В Афганистане до последнего дня войны ни один пограничник не смог носить зеленую фуражку - пребывание погранвойск на земле южного соседа было строжайшей государственной тайной. Видимо, поэтому едва заметен зеленый кант в море песен российских "афганцев". В Центральном музее ФПС также весьма скупы свидетельства об участии пограничников в боевых действиях "там за речкой".

Наш собеседник - генерал-лейтенант в отставке Геннадий ЗГЕРСКИЙ, с декабря 1980 по июнь 1984 года - командующий Среднеазиатским пограничным округом. Он планировал, готовил и командовал основными боевыми операциями пограничников в Афганистане в этот период. А с марта 1988 до 1991 года, будучи начальником Оперативной группы в Москве, Геннадию Анатольевичу вновь пришлось заниматься проблемами Афганистана. Из пяти орденов генерала два (орден Красного Знамени и орден Красного Знамени ДРА) - за Афганистан.

Сейчас много ведется разговоров о том, нужно ли было входить в Афганистан. Как все это происходило?

В Афганистане совершается революция. Желание американцев прибрать к рукам эту страну вполне естественно. Дабы выйти к зеленой (сухопутной) границе с Советским Союзом.

Наша страна в таких условиях бездействовать не могла. Нельзя не учитывать и тот факт, что о вводе наших войск просило руководство Афганистана, которое боялось не справиться самостоятельно с вмешательством в афганские внутренние дела Пакистана и действующими через Пакистан Соединенными Штатами. Так что - я убежден в этом и сейчас - вводить советские войска было необходимо. Другое дело, что нам совершенно не нужно было в Афганистане засиживаться и тем более воевать за самих афганцев, порождая иждивенческие настроения.

Это что касается общей политической обстановки того времени. Теперь поговорим о погранвойсках. В первый год войны Среднеазиатским пограничным округом командовал генерал-лейтенант Иван Григорьевич Карпов. Обстановка на советско- афганской границе была очень сложной. Особенно на участке Хорогского пограничного отряда, где Таджикистан граничил с Бадахшанской провинцией ДРА.

Наши пограничники несли службу на берегу Пянджа. Граница проходила по пойме реки. И никаких оградительных систем. В зависимости от ширины поймы наших пограничников и афганцев разделял где километр, а где и пятьсот метров, и двести. Можно было без труда наблюдать друг за другом. Пользуясь этим, бандгруппы многократно провоцировали наши заставы. Достаточно сказать, что они демонстративно изуверски расправлялись со своими пленниками. Свои жертвы бандиты бросали в Пяндж.

Массовые бандитские расправы не могли не возмущать пограничников и местное население, проживающее на советской стороне, сеяли ужас на афганском берегу. Терпеть это было невыносимо. Поэтому в начале 1980 года было решено ввести пограничные подразделения в некоторые узловые точки, которые бы обеспечивали безопасность границы с афганской стороны. Это были отдельные сводные боевые отряды (СБО). Такие отряды появились на приграничной стороне участков Московского и Хорогского погранотрядов.

Последствия не замедлили сказаться. На указанных направлениях обстановка заметно улучшилась.

Такое положение сохранялось примерно до начала 1981 года. На мой взгляд, в это самое время в гражданскую войну между афганскими противоборствующими силами фактически вступила 40-я армия, и деятельность бандитов заметно активизировалась. Душманы снова стали появляться у границы, наглее действовали в других местах.

Пограничникам была поставлена задача не только продолжать действия сводных боевых отрядов в Бадахшане, но и совершать рейды, чтобы утихомирить бандформирования, не дать им развернуться. Так продолжалось до января 1982 года.

Очевидно, военное командование страны и Комитет государственной безопасности ставили перед руководством СССР вопрос о том, что у границы, на афганской стороне, пограничникам необходимо иметь какую-то зону ответственности, где они и обеспечивали бы охрану государственной границы. Глубина зоны в среднем составляла 100 километров. Забегая вперед, скажу, что впоследствии пограничникам приходилось решать задачи и за пределами этой зоны.

