В 1930 - 1950-х годах в советском государстве одной из наиболее специфических социальных групп являлись граждане, депортированные по национальному признаку из мест проживания в другие районы страны и получившие специальный правовой статус "спецпоселенцы" ("выселенцы"). В эту социальную группу входили поляки и немцы, депортированные в 1936 г. из западных приграничных территорий СССР, осадники1 (1939 - 1940 гг.), немцы и финны из угрожаемых районов СССР (1941 г.), карачаевцы, калмыки, чеченцы, ингуши, балкарцы с Северного Кавказа, крымские татары, болгары, греки и армяне из Крыма, турки-месхетинцы, курды и хемшины из Грузии (1943 - 1944 гг.), турки, греки, иранцы, армяне-"дашнаки" с Кавказа и Черноморского побережья (1944 - 1950 гг.). К этому же контингенту правомерно отнести украинцев, литовцев, латышей, эстонцев, молдаван, депортированных из мест проживания как "нелояльный элемент". К 1954 г. в СССР более 2,5 млн. чел. находились на спецпоселении по национальному признаку2: "закрепление" на новом месте жительства означало лишение права выезда, необходимость регулярно отмечаться в органах НКВД и ряд других правовых ограничений. Депортация рассматривалась как превентивная мера по "очищению" стратегически важных территорий СССР от потенциально "нелояльного" населения (все контингента депортированных), но также и в качестве особого вида наказания, которому подверглись представители определенной национальности без индивидуального выяснения причастности их к антисоветскому повстанческому движению, бандитизму или сотрудничеству с гитлеровскими оккупантами (депортации военных и послевоенных лет). Незаконное наказание порождало в среде спецпоселенцев антагонизм по отношению к советскому государству и эйфорические ожидания помощи со стороны зарубежных стран. Сведения о таких настроениях содержатся в ряде источников - в основном это докладные записки и сводки органов НКВД - МВД - НКГБ - МГБ. Источниковая база по данной проблеме имеет свои специфические стороны: лояльные ... Читать далее