Былички об оборотнях до сих пор бытуют в Воронежском крае.

В мифологии оборотничество определяется как "магическая перемена облика персонажа. Преимущественно - временное превращение с последующим возвращением к первоначальному (подлинному) виду" (Неклюдов СЮ. Оборотничество // Мифы народов мира. Т. 2. М., 1988. С. 234 - 235). С феноменом оборотничества связана лексика, называющая как процесс, так и его субъекты.

Перевоплощение именуется в воронежских говорах процессуальной лексикой: обвертаться, обёртываться (обернуться), обращаться (обратиться), оборачиваться, перевертываться (перевернуться), переворачиваться, перекидываться, переметываться, превращаться (превратиться). Глаголы обвертаться, обертываться, обращаться, превращаться в рассматриваемом значении Словарем русских народных говоров не зафиксированы. Форма обвертывать-

стр. 103

ся в значении перевоплощения имеет пометы Арх., Перм., КАССР, Олон., Новг., Сиб. Переворачиваться, перекидываться в мифологическом значении сопровождаются пометами Арх., Перм., Терек. Переметываться в значении "перевоплощаться" зафиксировано без указания места, со ссылкой на Даля. Как видно, лексика перевоплощения не имеет помет как воронежская, в то время как она повсеместно бытует в воронежских говорах. Приведем примеры недавних записей: "Колдуны по ночам на ножах перевертывались и чем хошь могли сделаться" (с. Третья Александровка, Терновский р-н, Мишина З. П., 72 г., малограм., 1992 г.); "Ее мать была колдунья. Она в зверей обёртывалася" (с. Криуша, Панинский р-н, Поповская А. С., 85 л., малограм., 1999 г.); "Перемётки раньше были. Не видала, не довелось, как они перекидывались, не знаю. Свиньей перекидывалась, говорят" (с. Ярки, Новохопёрский р-н, Гранкина М. С., 1924 г. р., 7 кл., 1998 г.).

Перевоплощение происходит, согласно текстам, в кошку, собаку, лошадь, корову, свинью, теленка, жеребенка, то есть в любое домашнее животное; в ужа, жабу; в колесо, тыкву, цепь - не в странные, аномальные предметы, а в самые обычные. Однако все эти существа и вещи, в которые перевоплощаются оборотни, приобретают необычные свойства: вещи самостоятельно перемещаются, животные передвигаются с большой скоростью и ведут себя необычайно агрессивно: кусаются, бросаются под ноги, преследуют свою жертву, ломятся в двери, опрокидывают предметы, сцеживают молоко у коров: "Я обратня видала. Были мы на свадьбе у Мархуни. Шли оттуда - глядь, догоняет нас свинья, где Клеповы жили, большая, черная. Догоняет и - на нас: хо-хо-хо! Мы испужались и бегом домой, а свинья за нами. Вбежали в дом, ток дверь заперли, а свинья давай в дом стучать" (с. Левашовка, Аннинский р-н, Мошкина Е. Г., 73 г., малограм., 2001 г.); "Теперь такого немае, а раньше ведьмы ходили коров доить по дворам. У нас была корова, так мать, як устанет доить ее, а вона уся мокра та пуста. Немае молока, а тогда батько кажэ: кто цэ такэ робэ? Только стало светать, вин баче, якась била свинья в дверь зашла и с ведром" (г. Бутурлиновка, Жерегеля Т. И., 1915 г. р., малограм., 1998 г.).

Обряд перевоплощения в силу понятных причин не может быть подробно описан. Информанты сообщают отдельные его детали. К ним относится такая, очевидно, главная акция, давшая название обряду, как кувыркание, переворачивание через голову. Вторая важная деталь обряда - воткнутые в землю двенадцать ножей: "Колдунов у нас, говорят, много было в те времена. Сейчас меньше. Собирались они на бугре на ливатарском, превращались в собак, кошек, лошадей. Для всех этих дел были у них двенадцать ножей" (с. Бирюч, Таловский р-н, Добрынина Р. С, 1935 г. р., 1999 г.); "Она перевернется через ноги..." (с. Рождество, Поворинский р-н, Воронин И. В., 60 лет, малограм., 1991 г.).

стр. 104

Лексика перевоплощения прежде всего подчеркивает изменение пространственного положения субъекта обрядового действия. В ней выявляются признаки: кругообразное движение, интенсивное движение, пространственно-временная граница.

Кругообразное вращательное движение приводит как бы к изменению физической оболочки оборотня, к отождествлению его с какой-либо ино-вещью в широком смысле слова, к переходу в инобытие (О магических свойствах круга см.: Жуйкова М. В. Заколдованный круг // Живая старина. 2003. N 2. С. 16 - 19.)

Обратимся ко второй детали обряда перевоплощения - воткнутым в землю ножам. Нож, являясь орудием разрезания, расчленения, умерщвления, очевидно, разделяет физическую оболочку, плоть и внутреннее "я" обращающегося, умерщвляя плоть, которую поглощает жерло земли. Освобожденное "я" облекается порожденной землею же новой оболочкой, новой шкурой: герой-оборотень волшебных сказок ударяется о землю, чтобы преобразиться, принять новый облик. Земля выступает здесь в качестве поглощающей, пожирающей плоть и в то же время возрождающей, преобразующей ее стихии. Любопытно, что лексема переметываться Словарем русских народных говоров зафиксирована в значении "умирать" со ссылкой на Даля и пометой Перм. Сравните толкование этого обряда как "набрасывание шкуры" у А. Н. Афанасьева (Афанасьев А. Н. Мифы, поверья и суеверия славян. Т. I. М., СПб., 2002).

Первичное рассмотрение семантики лексики и структурных элементов обряда перевоплощения позволяет интерпретировать его с помощью оппозиции внешнего, видимого, зримого облика, образа и внутреннего, невидимого, незримого, скрытого под маской зримой оболочки. Эта оппозиция простирается далеко за пределы обсуждаемого здесь обряда. Приведем лишь некоторые примеры, указывающие на справедливость высказанного положения: устойчивые выражения волк в овечьей шкуре, в чужую шкуру не влезешь, за шкурой ума нет - так к шкуре не пришьешь; образ мудрой красавицы в облике мерзкой лягушки и др.

Роль ножа как режущего, расчленяющего орудия находит дальнейшее развитие в мотиве членовредительства оборотня: его, как правило, избивают, отрезают ему какой-либо орган (чаще всего - ухо, лапы), умерщвляют, возвращая таким образом в нормальное состояние: "Вышла баба замуж, а свекровь оказалась ведьма. Встает в двенадцать часов и уходит. Свекр думает, куда она ходит? Подглядел за ней: она пойдет, из пилён повытащит ножи, навтыкает на дворе, перевернется и пойдет собакой. Он ножи эти пособрал, в избу приносит. Она приходит - ножей нету. Заходит в избу. "Отдай ножи, а то рассветает, а я такой-то буду. Отдай!" Он отдал ей ножи. Она опять ножи туда воткнула, перевернулася и пришла домой вся мокрая. Он тогда и

стр. 105

думает, чего мне с ней сделать? Пошел к попу. Поп ему сказал: "Возьми платочек невладелый и наотмашь дай по носу, чтоб кровь потекла. Оботри этим платочком и затопи печку и запули в печку". Он так и сделал: запулил этот платочек. Тама и коровы ревели, и собаки, и овцы и лошади ржали. И с этих пор она боле не стала ходить" (с. Васильевка, Грибановский р-н, Пономарева Е. Ф., 85 лет, неграмотн., 2003 г.); "Когда я в девках была, за мной поросенок гнался. Я забежала на двор, а мальчишки поймали его и отрезали ему переднюю ногу, а наутро у бабки кисть была отрезана. Так это переворотка была. Она нож перевернет и превращается то в свинью, то в собаку" (с. Троицкое, Новохопёрский р-н, Васильева М. Е., 1925 г. р., малограм., 1997 г.).