Входили мы на сопредельную территорию как подразделения Советской Армии. На полушерстяном армейском обмундировании - общевойсковые эмблемы, у артиллеристов - артиллерийские... Один я носил генеральскую фуражку, у всех остальных панамы, а зимой - шапки. Но и моя фуражка была отнюдь не зеленого цвета - полевая.

Сначала мы ввели семь мотоманевренных групп почти одновременно: к 8 января 1982 года вошло 6 маневренных групп, одну мангруппу, предназначенную для ввода в Тахарскую провинцию, временно задержали. Обстановка в провинции была очень тяжелая, надо было преодолеть более 100 километров опасной зеленой зоны. У нас просто не хватило сил на все направления.

Вводом этой мотоманевренной группы руководил лично начальник пограничных войск КГБ СССР генерал армии Вадим Матросов. С прибытием Вадима Александровича в Таджикистан была создана оперативная группа, и он взял на себя руководство. Надо отметить, что это единственная ММГ, которая вошла в Афганистан с проведением войсковой операции. 156 километров по "зеленке". Через зону Рашида Дустума. Нам помогла бригада спецназначения 40-й армии, которая в то время стояла в Меймене. Особенно при пересечении перевала: вели разведку, выставляли блокпосты.

Только в трех центрах северных провинций не было наших мотоманевренных групп (Герате, Кундузе, Фай-забаде), да и то лишь по той причине, что в центрах этих провинций стояли соединения 40-й армии.

Началась плановая деятельность по очистке зоны ответственности от бандитских формирований. Одной из первых операций была Калайзальская (провинция Кундуз). Ну уж коль она первая, плановая, то руководил ею я - начальник войск округа. Проводилась она совместно с подразделениями местного гарнизона афганской армии в течение 10 - 12 дней.

Почти каждый день командирам мангрупп приходилось решать локальные боевые задачи, возникавшие внезапно.

В течение первого полугодия основные бандитские базы были нами разгромлены.

В приграничье ситуацию под контролем помогало держать и то, что у нас были сильны оперативные позиции: знали буквально все, что делалось в зоне нашей ответственности. Ярким примером этому стало проведение Мармольской операции.

В Мармоле располагалась крупная бандитская база. До нас уже предпринималась попытка овладеть Мармолем. Главарь банды, ставленник и большой друг Ахмад Шаха Забибулло попросил своего влиятельного патрона о помощи. Мармольскую базу, которая снабжала всю северную часть бандитских формирований Афганистана, моджахеды хорошо укрепили в инженерном отношении.

В январе 1984 года пограничным войскам был отдан приказ ликвидировать Мармольскую базу. Это была единственная операция за время всей афганской войны, проведенная по директиве министра обороны маршала Дмитрия Устинова. Для ее проведения нам выделили три армейских полк-вылета, в поддержку - батарею 108- миллиметровых минометов. Путем методичного обстрела, шаг за шагом мы освобождали территорию. Бомбовыми ударами разрушали систему управления противника. Достаточно сказать, что система минирования, на которую моджахеды возлагали столько надежд, была выведена из строя полностью.

За всю афганскую войну потери погранвойск составили 494 человека убитыми. Раненых - чуть больше 12 тысяч человек. Из них 93 процента вернулись в строй без ограничения категории годности.

После вывода войск продолжало действовать межгосударственное соглашение о поставках материальных ценностей из Советского Союза в Афганистан. А как это соглашение выполнять при закрытой границе? При том, что на афганской земле идет гражданская война? Поэтому и было принято решение: поручить это дело погранвойскам. Для обеспечения шести пунктов передачи материальных ценностей мы сформировали шесть специальных рот подвоза. Они-то и доставляли необходимые грузы через границу до определенных пунктов в Афганистане. И поначалу через места, где в любой момент могли вспыхнуть боевые действия, ездили без оружия. Потом колоннам стали придавать небольшие подразделения обеспечения. Эту задачу пограничники выполняли до 1991 года...

Permanent link to this publication: