Механизм губернаторских назначений начал складываться еще в XVIII в. в атмосфере бюрократических традиций, без каких-либо специальных юридических норм. Верховной власти импонировало волевое решение кадровых вопросов. Даже с появлением в начале XIX столетия министерства внутренних дел, ставшего посредником между императором и губернаторами, ситуация оставалась прежней. Монарх, не стесненный законодательными рамками, самолично мог перемещать губернаторов независимо от того, кто рекомендовал ему их кандидатуры. В условиях проведения реформ 60 - 70-х годов XIX в. политический, экономический, социальный и культурный облик России существенно менялся. Самодержавная власть сталкивалась с необходимостью приспособления всего правительственного аппарата к функционированию в новых условиях. Возникал вопрос эффективности системы местного управления, которая была главным проводником внутренней политики. Император не имел возможности проверять, а тем более знать лично все предлагаемые ему кандидатуры. Степень активности его участия в выборе кандидатур зависела от региона, куда предполагалось направить руководителя. В первую очередь это касалось замещения генерал-губернаторских должностей, обсуждение которых перерастало порой в острые дебаты. Особенно трудно было сделать выбор, когда возникала необходимость совместить в одном лице гражданскую и военную власти. Подобный случай имел место в 1862 г., когда вокруг вакансии в киевском генерал-губернаторстве столкнулись интересы МВД и военного министерства. МВД желало назначения двух отдельных генерал-губернаторов - гражданского и военного. Военное министерство, наоборот, полагало, что внутриполитическая ситуация того времени требует сохранения единого руководства. Военный министр указывал Александру II на "опасность разделения власти между двумя независимыми друг от друга лицами при тогдашнем положении дел в западных губерниях"1. В консультациях по замещению этой должности принимали участие киевский митрополит и о ... Читать далее