Оппозиция внешнее/внутреннее порождает оппозицию нормальное/аномальное. Параллель изменение пространственной ориентации -изменение сознания прослеживается и в заговорах: обряд, имеющий целью вызвать любовное влечение, называется приворотом (наряду с другими наименованиями), обряд с противоположной целью - отворотом. Приворотить - повернуть к себе, отворотить - отвернуть от себя. Душевнобольных в воронежских говорах называют круговыми. Закружился - говорят о том, кто отдал себя во власть любовной страсти. Кружение, верчение, повороты (ср. верчение водящего в детских играх) способствуют изменению ориентации, выходу из себя, "пересечению пространственных рубежей", как указано в Мифах народов мира (С. 235), то есть нарушению нормы.

Невозможно не привести в связи с описанным размышления о мифе А. Ф. Лосева: "Принцип относительности, говоря о неоднородных пространствах и строя формулы относительно перехода от одного пространства к другому, снова делает мыслимым оборотничество..." (Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991. С. 33).

Оборотничество свойственно, как показывают материалы, людям, обладающим магической силой (колдунам, ведьмам), а также трансцендентным существам (мертвецам, нечистой силе). Некоторые информанты рассматривают его как самостоятельное явление, не соотнося с колдовством. В любом случае, оно мыслится как инобытие: "Идет человек вот выпимпши особенно, ну и: "Здорово!" - "Здорово. Садись, подвезу". Едут, едут, ну и никого: ни лошади, никого. А он сидит посреди воды, говорят, что это нечистая сила, черти" (с. Бродовое, Аннинский р-н, Жихарева М. А., 76 лет, среднее образ., 2002 г.); "Он умер, хахаль-то. Смотрим, Дуня сохнет, сохнет. Спрашиваю: "Кума, ты скотине-то давала?" А она: "Да нет, ей Ваня дает". - "Да он же умер". - "Он ходит ко мне, конхветы носит, помогает". Вон не стало печенья. Поглядели, а это котяхи козий" (с. Третьяки. Борисоглебский р-н, Темнова М. А., 80 лет, 1999 г.); "Возле Морозова переулка шли с клуба. Вот тебе бежит огромная свинья, кто куды побег, а на второй день ребята избили ее, иссекли, а на другой день бабка Грушка

стр. 106

Кудинчева вся избитая сидела на печке и не выходила. Ее называли переметчица" (с. Алексеевка, Грибановский р-н, Челинина Р. Д., 66 лет).

Лексика, именующая субъект обряда перевоплощения, соотносится с процессуальной: оборотень, обротень, оборотка, перемётчик, перемётка, переметчица, перемётчиха. Слово оборотень в СРНГ имеет пометы Тамб., Симб., оборотка - Перм. Лексемы перемётка, переметчица в мифологическом значении словарем не зафиксированы. Перемётчиха не дается вообще.

Факт бытования специальной лексики, именующей субъект обряда перевоплощения, подчеркивает оппозицию бытие/инобытие, порожденную, как видно из контекста, оппозицией жизнь/смерть. Народное сознание, столкнувшись с явлением смерти, могло примириться с ним только как с экзистенцией со знаком минус, как с инобытием. Таким образом, идеи перевоплощения, метемпсихоза связаны прежде всего с идеей трансцендентного существования человека (см. об этом Голосовкер Я. Э. Логика мифа. М., 1987; Каннети Э. Превращения // Проблема человека в западной философии. М., 1988. С. 483 - 503) и "взаимооборачиваемости" всех сторон и проявлений действительности.

Борисоглебск

Исследование выполнено при поддержке Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ). Грант N 02 - 04 - 00327а-Ц

Permanent link to this publication: