Первые организации исламо-фундаменталистского толка возникли в Судане в конце 1940-х гг., но прошли десятилетия, прежде чем военный переворот 1989 г. и последующие за ним события заставили зарубежных и отечественных специалистов (арабистов и африканистов) обратить пристальное внимание на феномен суданского политического ислама1. В настоящей статье критически рассмотрены некоторые мифы относительно периода с конца 1980-х гг. по настоящее время, доставшиеся нам в наследство от историографии 1990-х гг.

Тон исследованиям политического ислама в Судане первоначально задала англоязычная традиция, согласно которой страна на протяжении девяностых годов прошлого века рассматривалась как "центр международного исламизма" и представляла одну из главных угроз цивилизации и особенно Америке. Подобный на первый взгляд хорошо аргументированный подход к изучению суданского исламо-фундаменталистского движения доминировал не только в мировом, но и в отечественном востоковедении.

Однако ближе к концу века в российской суданистике наметился перелом: новое поколение отечественных востоковедов, опираясь на материалы отечественной суданистики советского периода и непредвзятый анализ вышеуказанных трансформаций, разработало принципиально иной подход к изучению общественно-политических, социально-экономических и культурно-идеологических трансформаций Судана во второй половине XX - начале XXI в., окрашенных исламо-фундаментализмом.

Для начала стоит определиться с ключевыми вопросами зарубежной и отечественной суданистики. Во-первых, действительно ли мы можем с полным на то основанием утверждать, что в 1989 - 1999 гг. в Судане существовала "первая исламская республика", или же все-таки это была обычная для стран "третьего мира" военная диктатура, ради своих интересов принявшая облик "исламского государства" [Gallab, 2008, р. 97]? Во-вторых, означают ли события декабря 1999 - мая 2000 г. полное фиаско проекта "Исламской Республики Судан" (ИРС) и отказ правящей суданской элиты от каких бы то ни было попыток его продолжения? И, в-третьих, как можно классифицировать современные исламистские движения и организации в этой стране?

1 Египет после Июльской революции 1952 г. признал право суданского народа на самоопределение. В ноябре 1953 г. состоялись выборы в парламент Судана, в 1954 г. создано правительство переходного периода. В августе 1955 г. суданский парламент принял решение об окончательном прекращении действия режима кондоминиума, и в том же году английские войска были выведены из Судана. 1 января 1956 г. Судан был провозглашен независимым государством. Центральное правительство в Хартуме, ключевые позиции в котором заняли мусульмане, отказалось выполнить обещания о создании федеративного государства, что привело к мятежу офицеров-южан и гражданской войне, продолжавшейся с 1955 по 1972 г. Страна пережила несколько военных и государственных переворотов (1958, 1964, 1969, 1985), однако режимы, сменявшие друг друга, были не способны справиться с проблемами сепаратизма, этнической разобщенности и экономической отсталости. В 1983 г., после введения центральным правительством законов шариата на Юге, гражданская война Юга и Севера возобновилась. Повстанцы объединились в Суданскую народно-освободительную армию во главе с бывшим полковником суданских вооруженных сил Джоном Гарантом. После очередного переворота, совершенного 30 июня 1989 г., к власти пришел полковник Омар Хасан аль-Башир, удерживающий ее и поныне.

стр. 95
Отвечая на первый из поставленных вопросов необходимо понять суть тех изменений, которые произошли в конце 1980-х - 1990-х гг. в Судане. При этом стоит отметить, что события, происходившие в 1989 - 1999 гг., можно условно разделить на три периода. Первый период (30 июня 1989 г. - 16 октября 1993 г.) - "революция национального спасения" - характеризовался доминирующим влиянием Национального исламского фронта (НИФ) на принимаемые руководством страны политические и социально-экономические решения. Второй (16 октября 1993 г. - март 1996 г.) характеризуется нарастающим соперничеством исламистов и армии. Третий период (март 1996 г. - декабрь 1999 г.) демонстрирует закат и распад коалиции военных и исламистов.

Несмотря на то что государственный переворот 30 июня 1989 г., по итогам которого установился режим генерала Омара Хасана аль-Башира и самого известного идеолога суданского исламо-фундаментализма Хасана ат-Тураби2, произошел двадцать лет назад, у нас по-прежнему нет полной и достоверной информации обо всех деталях и нюансах этого coup d'état, официально именуемого в Судане, как "революция национального спасения" ("саура аль-инказ аль-каумий"). Неясна роль исламистов в заговоре против правительства Садыка аль-Махди. Были они его участниками, как на это намекает С. Э. Бабкин, или сторонники ат-Тураби лишь вдохновили непосредственных исполнителей - три сотни исламистски настроенных офицеров, в том числе 175 бойцов-парашютистов бригады аль-Башира [Бабкин, 2000, с. 223]. Кроме того, высказывалось предположение, не опровергаемое, но и не подтверждаемое официальным Хартумом, согласно которому действующий суданский президент Омар аль-Башир в конце 1980-х гг. был активным членом военной организации НИФ [Поляков, 2000, с. 75; Sudan and Terrorism, 1997, p. 2]. По мнению Е. А. Кудрова, "не имея достоверных документов, подтверждающих опору военных на исламистов, вывод об исламистском основании переворота 1989 г. можно делать лишь на основании последствий переворота для социально-политической жизни общества и того неоспоримого факта, что в конце 1980-х гг. исламисты оставались единственной реальной политической силой в стране и имели серьезное влияние в армейских кругах" [Кудров, 2009, с. 28].

Как бы то ни было, в период с 1989 по 1996 г. позиции суданских исламо-фундаменталистов в правящем лагере действительно были особенно сильны. Это подтверждается тем фактом, что под давлением Хасана ат-Тураби трое из 12 членов Совета командования "революцией национального спасения" (СКРНС)3, не согласных с политикой исламистов, подали в отставку [Левин, 1994, с. 20].

На наш взгляд, несколько взаимосвязанных причин обусловило столь мощные позиции НИФ. Во-первых, суданские исламисты накопили к 1989 г. колоссальный политический опыт. К примеру, их лидер ат-Тураби имел к тому времени 35-летний

2 Хассш Абдалла ат-Тураби родился в 1932 г. в селении Вад-ат-Тураби (район Эль-Гезира). Его отец был шариатским судьей и одним из признанных знатоков богословия и фикха. В 1951 г. Хасан ат-Тураби поступил на юридический факультет Хартумского университета, закончив бакалавриат в 1955 г. С 1955 по 1957 г. учился на магистра в Лондонском университете. С 1959 по 1963 гг. был докторантом Сорбонны. Успешно подготовил и защитил докторскую диссертацию по теме "Конституционное понимание чрезвычайного положения". В 1955 г. Хасан ат-Тураби становится делегатом учредительного съезда суданской ассоциации "Братьев-мусульман". С 1964 г. по настоящее время сохраняет руководящие должности во Фронте исламской хартии (ФИХ), НИФ, Исламо-арабской народной конференции (ИАНК), Национальном конгрессе Судана (НКС) и Национальном народном конгрессе (ННК).

3 Высший орган власти в Судане с 30 июня 1989 по 16 октября 1993 г. Сразу после переворота в состав СКРНС вошли 15 высокопоставленных суданских военных: бригадный генерал аль-Башир, бригадный генерал Аз-Зубейр Мухаммед Салех, полковник Ат-Тиджани Адам ат-Тахир, полковник Салах ад-Дин Мухаммад Ахмад Каррар (офицер флота, председатель экономического комитета СКРНС), полковник Мухаммад аль-Амин Халифа Юнис (председатель комитета СКРНС по международным и внешним отношениям), полковник Бакри Хасан Салих, майор Ибрагим Шамс ад-Дин (руководитель молодежного движения НИФ), бригадный генерал Усман Ахмад Усман (глава политического комитета СКРНС), полковник Фейсал Мадани Моктар, полковник Абд аль-Махмуд (первый генеральный секретарь СКРНС), бригадный генерал Фейсал Али Абу Салех, бригадный генерал Осман Ахмед Хассан, бригадный генерал Доминик Касиану, бригадный генерал Ибрагим Наель Адам, полковник Сулейман Мохаммед Сулейман [Sudan..., 1995, р. 822].

стр. 96
политический опыт. Во-вторых, Фронт располагал солидной финансовой базой, формировавшейся из внутренних4 и внешних доходов, причем как из легальных источников5, так и из нелегальных6 [Серёгичев, 2006, с. 78 - 79]. В-третьих, начиная с 1978 г., когда Нимейри стал проводить политику "национального примирения", сторонники ат-Тураби, пользуясь благосклонностью властей, стали проникать в аппарат армии, полиции, службы государственной безопасности, распространяя там свое влияние. В-четвертых, военным во главе с аль-Баширом импонировала жесткая, основанная на военной дисциплине структура НИФ, располагавшего сотнями вооруженных сторонников, организованных в отряды. Кроме того, в условиях, когда далеко не все в национальной армии и полиции были сторонниками нового правящего курса, аль-Баширу и его окружению необходимо было иметь под рукой надежные военизированные резервы для предотвращения переворота. Отряды НИФ как нельзя лучше подходили на роль этих самых резервов. Численность милиции Фронта составляла 80 тыс. человек, т.е. достигала 2/3 численности суданских вооруженных сил7 [Гусаров, 2002, с. 208]. В-пятых, генеральская хунта признавала незаменимость исламских фундаменталистов в качестве партнера по правящей коалиции, что значительно увеличивало возможность последних влиять на политику страны. Опираясь на исламистов, военные хотели уйти из-под влияния, пусть и ослабленного, традиционных политических партий, а в особенности стоявших за ними орденов Аль-Ансар и Аль-Хатмийя, поскольку те стали полюсом, вокруг которого объединилась оппозиция правящему режиму. В-шестых, рядясь в одежды правоверных мусульман, военные, по-видимому, рассчитывали на поддержку своих действий в виде валютных кредитов со стороны консервативных арабских режимов, таких как Саудовская Аравия и др. Это предположение вполне уместно, если принять во внимание крайне сложную экономическую ситуацию в Судане в конце 1980-х гг.

По мнению Бабкина, в сформированном сразу после "революции национального спасения" суданском кабинете министров проводниками политики ат-Тураби выступали следующие видные государственные деятели страны: Али Осман Мухаммед Таха - второе лицо в НИФ, где возглавлял аппарат Фронта, а также молодежное крыло, гораздо более радикальное, чем крыло "ветеранов" НИФ, возглавляемое самим ат-Тураби; Авад Ахмад аль-Джаз; Махди Ибрагим Мухаммед [Бабкин, 2000, с. 224]. Сам же лидер исламистов в состав нового правительства не вошел, на первых порах довольствуясь лишь скромной должностью руководителя им же самим созданной в апреле 1991 г. ИАНК.

Периоду "революции национального спасения" посвящено немало работ в России и за рубежом. Однако их авторы упускают из виду то, что переворот произошел 30 июня 1989 г., а курс на планомерную и всестороннюю исламизацию Судана был провозглашен лишь в январе 1991 г. Таким образом, вопреки расхожему тезису о том, что, "придя к власти в результате очередного в истории Судана военного переворота, исламские фундаменталисты получили новые возможности для реализации своих идей на практике", ситуация в действительности была не столь однозначной [Поляков, 2000, с. 75]. Почему суданские военные, уже вступившие в союз с исламистами, ждали 17 месяцев, прежде чем объявили о государственной программе по тотальной исламизации Судана?

Возможно, замысел аль-Башира и его ближайшего окружения был прост: прийти к власти, опираясь на НИФ, а затем, укрепив свой режим, отказаться от "услуг"

4 Членских взносов, пожертвований, выгод, извлекаемых из занимаемых постов в таких банках, как суданский филиал Исламского банка Фейсала, банка Аль-Барака и др., сборов с исламизированной предпринимательской прослойки. Жиль Кепель эту группу суданских бизнесменов называет "набожной буржуазией" [Кепель, 2004, с. 184.].

5 Доходов от акций иностранных компаний, получаемых через посредников, пожертвований.

6 Торговли оружием, платы за обучение боевиков на суданской территории, продажи террористам суданских дипломатических паспортов и т.д.

7 120 тыс. человек.

стр. 97
исламистов Хасана ат-Тураби. Для этого генеральской хунте требовались надежные альтернативные источники денежных средств, которые можно было бы направить на реализацию широкомасштабных программ оказания социальной помощи наиболее нуждающимся слоям населения8, что, в свою очередь, позволило бы обеспечить их лояльность политике нового режима. С этой целью председатель СКРНС Омар Хасан Ахмед аль-Башир посетил с официальными визитами во второй половине 1989 г. Саудовскую Аравию (июль), Ливию (август, сентябрь), Ирак (август, октябрь), Йеменскую Арабскую Республику, Народно-Демократическую Республику Йемен (ноябрь), Кувейт, Катар (ноябрь). Его заместитель 3. Ахмед посетил Объединенные Арабские Эмираты (июль), Оман, Ирак, Арабскую Республику Египет, Бахрейн, Кувейт (июль). Другой заместитель председателя СКРНС аз-Зубейр Мухаммад Салех совершил визиты в Иорданию (июль), Саудовскую Аравию (август, ноябрь), Ирак (ноябрь). С ответными визитами Судан в 1989 г. посетили президент АРЕ Х. Мубарак (июль, декабрь), главнокомандующий вооруженными силами Ливии Ю. Джебер (февраль) [Судан, 1990, с. 354]. Однако эффективность этих мер была невысока: финансовая и материальная помощь так и не полилась в Судан широкой рекой.

Более того, в 1990 г. активизировалась оппозиция, пришедшая в себя после переворота 30 июня 1989 г. В ночь с 21 на 22 апреля 1990 г. была предпринята неудачная попытка военного путча. Им руководили генерал-майор Хусейн Абд аль-Кадер аль-Кадро9, бригадир ВВС Мохаммед Осман Хамед Каррар, бывший также в 1986 - 1989 гг. губернатором Восточной провинции. В общей сложности виновными в заговоре были признаны 28 офицеров. Их казнили 24 апреля 1990 г. [Sudan, 1994, р. 361]. Этот, пусть и неудачный, заговор серьезно напугал СКРНС, главной опорой которого была исключительно армия. В этих условиях аль-Башир и его соратники вынуждены были обратиться за помощью к исламистам.

Олицетворением такого решительного поворота в сторону НИФ стало возобновление в июне 1990 г. действия "сентябрьских" шариатских законов10, приостановленных сразу после переворота 6 апреля 1985 г., покончившего с режимом Джаафара Нимейри. Окончательно курс на союз с фундаменталистами оформился 22 марта 1991 г., когда в действие была введена новая версия "сентябрьских" законов. Одновременно с этим Исламский фонд предоставил властям Судана кредит в 440 млн. долл. на расходы, связанные с переводом страны на рельсы исламской экономики [Abdou Maliqalim, 1994, p. 68].

Двумя месяцами ранее, в январе 1991 г., СКРНС принял Программу введения шариата. Согласно ей, государство рассматривалось как "мусульманская община", а шариат - как ее "единый закон". Так, сохранение приоритета государственных интересов связывалось с идеей недопущения раскола уммы [Мустафаев, 1994, с. 11].

С этого момента и до 1998 - 1999 гг. СКРНС под давлением и при поддержке исламистов активно насаждал в рамках всей страны предписания шариата. Те, кто не следовал призыву молиться по пятницам, становились правонарушителями, подлежавшими строгому наказанию. Владельцы магазинов и иные правоверные, не прекратившие работу для молитвы с 12 до 14 часов, наказывались кнутом. По пятницам была запрещена торговля на рынках. Был введен раздельный для мужчин и женщин проезд на общественном транспорте, запрещена торговля спиртным. Следить за выполнением этих и подобных им директив СКРНС были призваны "комитеты контроля". Последние отчитывались о проделанной работе перед функционерами из специального отдела СКРНС [Судан, 2000, с. 235 - 236].

8 Это было особенно актуально в связи с тяжелейшей экономической ситуацией в стране: в 1990 г. рост инфляции составил 44.6%, достигнув 121.9% к 1991 г., уровень безработицы в 1992 г. составил 30% [Annual Report..., 2000. p. 24].

9 Командовал при президенте Нимейри артиллерийским дивизионом.

10 Президент Судана Нимейри 8 сентября 1983 г. принял решение о введении на территории всего Судана (включая и Южный) исламского законодательства и замене гражданского судопроизводства шариатом.

стр. 98
В этот период исламисты стремились к максимальному сосредоточению власти в своих руках и рассчитывали отвести армии роль послушного инструмента для претворения программных установок НИФ во все сферы жизни суданского общества. Вооруженные силы, по замыслу идеологов Фронта, должны были стать наглядным примером исламской морали и образа жизни для всех остальных суданцев. Этой цели служил принятый еще в 1989 г. закон о национальной обороне, согласно которому молодежь, в том числе и студенты, должна была обязательно проходить военную службу. Ключевым элементом военной подготовки новобранцев являлась идеологическая подготовка солдат и офицеров, предусматривавшая преподавание основ ислама.

Активно осуществлявшееся строительство в Судане исламского общества в первой половине 1990-х гг. сопровождалось кампанией террора внутри страны. Исламизация проводилась в строгом соответствии с иранским образцом. Преследованиям подвергались не только инакомыслящие, но и образованные люди. Были закрыты все суданские газеты, другие средства массовой информации были взяты под жесткий контроль. Новые власти высказались за проведение политики жесткой экономии. Было принято решение о сокращении на 20% всех правительственных расходов, кроме военных [Хасан, 2003, с. 41 - 42]. Отменялись субсидированные цены на нефтепродукты и некоторые импортируемые товары. Значительным сокращениям из-за проверок на лояльность подвергся аппарат государственных учреждений и предприятий11, что привело к росту безработицы, в том числе среди квалифицированных специалистов.

Какой же виделась будущая Исламская Республика Судан ее яростным сторонникам во главе с Хасаном ат-Тураби? Основу их системы составляли риба (запрет на ростовщический процент), закят (добровольное пожертвование) и шура (совет). Через реализацию запрета на ростовщический процент достигается исламизация банковской сферы, в результате которой все вкладчики банков в равной мере разделяют успех или неудачу своего банка. Закят же, призванный помочь бедным, материально неблагополучным людям, позволяет смягчить острое социальное неравенство. Шура представляет собой систему, охватывающую всю пирамиду власти: от кварталов, деревень до общенационального парламента и президента, при этом выборы главы государства предполагалось проводить на альтернативной основе [Ат-Тураби, 1994, с. 33].

Согласно ат-Тураби, исламское государство "подчиняется высшим нормам шариата, представляющим волю Аллаха. ...халиф же или любой другой носитель политической власти подчиняется шариату и воле избравших его людей". Более того, лидер НИФ считал, что "современное исламское правительство может, исходя из шариата, вводить нормы права и проводить политику, основанную на шариате". Также ат-Тураби полагал, что "мусульманское государство сегодня может определить свою систему публичного права и экономики, исходя из шариата и иджма"12.

Характеризуя роль законодательства, основанного на шариате, ат-Тураби утверждал, что "высшая общая цель религиозной жизни объединяет частную и публичную сферы; шариат является арбитром между общественным порядком и индивидуальной свободой". Для главы суданских исламистов был принципиально важен тот момент, что "какую бы форму ни принимала исполнительная власть, ее глава всегда должен подчиняться шариату и сформулированному на его основании иджма". Исходя из этого, доказывал ат-Тураби, "можно будет принять любую форму или процедуру организации общественной жизни, которая будет направлена на служение Аллаху и целям исламского государства, если только она непосредственно не отвергается шариатом" (Цит по: [Ан-Наим, 1999, с. 52 - 53]).

11 С 1989 по 1994 г. было уволено 73 тыс. человек [Lado, 2000, р. 5].

12 В суннитском исламе - одна из основ мусульманского права, единогласное решение исламских авторитетов данной эпохи по вопросам, не урегулированным в прямой форме Кораном и сунной пророка Мухаммеда. Иджма представлена в комментариях, сведенных в сборники норм, которые восполняют пробелы в религиозном законодательстве.

стр. 99
Более конкретно контуры Исламской Республики Судан были прорисованы в "Суданской Хартии: национальное единство и разнообразие"13. В соответствии с ее положениями исламское государство в Судане должно быть построено в форме "смешанной системы, включающей федеральные и региональные элементы". Кроме того, разработчиками Хартии особо подчеркивалось, что "Национальный исламский фронт выступает за принятие федеральной системы в конституционном регулировании децентрализации в Судане, с равным отношением ко всем регионам, либо специальных мер для некоторых и через любой процесс постепенного перехода в федерацию"14 [The Search..., 2002, p. 329, 331].

Если систематизировать все усилия суданских исламистов, то можно увидеть, что процесс воплощения замыслов ат-Тураби и его окружения по построению суданского исламского государства проходил, как минимум, в три этапа: 1991 - 1994, 1994 - 1996, 1996 - 1999 гг.

Как было упомянуто выше, первый этап начался в январе-марте 1991 г.15 К этому стоит добавить, что в рамках проекта по созданию исламского государства в 1991 г. была проведена административно-территориальная реформа Судана. Вводилась четырехуровневая структура управления страной. Первый уровень занимало центральное правительство, второй - вместо 18 провинций, объединенных в 8 регионов, - 9 вилаятов. Третий уровень образовывали 66 провинций, входивших в состав вилаятов. К четвертому уровню относилась 281 область с местным управлением, входившая в состав провинций. Как заявил СКРНС, реформа должна расширить региональную автономию, так как каждый вилаят возглавляется губернатором16, опирающимся на правительство вилаята, в ведении которого находятся вопросы местного управления и сбор налогов. За центральным правительством оставались внешнеполитическая, военная и экономическая сферы [Тихомиров, 2006, с. 136].

Было уделено внимание и финансово-экономическим проблемам. В 1992 г. суданские власти провели денежную реформу, введя новую денежную единицу - динар. Ее суть состояла в обмене банкнот достоинством 5 суданских фунтов и выше на новые банкноты. Реформа была направлена на обуздание инфляции, снижение рыночных цен и возвращение в банковский оборот денег, находящихся вне контроля государства. Суданский фунт подлежал постепенному изъятию из обращения, что и произошло через некоторое время [Судан, 2000, с. 178 - 179]. Переход от фунтов к динарам, по заявлению управляющего Банком Судана Сейида Ахмед аш-Шейха, предвещал курс на "исламизацию" экономики, так как динары в исторической памяти мусульман тесно связаны с временами четырех праведных халифов.

Суданские исламисты, следуя проверенной временем тактике, в начале 1990-х гг. сосредоточили усилия на внедрении своих сторонников в высшие эшелоны власти. Особое внимание они, в силу местной специфики, уделили силовым структурам страны. В 1993 г. взамен распущенной в 1985 г. службы государственной безопасности была создана новая служба. С момента создания она подпала под пристальный контроль со стороны так называемой Группы безопасности (ГБ) - секретного департамента НИФ, отвечающего за защиту интересов Фронта как внутри него, так и вовне, в том числе и за границей. Возглавлял ГБ Нафи Али Нафи.

Растущие успехи суданских исламистов с тревогой воспринимались председателем СКРНС аль-Баширом и его ближайшим окружением. Они видели в этом прямую угрозу своим позициям. Однако недостаток сил и средств вынуждал генеральскую хунту мириться с засильем исламских фундаменталистов в армии, спецслужбах и госаппарате.

13 Хартия НИФ 1987 г.

14 Что крайне принципиально для Южного региона.

15 "Программа введения шариата" и вступление в силу соответствующих законодательных актов.

16 И его заместителем.

стр. 100
Следующим шагом НИФ на пути установления полного контроля над внутренней и внешней политикой страны явилась инициатива роспуска СКРНС. В начале 1993 г. Хасан ат-Тураби объявил о предстоящем роспуске Совета. Аль-Башир дезавуировал это заявление. Однако 16 октября 1993 г. СКРНС принял решение о назначении Омара аль-Башира президентом Судана и о своем самороспуске. Таким образом, НИФ избавился от угрозы репрессий со стороны военных.

Эти события обозначили завершение важного этапа в политической истории Судана - "революции национального спасения", начавшейся в 1989 г. Причиной тому было не только давление со стороны исламистов, но и то обстоятельство, что СКРНС был уже не нужен и самим военным, стабилизировавшим ситуацию в стране и желавшим путем перехода к гражданской форме власти (институтам исполнительной власти в лице президента и правительства, а также Переходной Национальной Ассамблее - временному парламенту) придать своему режиму большую легитимность. Таким образом, важнейшим итогом первого периода реализации исламского проекта явилась закладка базового фундамента суданской исламской государственности17.

Однако стремление исламистов безоговорочно доминировать во всех сферах жизни суданского общества и государства создали к 1994 г. немалый конфликтный потенциал в отношениях между лагерями ат-Тураби и аль-Башира. Лишь активные действия оппозиции в лице Юнионистско-демократической партии (ЮДП), партии Аль-Умма, СНОД/СНОА и крайне нестабильная социально-экономическая ситуация удерживали обе стороны от перехода к открытой фазе конфликта.

Второй этап строительства Исламской Республики Судан начался в феврале 1994 г., когда Хартум осуществил масштабную корректировку административной реформы 1991 г., что стало, по сути, второй с начала 1990-х гг. административно-территориальной реформой, в результате которой органы законодательной и исполнительной власти на местах получили широкие полномочия [Хамед, 2003, с. 116]. С этого момента Судан превращается в федерацию в составе 26 вилаятов. Во главе каждого вилаята стоит назначаемый президентом губернатор18. Так было завершено начатое еще в 1991 г. выстраивание четырехуровневой системы управления страной.

В круг полномочий федеральных властей вошли национальная оборона и безопасность, международные отношения, судопроизводство, генеральная прокуратура и адвокатура, вопросы гражданства и миграции, валютно-финансовая политика, внешняя торговля. За вилаятами был закреплен контроль над внутренним управлением, взиманием налогов, местным здравоохранением и образованием [Хамед, 2003, с. 116].

В целом реформа была завершена к лету 1994 г. Вместе с тем глубоких изменений с реальным делегированием прав субъектам федерации не произошло, поскольку президентский указ об изменении формы государственного устройства не предусматривал сколько-нибудь значительного перераспределения полномочий между центральным правительством и органами власти вилаятов. Главной целью реформ 1991 и 1994 гг. было достижение компромисса между военно-исламистским режимом Омара аль-Башира - Хасана ат-Тураби и местными элитами (реально контролирующими жизнь в суданских регионах), чья лояльность покупалась и покупается до сих пор должностями в новой бюрократической системе. Эта цель была во многом достигнута.

В рамках политики исламизации вооруженных сил страны из последних в 1995 г. была уволена большая группа старших офицеров (до 1 тыс. человек), не разделявших взгляды суданских властей на будущее устройство страны. В том же году аналогичная мера была применена к полицейским. Идеологи НИФ планировали замену государственной полиции, подотчетной президенту, народной полицией, представляющей со-

17 Это касалось только Центрального и Северного Судана, так как на Юге значительная часть территории контролировалась повстанцами Суданского народно-освободительного движения/Суданской народно-освободительной армии (СНОД/СНОА).

18 Вали.

стр. 101
бой отряды хорошо вооруженных активистов Фронта. Завершить осуществление этого плана предполагалось к 1999 г.

Первая половина 1990-х гг. была как нельзя более благоприятной для превращения НИФ19 в могущественную политическую силу. Высшим органом Фронта являлась Генеральная ассамблея20, состоявшая из 250 депутатов, из всех районов Судана (за исключением трех южных провинций, контролируемых повстанцами). Она избирала Главный консультативный совет21 в количестве 60 членов, который формировал руководящие органы НИФ - политбюро и секретариат. Количество членов Фронта в середине 1990-х гг. можно приблизительно оценить в пределах от 80 до 100 тыс. человек. Все члены Фронта в обязательном порядке проходили общеобразовательную, религиозную и военную подготовку. НИФ имел собственные военизированные и разведывательные и контрразведывательные структуры, подчинявшиеся напрямую секретариату. Кроме того, для успешной конкуренции с традиционными политическими партиями руководство НИФ изменило условия членства в этой организации, сняв жесткий подход к сохранению чистоты рядов. Теперь вступить в эту организацию могло племя, дервишеский орден или группа людей, так же как и отдельные лица, даже если они ранее являлись сторонниками политических партий. Главным условием при вступлении в членство стало признание ими приоритета своей лояльности к Национальному исламскому фронту [Поляков, 2000, с. 80 - 81; Huband, 1998, р. 153].

По завершении этого этапа строительства ИРС в марте 1996 г. были проведены совмещенные парламентские и президентские выборы, результаты которых были легко предсказуемы: президентом страны был избран герой "революции национального спасения" Омар аль-Башир, он получил 75.5% голосов суданских избирателей [Судан, 2002, с. 191 - 192]. В парламенте страны подавляющее число мест получили представители НИФ, а их бессменный руководитель ат-Тураби занял пост председателя Национальной Ассамблеи, третий по важности в стране.

Оценивая итоги второго периода создания ИРС, мы видим, что период 1994 - 1996 гг. был временем наивысшего расцвета влияния исламистов и лично Хасана ат-Тураби на все процессы, протекавшие в стране. Казалось, еще чуть-чуть и Исламская Республика Судан станет явью, одаряющей своих граждан всеми мыслимыми благами.

Однако в реальности "грандиозные" успехи в деле исламизации обернулись гигантскими тратами на покупку властями лояльности значительной части населения: в 1994 г. правительство приняло постановление о выплатах 2 млн. семей (т.е. примерно 10 млн. человек, - 40% населения) ежемесячно денежных пособий в размере 2 дол. США [Страны Африки..., 1999, с. 217]. На это накладывалась набиравшая обороты борьба военных и исламистов за влияние в стране.

Закрепить сложившееся после выборов 1996 г. положение было поручено новой общественно-политической организации, призванной играть роль правящей партии в стране. Такой организацией стал Национальный конгресс Судана (НКС)22, в рамках которого объединились две ведущие на тот момент политические силы: военные и исламисты. Его руководителями стали соответственно Омар аль-Башир (председатель) и Хасан ат-Тураби (генеральный секретарь).

19 По словам ат-Тураби, сказанным в ходе его интервью в сентябре 1994 г., "Национальный исламский фронт был распущен не только по закону (имеется в виду запрет на партийную деятельность, введенный сразу после переворота 30 июня 1989 г. - С. С.), но и в соответствии с решением самого движения" (цит. по: [Elhachmi, 1998, р. 63]).

20 Аль-Джамийя аль-амма.

21 Маджлис аш-шура аль-ам.

22 По мнению ряда экспертов, правящий Национальный конгресс Судана (НКС) представляет собой не что иное, как "последнее воплощение суданских "Братьев-мусульман" или НИФ перед переворотом 1989 г." [Sudan, 2004, р. 6]. НКС формально возник в октябре 1999 г., а фактически действовал еще с 1996 г. (есть версия, что идея создания Конгресса и основные элементы его структуры зародились еще в первые годы "революции национального спасения" в 1991 г. [Sorensen, 2002, р. 2].

стр. 102
Так начался третий, заключительный этап строительства ИРС, основным содержанием которого стала борьба исламистов за углубление курса на исламизацию Судана, которая привела их к открытому конфликту с военными во главе с президентом страны Омаром аль-Баширом.

Спустя два года после национальных выборов страна получила новый основной закон, четвертый по счету23. Проект конституции был одобрен Национальной Ассамблеей в апреле 1998 г. и введен в действие 1 июля, после референдума. Согласно конституции, Судан - президентская республика, суверенитет в ней делегирован народу Богом24. Зато вся высшая власть в стране принадлежит президенту, избираемому на пятилетний срок. Он является главнокомандующим вооруженных сил, полиции и других регулярных частей. Также глава государства возглавляет и формирует кабинет министров (ст. 41, 42, 47). В ст. 625 содержатся указание на недопустимость создания партий на религиозной основе. Подобная формулировка оставила властям возможность репрессировать, в случае необходимости, политические организации суданских исламистов. Был узаконен запрет на алкоголь26.

Ислам признан государственной религией Судана. Его принципы должны защищаться всеми людьми и "отражаться в их повседневной жизни, законах, политике и официальной работе или обязанностях в области политической, экономической, социальной и культурной деятельности"27. Вместе с тем признавалась свобода вероисповедания28. Также был узаконен закят - традиционный в мусульманских странах денежный сбор в пользу бедных и неимущих29. Было провозглашено право создания политических организаций30. При выборах в Национальную Ассамблею сохранялась действовавшая до этого схема: 75% депутатов избираются по обычным округам, остальные 25% - по специальным женским, научным и профессиональным, национальным сообществам31. Источниками законодательства32 являются шариат, мнение граждан, выраженное на референдуме, конституция и племенное право33 [Constitution..., 1998, р. 2 - 4, 6 - 7, 9 - 10, 16, 19, 27 - 28].

Имея большинство в суданском парламенте, исламисты в противовес курсу военных, которые с целью поддержания стабильности своего режима пытались совмещать исламизацию с демократизацией на западный манер34, проводили политику постепенного урезания властных полномочий команды аль-Башира. С этой целью исламисты к 1999 г. фактически полностью захватили власть в пропрезидентской партии - Национальном конгрессе Судана. Реализовав таким образом первую часть своего плана по переходу всей власти в стране под свой контроль, НИФ приступил ко второй его части. Она заключалась в принятии поправок к конституции, которые превращали бы президента в чисто номинальную фигуру, лишенную реальных рычагов власти. В частности, предусматривались учреждение поста премьер-министра, утверждаемого парламентом, и соответственно передача ему надлежащих полномочий от президента, введение прямых выборов губернаторов штатов.

Первые признаки наметившегося раскола в правящей коалиции, ставшие доступными стороннему наблюдателю, появились в январе 1999 г. В течение года конфронтация между военными и исламистами усиливалась. Контролируемый сторонниками

23 Временная конституция 1955 г., постоянная конституция 1973 г., временная конституция 1985 г.

24 Ст. 4 - "Верховная власть и суверенитет".

25 "Национальное единство".

26 Ст. 16 - "Общественные мораль и единство".

27 Ст. 18 - "Религия".

28 Ст. 24 - "Право на религию и совесть".

29 Ст. 10 - "Закят и другие финансовые обязательства".

30 Ст. 26 - "Свобода объединений и организаций (ассоциаций)".

31 Ст. 67 - "Национальная Ассамблея".

32 Ст. 65 - "Источники законодательства".

33 Урф.

34 Имеется в виду легализация многих ранее запрещенных партий в соответствии с Актом о партиях 1998 г., вступившим в силу 1 января 1999 г.

стр. 103
ат-Тураби Национальный конгресс не только проголосовал в парламенте в первом чтении за пакет поправок к конституции35, но и обязал ключевых членов кабинета министров, являющихся также членами НКС, регулярно отчитываться о проделанной работе перед руководством партии. Кроме того, сторонниками ат-Тураби были урезаны реальные полномочия председателя партии36 по контролю над исполнительными органами Конгресса, что превратило этот пост в малозначимую должность.

В ответ военные пошли на крайние меры: президент Судана Омар аль-Башир издал 12 декабря 1999 г. указы о досрочном прекращении полномочий Национальной Ассамблеи и о введении в стране чрезвычайного положения сроком на три месяца. Фактически 12 декабря 1999 г. стало символической датой завершения строительства ИРС по проекту ат-Тураби, который погубили взаимные распри между исламистами и военными, не желавшими подчиняться исламским фундаменталистам. Дополнительным фактором, обострившим противостояние обоих лагерей, стало начало в 1998 г. промышленной добычи нефти и ее продажи на экспорт: исламисты претендовали на нефтедоллары, видя в них колоссальный ресурс для завершения строительства ИРС, а военным они были нужны как способ обеспечить как можно большую лояльность населения своему режиму, с тем чтобы отказаться от поддержки исламистов.

Таким образом, Судан в 1989 - 1999 гг. не был ни первой исламской республикой, ни военной диктатурой, рядившейся в одежды исламского государства, а представлял собой неудачную попытку исламистов и военных построить это самое исламское государство, опираясь на режим армейской хунты. В этой связи можно пересмотреть популярное в 1990-х гг. утверждение о том, что Судан является одним из очагов международного исламского терроризма, так как на его территории американской разведкой была обнаружена целая сеть лагерей для подготовки членов различных террористических группировок. По данным на 1997 г. ЦРУ США, в Судане действовало несколько лагерей. Это Аль-Халяфийя37, где тренировались члены алжирской Исламской армии спасения (ИАС) и Вооруженная исламская группа (ВИГ); Акил аль-Авлия, расположенный на отмели Голубого Нила, южнее Хартума, где находилось свыше 500 палестинских, сирийских и иорданских боевиков; Аль-Мрихат, севернее Омдурмана, где базировались члены египетских "Братьев-мусульман", Гамаат-исламийя и Авангарда; Мухаяйамат аль-Мазари, северо-западнее Хартума, служащий тренировочной базой для боевиков различных национальностей [Sudan..., 1997, р. 48]. Суданцы, признавая существование лагерей, утверждают, что все это осталось в прошлом, а ныне Судан - надежный партнер тех же самых США в борьбе с терроризмом38.

Переходя ко второму вопросу, касающемуся влиянию на судьбу ИРС событий декабря 1999 - мая 2000 г., стоит кратко обрисовать политическую ситуацию, сложившуюся в это время в Судане. 12 декабря 1999 г. президент аль-Башир распустил парламент, готовившийся проголосовать за урезание его полномочий. При этом аль-Башир стремился сохранить свою политическую опору - НКС, выведя его из под контроля исламистов. Однако сложность ситуации заключалась в том, что удаление исламистов из структур Национального конгресса могло бы привести к его фактическому развалу. Сторонники НИФ отвечали в Конгрессе за организационную работу, делая последний влиятельной политической силой в стране. Как отмечает Н. З. Фахрутдинова, характеризуя НКС, "речь идет о новой модели исламской партии - народной, своеобразной ячейки суданского общества" [Фахрутдинова, 2004, с. 75].

35 Введение поста премьер-министра и прямых выборов губернаторов штатов вместо назначения их президентом.

36 Эту должность до сих пор занимает аль-Башир.

37 В 25 милях севернее Хартума.

38 По некоторым сведениям, правда, официально не подтверждаемым, на территории Судана действует крупный разведцентр США, также суданская разведка несколько раз помогала американцам в их операциях в Ираке.

стр. 104
Эта коллизия и привела к половинчатым решениям на прошедшем 24 января 2000 г. пленуме Консультативного совета НКС. С одной стороны, следуя логике развития событий, пленум поставил во главе комитета по выборам и контролю НКС председателя НКС Омара аль-Башира, предоставив ему права на осуществление контроля над проведением общей политической линии Конгресса, координацию взаимодействия между структурами НКС и государственными учреждениями. С другой стороны, тот же самый пленум подтвердил, что генеральный секретарь НКС Хасан ат-Тураби по-прежнему имеет право официально представлять Конгресс и делать заявления от его имени. Генсеку также вменялись в обязанность руководство идейной и пропагандистской деятельностью и работа с массами. Он сохранил за собой контроль над работой руководства и обеспечением координации между различными органами партии. Также за ним были оставлены ревизионные функции в сфере административных и финансовых дел партии. Двойственность ситуации, при которой президентский лагерь одержал крупную победу над сторонниками Национального исламского фронта и при этом вынужден был сохранить за ними немало постов в НКС, привела к тому, что конфликт между военными и исламистами перешел на другой уровень.

Развязка наступила довольно скоро: в феврале 2000 г. была закрыта хартумская штаб-квартира ИАНК, а уже в мае 2000 г. ат-Тураби был уволен с поста генерального секретаря НКС. Лидер исламистов, восприняв такое решение президента как личное оскорбление, пообещал исключить самого аль-Башира из рядов НКС. Реакция властей на это заявление была жесткой и быстрой: в стране незамедлительно были закрыты исламистские издания, включая "Раи аш-шааб" - главный печатный орган суданских исламистов.

Оставшись без партии, ат-Тураби в июне 2000 г. создал новую политическую организацию с прежними целями и задачами - Национальный народный конгресс (ННК). В нее вошли НИФ и поддерживавшие его политические группировки [Серёгичев, 2006, с. 139].

Принято считать, что проект создания ИРС был окончательно похоронен еще в декабре 1999 г., когда произошел первый публичный конфликт между ат-Тураби и аль-Баширом. Тем не менее основные постулаты исламистов ревностно охраняются суданским государством. Причина того, что идея построения ИРС до сих пор жива и продолжает реализовываться, проста: исламисты в своем "зеленом" проекте сумели воплотить чаяния политической элиты Судана39. Эти чаяния заключаются в стремлении построить на базовых принципах исламской религии и колоссальных доходах от продажи нефти послушное и легко управляемое общество. Главный вопрос здесь лишь в том, какая группировка при такой схеме окажется главенствующей: военные, исламисты или традиционалисты.

Следует отметить, что провести четкую грань между исламистами в погонах и собственно военными в условиях суданской политики крайне сложно. Принято считать, что Омар аль-Башир представляет во власти военную группировку, а Али Осман Мухаммед Таха (вице-президент Республики Судан) - исламистскую. Таким образом, получается, что проект ИРС, автором которого был Хасан ат-Тураби, продолжает развиваться, несмотря на отставку своего создателя и его оппозицию к действующему режиму. Внешне он уже не несет ярко выраженных исламистских черт40, но его сущность остается неизменной, так как это устраивает и команду аль-Башира, и желающих сменить ее оппозиционеров из Аль-Уммы и ЮДП.

39 Исключая правящую верхушку Южного Судана.

40 В основном это связано с необходимостью поддерживать на базе Comprehensive Peace Agreement (СРА) 2005 года нормальные партнерские отношения с южанами, против которых в свое время активно сражались в составе Сил народной обороны (СНО) сторонники Хасана ат-Тураби. Подразделения СНО как писала Н. З. Фахрутдинова были "авангардной силой в деле исламизации и арабизации южных провинций ... журналисты назвали их муджахидами, т.е. воинами, ведущими джихад, священную войну" [Фахрутдинова, 2004, с. 57].

стр. 105
Вопрос о нынешнем состоянии исламского проекта в Судане можно поставить и иначе: возможна ли в принципе реализация в стране иного, не исламистского проекта в лице военной диктатуры41? Маловероятно. Стоит учесть, что и Нимейри, и аль-Башир42 строили в своих интересах исламскую государственность и использовали исламистов, а также их идеи для того, чтобы подольше удержаться у власти.

Обращаясь к последнему вопросу статьи - классификации современных исламо-фундаменталистских движений Судана, можно выделить, как минимум, три43. Прежде всего это группировка исламистов, возглавляемая президентом страны Омаром аль-Баширом. Их главный политический орган - правящая партия Национальный конгресс Судана. Второе движение - ННК под руководством одного из патриархов суданской политики - Хасана ат-Тураби. Третье - суданские "Братья-мусульмане".

В этот список не включены суданские "филиалы" "Аль-Каиды" поскольку нам пока так и не удалось найти сколько-нибудь достоверных доказательств их присутствия в стране. Кроме того, данная классификация, разумеется, не претендует на то, чтобы быть окончательно "истинной", она скорее представляет собой лишь рабочую схему изучения нынешнего исламо-фундаменталистского лагеря в Судане со всеми присущими ей достоинствами и недостатками. В частности, несмотря на то, что НКС в приведенной выше классификации отнесен к исламистским организациям, необходимо понимать специфику правящей партии Судана, в которую стремятся попасть все те, кому небезразличны хорошие отношения с властями предержащими. Далеко не все они являются ревностными исламистами, чаще всего это племенная элита, ради своих интересов пошедшая на союз с правящей партией. При этом все же основное ядро НКС состоит из, если так можно выразиться, "кадровых" исламистов и разделяющих их взгляды военных.

В свое время по аналогичной схеме создавался НИФ. Так, согласно оценке египетского журналиста Мохаммеда аль-Хашими, НИФ представлял собой "новую коалицию между исламским движением и различным числом племенных и народных деятелей, которые обязались защищать и сохранять достижения движения против кампании секуляристских политических партий и властных группировок по полному искоренению исламского наследства режима Нимейри" [Elhachmi, 1998, р. 9].

Другим спорным моментом в рассматриваемой классификации суданских исламистов может показаться отсутствие в ней ваххабитов. Однако последние мало, чем отличаются от сторонников "Братьев-мусульман" или НКС, зачастую именно их часто и называют ваххабитами зарубежные журналисты и наблюдатели.

Подводя итоги, следует отметить, что общественно-политические, социально-экономические и культурно-идеологические трансформации в Судане за последние двадцать лет носят двойственный характер. С одной стороны, можно отметить крах политического могущества НИФ и его лидера Хасана ат-Тураби, но, с другой - нынешняя власть сохраняет важнейшие основы исламской государственности, заложенные ат-Тураби и его сторонниками, даже в условиях подписанного с мятежным Югом в 2005 г. Всеобъемлющего мирного соглашения. Стоит признать, что Омару аль-Баширу удалось то, что в свое время стоило жизни Анвару Садату, а именно "оседлать" исламо-фундаментализм, приспособив его под нужды сохранения власти за собой и своим режимом.

Исламо-фундаментализм поставил нынешнее суданское руководство перед тяжелейшей дилеммой: защищая основы ИРС, Хартум рискует потерять христианско-

41 Например, парламентской демократии, образцом которой на Востоке служит Индия.

42 Самые известные лидеры суданских военных диктатур.

43 В качестве базового критерия при построении данной классификации мы использовали определение "исламского фундаментализма", которое разработал известный отечественный арабист Р. Г. Ланда: "... феномен которого (исламского фундаментализма. - С. С.) достаточно сложен и не сводится ни к терроризму, ни к фанатизму, ни к даже к религиозному экстремизму. Он намного шире всех этих понятий и охватывает самые разные стороны духовной жизни, культуры, религии и во многих случаях политического бытия мира ислама" [Ланда, 2005, с. 57].

стр. 106
анимистский Юг, готовый отказаться от независимости на референдуме 2011 г. лишь в случае построения в Судане государства, опирающегося на ценности либерализма, демократии и секуляризма. Последнее в настоящее время выглядит утопией: на отказ от идеи создания ИРС аль-Башир и его окружение никогда не пойдет. Следовательно, через некоторое время мы рискуем получить не один, как сейчас, проблемный Судан, а целых два, если и не больше.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Ан-Наим Абдуллах Ахмед. На пути к исламской реформации (гражданские свободы, права человека и международное право). Музей и общественный центр имени Андрея Сахарова. М., 1999.

Ат-Тураби Хасан. Ислам и время // Азия и Африка сегодня. 1994.

Бабкин С. Э. Движения политического ислама в Северной Африке. Институт изучения Израиля и Ближнего Востока. М., 2000.

Гусаров В. И. Власть и армия в независимом Судане: взаимодействие и противоречия // Армия и власть на Ближнем Востоке. Институт изучения Израиля и Ближнего Востока. М., 2002.

Кепель Ж. Джихад: экспансия и закат исламизма. М., 2004.

Кудров Е. А. Политические процессы в Судане после государственного переворота 1989 г. // Автореф. дисс. на соиск. канд. полит, наук. М., 2009.

Ланда Р. Г. Политический ислам: предварительные итоги. М., 2005.

Левин О. В. Форпост фундаментализма в Африке? // Азия и Африка сегодня. М., 1994, N 7.

Мустафаев Р. С. Ислам и национализм в теории и практике государственного строительства (на примере Судана). Автореф. дисс. на соиск. канд. ист. наук. Баку, 1994.

Поляков К. И. Исламский фундаментализм в Судане. М. 2000.

Серёгичев С. Ю. Судан: исламо-традиционализм и армия. М., 2006.

Страны Африки. Факты, события, цифры. М., 1999.

Судан. М., 1990.

Судан М., 2000.

Судан М., 2002.

Тихомиров Н. К. Региональные конфликты. Проблема Юга Судана. М., 2006.

Фахрутдинова Н. З. Исламский фактор в общественно-политической жизни Судана. М., 2004.

Хамед Диаа Эльдин, Хамза. Конституционное развитие Республики Судан (исторический и правовой аспект). Автореф. дисс. на соиск. канд. юрид. наук. М., 2003.

Хасан Ибрагим Хасан. Гражданская война в Судане (1958 - 1999 гг.). Дип. раб., РУДН. М., 2003.

Abdou Maliqalim Simone Т. In Whose Image? Political Islam and Urban Practices in Sudan. Chicago-London, 1994.

Annual Report 1999 the Central Bank of Sudan. Khartoum. 2000.

Constitution of the Republic of Sudan. Khartoum. 1998.

Elhachmi H.M. The Making of Islamic Political Leader: Conversations with Hasan al-Turabi. Oxford, 1998.

Lado Cleophas. The Political Economy of Oil Discovery and Mining in the Sudan: Constraints and Prospects on Development. Bellville. 2000.

Gallab Abdullahi. The First Islamist republic: development and disintegration of Islamism in the Sudan. Aldershot. Ashgate Publishing Limited. 2008.

Sorensen Claes-Johan Lampi. The Islamic Movement in Sudan: External Relations and Internal Power Struggle After 1989. Masters Thesis PSPA 399. A thesis submitted in partial fulfillment of the requirements for the degree of Master of Arts to the Department of Political Studies and Public Administration of the Faculty of Arts and Sciences at the American University of Beirut // http://www.sudansupport.no/english_pages/thesis_islamic_movement).

Sudan // New African Yearbook. 1993 - 1994. L., 1994.

Sudan and Terrorism // Hearing before Subcommittee on African Affairs of the Committee on Foreign Relations United States Senate One Hundred Fifth Congress First Session. May 15, 1997. Wash., 1997.

Sudan: Special Report IV: Who is Who // UN Integrated Regional Information Networks. 1995.

Sudan: Special Report IV: Who is Who // UN Integrated Regional Information Networks. 2004. www.Sudan. Net Press Releases...

The Search For Peace In The Sudan: A Chronology of the Sudanese Peace Process 1989 - 2001. Selwood Printing Ltd. L., 2002.

Постоянный адрес данной публикации: