В феврале 2006 года минуло полстолетия с тех пор, как состоялся XX съезд советских коммунистов. Об этой дате мало кто вспомнил в теперешней России, особенно официальной, как почти уже никто не обращается и к другим памятным датам канувшей в Лету КПСС. Однако в середине 1950-х годов наш народ связывал с данным съездом немалые надежды. Причем его популярность обусловливалась не новизной отчетного доклада ЦК или какой-то оригинальностью обсуждения последнего - заранее как всегда, срежиссированного. XX съезд стал событием для партии и страны после заключительного заседания 25 февраля, на котором Н. С. Хрущев выступил с критикой злоупотреблений властью со стороны доселе непогрешимого вождя, отца и учителя всех трудящихся И. В. Сталина. И хотя критика эта носила вроде бы закрытый характер (заседание прошло без глав делегаций "братских" коммунистических и рабочих партий, других иностранных гостей, без допуска представителей отечественной и зарубежной прессы, радио и телевидения), о необычной ее направленности сразу же стало известно: "секретный" доклад обсуждался едва ли не на каждой кухне... Лично меня, 22-летнего комсомольца, все это застало на территории ГДР, в одном из окраинных районов Магдебурга под названием Herrenkrug. Здесь дислоцировались части 19-й гвардейской дивизии (входившей в состав Третьей ударной армии), включая и 68-й механизированный полк, в котором проходила в 1953 - 1956 гг. моя срочная воинская служба в должности старшего радиста танко-самоходного батальона. О хрущевском антисталинском докладе я впервые услышал отнюдь не от замполита батальона или каких-либо других офицеров, а из радиопередач американской радиостанции "Освобождение". Дело в том, что мне приходилось как радиотелеграфисту нести ночные дежурства на полковой радиостанции, поддерживавшей так называемую боевую связь напрямую со штабом армии. Причем эта связь оказывалась в некотором роде односторонней: надо было все время находиться на соответствующей волне и ждать вызова "морзянко ... Читать далее