повторить переворот 27 мая, но более организованно и последовательно"³¹ .

После 12 марта военное командование избрало опосредствованную форму вмешательства в политику - через "надпартийные" правительства, которые действовали под контролем генералитета в 1971 - 1973 годах. В результате превентивных мер против офицеров-радикалов из трех направлений в офицерском корпусе осталось два. Однако затем внутри НРП произошли сдвиги, изменившие соотношение сил между этими направлениями. Дело в том, что Иненю перестал быть защитником "своей" конституции, поборником расширения демократии. Это было логическим завершением начавшегося в конце 60-х годов его противостояния "команде" Эджевита - главного вдохновителя нового курса. Иненю теперь считал, что курс "левее центра" зашел слишком далеко, а Эджевит приобрел слишком большое влияние в партии. У старого лидера НРП созрело желание, используя мартовские события, покончить и с этим "полевением" и с группой Эджевита. Иненю вошел в соглашение с "хунтой" Суная - Тагмача и дал согласие на участие партии в надпартийном правительстве. В результате "хунта" Суная - Тагмача стала хозяином положения и постепенно наращивала давление в целях осуществления мер, которые планировало, но не смогло провести в жизнь правительство Демиреля. В течение "переходного" периода 1971 - 1973 гг. руководство ПС и лично Демирель, используя большинство в меджлисе, который продолжал функционировать, восстанавливали свой авторитет и усиливали контроль над правительством. НРП, раздиравшаяся внутренними противоречиями, не смогла противостоять этим силам, хотя ей симпатизировали некоторые генералы.

Политическая акция армии 12 марта отличалась от переворота 27 мая не только по форме, но и по содержанию. Если переворот 27 мая был подготовлен и осуществлен офицерами-радикалами, то меморандум 12 марта был направлен против их готовившегося выступления. КНЕ, особенно до удаления из его состава радикалов, провел ряд существенных мероприятий в интересах трудящихся, пошел на частичное признание прав рабочих. Деятельность же "надпартийных" правительств после 12 марта осуществлялась в интересах правящего класса в целом, либо тех или иных его группировок. Были приняты жесткие меры против рабочего движения, разгромлены левые организации, осуществлены массовые репрессии против прогрессивных деятелей. После 27 мая КНЕ, взаимодействуя с Народно-республиканской партией, видел путь к укреплению дестабилизировавшейся многопартийной системы в расширении буржуазных свобод, что нашло отражение в конституции 1961 года. После же 12 марта военное командование, взаимодействуя в основном с Партией справедливости, решало задачи не только стабилизации вновь потерявшей равновесие в 60-е годы многопартийной системы, но и борьбы против рабочего и левого движений. Средство для этого оно видело в сокращении буржуазных свобод, что нашло отражение в поправках, внесенных в конституцию 1961 года.

В 1973 г. были проведены парламентские выборы, которые подвели черту под "переходным" периодом и означали возврат к "демократическому порядку". Армия "ушла в казармы", чтобы оттуда наблюдать за тем, как будет функционировать многопартийная система в новых условиях. Можно сказать, что в социально-политическом плане события 1974 - 1980 гг. во многом развивались аналогично тому, как это происходило в 60-е годы. Замедлившись в своем разбеге в условиях чрезвычайных мер 1971 - 1973 гг., массовое движение трудящихся вновь начало набирать силу. Рабочее движение стало более: массовым, возросла

³¹ Ibid., 18.III.1971; like, 1974, N 1, s. 5.

стр. 81

политическая сознательность рабочего класса, активизировались прогрессивные профсоюзы. Интенсивность рабочих выступлений, забастовочного движения постоянно нарастала и достигла наивысшего подъема в 1980 году. Дальнейшее внедрение капиталистических отношений закономерно вело к обострению всех противоречий турецкого многоукладного общества. Характерным явлением в массовом движении 70-х годов стала солидарность рабочих и других слоев трудящихся - трудовой интеллигенции, служащих, мелкой буржуазии, а также молодежи, - которая проявлялась в совместных массовых митингах и манифестациях.

