С началом агрессии Германии против СССР и первых крупных успехов вермахта на восточном фронте руководство абвера приняло решение форсировать подготовку антианглийского восстания ^: пуштунских племен Британской Индии. Уже 24 июня 1941 года глава одного из подразделений абвера полковник Эрвин Лахузен-Вивремонт направил немецкой миссии в Кабуле приказ приступить к осуществлению операции "Пожиратель огня". Согласно плану этой операции, агентам абвера Манфреду Обердорфферу и Фреду Брандту было приказано доставить Факиру из Ипи первую партию оружия и крупную сумму денег в афганской и индийской валюте. Э. Лахузен-Вивремонт поставил перед своими агентами задачу поднять на антибританский, мятеж племена вазиров, момандов и афридиев. В конце июня 1941 года итальянский посланник П. Кварони, получив сообщение о согласии лидера вазиров принять разведчиков "оси", попытался вывезти их из Кабула на своей машине с дипломатическими номерами, но его задержала в Гардезе афганская полиция, и он был вынужден со своим "грузом" вернуться назад ¹ .

Возросшая активность фашистских спецслужб в Афганистане крайне встревожила британские власти в Индии, которым было известно, что абвер и итальянская разведка незадолго до нападения фашистской Германии на СССР заключили соглашение с бывшим королем Афганистана Амануллой- ханом, который обязался помочь странам "оси" спровоцировать всеобщее восстание пуштунов на индо- афганской границе. Английские дипломаты и разведчики в Афганистане понимали, что без помощи Советского Союза Великобритания не сможет удержать ситуацию в этой стране под контролем. Чтобы предотвратить мятеж приграничных пуштунских племен, Англии было необходимо нейтрализовать прогерманскую группировку в афганском правительстве и ликвидировать профашистскую "пятую колонну" в Афганистане.

Поэтому, когда 22 июня 1941 года фашистская Германия напала на Советский Союз и У. Черчилль произнес свою знаменитую речь, в которой обещал оказать нашей стране помощь в войне с фашизмом, английский посланник в Афганистане У. Фрэзер-Тайтлер, не дожидаясь указаний из Лондона, предпринял активные шаги для сближения с советской миссией в Кабуле. Хорошо осведомленный о приготовлениях фашистов, он понимал, что Англия в одиночку не сможет удержать афганское правительство от дальнейшего сближения с Германией. Без содействия советской стороны англичане не могли надеяться на высылку немцев и итальянцев из Афганистана.

В связи с этим уже 23 июня 1941 года дипломатическое представительство СССР в Кабуле посетил первый секретарь британского посольства Флетчер и от имени У. Фрэзер- Тайтлера предложил объединить усилия "по выдворению немцев из Афганистана" ² . Советский посол К. Михайлов в это время был в поездке по северным районам Афганистана, где тоже была отмечена активность немцев. В советском посольстве его на время отъезда замещал советник В. Козлов, который немедленно сообщил о предложении англичан в Москву. И 28 июня, получив инструкции из НКИД, он посетил британскую миссию и сообщил У. Фрэзер- Тайтлеру, что "его предложения об организации совместных действий английской миссии и нашего посольства по выдворению немцев из Афганистана нами принимаются".

ДИПЛОМАТЫ АКТИВИЗИРУЮТСЯ

Посол К. Михайлов вернулся в Кабул только 1 июля. В тот же день английский посланник посетил советское посольство. Это был своего рода прорыв в отношениях диппредставительств двух стран после долгих лет противостояния и вражды, поэтому на первой встрече оба дипломата

Продолжение. Начало см. "Азия и Африка сегодня", 2002, N 12.

стр. 44

вели себя сдержанно. Однако 4 июля 1941 года между К. Михайловым и У. Фрэзер-Тайтлером по инициативе последнего начался обмен информацией о деятельности немцев в Афганистане в предвоенные годы. Британский посланник сообщил советскому послу ранее совершенно секретную информацию об авантюре Шами Пира.

4 июля английской разведке стало известно о планируемой немцами заброске М. Обердорффера и Ф. Брандта в Вазиристан. В резиденцию вице-королей Британской Индии в Симле из Кабула срочно была отправлена разведсводка N 27, в которой сообщалось о целях и задачах операции "Пожиратель огня". После случая с Э. Анцилотти, поездка которого ускорила начало нового восстания вазиров, британские разведчики понимали, что им необходимо любой ценой перехватить агентов абвера.

В свою очередь, Германия стремилась сделать все возможное, чтобы усилить в Афганистане свою "пятую колонну". В связи с этим 29 июня 1941 года И. Риббентроп подписал приказ о назначении новым немецким посланником в Кабул начальника Ближневосточного департамента германского МИД В. Хентига, который должен был возглавить фашистскую агентуру в Афганистане. И. Риббентроп и глава абвера В.Ф. Канарис рассчитывали, что Хентиг, который приобрел в 1915-1916 годах богатый опыт по проведению подрывных операций в Афганистане, сможет успешно реализовать планы Берлина в Центральной Азии. Назначение столь крупной фигуры на второстепенный пост посланника в Кабуле показало, что Афганистан вскоре может оказаться в центре крупных событий.

Об этом же свидетельствовала и одна попытка кадровой перестановки: летом 1941 года Канарис предложил заменить германского посла в Турции Ф. Папена на О. Нидермайера, который вместе с В. Хентигом в годы Первой мировой войны возглавлял германскую миссию в Кабуле. Узнав об этом, Сикрет Интеллидженс сервис пришла к выводу, что абвер готовит надежный "коридор" для своих агентов через Турцию и Иран в Афганистан.

