Непростая военно-политическая ситуация в Восточной Азии и некоторое ощущение собственной стратегической беззащитности стали в последнее время важнейшим фактором, который подталкивает Японию к поискам путей долговременного примирения с Москвой. Берусь утверждать, что Токио больше не видит в России потенциальной угрозы и, напротив, рассматривает ее как существенный ресурс обеспечения национальной безопасности. Именно это соображение в первую очередь двигало руководством Японии, когда оно в конце 90-х годов приступило к налаживанию диалога с нашей страной и к достаточно активным попыткам вывести из глухого застоя переговоры о решении проблемы Южных Курил и о подписании мирного договора. Другие факторы сближения работают пока, надо признаться, плоховато. Интерес к развитию экономических отношений с Россией носит здесь достаточно вялый характер: крупный бизнес не верит, что переживающая кризис соседняя страна может стать заметным покупателем японских товаров - как бытовых, так и, скажем, комплектного заводского оборудования. Не усматривают пока деловые круги Японии и возможностей для существенных инвестиций в России. Мелкий и средний бизнес в массе своей также остерегается завязывать контакты с российскими предпринимателями, поскольку наслушался пугающих историй о провале многих совместных начинаний. В Токио не считают, что застойная ситуация в хозяйственных связях двух стран может в ближайшее время резко улучшиться, а частный сектор не включает Россию в число своих внешнеполитических приоритетов. Стратегический интерес, правда, имеется. Это интерес к энергетическим ресурсам Востока России - в частности, к газу. Японские фирмы участвуют в разработке нефтегазовых месторождений Сахалина, в Токио прорабатываются варианты прокладки межостровного трубопровода. В середине 90-х годов в Японии заговорили о возможности участия в обустройстве и эксплуатации газовых месторождений Иркутской области (в первую очередь Ковыктинского). Однако реализация этих планов затормозилась из-за ф ... Читать далее