Рост, социальной напряженности находил выражение не только в активизации борьбы трудящихся за свои права, но и в такой форме мелкобуржуазного стихийного протеста, как анархо-террористические действия. В 70-е годы они приняли особенно широкий характер, стали сопровождаться массовыми политическими убийствами, число которых возрастало из года в год. Так, в 1974 г. было совершено 3 политических убийства, в 1975 - 26, в 1976 - 82, в 1977 - 239, в 1978 - 831, в 1979 (до 17 декабря) - 1150³² . Политическим терроризмом занимались резко активизировавшиеся многочисленные левацкие и ультраправые группы. Летом 1980 г. Эджевит вынужден был признать, что, по существу, "в ряде районов страны идет гражданская война"³³ . Анархотерроризм стал одним из важнейших дестабилизирующих факторов в стране.

Тяжелые репрессии, обрушившиеся на левое движение после 12 марта, затормозили, но не остановили его развития. Так же как и массовое движение трудящихся, оно стало вновь нарастать. Важным событием в левом движении было создание в апреле 1975 г. Рабочей партии Турции во главе с Боран. Программа ее существенно отличалась от программы РПТ 60-х годов. В оценке уровня развития Турции, расстановки классовых сил и определении ближайших и перспективных задач партия прочно стояла на позициях научного социализма. В июне 1974 г. была создана Социалистическая рабочая партия, генеральным председателем которой стал А. Качмаз. Программа партии выдвигала задачу борьбы за установление народно-демократической власти с последующим переходом к социализму, многие положения программы также базировались на научном социализме. В мае 1975 г. бывший лидер РПТ М. А. Айбар создал Социалистическую партию (позже переименована в Социалистическую революционную партию), которая ставила целью построить в Турции "с учетом ее социально-экономической структуры и национальных особенностей турецкий независимый демократический социализм", используя исключительно мирные способы деятельности. Платформа партии в значительной степени носила мелкобуржуазный характер. Оформились в партии и некоторые другие направления левого движения. Создание нескольких левых партий означало шаг вперед в организационном оформлении левых течений, но одновременно это закрепляло и углубляло их раздробленность. Сохраняя такие слабые стороны, как идейная чересполосица, разобщенность, недостаточность либо полное отсутствие массовой базы, левые партии вместе с тем достигли определенных успехов в проведении совместных с прогрессивными профсоюзами и общественными организациями массовых кампаний и манифестаций, выступали против внутренней реакции, за выход Турции из НАТО, ликвидацию двусторонних соглашений с США и др. Большее место в идеологии левого движения занял научный социализм, вытеснявший мелкобуржуазную идеологию.

Наряду со всем этим к концу 70-х годов все более разлаживалась политическая машина правящего класса. Разгоревшаяся после 12 марта

³² Bulutoglu K. Bunalim ve cikis. Ankara. 1980, s. 333 (цифры приведены автором со ссылкой на данные Главного управления безопасности Турции).

³³ Ianki, 9 - 15.VI.1980, N 480, s. 3.

стр. 82

внутрипартийная борьба в НРП завершилась поражением в 1972 г. оппозиции новому курсу и примкнувшего к ней Иненю, генеральным председателем партии был избран Эджевит. На выборах 1973 г. новый курс принес первые политические дивиденды: НРП вышла на первое место по числу полученных голосов (33,3%). Этот успех был закреплен на выборах 1977 г., когда НРП получила 41,4% голосов. Однако пребывание НРП у власти в составе коалиционных правительств в 1974 и особенно в 1978 - 1979 гг. не принесло ей успеха. Предложив комплекс мер в интересах трудящихся, стремясь сделать капитализм привлекательным для них, эта партия поставила себя в двойственное положение. "НРП, - справедливо отмечали представители Рабочей партии, - одним глазом смотрит на капитал, а другим - на рабочих и крестьян"³⁴ . Будучи в оппозиции и ведя предвыборную кампанию, она должна была думать о том, чтобы оставаться респектабельной для буржуазии и в то же время достаточно "революционной" для масс. Будучи у власти, она пыталась удовлетворить и тех и других. Это ей не удалось, ее критиковали и ею были недовольны и справа и слева. С 1979 г. кривая популярности НРП заметно пошла вниз.

Партия справедливости в 70-е годы в стремлении обеспечить оптимальные условия для развития капитализма по-прежнему придерживалась буржуазно- консервативного курса и делала ставку на "либеральную" экономику, продолжая уделять особое внимание интересам крупного промышленного капитала, возникавших национальных монополий. Успех НРП в политической мобилизации масс сильно встревожил руководство ПС, которое занялось поисками контрмер. Во-первых, оно сделало все возможное, чтобы свести на нет возросшее к середине 70-х годов влияние ДП, и это ему в значительной степени удалось. К ПС возвратилась отошедшая от нее к ДП часть избирателей. Во-вторых, и это главное, ПС решила противопоставить влиянию НРП объединение правых сил. В декабре 1974 г. она обратилась к "националистическим партиям" с призывом, в котором подчеркивалось: "Сегодня как никогда необходимо объединение наших усилий"³⁵ . На призыв откликнулись три партии³⁶ , которые создали совместно с ПС Националистический фронт (НФ). НРП и левые партии, от которых сама логика развития событий требовала единства действий, ничем не смогли ответить на это. В борьбе за власть НФ оказался эффективным средством. Несмотря на отмеченные успехи НРП на выборах, блок правых партий в 1973 - 1980 гг. находился у власти дольше, чем коалиционные правительства НРП.

В 70-е годы еще две буржуазные партии - Партия национального спасения (ПНС) и Партия националистического движения (ПНД) сыграли заметную роль в политической борьбе. ПНС была создана в 1972 г. и явилась фактическим продолжением запрещенной в 1971 г. Партии национального порядка. Программа ПНС повторяла основные положения программы своей предшественницы. ПНС предложила свою альтернативу капиталистического развития, основанную на усилении роли "мусульманской" анатолийской буржуазии, противопоставлении исламской солидарности влиянию Запада, определенной внешнеполитической и внешнеэкономической переориентации Турции с Запада на мусульманские страны. Это вело к подрыву позиций связанного с Западом торгово-промышленного и финансового капитала крупных городов, и в его лице ПНС нажила себе сильного врага. Он, в свою очередь, сделал все, чтобы восстановить армию против ПНС, подчеркивая ее

³⁴ Cumhuriyet, 18.V.1977.

³⁵ Ufuk ve cizgi. Milliyetci butunlesme hedefindeki kiriksiz cizgide Demirel belgeseli. Istanbul. 1976, s. 102 - 103.

³⁶ Партия национального спасения, Республиканская партия доверия и Партия националистического движения.

стр. 83

враждебность принципу лаицизма. Участвуя в правительственных коалициях как с НРП, так и с ПС, Партия национального спасения вместе с тем подвергала критике обе эти партии, заявляя, что они проводят политику подчинения Турции интересам Запада. Это весьма обостряло межпартийную борьбу. ПНС пользовалась немалым успехом, составила себе солидную массовую базу. К ней потянулась масса религиозных анатолийских мелких предпринимателей, привлеченных ее критикой крупного капитала и провозглашением исламских лозунгов нравственности, борьбы против ростовщичества и др.

