М.: Текст, 2010 Кандидат исторических наук, социолог Дина Хапаева не в первый раз обращается к "кошмарной" теме: несколько лет назад она выпустила книгу "Готическое общество: морфология кошмара", а теперь - исследование под названием "Кошмар: литература и жизнь". Сегодня ужасы и ужастики стали неотъемлемой частью культуры, особенно детской и подростковой - книг, фильмов, компьютерных игр... Можно сколько угодно сетовать на это или негодовать, но факт остаётся фактом, и разумнее всего разобраться, почему так произошло. Дина Хапаева как раз и пытается найти "Формулу кошмара", разобраться в "Бормотанье кошмара", расшифровать "Звукопись кошмара" (названия глав) и т.д. В самом начале книги она рассказывает, что её интерес к "кошмароведению" - родом из детства: Воздух тяжёл и влажен. Давящее серое небо, берег, поросший густой, ядовито-зелёной травой. Моя бабушка стоит по колено в мутной воде. В руках она держит большую рыбу. У рыбы вспорото брюхо. Наружу, бабушке на руки, свисает склизкая, розово-разлагающаяся рыбья плоть. От отвращения трудно дышать, но страх ещё сильнее. Я хочу, чтобы бабушка немедленно бросила эту гнусную дохлятину, вышла из воды, иначе случится что-то ужасное, но она меня не слышит. Я просыпаюсь, рыдая, - мне очень страшно за бабушку. Бабушка, в то утро ещё совершенно здоровая и бодрая, математик и убеждённый скептик, высмеивает "эти глупости". Мне 11 лет, и я ещё не знаю, что кошмары сбываются. Что они безжалостно срывают покровы тайны, которую ты больше всего боишься узнать. Впрочем, тайны детских (да и взрослых тоже) кошмаров хранятся не только в снах, но и в литературе, ибо исследование природы кошмара было важнейшей темой творчества целой плеяды гениальных писателей. Разумеется, не всякое творчество можно измерить "ужасоведческим" аршином - например, к Пушкину, Тургеневу или Золя он не применим. А вот адекватно воспринять Гоголя или Достоевского, не учитывая "кошмароведческий" аспект, по мнению автора, просто невозможно. Да что там ... Читать далее