В секретном докладе "Барон фон Хентиг. Интриги стран "оси" в Афганистане", подготовленном в июле 1941 года для английского правительства службой британской разведки МИ- 6, говорилось: "В последние три месяца итальянцы и немцы - немцы, по всей видимости, стали играть решающую роль - активно заняты созданием некой грандиозной организации в Афганистане, целью которой является поднять здесь и на северо-западной границе Индии восстание (пуштунов. - Ю.Т. ), руководить этой организацией должен лидер левого крыла Индийского национального конгресса Субхас Чандра Бос из Рима через своих агентов в Кабуле. Им были даны инструкции войти в контакт с Факиром из Или и другими вождями племен с целью поднять мятеж на северо-западной границе Индии и в Пенджабе" ³ . Реакцию британских властей в Индии на возможность прибытия в Афганистан В. Хентига лучше всего передают слова одного английского офицера разведки в зоне пуштунских племен: "Если это тот самый Хентиг, то нас впереди ждут черные дни".

Когда афганское правительство под впечатлением наступления вермахта на восточном фронте в начале июля тайно дало согласие на назначение Хентига германским посланником в Афганистане, английское правительство немедленно дало Фрэзер-Тайтлеру указание добиться от премьера Хашим-хана гарантий Великобритании, что этот немецкий "дипломат" никогда не станет главой германской миссии в Кабуле. 9 июля 1941 года английский посланник сделал свое первое представление в министерство иностранных дел Афганистана, в котором резко высказался против приезда В. Хентига в Кабул. На следующий день Фрэзер-Тайтлер встретился с афганским министром иностранных дел Али Мухаммадом, который от имени своего правительства отказался удовлетворить требование Лондона. Если даже подкупленный англичанами Хашим-хан начинал заигрывать с фашистами, британским властям в Индии нужно было готовиться к самому худшему.

"ПОЖИРАТЕЛЬ ОГНЯ" - ОБРЕЧЕННАЯ ОПЕРАЦИЯ

В июне-июле 1941 года немцы и итальянцы в Кабуле спешно готовились переправить М. Обердорффера и Ф. Брандта в Вазиристан. Вероятнее всего, Э. Анцилотти, вернувшись от Факира из Или, сообщил посланнику Италии П. Кварони и резиденту германской разведки К. Расмусу время и место, где люди Факира будут ждать агентов абвера. Но возможно, что лидер вазиров направил в Кабул своих представителей и через них держал связь с германским и итальянским посольствами. Самое активное участие в подготовке операции "Пожиратель огня" приняли врач немецкой миссии Георг Фишер и Курт Брик-манн. Этот факт свидетельствует о тесном взаимодействии абвера (Фишер) и СД - службы безопасности СС (Брикманн) в заброске М. Обердорффера и Ф. Брандта. Именно Г. Фишер предложил, чтобы германских разведчиков к Факиру сопровождал брат одного из резиден-

стр. 45

тов абвера в Афганистане полковник афганской армии Мир Саиб-хан, который рекомендовал немцам для предстоящей поездки в Вазиристан еще девять пуштунов из полосы "независимых" племен Британской Индии. Брикманн, вероятнее всего, помогал обеспечить надежную связь между германской миссией и приграничными племенами. Часть его писем к ним была перехвачена советской разведкой, и в Москве знали о предстоящей заброске агентов абвера к Факиру из Ипи.

В любом случае, операция "Пожиратель огня" была обречена на провал с самого начала, так как немцы неосторожно задействовали для ее проведения слишком большой круг людей, многие из которых оказались агентами британской и афганской разведок. Переданный итальянцами своим германским коллегам агент Шер Афзал-хан оказался сотрудником афганской тайной полиции, которая через него держала под своим контролем подготовку к предстоящей заброске абверовцев в Вазиристан.

Хашим-хан, не желая портить отношений с Англией, отдал приказ своей личной разведке и кабульской полиции схватить агентов абвера с поличным. Большую помощь в задержании М. Обердорффера и Ф. Брандта афганцам оказала британская разведка. Как докладывал позднее в Берлин Ф. Брандт, все люди, которых предоставил в распоряжение немцев Саиб-хан, оказались сотрудниками кабульской полиции. Сам же Саиб-хан оказался агентом британской разведки, которая дала ему задание заманить абверовцев в засаду.

Не предполагая, что англичане и афганское правительство знают все о планах германской разведки, ее резидент Расмус, который полностью подчинил себе нового немецкого посланника Ганса Пильгера, попытался с помощью итальянцев переправить Факиру партию современного вооружения. 14 июля в Берлин была направлена шифровка за подписью Пильгера, в которой приводился перечень необходимого восставшим вазирам вооружения: английские винтовки, ручные гранаты, противотанковые ружья и станковые пулеметы с зенитными прицелами. Это оружие планировалось переправить итальянским самолетом с острова Родос. Оно должно было быть доставлено Факиру из Ипи после прибытия агентов абвера в Горвехт. Если бы так и произошло, то в Вазиристане, несомненно, вспыхнул бы крупный антибританский мятеж. Однако Рим отклонил это предложение, сославшись на настоятельную просьбу Факира не сбрасывать ему оружия с самолетов. Расмусу и офицеру абвера Витцелю оставалось только одно - попытаться с помощью тех же итальянцев переправить небольшую партию оружия вместе с М. Обердорффером и Ф. Брандтом.

19 июля эти агенты при содействии командующего центральным корпусом афганской армии попытались прорваться в Вазиристан. С эскортом из 12 всадников М. Обердорффер и Ф. Брандт на легковом автомобиле (по той же дороге, по которой их пытался провезти в июне П. Кварони) прибыли на место встречи с проводниками-вазирами в Логарской долине и попали в засаду, организованную афганскими пограничниками.

Место для засады было выбрано очень удачное - мост в Пули- Аламе. Когда машина с немцами въехала на него, афганцы дали сигнал остановиться, но М. Обердорффер, видимо, не раз попадавший в такие ситуации во время своих прошлых разведывательных экспедиций в Африке, сразу же открыл огонь и попытался прорваться. Риск, как ему казалось, был оправдан, так как он уже видел вышедших ему навстречу вазиров. Но афганские пограничники убили его первыми же выстрелами, а его коллегу ранили. Встречавшие и сопровождавшие немцев вазиры быстро скрылись, не оказав им помощи. Афганцы захватили весь груз, предназначавшийся Факиру из Ипи: семь легких пулеметов, пистолеты, боеприпасы к ним, 300 тысяч афгани и свыше 10 тысяч рупий, а также крупномасштабные карты приграничных районов Афганистана и Индии. Вышеописанные события вошли в историю как "логарский инцидент".

В Кабуле провал фашистских агентов произвел эффект разорвавшейся бомбы. Премьер-министр Хашим-хан, узнав об аресте германских агентов, воскликнул: "Я жалею о том, что Анцилотти не был убит, как Обердорффер". Схваченный Сахиб-хан признался под пытками, что работал на британскую разведку и собирался передать немецких разведчиков в руки англичан сразу же после того, как они перешли бы индо- афганскую границу. Вероятнее всего, во время этих допросов он назвал и лиц, связанных с немцами и итальянцами, так как афганская полиция произвела в Кабуле аресты 48 человек, многие из которых были вазирами. Аресты продолжались до августа и затронули командный состав афганской армии, но М. Дауд-хан вышел сухим из воды, сохранив свободу и свой пост. В ходе арестов афганская полиция изъяла значительное количество оружия, тайно ввезенного в Афганистан немцами. В связи с этим афганские власти установили надзор за Г. Венгером, который должен был два раза в неделю отмечаться в полицейском управлении. Этого немца афганская полиция хотела немедленно выслать из страны, но в результате заступничества министра экономики Абдул Маджида и министра общественных работ германского разведчика оставили в Кабуле. Афганские спецслужбы усилили наблюдение за миссиями стран "оси" и сократили норму выдачи бензина для их посольских машин.

В этой ситуации дипломатические представительства стран "оси" в Кабуле решили показать афганскому правительству свое единство. 20 июля 1941 года на похороны М. Обердорффера демонстративно явились не только представители германского посольства, но также итальянские и японские дипломаты. Особую тревогу афганских властей вызвало присутствие японцев. Не могли не обеспокоить афганцев и весьма прозрачные угрозы, прозвучавшие в речах немцев, произнесенных над могилой убитого абверовца.

Чтобы не углублять конфликт с Германией и ее союзниками, раненого Ф. Брандта афганские власти поместили под арест в Алиабадский санаторий

стр. 46

под Кабулом. Посланнику Г. Пильгеру потребовалось приложить много усилий, чтобы афганские власти разрешили ему и К. Расмусу посетить раненого разведчика. Расмуса интересовали подробности логарского инцидента. Ф. Брандт, видимо, с испугу сообщил немецкому резиденту, что его и М. Обердорффера перехватили не афганские пограничники, а английские коммандос. Эта информация немедленно была сообщена в Берлин, и руководство абвера поверило ей. В провале своих разведчиков немцы больше всего винили П. Кварони и Э. Анцилотти, так как именно они отвечали за связь с Факиром из Ипи.

Афганская разведка, вероятнее всего, в тесном сотрудничестве с англичанами, способствовала ухудшению отношений между итальянской и немецкой миссиями. Так, Ф. Брандту во время его пребывания под арестом капитан полиции Абдул Кадир-хан сообщил: "Анцилотти никогда не был у Факира. Афганская полиция смеется над рассказами Анцилотти о его пребывании у Факира (из Ипи. - Ю.Т. )". Чтобы немцы поверили этому, сам премьер- министр Хашим-хан встретился с Венгером и рассказал ему, что "из достоверных источников ему стало известно, что советник ... Анцилотти не был у Факира из Ипи" ⁴ . Версия о коварстве итальянцев, которые подстроили абверовцам провал в Логарской долине, устроила Расмуса и Пильгера, так как снимала с них ответственность за крах операции "Пожиратель огня". Лишь в мае 1942 года присланный в Кабул связной из Горвехта подтвердил факт поездки Э. Анцилотти к лидеру вазиров. Однако к этому времени отношения между германским и итальянским посольствами ухудшились настолько, что это известие их не могло изменить.

Крах операции "Пожиратель огня" стал серьезным поражением германской разведки в Афганистане. Абверу не удалось забросить своих агентов в Вазиристан и переправить оружие к Факиру из Ипи, который остро в нем нуждался. Английская разведка еще раз продемонстрировала эффективность своей сети в Афганистане.

БОРЬБА ВОКРУГ АГРЕМАНА ХЕНТИГУ

Премьер-министр Хашим-хан поручил афганскому послу в Германии Алла Наваз-хану заявить протест германскому правительству в связи с логарским инцидентом. 23 июля 1941 года тот посетил германское министерство иностранных дел, где был принят В. Хентигом, которому в конце встречи заявил: "В Афганистане вы можете делать все, но только с согласия и при содействии афганского правительства". Но Кабул не отказался принять В. Хентига немецким посланником в Афганистане, чтобы сохранить с Германией хорошие отношения. Однако в Берлине понимали, что Хашим-хан под давлением Великобритании мог в любой момент пересмотреть свое решение. Германской стороне необходимо было действовать очень оперативно, чтобы успеть сменить карьерного дипломата Г. Пильгера на профессионального разведчика В. Хентига. Поэтому уже через несколько дней, по сведениям советской разведки, В. Хентиг был уже в Тегеране, откуда готовился отбыть в афганскую столицу. С уверенностью можно предположить, что прибытие этого "дипломата" в Иран не ускользнуло и от Интеллидженс сервис.

События на индо-афганской границе заставили Лондон активно добиваться от Москвы совместного демарша в Афганистане с целью выдворения немцев и итальянцев из этой страны. Уже на следующий день после провала агентов абвера в Логарской долине британский посол в Москве С. Криппс по поручению А. Идена встретился с В. Молотовым 20 июля 1941 года и вручил ему памятную записку, в которой указывалось, что английское правительство "приветствует предложение, сделанное г-ном Сталиным относительно совместных действий по оказанию нажима на оба правительства (Ирана и Афганистана. - Ю.Т. )" с целью "уменьшить количество немцев, проживающих в этих странах" ⁵ . В этом документе подчеркивалось, что "Правительство Его Величества относится с особым беспокойством к недавнему назначению в Кабул г-на фон Хэнтига (так в документе. - Ю.Т .) в качестве немецкого посланника, который возглавлял немецкую миссию в Кабуле в период войны 1914-1918 годов и который в последнее время занимался интригами с Шами Пиром на северо-западной границе Индии". Далее в английской памятной записке излагался план "экономического давления" на Афганистан, чтобы заставить Кабул пересмотреть "его намерения дать агреман на назначение г-на фон Хэнтига".

В. Молотов заявил, что советское правительство изучит вопрос об Афганистане и даст свой

стр. 47

ответ. СССР не устраивало, что Англия главной целью совместного демарша ставит вопрос о Хентиге и только потом соглашается предпринять шаги для выдворения подданных Германии и Италии из Афганистана. Англичан можно было понять - В. Хентиг слишком много им навредил в зоне пуштунских племен в годы Первой мировой войны. Но для советской стороны было важнее ликвидировать фашистскую агентуру в Северном Афганистане. Поэтому решение согласиться удовлетворить просьбу британского правительства было принято не сразу, хотя С. Криппс неоднократно напоминал Молотову о своей записке от 20 июля 1941 года.

В это же время посол Великобритании обсудил со Сталиным проблему сотрудничества разведок двух стран против фашистской Германии и получил его принципиальное согласие на приезд в Москву представителя британской разведки, который должен был заключить с НКВД соглашение о сотрудничестве.

Английский посланник в Афганистане Фрэзер-Тайтлер тоже получил из Лондона указание предпринять все возможное, чтобы приезд В. Хентига в Кабул не состоялся. 26 июля британский дипломат добился аудиенции у Хашим-хана, который принял его в присутствии начальника политического отдела афганского министерства иностранных дел Наджибуллы-хана и своего заместителя Наим-хана. Их приглашение не сулило У. Фрэзер-Тайтлеру ничего хорошего, так как эти члены афганского правительства были сторонниками воссоединения "полосы независимых племен" Британской Индии с Афганистаном, и по этой причине они придерживались прогерманской ориентации. Но английский дипломат, сделав в начале беседы заявление от имени своего правительства о враждебной Великобритании деятельности немцев в Афганистане и сославшись на инцидент в Логарской долине, попытался убедить Хашим-хана отказать В. Хентигу в агремане. Два часа У. Фрэзер-Тайтлер пытался добиться своего, но потерпел неудачу.

Англичанин через день после этой встречи рассказал К. Михайлову, что "он дружески просил премьера взять обратно выданный афганцами агреман новому немецкому посланнику В. Хентигу. Приведя компрометирующий материал на Хентига, подчеркнул, что В. Хентиг безусловно поведет здесь (в Кабуле. - Ю.Т .) враждебную СССР, Англии и Афганистану деятельность. Премьер решительно отказался взять обратно выданный В. Хентигу агреман, заявив, что афганское правительство не может действовать под диктовку правительств других стран, поскольку-де Афганистан независимая страна" ⁶ . Пытаясь подсластить пилюлю, Хашим-хан сказал, что, так как "афганская полиция убила одного немца и ранила другого, афганское правительство показало, что оно строго придерживается нейтралитета". В ответ Фрэзер-Тайтлер пригрозил афганскому премьеру экономической блокадой, после чего их беседа сразу же закончилась.

Хотя посольство СССР не поддержало демарш британского посланника, советские дипломаты в Кабуле не были сторонними наблюдателями в назревавшем англо-афганском конфликте. 28 июля 1941 года К. Михайлов отправил министру иностранных дел СССР В. Молотову секретный доклад о деятельности фашистской агентуры в Афганистане. Этот документ был составлен на основе данных советской разведки, а конкретнее, на материалах "особого архива" военного атташе советского посольства полковника Я. Карпова. В докладе советского посла говорилось, что афганское правительство радо нападению фашистской Германии на Советский Союз, так как в связи с этим, по мнению афганского руководства, отпала мифическая угроза нападения СССР на Афганистан. В Кабуле были уверены, что Германия в скором времени разгромит Советский Союз, который перестанет существовать как единое государство, что позволило бы Афганистану захватить часть территории Средней Азии. 29-30 июля 1941 года атташе Я. Карпов, несмотря на все запреты афганских властей, прорвался на своей машине в Кандагар и уточнил обстоятельства логарского инцидента.

По сведениям советской разведки, Хашим-хан 25 июня 1941 года заявил: "Это хорошо, что СССР вступил в войну против Германии. СССР как единое государство в результате войны распадется и ослабнет. В Афганистане имеется большое число эмигрантов из СССР. Они захотят вернуться на родину. Надо будет помочь им в этом. Надо готовить афганцев к войне. Надо широко популяризировать известный исламский тезис о том, что за убийство неверного правоверный мусульманин попадает в рай".

Опираясь на данные разведки, К. Михайлов привел множество примеров подготовки афганского правительства к возможной войне с СССР, подрывной деятельности фашистской агентуры в Афганистане, а также указал на возможность "оживления басмаческого движения". Одним словом, по его мнению, афганское правительство было готово начать войну против Советского Союза и лишь выжидало удобного момента.

Тревожная обстановка в Афганистане заставила советское руководство в середине лета 1941 года послать в Кабул разведчиков, имевших опыт работы в Афганистане. В конце июля - начале августа по прямому указанию И. Сталина в Кабул прибыл новый резидент советской внешней разведки полковник Михаил Аллахвердов (агентурный псевдоним "Заман"), который еще в 1934 - 1936 годах успешно работал в Афганистане. 9 августа 1941 года М. Аллахвердов приехал в Кабул, имея в кармане дипломатический паспорт на имя первого секретаря советского посольства М. Алмазова. Под этой фамилией "Заман" работал и был известен афганским властям и иностранным дипломатам в Кабуле со времен своего прошлого пребывания в Афганистане. В это же время новым представителем "Востокинторга" в Афганистане был назначен советский разведчик Безруков, которому было поручено осуществлять контроль за фашистскими интригами среди басмачества в Северном Афганистане.

Частые встречи между советскими и английскими дипломатами убедили Хашим-хана в том, что СССР и Великобритания го-

стр. 48

товят совместный демарш с целью заставить афганское правительство пресечь деятельность фашистской агентуры. Поэтому 31 июля 1941 года он встретился с Г. Пильгером и настоятельно попросил, чтобы происшествия, подобные инциденту в Логарской долине, больше не повторялись, так как "при незнании местности и людей и огромной английской шпионской сети они обречены на провал" ⁷ . Далее глава афганского правительства заявил германскому дипломату, что при сложившейся ситуации приезд В. Хентига в Кабул невозможен. Но при этом премьер-министр пообещал посланнику поднять приграничные пуштунские племена против Англии и стать союзником Германии, когда вермахт подойдет к афганской границе. 1 августа 1941 года афганцы сообщили У. Фрэзер-Тайтлеру о своем решении не соглашаться на назначение Хентига немецким посланником в Кабул.

Еще не зная о решении правительства Афганистана и получив подробную информацию о деятельности фашистской агентуры в Афганистане, советское правительство решило удовлетворить просьбу Лондона о совместном демарше в Кабуле. 1 августа 1941 года В. Молотов принял С. Криппса и сообщил о своем принципиальном согласии поддержать Великобританию в вопросе об агремане В. Хентигу. Английский посол заявил Молотову, что "он пригласил в Москву одного из старших офицеров разведки, который прибудет 3 или 4 августа" ⁸ . Далее он изложил перечень вопросов, которые представитель британской разведки должен был обсудить со своими советскими коллегами: проведение диверсионных операций против Германии "во всех частях света", обмен информацией между разведками и "установления мест сотрудничества". После этого С. Криппс добавил: "Стороны не будут обязаны открывать друг другу структуру своих организаций". В целях сохранения секретности было условлено, что при телефонных переговорах представитель британской разведки будет именоваться "специальным другом посла". Понимая, что события на индо-афганской границе ускорили прибытие в Москву "специального друга", Молотов 5 августа передал С. Криппсу перехваченные советской разведкой письма Брикманна, касающиеся деятельности фашистской агентуры в "полосе независимых племен" Британской Индии. На этой же встрече британский посол сообщил советскому министру иностранных дел о том, что афганское правительство отказало В. Хентигу в агремане, в связи с чем уже не было необходимости в совместном демарше СССР и Англии в Кабуле.

Признав полный провал своих планов спровоцировать восстание пуштунских приграничных племен к сентябрю 1941 года, Канарис и Риббентроп приняли решение действовать в Афганистане более осторожно, чтобы сохранить свою агентуру в этой стране. Поэтому 9 августа Риббентроп направил в немецкую миссию в Кабуле телеграмму: "В настоящее время Англия и Советская Россия оказывают на афганское правительство сильный нажим, побуждая его предпринять действия против подданных рейха в Афганистане. В этой ситуации я прошу вас ... воздержаться в дальнейшем (от любых действий. - Ю.Т .), чтобы через какой-либо инцидент не содействовать английским и русским устремлениям".

Таким образом, можно резюмировать, что активная деятельность фашистской агентуры в Афганистане, создавшая серьезную потенциальную угрозу для Британской Индии, побудила английскую сторону ускорить шаги по установлению сотрудничества с Советским Союзом с целью не допустить прибытия В. Хентига в Кабул. Англичане первыми предложили наладить тесный контакт между советской и британской разведками в странах Среднего Востока, так как в Лондоне понимали невозможность устранить фашистскую угрозу для Индии без содействия СССР. Сам факт установления тесных контактов между британской и советской миссиями в Кабуле напугал афганское правительство и заставил его отменить свое первоначальное решение о предоставлении агремана на приезд Хентига посланником Германии в Афганистан. В результате этого германская агентура в Индии и Афганистане не получила руководителя, который обладал большим опытом проведения подрывных операций среди пуштунских племен Афганистана и Британской Индии.

"ВОЙНА НЕРВОВ" В КАБУЛЕ

Сорвав план абвера "Пожиратель огня" и предотвратив прибытие В. Хентига в Кабул, Англия нанесла два ощутимых удара по фашистской агентуре в Афганистане. Однако там продолжало оставаться около сотни германских и итальянских специалистов и коммерсантов, многие из которых были разведчиками. Чтобы устранить потенциальную опасность превращения Афганистана в плацдарм для подрывной деятельности против Британской Индии и СССР, Лондон и Москва были заинтересованы в выдворении подданных стран "оси" из этого государства. Наиболее активно в этом направлении действовала британская дипломатия.

Чтобы добиться от афганского правительства согласия на выдворение немцев и итальянцев из Афганистана, в начале сентября 1941 года в Кабул прибыл новый посланник Великобритании Фрэнсис Уайли, который имел репутацию "сильного человека", способного выполнить любое поручение. 6 сентября он вручил свои верительные грамоты королю Захир Шаху. А уже 8 сентября Ф. Уайли на первой же своей встрече с Хашим-ханом решительно потребовал удалить германских и итальянских граждан из страны, но получил от афганского премьера отказ. Более того, Хашим-хан заявил, что если вермахт в ближайшем будущем достигнет границ Афганистана, то "афганцы могут объединиться с немцами" и облегчить их проход к Индии.

Встревоженный английский посланник на следующий день встретился с советским послом К. Михайловым и (согласно записи беседы) заверил его, что "он в условиях нынешней обстановки направит все свои усилия на сотрудничество с нами (СССР. - Ю.Т .), на снабжение нас информацией по всем вопросам, касающимся совместной де-

стр. 49

ятельности по борьбе с немцами в Афганистане". Далее Ф. Уайли заявил: "Англичане в борьбе с немецкой опасностью не могут пойти в Афганистане на применение таких же мер, как и в Иране, то есть на ввод своих войск в Афганистан и на замену нынешнего афганского правительства другим правительством", так как "на территории Индии имеется большое количество хорошо вооруженных афганских племен патанов (пуштунов. - Ред.), традиционно и религиозно связанных с афганцами, живущими на территории Афганистана. Вступление английских войск в Афганистан, так же как и смещение или замена афганского правительства путем применения внешнеполитического нажима, может привести к выступлению патанов в Индии. Это... нежелательно для англичан, поскольку английские войска в настоящее время в большом количестве переброшены с северо-западной границы Индии в Северную Африку и Ирак".

Из-за этой реальной угрозы Великобритания применила против Афганистана лишь экономические санкции: был сокращен экспорт нефтепродуктов (эта мера резко ухудшила экономическую ситуацию в стране); англичане наложили секвестр на афганское золото в Индии стоимостью в 50 миллионов афгани; если раньше все закупки членов афганской королевской семьи в Индии оплачивались британским правительством, то теперь они лишились таких "подарков"; по требованию командования индийской армии на границе были задержаны 670 американских грузовиков, закупленных афганским правительством (англичане опасались, что эти машины смогут облегчить переброску войск вермахта к границе Индии).

В дополнение к экономическим санкциям Великобритания организовала радиопередачи на Кабул из Индии, критикующие политику афганского руководства, которое и так было в шоке от ввода советских и английских войск в Иран. Английской разведке хорошо было известно, что афганский премьер- министр, знавший несколько иностранных языков, перед сном всегда прослушивает различные радиопрограммы. В Интеллидженс сервис были информированы и о технических характеристиках мощного радиоприемника Хашим-хана: лишь этот аппарат в Кабуле мог принимать все передачи из Индии. Поэтому наиболее резкие выступления против афганского правительства британские власти в Индии транслировали в те часы, когда премьер обычно сидел у своего радиоприемника. Диапазон вещания был выбран таким образом, чтобы глава правительства, практически один выслушивал угрозы Лондона в адрес афганского руководства. Таким образом, "владычица морей", не накаляя внутриполитическую ситуацию в Афганистане, а также не портя отношений между британскими дипломатами в Кабуле и афганскими политиками, умело вынуждала Хашим-хана выдворить германских и итальянских подданных из Афганистана. Антиафганскую кампанию в эфире и другие меры давления на официальный Кабул Ф. Уайли метко назвал "войной нервов".

У Хашим-хана, видимо, нервы действительно стали сдавать, и он стал склоняться к мысли о высылке немцев и итальянцев из страны. Англичане, чтобы подтолкнуть афганского премьера к принятию выгодного им решения, щедро увеличили свою ежегодно выплачиваемую ему субсидию до 25 миллионов рупий ⁹ . Были подкуплены и многие другие политические деятели афганской правящей верхушки. Не называя имен, Ф. Уайли в октябре признался К. Михайлову: "Подарки идут систематически и на довольно крупные суммы". Их "раздачей" занимался резидент британской разведки военный атташе подполковник А. Ланкастер.

Даже самые дорогие "подарки" не могли уменьшить ненависть, /которую питали афганцы к англичанам. Так, в середине сентября 1941 года афганское правительство демонстративно выслало из страны пресс-атташе британского посольства майора Флетчера, сотрудника британской разведки. Имея в своем распоряжении большие денежные суммы, Флетчер успешно противодействовал интригам миссий стран "оси" в афганской столице. Интересам Афганистана он не нанес никакого вреда, но, несмотря на все протесты английского правительства, его, к радости немцев, все равно выдворили из этой страны.

Стремясь обеспечить безопасность северо-западной границы Британской Индии, английское правительство вновь обратилось к СССР с просьбой помочь заставить правительство Афганистана удалить из страны подданных Германии и Италии. 29 сентября 1941 года в Лондоне состоялась встреча английского министра иностранных дел А.Идена с советским послом Майским, на которой была достигнута договоренность о совместном демарше перед Кабулом по выдворению из страны германских и итальянских подданных, не имеющих дипломатического статуса. Идеи считал, что "настало время оказать давление на афганское правительство с целью избавиться от представителей стран "оси" в Афганистане" ¹⁰ . По его мнению, в качестве первого шага СССР и Великобритания должны были потребовать от Хашим-хана удаления из Афганистана всех граждан Германии и Италии, не имеющих дипломатического статуса, и, когда это будет достигнуто, поставить перед афганцами вопрос о ликвидации миссий этих стран в Кабуле.

Москва предложила принять более решительные меры и повторить "иранский вариант": ввести советские войска в Северный Афганистан, а подразделения индо-британских сил в Южный Афганистан. Следует отметить, что посол К. Михайлов поддержал идею оккупации афганской территории. Однако английское правительство, имея горький опыт подобных акций в прошлом, категорически отвергло это предложение.

В первых числах октября английская и советская миссии в Кабуле получили указания жестко потребовать высылки немцев и итальянцев из Афганистана. Афганский премьер- министр, как и опасались англичане, попытался запугать Ф. Уайли возможностью мятежа пуштунов на индо-афганской границе. 9 октября английский посланник встретился с главой афганского правительства и заявил ему о "наличии в Афганистане немцев и итальянцев, ведущих опасную

стр. 50

для Северо-Западной Индии деятельность". Никаких конкретных примеров Ф. Уайли намеренно не привел, но указал, что "немцы и итальянцы связаны с Амануллой и Шами Пиром". Хашим-хан категорически отказался выполнить английское требование о выдворении германских и итальянских граждан и пообещал передать этот вопрос на обсуждение парламенту. Английский посланник был крайне недоволен результатами своего визита к афганскому премьер- министру и вечером того же дня заявил советскому послу К. Михайлову, что передача вопроса о высылке немцев и итальянцев афганскому парламенту является ловким маневром Хашим-хана, который хочет "запугать англичан опасностью... выступления (пуштунских. - Ю.Т. ) племен".

11 октября 1941 года посол К.Михайлов встретился с афганским премьером и вручил ему ноту, в которой указывалось на активизацию враждебной СССР деятельности немцев и итальянцев, приводились факты о подрывной деятельности Венгера, Шенка и других немецких "специалистов" ¹¹ . Как и его английский коллега, К. Михайлов получил отрицательный ответ. Но при этом Хашим- хан, как сообщил в Москву советский посол, не стал "пугать нас тем, что он созовет Народный Совет (Лоя джиргу. - Ю.Т .), зная, что народным обсуждением поставленного нами вопроса о конкретной борьбе с фашистской угрозой нас не запугаешь". Поэтому К. Михайлову афганский премьер- министр о созыве Лоя джирги ничего не сказал, а лишь заявил ему, что обсудит заявление правительства СССР "со своими министрами".

ЭФФЕКТ СОВМЕСТНЫХ ДЕЙСТВИЙ

Совместный демарш возымел свое действие, и 13 октября Ф. Уайли был вызван к Хашим-хану. Кроме премьер-министра, на этой встрече присутствовали военный министр и министр иностранных дел. В их присутствии Хашим-хан заявил английскому посланнику, что "постарается удалить представителей Германии и Италии в течение трех месяцев". Ф. Уайли потребовал сделать это в месячный срок. Хашим-хан вынужден был согласиться с этим. Но вновь подчеркнул, что окончательное решение по этому вопросу примет Лоя джирга.

В тот же день в 18.30 в британскую миссию по приглашению Ф. Уайли прибыл К. Михайлов. Прослушав информацию своего английского коллеги о результатах переговоров с афганским премьер-министром, посол СССР высказал пожелание, чтобы "часть немцев и итальянцев попала на советскую территорию". Видимо, советской разведке хотелось получить в свое распоряжение некоторых особо активных германских агентов. Но Ф. Уайли, сославшись на инструкции, одобренные У. Черчиллем, отказался обсуждать подобный вариант.

Англичане, которые знали, с какой ненавистью относятся к ним афганцы, боялись, что Лоя джирга не одобрит выдворения германских и итальянских граждан. Делегаты этого всеафганского форума могли (по некоторым оценкам) принять решение об объявлении джихада против Англии и СССР. Угроза начала "священной войны" была особенно опасна для Великобритании, так как в Кабул должны были съехаться вожди пуштунских племен. Поэтому Ф. Уайли приложил все усилия, чтобы добиться от Хашим-хана гарантий, что в Кабул не будут приглашены представители "независимых" пуштунских племен Британской Индии. Афганский премьер удовлетворил это требование.

Но это не означало, что афганское правительство решило отказаться от помощи приграничных племен. В середине октября 1941 года на юге Афганистана состоялась джирга их представителей. Ее работа проходила в обстановке строгой секретности, но можно с уверенностью предположить, что вожди пуштунских племен по обе стороны "линии Дюранда" согласились оказать помощь афганскому правительству, если возникнет угроза независимости Афганистана со стороны Англии.

Когда Г. Пильгеру и П. Кварони было сообщено о решении афганского правительства удалить из страны всех немцев и итальянцев, которые не являлись членами дипломатических миссий, абвер предложил перебросить здоровых мужчин- немцев в зону пуштунских племен, где в конце августа 1941 года началось очередное вооруженное выступление племени момандов против афганского правительства. В Берлине не были уверены, что Англия и СССР не потребуют закрыть посольства Германии и Италии в Кабуле. Поэтому, чтобы обеспечить надежную переправку офицера абвера Витцеля, радиста Доха и "добровольцев" в Южный Афганистан, немцы добились от представителя Амануллы-хана в Берлине Г. Сиддик-хана передачи им на связь своих людей из племени момандов. Возможно, в абвере считали, что из Кабула им будет безопаснее бежать к момандам, чем прорываться (как М. Обердорффер и Ф. Брандт) в Вазиристан. Однако, получив из Берлина список амануллистов, Расмус передал людей, рекомендованных Г. Сиддик-ханом, на связь некоему Бхагат Раму, который сотрудничал с советской разведкой. "Заман", получивший сведения о доверенных лицах Сиддик-хана, с помощью которых члены германского посольства хотели бежать из Кабула в зону пуштунских племен, передал их по назначению. К счастью для немцев, они отказались от этой затеи, как только узнали, что дипломатические миссии Германии и Италии в Кабуле не будут закрыты.

Это известие дало Берлину и Риму надежду, что, возможно, им удастся, играя на гордости афганцев, уговорить афганское правительство не высылать граждан фашистских государств или, по крайне мере, отложить их депортацию на неопределенный срок. Немцы также попытались увеличить штат своего посольства в Кабуле, выдав своим наиболее ценным разведчикам дипломатические паспорта. Но Хашим- хан отверг все просьбы Г. Пильгера и П. Кварони оставить в Афганистане новоиспеченных "дипломатов".

30-31 октября 1941 года еще до начала работы Лоя джирги все немецкие и итальянские специалисты были вывезены из Кабула. Перед их отъездом Расмус и Витцель изъяли у отъезжаю-

стр. 51

щих всю валюту, в которой они так нуждались для финансирования своей агентуры в зоне пуштунских племен. Эти средства значительно пополнили фонды Расмуса, который получил наличными только в афганской валюте более одного миллиона афгани. Все мужчины немецкой колонии сдали Витцелю свои пистолеты и фотоаппараты, которые были переданы агентам среди афганцев ¹² . Как потом установили советские и британские разведчики, абвер, чтобы сохранить хоть часть своей агентуры в Кабуле, завербовал (вероятнее всего, обещая сохранить жизнь их родственникам в Германии) некоторых немецких евреев, которые не подлежали депортации из Афганистана. Эти несчастные люди в дальнейшем использовались для связи германской миссии с посланцами от Факира из Ипи, периодически прибывавшими в Кабул в 1942 году. Такими мерами германская разведка пыталась смягчить тот ущерб, который нанесла фашистской агентуре высылка из Афганистана немецких граждан, среди которых было значительное число агентов абвера и СД. Из пяти разведгрупп у немцев в Афганистане сохранилась только группа Расмуса.

1 ноября 1941 года в Кабуле состоялась Лоя джирга, на которой Хашим-хану удалось уговорить депутатов одобрить выдворение из страны граждан Германии и Италии. Чтобы доводы Хашим-хана были более убедительными, британское посольство передало ему для подкупа делегатов 10 миллионов афгани. Англия также пообещала выплатить афганскому правительству 500 тысяч фунтов стерлингов сразу же после того, как первая группа немцев покинет Афганистан. Но даже эти меры не давали Лондону гарантии, что во время Лоя джирги не начнутся стихийные антианглийские выступления представителей приграничных пуштунских племен.

В английской миссии в Кабуле особенно боялись возможных выступлений перед собравшимися делегатами военного министра Шаха Махмуд-хана, который был очень популярен среди пуштунов и не одобрял высылки немцев из Афганистана. Этого же мнения придерживался командующий кабульским гарнизоном принц Дауд-хан. Только незадолго перед началом Лоя джирги Хашим-хану удалось уговорить их не выступать с критикой действий правительства и не призывать пуштунов к джихаду. Премьер-министру удалось также убедить своих родственников и приближенных, что в условиях активизации амануллистов в Афганистане члены правящей династии Яхья-хель должны проявить единство. Когда английская миссия получила сведения о достигнутом согласии в афганском правительстве, советник Хэйлей с удовлетворением сообщил советнику посольства СССР В.Козлову: "В настоящее время имеется полная уверенность в том, что эти прогермански настроенные лица не рискнут выступить против Хашим-хана... так как это могло бы привести к восстанию (пуштунских. - Ю.Т. ) племен против нынешнего правительства".

Как и боялись англичане, избежать антибританских выступлений представителей пуштунских приграничных племен на Лоя джирге все же не удалось. Особенно напугала их речь вождя племени джадран Замрак-хана, который открыто перед всеми делегатами заявил, что в случае необходимости готов выставить против Англии 20 тысяч воинов, которых он сам вооружит и будет содержать на свои средства в течение года. Земли племени джадран граничили с Вазиристаном, и британские власти в Индии понимали, какую опасность для них может представлять объединение сил Замрак-хана с лашкарами Факира из Ипи. Но, несмотря на гневные выступления некоторых делегатов, Лоя джирга одобрила действия Хашим-хана по депортации немецких и итальянских подданных из Афганистана. После этого последняя надежда Берлина и Рима сохранить всю свою разветвленную агентуру в Афганистане провалилась. Добившись выдворения из Афганистана граждан Германии и Италии, Великобритания и СССР к концу 1941 года обеспечили мир на северо-западной границе Британской Индии и помешали тогда германской разведке создать свою разведсеть среди басмачества в Северном Афганистане.

Но сам факт созыва Лоя джирги настолько напугал английское правительство, что оно категорически отказалось от ранее достигнутой с СССР договоренности заставить Хашим-хана закрыть посольства Германии и Италии в Кабуле. В результате полностью пресечь деятельность фашистских спецслужб в Афганистане не удалось. Дипломатические представительства стран "оси" в Афганистане осуществляли подрывные операции против Британской Индии и советских среднеазиатских республик вплоть до 1943 года. Только благодаря высокопрофессиональным и согласованным действиям разведок СССР и Великобритании все акции абвера в Афганистане были нейтрализованы.

(Окончание следует)

¹ Запись беседы советского посла в Афганистане К.Михайлова с британским посланником Ф. Уайли от 1.11.41. //Архив Внешней политики Российской Федерации (АВП РФ). Ф.071. 1941. Оп. 23. П. 196. Д. 6. Л. 220.

² Запись беседы советника посольства СССР в Кабуле В. Козлова с Флетчером от 23.06.41. //АВП РФ. Ф.071. 1941. Оп. 23. П. 196. Д. 5. Л. 120.

³ Выдержки из доклада английской разведки см.: Hauner M. India in Axis Strategy. Germany, Japan and Indian Nationalists in the Second World War. Stuttgart, 1981. P. 313.

⁴ Донесение Фреда Брандта. // Архив Службы внешней разведки Российской Федерации (далее - Архив СВР). Дело N 2437 "Индия". Л.2-3.

⁵ Памятная записка, врученная С. Криппсом В. Молотову 20.07.41. //АВП РФ. Ф.06. 1941. Оп. 3. П. 8. Д. 81. Л. 64.

⁶ Запись беседы К. Михайлова с У. Фрэзер-Тайтлером от 28.07.41. // АВП РФ. Ф.071. 1941 Оп. 23. П. 196. Д. 5. Л. 197.

⁷ Akten zur deutschen auswartigen Politik 1918-1945. Serie D. Bd. XIII.l. Bonn, 1970. SS. 223-224.

⁸ Запись беседы В.Молотова с С.Криппсом от 1.08.41. // АВП РФ. Ф.06. 1941. Оп. 3. П. 8. Д. 82, Л. 1.

⁹ Доклад советского посольства в Афганистане "Внешняя политика афганского правительства в 1941 г. - начале 1942 г." //АВП РФ. Ф. 071. 1942. Оп. 24. П. 199. Д. 2. Л. 146.

¹⁰ Там же. Л. 36.

¹¹ Запись беседы К. Михайлова с Хашим-ханом от 11.10.41. // АВП РФ. Ф.071. 1941. Оп. 23. П. 196. Д. 9. Л. 42.

¹² Протоколы допросов Г. Пильгера в Бутырской тюрьме. // Архив СВР. Дело "Мародеры". T. I. Л. 120.

Permanent link to this publication: