Сновидения "индивидуальны, непонятны или неявны" (Юнг 1991: 98) и потому, как правило, не являются предметом или объектом исследования при изучении традиционных культур народов Севера с позиций этнографии. В то же время известно, что сновидения привлекали внимание выдающихся психологов (ср. Фрейд 1913; Юнг 1994), религиоведов (Элиаде 1996) и других ученых. Автор данной статьи воспитывалась в среде с традиционным хантыйским мировоззрением. Моя бабушка, Молданова Екатерина Максимовна (около 1890 г. рожд.), рядом с которой прошли мои детские годы, считалась самой сведущей толковательницей сновидений. Ее практика работы со снами оказывала сильнейшее эмоциональное влияние. В последующие годы интерес к сновидениям у меня не иссяк. Прочно запечатлелись в памяти ярчайшие детские сны. В юности у меня появилась потребность фиксации собственных видений во сне, позже я стала записывать и интерпретировать наиболее яркие сновидения близких мне людей, а в последующем занялась изучением хантыйских снов (Молданова 2001). Таким образом, многолетний опыт и наблюдения показывают, что в культуре хантов сны занимают существенное место. Особенность данной публикации в том, что в качестве примеров приводятся преимущественно сновидения прямых потомков Екатерины Максимовны. Это связано, во-первых, с тем, что многим из них передались способности толкователей, во-вторых, с тем, что это мои близкие родственники, и я имею возможность более полно и точно зафиксировать те жизненные реалии, на фоне которых снятся сны. Интерес представляет и тот факт, что эти люди находятся в различных условиях: одни по сей день живут в лесу и ведут традиционный образ жизни, другие проживают в деревне, третьи - в городе. Однако при этом общим для них всех является не только родство, но и мировоззрение, включая локальные особенности, связанные с семейными и родовыми духами. В отечественной этнографии методика исследований сновидений - этим своеобразным продуктом человеческой психики - до сих пор не разработана. В т ... Читать далее