8-9 декабря 1999 г. на эту тему в Институте востоковедения РАН была проведена научная конференция, организованная отделом ЮВА. В ее работе участвовали сотрудники академических институтов, высших учебных заведений Москвы, работники практических учреждений.

Зам. директора ИВ РАН А.З. Егорин отметил научно-практическую значимость конференции, в том числе с точки зрения интересов и политики России в Азиатско-тихоокеанском регионе.

Тематика конференции была посвящена итогам развития ЮВА в XX в. в экономической, политической, социальной, экологической, культурно- идеологической сферах и прогнозам на ближайшее будущее (на региональном и страновом уровнях). Уделялось внимание анализу путей и методов преодоления финансово-экономического кризиса, избираемых странами ЮВА, проблемам регионализма, перспективам АСЕАН, особенностям геополитической ситуации в регионе, а также вопросам сотрудничества России с государствами Юго-Восточной Азии.

Зав. отделом ЮВА Д.В. Мосяков в докладе "Фундамент единства АСЕАН", указывая на существующие различия между государствами Ассоциации по ряду региональных и глобальных проблем, отметил, что эти разногласия не оказывают серьезного влияния на сохранение единства региона. В противовес прогнозам об усилении неустойчивости и вероятном распаде АСЕАН Д.В. Мосяков утверждает, что единство Ассоциированных стран имеет характер фундаментального стратегического партнерства, базирующегося на комплексе многоплановых факторов. Среди них: всеобщее недоверие к политике Китая из-за постоянной угрозы китайской экспансии, интерес правящих элит к поддержанию стабильности и безопасности в регионе, понимание приоритетности этих задач по сравнению с внутрирегиональными спорами, сохранение функции АСЕАН как "политического зонтика" для обеспечения экономического сотрудничества, социокультурный фактор - чувство региональной общности вне зависимости от различий в религиях, экономических и политических системах, общность политической культуры с приоритетом сильной государственной власти. По мнению докладчика, в основе АСЕАН лежат объективные политические, экономические и социокультурные факторы. Сегодня Ассоциация - это устойчивый региональный блок со сложившейся системой отношений, этических норм и общими интересами правящих элит. Положение АСЕАН не безоблачно, но очевидно, что в ближайшие годы ее роль в мире вновь будет возрастать, учитывая возобновляющийся экономический рост в ряде стран ЮВА.

С.А. Былиняк (ИВ РАН) в докладе "Финансовый кризис в Юго-Восточной и Восточной Азии - проблемы и суждения" отметил разрушительный характер кризиса для многих стран региона. Он считает, что финансовый кризис на исходе, хотя на ликвидацию его последствий уйдет немало времени. К середине 1998 г. даже в странах, серьезно от него пострадавших, наметилась макроэкономическая стабилизация. До сих пор остались спорными многие вопросы, связанные с происхождением кризиса, его характером, закономерностями и механизмом развития. Кризис, по мнению докладчика, не оказал сильного влияния на мировую экономику, хотя прогнозы ее развития регулярно пересматривались в сторону снижения темпов

стр. 136

роста. Кризис подвел к необходимости радикального реформирования системы международных финансов. Он вызвал дискуссию по поводу эффективности восточноазиатской модели, которая обеспечила ряду стран быстрый социально-экономический прогресс, но затем привела к кризису. Именно благодаря осуществлению этой модели страны Юго- Восточной и Восточной Азии (далее - ЮВВА) успели добиться феноменальных успехов. Экономический рывок помог снизить негативное влияние кризиса. Восточноазиатская модель отличается от западных сильным вмешательством государства в социально- экономические процессы. Государственная политика сдерживала конкуренцию и развитие рыночных отношений, способствовала формированию капитала, в основе которого лежит сращивание бизнеса с политикой.

Докладчик задает вопрос: а какова была альтернатива этой модели в азиатской среде, позволила бы последняя форсировать экономический рост без серьезных дефектов? В настоящее время в странах ЮВВА принимаются меры по оздоровлению экономики и возобновлению экономического роста, с учетом уроков кризиса разрабатываются новые стратегии развития.

В соответствии с тематикой конференции ее работа велась по трем направлениям: "Политика и геополитика: общерегиональные проблемы", "Общеэкономические проблемы", "Экономика и политика отдельных стран ЮВА".

