В германской истории нового времени период между поражением Наполеона в 1815 г. и мартовской революцией 1848 г. (предмартовский период) - один из наиболее противоречивых и значимых. В эти годы при очевидном официальном преобладании традиционных элементов в общественной жизни Германии накапливался потенциал необратимых перемен, которые вскоре изменили страну. В то же время старые и новые тенденции не просто сосуществовали в институтах, социальных практиках, идеологиях, но и интенсивно взаимодействовали, смешивались и переплетались в сознании людей. В политической сфере установление режимов реставрации в рамках системы Меттерниха явилось кульминацией традиции бюрократического абсолютизма на пространстве Германского союза. Два крупнейших и наиболее влиятельных германских государства - Австрия и Пруссия оставались неограниченными монархиями. Карлсбадские постановления 1820 г. стали символом политической реакции. В то же время согласно ст. 13 Акта Германского союза к середине XIX в. в 14 из 35 монархических государств были приняты октроированные конституции1, созданы представительные органы власти - земельные парламенты (ландтаги). В деятельности земельных парламентов, гимнастических союзов, студенческих буршских корпораций, организации "Молодая Германия", а также в Вартбургской и Гамбахской манифестациях просматривались начала новой политической активности и пробуждались конфликты, оказавшие во второй половине XIX в. решающее влияние на публичную жизнь Германии. Черты старого и нового переплетались в сознании и практической деятельности наиболее ярких представителей эпохи, таких, как Г. В. Гегель или В. фон Гумбольдт2. Противоречивая ситуация складывалась и в экономической жизни Германии. Сквозь традиционные структуры - юнкерские и крестьянские хозяйства, ремесленные цехи, формы мелкого предпринимательства прорастали зерна новой, динамично развивающейся экономики, которая обеспечила модернизацию после 1850 г. Соотношение между традиционным и новым укладо ... Читать далее