6 ноября 1929 г. в канун праздника ленинградская "Красная газета" преподнесла читателям такую новость: "В Академии наук были спрятаны важные политические документы. Академик С. Ф. Ольденбург отстранен от должности непременного секретаря". Далее следовали подробности1 . 19 октября в работавшую с конца июня 1929 г. Правительственную комиссию Наркомата рабоче-крестьянской инспекции СССР по проверке аппарата Академии наук поступили заявления от ряда сотрудников академии о том, что в некоторых ее учреждениях, таких, как Пушкинский Дом, Археографическая комиссия и др., находятся документы "большого политического значения". В ходе предварительного расследования, проведенного председателем Правительственной комиссии членом Президиума ЦКК ВКП (б) Ю. П. Фигатнером, эти сигналы подтвердились. О том, как происходило это "предварительное расследование", Фигатнер подробно рассказал на собрании сотрудников академии 10 ноября 1929 года2 . Как явствует из его выступления, на вопрос комиссии "о правильности" поступивших сообщений Ольденбург ответил, что ему "ничего не известно". Членами комиссии в Библиотеке Академии (БАН) "в одной из комнат" были обнаружены нигде не зарегистрированные списки лиц, получавших "особое вознаграждение за борьбу с революцией". Затем членам комиссии был предъявлен запечатанный пакет. В нем находился конверт с пометкой "Е. Г. Старицкий, N 607". В конверте оказались подлинные экземпляры отречения от престола Николая II (его подпись была засвидетельствована министром двора В. Б. Фредериксом) и его брата великого князя Михаила. "В распоряжении правительства, - подчеркнул Фигатнер, - этих документов не было". Среди других бумаг, обнаруженных членами комиссии в рукописном отделении БАН, были материалы Департамента полиции, корпуса жандармов, царской охранки и контрразведки. В Пушкинском Доме были обнаружены переписка Николая II с петербургским генерал- губернатором Д. Ф. Треповым по поводу событий 9 января 1905 г., архив московского губернатора и шефа жандармо ... Читать далее