В выступлении В.Ф. Васильева (ИВ РАН) "Положение с демократией в странах ЮВА на исходе XX в." особенности демократического процесса в государствах региона рассматривались в контексте общей тенденции мирового политического процесса к росту числа демократических стран. ЮВА внесла свой вклад в общемировые показатели. Соотношение демократических и авторитарных режимов здесь в настоящее время составляет 6 : 4 (Филиппины, Таиланд, Малайзия, Камбоджа, Сингапур, Индонезия - Мьянма, Бруней, Вьетнам, Лаос). Для ЮВА, как для Востока в целом, характерна форма нарождающейся демократии, включающей полудемократию, частично демократию и демократию с "национальной спецификой".

В. А. Федоров (ИВ РАН) рассмотрел проблему эволюции социально- политической роли армии в странах ЮВА. В условиях неразвитости гражданского общества армия выполняла задачи по обеспечению стабильности, созданию условий для экономического роста, действовала как самостоятельная политическая сила. В то же время быстрая экономическая модернизация сопровождалась появлением тенденции к демократизации. Правящие военно-бюрократические круги были вынуждены идти на придание режимам большей открытости и представительности. Но процесс демократизации осуществляется неравномерно и замедленно. В качестве разных моделей приводится опыт Таиланда (в 90-х годах происходит мирный переход к гражданской партийно-политической системе); Индонезии, где традиция глубокой вовлеченности армии в политику и общественную жизнь не позволяет говорить о сдаче ею позиций и после событий 1998 г.; Мьянмы с 38- летним пребыванием военных у власти и перспективой сохранения ими этих позиций в будущем. В целом же, несмотря на изживание авторитарных режимов и уменьшение вмешательства государства в экономику, армия еще длительное время будет играть важную роль в общественной жизни стран Востока, в том числе и в ЮВА.

Выступление Ю.О. Левтоновой (ИВ РАН) посвящено современной геополитической ситуации в ЮВА. Ее специфика предполагает высокую степень вовлеченности в дела региона внерегиональных сил. Главные устойчивые составляющие геополитического ландшафта ЮВА -США, Китай, Япония. В настоящее время общеполитическую ситуацию в ЮВА определяют следующие факторы: 1) превращение США в единственную глобальную сверхдержаву; 2) интенсивный рост экономической и военной мощи Китая как крупной региональной державы; 3) интенсификация американо-японского сотрудничества в области безопасности (договор об обороне 1997 г.). В результате - сложность и противоречивость взаимоотношений сторон "треугольника". Ответы стран ЮВА на внешние вызовы будут заключаться, по-видимому, в использовании отработанной еще в годы "холодной войны" системы маневрирования между великими державами - теперь применительно к новому балансу сил в регионе; в дифференцированном отношении к каждой из сторон "треугольника" с учетом противоречий между ними. Такая политическая линия может стать одним из факторов поддержания регионального единства в интересах безопасности и стабильности. Ю.О. Левтонова привела некоторые оценки и обобщения, касающиеся данной проблемы, из трудов американских политологов (3. Бжезинский, С. Хантингтон, Д. Эмерсон и др.).

стр. 137

Тема выступления Л.В. Гайсина (ИВ РАН) - территориальный спор в Южно-Китайском море. Он рассмотрел международный конфликт, имеющий глубокие исторические корни и затрагивающий интересы Китая, Тайваня, Вьетнама, Малайзии, Филиппин, Брунея, Индонезии. На нынешнем этапе в основе конфликта лежит экономический фактор - разработка энергоресурсов в акватории Южно-Китайского моря (ЮКМ) (острова Парасельские и Спратли). Активное участие нефтяных компаний США в исследовании шельфа ЮКМ в сотрудничестве с Китаем и Вьетнамом вызывает повышенное внимание стран ЮВА к позиции Вашингтона, который отказывается оценивать юридическую сторону встречных претензий участников конфликта. В то же время американцы наращивают свое военное присутствие в регионе в качестве гаранта стабильности и свободы судоходства в ЮКМ. Перспектива американского вмешательства в конфликт неоднозначно воспринимается в АСЕАН. Однако, учитывая мощный экономический и военный потенциал Китая и его нежелание даже обсуждать вопрос о суверенитете КНР над ЮКМ, США с их стремлением выполнять роль арбитра в мировых делах будут играть все большую роль в ситуации вокруг островов,.

А.С. Агаджанян (ИВ РАН), исследуя проблемы культуры и религии в странах Юго-Восточной Азии в конце столетия, выдвигает тезис о сопоставимости этих стран и России. Основные социокультурные параметры региона в последнее десятилетие XX в. определялись постепенным и многосторонним давлением западной цивилизации и постоянными поисками адекватного "ответа" на этот "вызов". Взаимодействие местных и экзогенных форм происходило путем того, что можно назвать "герменевтическим" процессом - переосмыслением своих и чужих элементов взаимодействия. В результате ни один из них не остался в чистом виде. Что касается конфессиональной ситуации в ЮВА, то модернизация общества здесь не сопровождалась ослаблением религиозных институтов. Хотя внешне основной секулярный принцип - внеконфессиональность государства - признан большинством стран региона, это не снимает реальных напряжений. Докладчик указал на продолжающуюся политизацию ислама в 90-е годы (различные проявления этого процесса в Малайзии и Индонезии), на проблему этнических китайцев (например, в Индонезии большинство китайцев относятся к сравнительно преуспевающим социальным группам, и многие из них - христиане), на осложнение положения христиан в ЮВА (как и вообще в Азии, в частности в Индонезии и Вьетнаме). Общая тенденция в странах региона - конфессиональный национализм, противопоставляющий себя секулярному национальному государству.

Блок докладов на тему "Общеэкономические проблемы" открыл А.И. Динкевич (ИВ РАН) сообщением, в котором рассмотрены последствия финансово-экономических кризисов в Юго-Восточной Азии и других регионах. Кризисы выявили острое противоречие между процессами либерализации мирохозяйственных связей и необходимостью их регулирования на международной основе. Валютно-экономические потрясения стимулировали пересмотр общей концепции политики МВФ. Об этом свидетельствует разработка доктрины "пост-вашингтонского консенсуса", реализация которой неотделима от отказа от монетаристских догм и неолиберализма. С движением международных капиталов, в том числе "горячих денег", тесно связана проблема отмывания "грязных денег", выросший оборот которых угрожает стабильности мировой финансовой системы. Принятые до сих пор меры оказались неэффективными, если не считать, что за отмывание "грязных денег" банки стали брать в 4-5 раз больший процент. И, наконец, глубинной основой движения спекулятивных капиталов и "грязных денег" явились негативные сдвиги в структуре общественного капитала, связанные с опережающим накоплением ссудного капитала по сравнению с реальным. Значительная часть ссудного капитала оторвалась от движения реального, что и явилось первоосновой финансовых кризисов, а серьезная деформация структуры общественного капитала представляет собой неизбежный результат эволюции рыночной экономики.

М.А. Игнацкая (РУДН) отметила, что финансово-экономический кризис в странах Юго-восточной Азии (равно как и в других регионах) стимулировал научную мысль, направленную на разработку ряда фундаментальных проблем экономической теории. Так, пересматриваются традиционные концепции внешней среды, жизненного цикла продукта и организации, международной стратегии и конкуренции, основ процесса принятия решений и других важных аспектов современного менеджмента. В рамках процессов экономической глобализации особое значение приобретают проблемы совершенствования и дальнейшего развития международного бизнеса. Г. Олдрич, К. Коберг, Р. Дункан и другие ученые по-новому трактуют роль

стр. 138

неопределенности внешней среды на локальном и глобальном уровнях. В развитие концепции жизненного цикла продукта Дж. Кимберли, Р. Майлз, Л. Гринер разработали теорию жизненного цикла организации. К. Омаэ, Р. Уайт, Т. Пойнтер предложили теорию общей, интернациональной, транснациональной и глобальной фаз экономического роста и их особенностей. Наконец, оригинальные подходы к проблемам менеджмента, в том числе трактовке категории эффективности, нашли свое отражение в работах М. Драйвера, К, Броссэ, Э. Туей, Ф. Фринландера и др. Все эти проблемы требуют дальнейшего изучения, поскольку в новых условиях взаимоотношений развитых и развивающихся стран и практической деятельности в сфере бизнеса они приобретают первостепенное значение.

А.А. Рогожин (ИМЭМО РАН) выдвинул гипотезу об ускорении в последнем десятилетии XX в. процесса формирования в ЮВА регионального интеграционного комплекса. Всесторонний анализ двусторонних и многосторонних экономических отношений стран ЮВА позволяет сделать вывод о достаточно глубокой интеграции стран - членов АСЕАН и реальном переходе этой организации от преимущественно внешнеполитических акций к практическому содействию сближения государств региона в области экономики. Вопреки ожиданиям, кризис 1997-1998 гг. не только не прервал, но и усилил эту тенденцию. Однако не следует забывать, что скорость, направление и формы интеграции стран ЮВА зависят как от центростремительных, так и от центробежных факторов.

В.М. Немчинов (ИВ РАН) считает, что мировая финансовая помощь государствам Юго-Восточной Азии, равно как и другим странам "третьего мира", осуществляется крайне неравномерно. По характеру предоставления кредитов, связанных с оборотом фиктивного капитала, она является не столько фактором, усиливающим финансовую стабильность, сколько условием, чреватым возможностью непредсказуемого дефолта. В подобную ситуацию во время кризиса и попал ряд стран ЮВА, обычно весьма осторожно относящихся к кредитам и займам национальных корпораций и международных финансовых организаций. Положение стран-заемщиков усугубляется существованием особых районов на территории национальных государств, являющихся зонами бегства капитала. Эти "черные дыры", так называемые полюса стагнации, оказывают крайне депрессивное воздействие на общее состояние экономики стран ЮВА. Они вполне могут стать очагами социальной нестабильности и политической напряженности.

О.Г. Барышникова (ИВ РАН) охарактеризовала основные проблемы, возникшие на пути выхода из кризиса наиболее экономически развитых стран ЮВА, и перспективы их дальнейшего развития и отметила основные внутренние и внешние факторы, содействующие выходу из кризиса Сингапура, Малайзии, Таиланда, Филиппин и Индонезии или сдерживающие этот процесс. Опираясь на методики исчисления макроэкономических показателей исследуемых стран, она привела данные для названной "пятерки" на 1999-2000 гг., дополнив их результатами опроса менеджеров крупнейших национальных компаний членов Ассоциации государств Юго-Восточной Азии о ее деятельности во время кризиса и роли иностранного капитала в процессе восстановления их экономики. Проанализировав основные направления стратегий, разработанных для посткризисного периода, О.Г. Барышникова считает необходимым осуществление коренной перестройки экономики стран региона и широкого привлечения новых источников роста.

Н.Г. Рогожина (ИМЭМО) полагает, что переход к устойчивому развитию требует от стран ЮВА выполнения обязательных условий, а именно: решения проблемы бедности и обеспечения экологически безопасного развития. Если экономический рост наряду со справедливым распределением материальных благ закладывает основу преодоления противоречий в системе взаимосвязей "бедность - экологическая деградация", то минимизация экологических потерь экономического роста и достижение экологически безопасного развития реализуются в рамках внесения экологического содержания в стратегию и тактику экономического развития стран ЮВА.

А.П. Муранова (ИВ РАН) рассмотрела отношения стран ЮВА с Японией в период кризиса. Она отметила, что Япония активизировала политику оказания финансовой помощи странам региона. Чтобы закрепить и расширить здесь свое влияние в противовес Китаю, а также усилить международную роль иены, Япония выдвинула идею создания регионального Азиатского валютного фонда (АВФ) с капиталом в 100 млрд. долл. в качестве альтернативы МВФ. По ее мнению, АВФ мог бы стать более гибкой организацией, способной быстрее и на более мягких условиях, чем МВФ, оказывать финансовую помощь пострадавшим от кризиса

стр. 139

странам региона. Неприятие этой идеи европейскими государствами и США заставило Токио отступить от нее и предложить в октябре 1998 г. так называемый "план Миядзавы" с фондом в 30 млрд. долл. В дополнение к уже выделенной Японией помощи Индонезия, Малайзия, Таиланд, Филиппины и Южная Корея получили многомиллиардные средства в 1998-1999 гг.

Н.Ю. Агеев и Н.Ю. Агеева (оба - ИВ РАН) проанализировали политические и экономические отношения стран ЮВА с КНР, уделив особое внимание экономическим интересам Китая в регионе. В сообщении приводятся также показатели торговли между наиболее экономически развитыми странами АСЕАН и КНР в 1980-1998 гг. (по данным китайской таможенной статистики). С 1997 г. Китай входит в число трех партнеров (наряду с Японией и Южной Кореей) по диалогу со странами Ассоциации, с которыми они намерены развивать особые отношения. Это продемонстрировал саммит АСЕАН в конце 1999 г. Получение КНР статуса полноправного партнера стран Ассоциации по диалогу усилило позиции китайской экономической дипломатии в ЮВА. В сообщении отмечено, что в посткризисный период отношения между КНР и АСЕАН будут расширяться и обе стороны примут участие в создании азиатского общего рынка в противовес Западу.

Третья часть конференции была открыта выступлением Л. Ю. Другови (ИВ РАН) "Индонезия в 1999 г.: основные политические события". Он подчеркнул, что перед реформаторским руководством Индонезии, сформированным в результате выборов 1999 г., стоит комплекс проблем: последствия экономического кризиса, дискредитация власти, сепаратизм, обострение этнических, религиозных, социальных противоречий. Вопрос в том, может ли шаткий политический баланс сил, сложившийся после выборов при сосредоточении инициативы в руках блока мусульманских партий, с успехом заменить прежние политические структуры, где главную роль играла армия? В случае неудачи не исключена попытка армии вернуть властные функции, хотя ее престиж в обществе серьезно подорван военными и политическими неудачами. Отделение Восточного Тимора усилило в стране антизападные настроения, и это скажется на внешнеполитической ориентации Индонезии. Не исключено и некоторое перераспределение ролей внутри АСЕАН вследствие ослабления ее самого влиятельного участника.

В выступлении А. В. Попова (ИВ РАН) "Индонезия после президентских выборов (октябрь 1999 г.)" прошедшие президентские выборы в стране оценивались как еще одно из ярких проявлений процесса демократизации, начало которому положили в мае 1998 г. отставка президента Сухарто и приход к власти уже бывшего теперь президента Хабиби. Именно при Хабиби состоялась индонезийская "перестройка" с полной свободой слова, политических объединений и волеизъявлением народных масс, оказавшая огромное влияние на результаты первых за последние десятилетия демократических президентских выборов, в ходе которых к власти пришли лидеры оппозиции Абдурахман Вахид и Мегавати Сукарнопутри. Одновременно демократизация в стране сопровождается развитием центробежных тенденций и ростом сепаратистских настроений, а также обострением межконфессиональных и межэтнических противоречий в ряде провинций.

Е.В. Лукьянов (Академия МВД), побывавший в составе миссии ООН на Восточном Тиморе, отметил следующее. Можно было предположить, что продолжавшаяся 25 лет борьба восточно-тиморцев в результате волеизъявления большинства на референдуме 30 августа 1999 г. завершится мирным переходом к суверенному государству. Однако, вследствие неподготовленности и во многом неспособности Джакарты обеспечить эту "бархатную революцию" и в связи с публикацией итогов референдума, на острове поднялась волна насилия, вылившаяся в массовую резню среди мирного населения, поджоги и погромы, осуществлявшиеся силами проиндонезийской милиции. Только с вводом на Восточный Тимор международных миротворческих сил эту волну удалось сбить и начать обеспеченное ООН формирование органов местной администрации. Ей придется иметь дело с последствиями гуманитарной катастрофы и экономического хаоса, вызванного почти полным разрушением всей инфраструктуры, созданной Индонезией за четверть века.

Е.П. Заказникова (ИВ РАН) проанализировала отношения Индонезии с Папуа-Новой Гвинеей и Австралией. Напряженность отношений Индонезии с соседней Папуа-Новой Гвинеей была обусловлена проникновением на территорию последней вооруженных отрядов, сражавшихся за независимость Западного Ириана. Заключенные между двумя государствами соглашения определили сферу их взаимодействия и механизм решения пограничных споров. Отношения Индонезии с Австралией осложнились из-за социально-политической напряженности

стр. 140

на Восточном Тиморе, особенно после референдума, в ходе которого большинство восточнотиморцев высказалось за независимость. Австралийские войска составили костяк направленных туда многонациональных миротворческих сил. Одобрение вновь избранным парламентом Индонезии итогов референдума правительство Австралии расценило как шаг, дающий импульс развитию двусторонних отношений.

Сравнительный анализ правительственных программ Индонезии и Малайзии был дан Л.Ф. Пахомовой (ИВ РАН). В Малайзии власти пытаются сохранить избранное стратегическое направление, используя прежде всего внутренние источники развития и опасаясь глубоко реструктурировать банковский и корпоративный секторы. Индонезия же в условиях острой политической ситуации и усиливающихся негативных явлений в социально-экономической сфере прибегла к рекомендациям и помощи МВФ и Всемирного банка. Она сменила не только политический режим, но и экономическую модель, стратегию роста и была ввергнута в затяжной процесс депрессии. Разумеется, имеются собственные просчеты, ошибки и непоследовательность при осуществлении программ выхода из кризиса. В целом, как отмечает Л.Ф. Пахомова, социальная, экономическая цена, не говоря уже о понесенных политических издержках, оказалась для Индонезии чрезмерно высока. Вместе с тем в последнее время МВФ и Всемирный банк вынуждены менять свои консервативные и стереотипные подходы при разработке методов и форм финансовой поддержки и всей политики в отношении стран с развивающейся экономикой, включая Индонезию. Общим для обеих стран в настоящее время является курс на реструктуризацию банковской системы и подъем реального сектора экономики. Перед ними стоит задача дальнейшей либерализации движения капитала, товаров и услуг.

М.Н. Гусев (ИВ РАН) рассмотрел ключевые направления экономической и финансовой политики малайзийского правительства по выходу из кризиса. Малайзия следует курсу на жесткое государственное вмешательство в экономику, опоры на собственные силы. Премьер- министр Махатхир Мохамад выступает с резкой критикой МВФ, отказавшись от его помощи и развивая сотрудничество Малайзии с азиатскими странами. Усиливается политический фактор в регулировании хозяйственной деятельности. По мнению М.Н. Гусева, в сложной внутриполитической ситуации, в условиях обострения социальных проблем в стране, при дисбалансе в уровнях экономических позиций основных национальных групп населения Махатхир Мохамад выдвинул стратегию национальной политики, которая должна способствовать консолидации малайзийского общества и укреплению позиций Малайзии в АСЕАН. В основе этой стратегии - ориентация на "азиатские ценности и приоритеты" в противовес западным, поиски "внешнего врага". Как полагает М.Н. Гусев, скатывание в сторону азиатского национализма, изоляция развивающихся экономик не способствуют их стабильности и развитию.

Одной из сторон внешнеполитической деятельности премьер-министра Малайзии Махатхира Мохамада в поисках азиатских и иных партнеров и союзников, а также поставщиков высоких технологий, включая военные, посвящено сообщение Г.С. Шибилиной (ИВ РАН). Поездка малайзийского премьера на российский Дальний Восток и в Бурятию в августе 1999 г. свидетельствовала о намерении расширять партнерство с Россией, ее восточными регионами, учитывая их богатый природный потенциал, определенную транспортную доступность, развитость военных и гражданских технологий на ряде промышленных производств. Речь идет прежде всего о расширении экспорта российских вооружений и военной техники в Малайзию и другие государства ЮВА, о стимулировании иностранных инвестиций в конкурентоспособные производства российских регионов, участии в разработке их минерально- сырьевой базы, лесоразработке, а также о создании, например, в Малайзии совместных сборочных предприятий и др.

Таиланду были посвящены три сообщения. В.А. Дольникова (ИСАА при МГУ) отметила. что, как и в других странах региона, преодоление социально-экономического кризиса в Таиланде сопровождается усилением интеграции его экономики в мировое хозяйство. Средства, получаемые из различных внешних источников, значительно облегчили мероприятия правительства по реструктуризации финансовой системы. Они широко привлекаются в аграрную сферу, используются для оказания помощи наиболее перспективным отраслям промышленности, для развития мелкого и среднего бизнеса, инфраструктурного хозяйства и расширения внешнеэкономических связей. Таиланд играет заметную роль в развитии торговых и инвестиционных отношений со странами Индокитая. Существуют перспективы расширения торговых и иных связей с Россией. В последние годы произошли серьезные изменения в социальной структуре

стр. 141

таиландского общества. Расширилась сфера применения наемного труда, усилилась миграция. При этом нарастают потоки населения из городов, особенно Бангкока, в сельские районы. Развивающиеся там отрасли производства, связанные с агробизнесом и изготовлением потребительских товаров, дали определенный импульс формированию новых форм коммерческого бизнеса и активизации внутренних и внешнеторговых связей.

А.В. Колосова (ИСАА) охарактеризовала перспективы возобновления промышленного роста Таиланда после падения производства в 1997- 1998 гг. Она отметила, что ускоренное развитие промышленного сектора в 70-х - первой половине 90-х годов не сопровождалось глубокими качественными изменениями - формированием собственной технологической базы, подготовкой квалифицированных кадров, расширением производства, ориентированного на внутренний рынок, в первую очередь за счет создания капиталоемких и наукоемких предприятий. От решения этих задач зависит, удастся ли Таиланду после выхода из кризиса обеспечить более высокий технологический уровень и устойчивые показатели промышленного роста.

Е.А. Фомичева (ИВ РАН) проанализировала политику коалиционного правительства Чуана Ликпая, созданного два года назад. Оно осуществляет мероприятия по выводу страны из кризиса, ориентируясь на рекомендации МВФ. Достигнуты определенные экономические успехи, в том числе положительное сальдо по текущим счетам, возобновился экономический рост. Эксперты полагают, что в 2000 г. темпы роста достигнут 3%. Проводится реформа банковской системы. В то же время программа приватизации крупнейших прибыльных государственных предприятий вызывает резкую критику со стороны профсоюзов. Негативно последствия кризиса наиболее полно проявились в социальной сфере - безработица обостряется в связи с использованием более дешевого труда нелегальных рабочих, особенно в районах, граничащих с Мьянмой. Проблему создания новых рабочих мест частично пытаются решать с помощью японского "плана Миядзавы". Одновременно проводится реформа политической системы. Во внешней политике наблюдается стремление закрепить особую роль Таиланда в регионе, что, например, проявилось в позиции правительства по Восточному Тимору. Таиланд готов принять новые принципы международной политики, ограничивающие суверенитет национального государства в пользу "открытости".

Тема выступления Е.Н. Афанасьевой (ИМЛИ РАН) - "Культ кхван" и государственная религия северных тайских государств. Роль этого культа в духовной культуре тайских народов, как и их добуддийские верования, изучена недостаточно. Источники (летописи, эпиграфика) государств, существовавших на территории Таиланда и Лаоса в XIII-XVIII вв., свидетельствуют о том, что языческие верования не потеряли своего влияния и после официального принятия буддизма. Устойчиво верование в то, что духи покойных королей приобретают статус божеств- покровителей царствующих потомков и их государств.

Э.М. Гуревич (ИВ РАН) полагает, что утверждение в Сингапуре модели "нелиберальной демократии" отражает не "затухание" демократического процесса или появление новой "азиатской" демократии, а свидетельствует о переходности этапа и разнообразии путей перехода к либеральной демократии. На этом этапе отчетливо проявляется разрыв между высокоразвитой капиталистической экономикой страны и незрелостью гражданского общества. И дело не только в сохранении в обществе многих элементов традиционной, прежде всего конфуцианской, политической культуры с характерным для нее авторитаризмом массового сознания, но и во всеобъемлющей роли государства, во главе которого уже более 35 лет стоит правящая ПНД, видящая в демократии угрозу своей власти.

Современный этап экономического развития Сингапура и его финансовый рынок были в центре внимания М.Г. Осиновой (ИВ РАН). В 80-90-е годы Сингапур шел по пути либерализации и открытости экономики и успешно интегрировался в мировое хозяйство. Происходит быстрый рост финансового рынка и его составных частей. Успешно используются новейшие технологии. По сравнению с другими странами ЮВА, финансовый кризис 1997-1998 гг. отразился на экономике Сингапура в наименьшей степени. Осуществляется комплекс мер государственного регулирования, в том числе в финансовой сфере. Сингапур стремится сохранить за собой роль одного из ведущих финансовых центров Азии, как и центра высоких технологий и знаний в острой конкурентной борьбе с Гонконгом и др.

Г.В. Бирина (ИВ РАН), сравнивая современную ситуацию во Вьетнаме с положением стран, наиболее пострадавших от азиатского финансового кризиса, отметила, что Вьетнам пострадал в меньшей степени, хотя в стране и снизились темпы развития, но отрицательных значений они не имели. Однако если часть стран ЮВА под давлением сложившихся обстоятельств была

стр. 142

вынуждена начать необходимые реформы и постепенно стала выходить из кризиса, то Вьетнам теряет набранный ранее темп. Премьер-министр страны Фан Ван Кхай на очередной сессии Национального собрания в ноябре 1999 г. заявил, что национальная экономика находится в фазе продолжающегося спада и валютно-финансовый кризис продолжает оказывать на нее негативное влияние. В 1999 г. темп экономического роста оказался самым низким. Несмотря на заявления политического руководства СРВ в 1998 г., никаких реальных шагов по пути реформирования экономики в 1999 г. предпринято не было. В значительной степени это, по-видимому, объясняется разногласиями во вьетнамском руководстве относительно путей дальнейшего развития страны. Подтверждением этому стал отказ вьетнамской стороны от подписания в сентябре 1999 г. вьетнамо-американского торгового соглашения.

А.Л. Соколов (ИВ РАН), побывавший недавно во Вьетнаме, подчеркнул, что 1999 год оказался весьма трудным для экономики страны: в различных сферах материального производства темпы снижения ВВП не были преодолены, серьезный урон нанесен национальной экономике стихийными бедствиями в Центральном Вьетнаме (засуха в начале года, сильнейшее наводнение в конце его). Крайне неблагоприятное воздействие на национальную экономику оказал региональный валютно- финансовый кризис. Тем не менее, по мнению А.А. Соколова, вьетнамская экономика сохраняет относительно высокие темпы роста. В результате проводимой в стране политики удалось избежать серьезных потрясений на макроэкономическом уровне. В 1999 г. темпы роста ВВП не превысили 5%. Был собран хороший урожай риса. по экспорту которого страна вышла на второе место в мире. Уровень потребления продовольствия в этом году составил 440 кг на человека. Темпы роста промышленного производства составили 10,5% (в государственном секторе - 4,9%).

Г.Ф. Мурашова (ИВ РАН) проанализировала особенности политического развития современного Вьетнама. В результате реформ в рамках проводимой с 80-х годов политики обновления (дои мой) в конце 90-х годов были созданы предпосылки для индустриализации и модернизации. При этом в стране с рыночной экономикой сохраняются социалистические политические структуры с монополией КПВ на власть (аналогично КНР). Сохранится ли при таком "зазоре" между экономикой и политикой политическая стабильность? Позитивный ответ Г.Ф. Мурашева связывает с особенностями политической культуры Вьетнама, отраженными в поведенческих стереотипах вьетнамцев, в частности с верностью национальным традициям. оборонным сознанием, приоритетом опоры на собственные силы в сочетании с адаптацией к процессам интеграции и глобализации. Накануне XXI в. Вьетнам - страна с динамичной экономикой. стабильной социалистической системой, укрепляющая свою внутреннюю и внешнеэкономическую идентичность.

С.И. Иоанесян (ИВ РАН) рассмотрела итоги социально-экономического развития Лаосской Республики в последней четверти XX в. Начатые 15 лет назад либеральные рыночные реформы способствовали постепенному выводу ЛНДР из состояния экономического коллапса и почти полной мирохозяйственной изоляции, что явилось результатом предшествующих неудачных попыток в 1975-1985 гг. осуществить строительство материально-технической базы социализма. К середине 90-х годов либерализация экономики, внешней торговли, приток иностранных инвестиций, иностранная помощь обеспечили Лаосу повышение темпов экономического роста, снижение уровня инфляции, как и развитие местного предпринимательства. Расширились торговые и прочие экономические связи, в том числе с развитым миром. Региональный финансовый кризис 1997-1998 гг. реально задел многие области социально-экономической жизни Лаоса, однако к настоящему времени государство постепенно выходит из него. Об этом свидетельствуют повышение курса национальной валюты, увеличение сумм банковского капитала и кредитов. С.И. Иоанесян особо подчеркнула роль иностранной помощи. Многие страны заинтересованы в укреплении своих позиций в ЛНДР, являющейся важной с геостратегической точки зрения частью Индокитайского полуострова. Наблюдается рост зарубежных инвестиций в экономику Лаоса. К сожалению, Россия в ущерб своим интересам не использует возможности расширения деловых связей с этой и другими странами ЮВА.

ПЛ. Гончаров (МИД РФ), отмечая особенности современного политического развития Камбоджи, подчеркнул, что у этой страны в последние 30 лет самая драматическая история в Азии (частые смены режимов, гражданские войны и т.п.). Отмечается традиционно сильное воздействие внешнего фактора (и позитивное и негативное) на политический процесс в Камбодже. В конце 80-х - 90-х годах благодаря усилиям мирового сообщества была остановлена

стр. 143

политическая дестабилизация. В результате двух международных конференций все противоборствующие в гражданской войне силы достигли компромисса. На нынешнем этапе Камбоджу можно отнести к числу "молодых демократий". Стабилизирующую роль в камбоджийском обществе играет король. По конституции монарх царствует, но не правит. Взрывоопасной для Камбоджи является проблема суда над лидерами "красных кхмеров" из-за опасности возобновления гражданской войны, к которой может подтолкнуть в том числе давление США и ООН, требующих создания международного трибунала для суда над полпотовцами. С вступлением Камбоджи в АСЕАН укрепляются ее международные позиции. Приоритетное направление внешней политики страны - многостороннее сотрудничество в рамках АТР, лишенное какой- либо идеологической ориентации.

В.П. Куриное (МИД РФ) рассмотрел тенденции развития Бирмы (Мьянмы). По его мнению, историкам и политикам нельзя игнорировать исторические реалии - переходное, шаткое состояние бирманского традиционного общества, закономерность 40-летнего пребывания у власти военных. В результате краха экономики и дискредитации социалистической идеи в 80-90-х годах в обществе не могло возникнуть новой "мобилизующей силы". Попытки демократизации, навязанные извне, оказались провалены. Военная власть, применяя силу, явно равнялась на известные события 1989 г. в Пекине. Поэтому, полагает В.П. Кудинов, в ближайшем будущем невозможен переход Бирмы к демократии, военно-бюрократический режим будет сохранять свои позиции.

Г.И. Мимрыкин (МГУ) подчеркнул, что ЮВА является важной сферой российских государственных интересов. В современных условиях существуют определенные экономические предпосылки для наращивания связей нашей страны с регионом. Российские ученые, исследующие новые реалии в мировом хозяйстве, в России и в государствах ЮВА, должны связывать свои научные исследования с их практической отдачей, работать в тесном контакте с отечественными государственными и частными структурами, заинтересованными в повышении роли России в АТР.

Permanent link to this publication: