Еще лет десять-пятнадцать назад в ответ на вопрос: "что такое мыло?" можно было слышать (практически без колебаний и раздумий) примерно такое: "вещество (жидкое или твердое), предназначенное для мытья рук, лица, тела и т.д.". Когда я задавал этот вопрос сейчас, то часто в ответ слышал встречный вопрос-уточнение: а в каком смысле! Это значит, что в современном употреблении слово мыло имеет такую широкую и часто тематически несовпадающую сферу употреблений, что без уточняющих или ограничивающих семантических конкретизаторов ответить однозначно на этот вопрос люди уже затрудняются. Вместе с тем, данное слово (и его производные) хорошо иллюстрирует один из ведущих механизмов развития языка - закон асимметричности языкового знака С. И. Карцевского. Кратко напомню суть этого закона: план содержания и план выражения слова находятся в состоянии динамического неравновесия - план выражения стремится передавать новое смысловое содержание, в свою очередь план содержания "ищет" новые способы языкового выражения. Карцевский приводит такой пример: "Предположим, что в разговоре стр. 59 кто-то был назван рыбой. Тем самым был создан омоним для слова "рыба", ...но в то же время прибавился новый член к синонимическому ряду: "флегматик, вялый, бесчувственный, холодный" и т.д." (Карцевский С. Об асимметричном дуализме языкового знака // Звегинцев В. А. История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях. Ч. 2. М., 1965. С. 90). В литературном языке слово мыло не изменило значения, однако оно ведет чрезвычайно активную семантическую и словообразовательную жизнь в сфере жаргонов и профессионального просторечия, которые оказывают довольно сильное давление на современное языковое сознание. Именно поэтому слово мыло и вызывает множество ассоциаций - исходя из языкового опыта и повседневной жизни каждого конкретного человека. Если в XIX веке слово мыло имело две основные языковые ассоциации: "моющее средство" и - образованное по механизму метонимического переноса - производное значение "п ... Читать далее