Второй малой партией, заметно проявившей себя в политической борьбе, явилась Партия националистического движения. Так была названа в 1969 г. Республиканская крестьянская национальная партия (РК. НП) после вступления в нее А. Тюркеша и группы его единомышленников - бывших членов радикальной группы в КНЕ. Крайний национализм Тюркеша, проявлявшийся еще в 40 - 50-е годы, привел его от мелкобуржуазного радикализма к самым реакционным кругам буржуазии. Он использовал не имевшую заметного влияния РК. НП как "оболочку", в которую вложил свои идеи, получившие отражение в новой программе партии. Принципиальную основу этой программы составили национализм и исламизм как "источники силы турецкой нации". Программа предусматривала проведение ряда реформ. В частности, административная имела целью введение президентской системы и однопалатного парламента на корпоративной основе, а социальная включала в себя создание профессиональных корпораций. В экономике предусматривались усиление организующей роли государства и укрепление позиций госсектора, подчинение частной инициативы "интересам планового экономического подъема", борьба против ростовщичества, спекуляции, черного рынка³⁷ . Наиболее характерными для ПНД были концентрированный национализм и тенденция к усилению роли государства, централизации власти, а также воинствующий антикоммунизм. Показательным в этой связи был один из лозунгов партии в предвыборной кампании 1977 г.: "НРП поощряет коммунизм, ПС его созерцает, ПНС прощает, а ПНД уничтожает"³⁸ .

Все это составляло еще одну альтернативу дальнейшего капиталистического развития Турции. Часть буржуазии считала вариант "сильной власти" наиболее надежным способом и потому поддерживала ПНД. Эта партия пользовалась также поддержкой шовинистически настроенной мелкой буржуазии, националистической молодежи. В отличие от других партий ПНД не только пропагандировала свои идеи, но и готовилась к проведению их в жизнь силой, создавая военизированные отряды, продвигая своих людей в госаппарат и армию. Крупный капитал стремился использовать ПНД как дубинку против демократического движения и вместе с тем боялся, что ее намерения усилить государственное регулирование, добиваться экономической независимости могут нанести ущерб его интересам, его связям с Западом. Поэтому крупный капитал настраивал против ПНД считающую себя хранительницей принципов Ататюрка военную верхушку, указывая, что эта партия хочет узурпировать власть и ликвидировать основанную им демократию.

Борьба между буржуазными партиями развертывалась как бы в двух плоскостях. В одной сталкивались различные группировки правящего класса в борьбе за преимущественное удовлетворение своих специфических интересов, а в другой шла борьба за пути дальнейшего развития капитализма. Если в 60-е годы преобладала борьба в первой "пло-

³⁷ Parti programlari, s. 192 - 193, 178 - 179, 220 - 229; Turkey A. Temel gorusler. Istanbul. 1969, s. 21- 23, 77 - 98.

³⁸ Gunaydin, 23.IV.1977.

стр. 84

скости", то в 70-е годы выдвинулась борьба за "альтернативы", дальнейшие пути развития капитализма. Необходимость этого для буржуазии была продиктована консолидацией рабочего класса и его мощными выступлениями, движением других трудящихся слоев, активизацией левых сил, обострением пороков зависимого, периферийного капитализма. В 70-е годы были выдвинуты несколько "альтернатив" - форм политической власти буржуазии - от социал- демократической до профашистской. Каждая из них поддерживалась теми или иными группировками правящего класса, но ни одна не могла обеспечить себе решающего преимущества. Деятельность буржуазных партий проходила в ожесточенной борьбе за власть, усилиях по созданию правительственных коалиций, которые оказывались непрочными. В 1974 - 1980 гг. у власти сменилось семь кабинетов, что усугубляло политическую нестабильность. Парламент в условиях обострившейся межпартийной борьбы, политических интриг и комбинаций оказался не в состоянии рассматривать и решать проблемы страны.

В итоге представители военной верхушки в конце 70-х годов оказались перед лицом примерно тех же проблем, что и их предшественники накануне 12 марта 1971 года. Отличие заключалось в том, что радикальное движение в офицерском корпусе уже не проявляло себя в качестве самостоятельной политической силы и значительно больший размах приобрела анархо- террористическая деятельность. Обнаружившаяся в 60-е годы тенденция объединения военных радикалов с левыми интеллигентами получила в 70-е годы дальнейшее развитие, при этом офицеры проявляли интерес к разным направлениям левого движения - от научного социализма до левого экстремизма.

Обеспокоенное развитием событий в стране военное командование неоднократно обращалось с призывами к конституционным органам "навести порядок". Поскольку такие призывы не возымели действия, 12 сентября 1980 г. был совершен военный переворот, власть перешла в руки Совета национальной безопасности (СНБ). В сообщении N 1 СНБ от 12 сентября, подписанном его председателем начальником генштаба армейским генералом К. Эвреном³⁹ , определялась цель "операции" - "сохранить единство страны и нации, предотвратить возможную гражданскую войну, восстановить государство и его авторитет, ликвидировать причины, мешающие функционированию демократического строя". В тот же день СНБ сообщил, что парламент и правительство распущены, парламентская неприкосновенность депутатов отменена, деятельность политических партий запрещена, а их имущество передано "под охрану и контроль военных властей"⁴⁰ . По форме эти действия военных во многом напоминали переворот 27 мая 1960 г., но по содержанию они были аналогичны тому, что предпринималось после 12 марта 1971 года. Одинаковые проблемы, стоявшие перед генералитетом 12 марта и 12 сентября, обусловили аналогию в целях и способах их достижения.

Деятельность СНБ сосредоточилась в 1980 - 1983 гг. на трех главных направлениях: стабилизация внутриполитического положения; решение некоторых социально-экономических проблем; подготовка новых законов в целях обеспечения устойчивости режима и надежного функционирования буржуазных политических институтов. Сразу же после переворота были приняты жесткие меры против политического терроризма. В течение нескольких месяцев волна терроризма была сбита, арестованы были тысячи экстремистов, изъято огромное количество оружия, и боеприпасов. По всей стране начались массовые судебные процессы над левацкими и правоэкстремистскими организациями. Кампа-

³⁹ В состав СНБ вошли командующие тремя видами вооруженных сил и командующий жандармерией.

⁴⁰ Hurriyet, 12.IX.1980.

стр. 85

ния против терроризма пользовалась поддержкой населения и вызывала его удовлетворение. Однако параллельно развертывалось и постепенно нарастало наступление на демократические силы страны. В 1981 - 1982 гг. турецкая печать неоднократно сообщала об арестах многих преподавателей, журналистов, деятелей прогрессивных общественных организаций и профсоюзов по обвинению в "коммунистической пропаганде". Как и после 12 марта, левое движение подверглось тяжелым репрессиям, многие его деятели вынуждены были эмигрировать.

Стержнем экономической политики СНБ стала "программа стабилизации", разработанная еще администрацией Демиреля и введенная в действие в январе 1980 г. - в экономике наблюдалась, таким образом, полная преемственность. Суть программы сводилась к "либерализации" экономики путем сокращения государственного контроля над ценами, большего поощрения частного капитала - как местного, так и иностранного, повышения стоимости продукции государственных экономических организаций (ГЭО) и коммерческих банковских кредитов, обеспечения более "гибкого" валютного курса⁴¹ . Программа была разработана и осуществлялась не столько на базе нужд развития национальной экономики, сколько исходя из интересов и требований международных экономических и финансовых организаций, которые сводились к тому, чтобы заставить турецкую экономику, не считаясь с национальными интересами, работать на экспорт, на погашение полученных от Запада долгов и кредитов. Не случайно такие организации, как МБРР и МВФ, были довольны ходом выполнения программы и рекомендовали "решительно осуществлять ее и дальше"⁴² .

В социальной сфере военные власти особое внимание уделяли политике в рабочем вопросе. Суть ее - и военные не скрывали этого - заключалась в том, чтобы, с одной стороны, в рамках "социального мира" пойти на удовлетворение некоторых нужд рабочих, а с другой - поставить непреодолимый барьер на пути развития рабочего движения, особенно его соединения с научным социализмом. Власти несколько повысили зарплату, запретили предпринимателям увольнять рабочих, чтобы хоть как-то приостановить рост безработицы; усилили контроль за соблюдением предпринимателями правил социального страхования. Но с другой стороны, были запрещены рабочие забастовки, закрыта прогрессивная Конфедерация революционных рабочих профсоюзов Турции (ДИСК), а ее руководство и сотни активистов арестованы. Рабочие фактически были лишены права на заключение коллективных договоров. Все это, по существу, свело на нет возможности рабочих бороться за свои права, создало исключительно благоприятные условия для усиления их эксплуатации и роста прибылей капиталистов.

Запретив деятельность политических партий, военная администрация особенно сильный удар нанесла по левым партиям - их руководители оказались под арестом, либо вынуждены были бежать за границу. Из буржуазных партий жестоким репрессиям подверглись ПНС и ПНД. Их лидеры Эрбакан и Тюркеш были арестованы. В апреле 1981 г. начались судебные процессы над руководством обеих партий, при этом ПНС была обвинена в использовании религии в политических целях, а ПНД - в "создании вооруженной организации в целях установления в государстве единоличной власти и изменения существующего строя". В октябре 1981 г. СНБ принял закон о роспуске всех политических партий, их имущество было передано в фонд государства. В отличие от политических акций 27 мая и 12 марта, на этот раз военное командование не опиралось на какую-либо партию.

Сразу после переворота СНБ заявил о своем намерении восстано-

⁴¹ См. Turkish Economy 1980. TUSIAD. Istanbul. 1980, pp. 36 - 37.

⁴² Milliyet, 12.III.1981; Cumhuriyet, 22.IX.1981.

стр. 86

вить институты буржуазной демократии. В ноябре 1980 г. генеральный секретарь СНБ армейский генерал Х. Салтык, не называя конкретных сроков, ознакомил общественность с программой "перехода к нормальному демократическому порядку", включавшей следующие мероприятия: 1) обеспечение условий для сформирования Учредительного меджлиса; 2) принятие закона о его структуре, правах и обязанностях; 3) сформирование Учредительного меджлиса и подготовка новой конституции; 4) проведение референдума по ней; 5) подготовка в соответствии с нею новых законов о политических партиях и о выборах; 6) создание новых партий; 7) проведение всеобщих выборов и создание парламента; 8) прекращение функционирования Учредительного меджлиса и Совета национальной безопасности⁴³ .

В 1980 - 1983 гг. СНБ осуществил эту программу. 23 октября 1981 г. приступил к работе Консультативный меджлис, все 160 членов которого были прямо либо косвенно назначены Советом национальной безопасности и который вместе с СНБ составил Учредительный меджлис. 18 октября 1982 г. СНБ утвердил подготовленный Консультативным меджлисом проект новой конституции, а 7 ноября состоялся референдум, в результате которого она была принята. Лейтмотивом военной администрации при подготовке новой конституции было следующее. Поскольку внесенные в конституцию 1961 г. после 12 марта ограничения буржуазных свобод не обеспечили надлежащий заслон рабочему и левому движениям, "вредным идеологиям", надо расширить такие ограничения. Для конституции 1982 г. характерно дальнейшее существенное ограничение буржуазных прав и свобод. Одновременно расширены права президента и исполнительной власти в целом. Усилена роль государства практически во всех сферах - в экономике, регулировании социальных проблем, идеологии, системе образования, воспитании молодежи. Ужесточена регламентация для политических партий, усилен контроль государства над ними, что преследует цель обеспечить в будущем более стабильное функционирование многопартийной системы. Ряд положений конституции направлен на усиление влияния армии на политическую жизнь. Резко ограничены права рабочего класса и рабочих профсоюзов.

В апреле 1983 г. были приняты новые законы о партиях и о выборах, в которых получили развитие соответствующие положения конституции. В конце 1983 г. под строгим наблюдением военной администрации начали функционировать вновь созданные политические партии. Три из них - Партия отечества (ПО), Народническая партия (НП) и Национал-демократическая партия (НДП) были допущены к участию в парламентских выборах, проведенных 6 ноября 1983 года. Победу одержала Партия отечества, которая получила 45,15% голосов избирателей. Таким образом, буржуазная демократия была восстановлена, правда, в сильно урезанном виде. Хотя старые партии запрещены, но сложившиеся политические направления, каждое из которых имеет свою социальную базу, остались. И они уже пробивают себе дорогу на арену политической борьбы. Анализируя итоги последних выборов, турецкая печать отмечала, в частности, что победу ПО обеспечили в основном сторонники бывшей Партии справедливости и частично Партии националистического движения. НП воспользовалась преимущественной поддержкой "умеренных" сторонников нового курса Народно-республиканской партии. Вместе с тем это не дает оснований говорить о возрождении двух крупных бывших партий. НДП, созданная при поддержке генералов, не имела определенной социальной базы и оказалась по итогам выборов на последнем месте⁴⁴ . На состоявшихся 25 марта 1984 г.

⁴³ Cumhuriyet, 2.XI.1980.

⁴⁴ Ibid., 19.III.1984.

стр. 87

выборах в местные органы власти приняли участие и другие партии, одна из которых - Социал-демократическая (СОДЕП), добилась заметных успехов. Можно предположить, что она получила 'голоса некоторых сторонников НРП, а также частично - бывших левых партий.

Опыт политической борьбы в Турции в 50-е - начале 80-х годов показал, что в этой стране наряду с политическими партиями, действующими в рамках буржуазного политического плюрализма, непременным ее участником стала армия как политическая сила. На протяжении указанного периода изменения в социально-экономической структуре турецкого общества определяли то, что каждый из двух основных факторов политической борьбы - многопартийная система и армия - претерпевали изменения, менялся и характер взаимодействия между ними. При этом наметились этапы такого взаимодействия, обозначилась определенная закономерность в их чередовании. Первым этапом политического "партнерства" и в то же время противостояния многопартийной системы и армии явились 50-е годы, государственный переворот 27 мая 1960 г. и первый "переходный режим" - период деятельности КНЕ. Второй этап составили 60-е годы, меморандум военного командования 12 марта 1971 г. и "переходный режим" 1971 - 1973 годов. Третий этап взаимодействия политических партий и армии составили 70-е годы, военный переворот 12 сентября 1980 г. и последовавший за ним очередной "переходный режим".

В целом события 50 - 80-х годов свидетельствуют о том, что в отличие от развитых капиталистических государств буржуазные политические институты в таком обществе, как турецкое, социально-экономический базис которого характеризуется наличием наряду с ведущим, формационнообразующим капиталистическим и иных, докапиталистических, укладов и соответствующей многоплановой социальной структуры, оказывались неспособными справиться с периодически назревавшими социально-экономическими и политическими кризисами. И каждый раз им "на помощь" приходила армия, спасавшая режим, "ремонтировавшая" многопартийную систему и вновь приводившая ее в действие. Так возникла своеобразная турецкая модель политической активности армии. Своей политикой в "переходный период" 1980 - 1983 гг., принятием новой конституции и ряда новых законов турецкий генералитет осуществил серьезные изменения в системе буржуазных политических институтов, не желая допустить в будущем повторения кризисных ситуаций конца 60-х и 70-х годов. Однако уже начавшаяся очередная фаза межпартийной борьбы свидетельствует о том, что социальные противоречия, приглушенные в "переходный период", вновь проявляют себя.

Постоянный адрес данной публикации: