До тех нор, пока в Афганистане продолжаются военные действия, не может идти речь о полном восстановлении разрушенной экономики страны. Цаже на той, большей, части ее территории, где прекратились бои и где, по мнению независимых аналитиков, талибы, хотя и жестокими методами, тее же "положили конец анархии и тем самым открыли некоторые перспективы на мир", для этого пока мет благоприятных условий.

Война повсюду оставила свои смертоносные следы в виде не только чудовищных разрушений, но и огромного количества мин, неразорвавшихся бомб и артиллерийских снарядов, особенно на дорогах и вблизи населенных пунктов. По оценкам сотрудников специализированной Программы ООН по разминированию в Афганистане, "минное поле" составляет там 865 квадратных километров. За последние десять лет работы саперов от мин было очищено свыше 165 квадратных километров, на местах прежних боев обезврежено до 200 тысяч мин и свыше 710 тысяч неразорвавшихся бомб и снарядов. Но осталось очистить еще 700 квадратных километров территории, половину которой составляют окрестности населенных пунктов. При нынешнем уровне финансирования эта работа может растянуться до 2007 года. Между тем ежемесячно от мин и снарядов в Афганистане погибают и получают увечья в среднем не менее 300 мирных жителей, особенно много детей. По выражению пакистанской газеты "Ньюс", "беспорядочное использование мин всеми противоборствующими сторонами сделало Афганистан, быть может, самой минозагрязненной страной в мире".

Важнейшая проблема на сегодня - изыскание источников финансирования и практическая помощь в восстановлении экономики.

До начала войны, то есть к 1979 году, в Афганистане благодаря внешней (в значительной мере советской) финансово-технической помощи имелись некоторые достижения в области индустриализации. Главным из них стало появление в структуре ВВП фабрично-заводской промышленности (12,3 процента от объема ВВП). А все промышленное производство, вместе с еще сохраняющимся ремесленничеством, составляло чуть больше 23 процентов, тогда как сельское хозяйство - 58 процентов ВВП.

В целом по стране в предвоенный период насчитывалось 336 заводов и фабрик. Даже в 1988 году, то есть ко времени начала вывода советских войск, которые удерживали и обороняли, прежде всего, города, эти предприятия все еще сохранялись и продолжали действовать. По крайней мере, работали заводы государственного сектора, в том числе самые крупные, и лишь некоторые частные предприниматели (около 22 процентов), эмигрировавшие за рубеж, свернули свое производство.

А в последующие затем десять лет вооруженных столкновений между афганскими группировками почти все эти предприятия были остановлены или разрушены. По информации самих талибов, из числа крупных продолжают действовать лишь единицы, всего не более шести-семи (1).

Большинство сохранившихся предприятий бездействовало по ряду причин, в том числе из-за нехватки квалифицированных кадров: инженерно-технический персонал эмигрировал, ушли воевать рабочие-мужчины и в силу религиозных ограничений их не могли заменить женщины. Прекратилось или резко сократилось поступление электроэнергии. Разрушены коммуникации и нарушены прежние хозяйственные связи. Не импортируются из-за рубежа необходимые сырье, полуфабрикаты и запчасти. Из-за резкого падения

стр. 9

покупательной способности населения сложнее стало сбывать готовую продукцию.

Так, министр водного хозяйства и энергетики правительства тали-бов Мухаммад Иса Ахунд сообщил корреспонденту пакистанской газеты "Фронтиер пост", что к 1999 году из 100 "довоенных" электростанций продолжали работать только 22, и они смогли выработать лишь 175 миллионов киловатт-часов электроэнергии вместо довоенных 850 миллионов. Однако и эту энергию можно использовать только там, где не разрушены или не повреждены высоковольтные линии электропередачи и электрические кабели. Например, по данным министра, за период с 1992 года, когда моджахеды захватили Кабул, и до 1996 года, когда он был занят талибами, в городе было разрушено 80 процентов электросетей. Поэтому сейчас лишь треть города получает электроэнергию. Особенно пострадали возведенные при советском техническом содействии микрорайоны крупнопанельных четырехэтажных жилых домов. По свидетельствам очевидцев, моджахеды срывали с опор провода, с помощью танков выдергивали из-под земли электрокабели, взрывали и демонтировали трансформаторные будки и подстанции, медные материалы и содержащее медь оборудование продавали на металлолом в Пакистан. На продажу шли также снятые в домах приборы электроосвещения и части электрооборудования.

О покупательной способности населения, в особенности городского, которое в массе своей лишилось работы и не имеет других источников существования, можно судить на основании свидетельств тех, кому удалось сравнительно недавно побывать в Афганистане. Так, по словам сотрудников миссии Международного комитета Красного Креста в Афганистане, летом 1999 года им приходилось сплошь и рядом видеть "...на главном кабульском базаре беднейших из бедных, которые уже распродали все предметы своего домашнего обихода и теперь распродают последнее - матрацы и постельные принадлежности. Они предпочли выбрать покупку еды сейчас - пусть даже придется мерзнуть зимой. Для простых мирных жителей это единственный еще оставшийся им выбор".

Тогда же, летом 1999 года, столкнувшись с проблемой сбыта продукции, закрылась одна из немногих еще действовавших фабрик в Кабуле, на которой было занято 200 рабочих, производившая дешевую резиновую обувь и дешевое мыло. Какое-то время она еще сводила концы с концами благодаря заказам и, видимо, поставкам химического сырья от международных гуманитарных организаций, бесплатно раздававших обувь и мыло кабульской бедноте. Но вскоре заказы прекратились, поскольку этим организациям, по соображениям безопасности и ввиду сокращения финансирования со стороны стран-доноров, пришлось сворачивать свою деятельность.

НАДЕЖДА НА ЗАПАДНЫХ ИНВЕСТОРОВ

Нельзя сказать, чтобы талибы вообще не принимали меры к восстановлению разрушенного хозяйства, причем независимо от того, с чьей помощью ранее сооружались те или иные объекты. Здесь их идеологические пристрастия отступают на задний план. И если им не удается привлечь финансово- экономическую помощь мусульманских государств, то они принимают предложения любых западных фирм, передавая им, в том числе и объекты, построенные с помощью СССР. Тот же корреспондент газеты "Фронтиер пост" наблюдал, как жители одного из "советских" микрорайонов под руководством представителя департамента энергетики рыли траншеи для укладки электрического кабеля. Они рассказали, что вот уже пять лет вынуждены пользоваться в своих квартирах печками на древесном угле или дизельном топливе. Но сейчас им удалось с помощью департамента, а также на деньги, собранные ими для приобретения оборудования и найма электромонтажников, восстановить электроснабжение уже, по крайней мере, в 400 квартирах. Электроэнергия безопаснее и в несколько раз дешевле печного отопления. Однако чтобы обеспечить электроэнергией все 50 домов микрорайона, потребуются месяцы работы и немалые средства для восстановления разрушенного и разворованного оборудования.

На севере страны талибам достались мало поврежденные войной завод азотных удобрений в Мазари-

стр. 10

Шарифе и цементный завод в Пу-ли-Хумри. По-видимому, новые хозяева, как и до них Абдуррашид Дустом, продолжают экспортировать продукцию этих предприятий в Туркмению и Узбекистан. Они также ведут переговоры с Ашхабадом и Ташкентом о поставках оттуда электроэнергии по построенной еще в довоенные времена ЛЭП через афганскую границу. Что касается Узбекистана, то речь идет о возобновлении передачи электроэнергии в Мазари-Шариф, остановленной, видимо, из- за отказа тали-бов платить по прежним счетам Абдуррашида Дустома.

Туркмения, со своей стороны, в феврале 1999 года выразила готовность после окончания военных действий в Афганистане оказать техническое содействие в восстановлении двух электростанций, строительстве ЛЭП Кушка-Герат, ремонте автомобильных дорог на Герат и Мазари-Шариф и в налаживании авиасообщения Кабула с Ашхабадом и через него с другими странами.

Столкнувшись с труднейшей проблемой восстановления связи и внутригородских телефонных сетей, талибы в сентябре 1998 года заключили контракт с американской компанией "Телефон системз ин-тернешнл" из Нью-Джерси на создание в течение двух лет системы спутниковой связи для 15 крупнейших городов Афганистана, которой могли бы пользоваться не менее миллиона абонентов. Сеть спутниковых антенн, установленных в городах и в горах, позволила бы Афганистану связываться по телефону со всем миром, пользоваться электронной почтой и Интернетом. Стоимость контракта - свыше 240 миллионов долларов, причем доля американской компании составляет 80 процентов. На строительстве будет занято 20 тысяч афганских рабочих. По заключению владельцев компании, посетивших афганскую столицу, проект имеет гарантию полной окупаемости, так как в стране появилось немало состоятельных людей, которые "...пожелают и смогут позволить себе иметь телефон... Это у правительства нет денег, а у людей деньги есть ". И, как можно предположить, немаловажную роль при заключении контракта сыграло то обстоятельство, что одним из трех основных совладельцев американской компании является афганский эмигрант Эхсан Баят, проживающий в Нью-Йорке. Проект уже начал осуществляться: к июлю 1999 года в Кабуле были установлены первые спутниковые антенны, одна из которых - на здании министерства связи.

Международный консорциум по добыче полезных ископаемых, в который входят компании ряда стран Запада, получил от талибов право на изучение перспектив разработки одного из крупнейших мировых месторождений медной руды Айнак в долине Логара, в 30 километрах к югу от Кабула. Оно было открыто в свое время советскими геологами, оценившими его прогнозные запасы в 21 миллион тонн. Уже тогда был составлен проект строительства горно-метал-лургического комбината мощностью до 150 тысяч тонн рафинированной меди в год. Летом 1999 года состоялись первые переговоры талибов с одной из южно-африканских компаний по практическому налаживанию добычи меди.

На северо-западе страны греческая компания "Консолидейтед констракшн" приступила к разведке месторождений нефти и газа. Здесь также ранее работали советские геологи. В районе Шибергана они открыли крупное месторождение газа с запасами до 136 миллиардов кубических метров, что и позволило тогда построить завод азотных удобрений и теплоэлектростанции в Мазари-Шарифе. В районе Сари-Пуля обнаружена нефть; согласно прогнозам, ее запасы были определены в 24 миллиона тонн. Первые четыре пробуренных скважины уже давали ежегодно 14 тысяч тонн нефти. Сейчас талибы планируют заключить соглашение с греческой компанией о создании совместного предприятия по разведке и добыче нефти и передать грекам сохранив-

стр. 11

шееся советское оборудование. Представитель талибов в ранге заместителя министра летом 1999 года вел также переговоры в Пекине о строительстве с помощью КНР цементного завода в Кандагаре для нужд гражданского строительства и восстановления шоссейных дорог и ирригационных сооружений в этом районе (2).

Но, безусловно, наибольшую известность приобрел грандиозный проект строительства через всю территорию Западного Афганистана, от Туркмении на севере до Пакистана на юге, 850-километрового газопровода с перспективой сооружения параллельно ему также нефтепровода, ЛЭП и железной дороги. Трасса проляжет вдоль построенной с помощью СССР автодороги Кушка-Герат- Кандагар, которую также планируется капитально отремонтировать. Газопровод общей протяженностью 1280 километров и диаметром трубы 48 дюймов должен обеспечить перекачку ежегодно до 20 миллиардов кубических метров природного газа из Даулата-бадского месторождения (с запасами около 1,3 триллиона кубических метров) на юго- востоке Туркмении до Мультана в пакистанском Пан-джабе. Стоимость проекта оценена в 2-3,5 миллиарда долларов. Для его осуществления в октябре 1997 года был образован международный консорциум "Сентгаз" во главе с дочерней компанией американского нефтяного гиганта "Юнокал" - "Юнокал Сентрал Эйша Гэс Пайплайн Лтд". В консорциум входят также компания из Саудовской Аравии "Дельта Ойл", японские "Сиэко Трансэйша" и "Итогу Корпорейшн Импекс", пакистанская "Кресент" и правительство Туркмении. В течение 1998 и первой половины 1999 года, несмотря на периодически вспыхивавшие боевые действия на северо-западе Афганистана, происходили встречи участников консорциума между собой и с талибами и велись переговоры по согласованию деталей проекта. Компания "Юнокал" ассигновала 900 тысяч долларов на целевое обучение инженерно-строительным специальностям в университете города Омаха штата Небраска 137 афганцев (3).

Талибы заинтересованы в скорейшей реализации проекта, не без основания рассчитывая, что он при-

стр. 12

несет им, помимо общего расширения связей с внешним миром, также и непосредственное улучшение экономического положения в связи с выплатами за прохождение трубопроводных и иных коммуникаций по их территории и появлением значительного числа рабочих мест. Поэтому они заявили о своей готовности обеспечить полную безопасность работ по проекту.

Падение спроса на потребительские товары национального производства нанесло удар также и по кустарной промышленности. В относительно лучшем положении оказались лишь отрасли, продолжающие, несмотря на войну, работать на внешний рынок, такие как выделка ковров и производство ювелирных изделий с драгоценными и полудрагоценными камнями - изумрудами, рубинами, лазуритом. Это было наглядно продемонстрировано на международной выставке кустарных промыслов, состоявшейся в марте 1999 года в Дубае, ОАЭ, одной из трех стран, официально признавших правительство талибов. Их павильон занял по популярности первое место, причем именно потому, что, в отличие от других участников выставки, представивших изделия с применением машинной обработки, талибы выставили образцы ручного ковроткачества, ручной художественной вышивки и кустарных ювелирных украшений. Делегация талибов вступила в контакт с импортерами товаров этой группы из 28 стран. 13 из них пригласили к себе представителей афганской кустарной промышленности для завязывания торговых контактов. При этом западные импортеры интересовались в основном коврами, а арабские - ювелирными изделиями. Афганская делегация заявила, что бизнесменам из любых стран будут предоставлены самые благоприятные условия для закупки афганской кустарной продукции, и Кабул, действительно, предпримет усилия для поощрения национального кустарного производства и его рекламирования во всем мире.

Однако талибы вряд ли смогут в сколько-нибудь значительных масштабах расширить экономически выгодный экспорт изделий кустарно-ремесленного производства, прежде всего, из-за недостаточной сырьевой базы. Так, что касается ювелирной отрасли, то основные копи по добыче драгоценных и полудрагоценных камней находятся на территории, контролируемой противником талибов - лидером Северного альянса Ахмад Шахом Масудом: изумруды - в долине Панджшер, рубины и лазурит - в Бадахшане. Корреспонденту российского журнала "Итоги" довелось летом 1999 года побывать на втором по значению в мире панджшерском месторождении изумрудов (вместе с первым - в Колумбии оно дает 80 процентов добычи лучших камней). Здесь, в горах над долиной реки Панджшер близ селения Хинч, в 110 узких горизонтальных штольнях на глубине до 80 метров кустарным способом ведут добычу около полутора тысяч старателей. В некоторых шахтах добывают в год до 20 тысяч каратов изумрудов, цена которых на европейских рынках достигала 350 долларов за карат. Жители Панджшера арендуют участки под разработку, передавая А.Ш. Масуду 10 процентов добытых камней и сбывая остальное перекупщикам. Так что Масуд получает ежегодный доход от сбыта изумрудов на мировые рынки, по одним данным, 60 миллионов, по другим - несколько сотен миллионов долларов и только за счет этого может полностью покрывать свои военные расходы. Меньший доход приносит ему экспорт относительно дешевого лазурита с копей в Бадахшане, хотя на мировых рынках славятся бадахшанские камни густо-синего цвета с мелкими вкраплениями золотистого пирита.

Что касается кустарного производства шерстяных и хлопчатобумажных изделий, то оно сдерживается, прежде всего, упадком национального растениеводства и животноводства, являвшихся до войны основной его сырьевой базой, а также прекращением импорта полуфабрикатов и других необходимых материалов (ниток, красителей и т.п.).

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ НАРКОБИЗНЕС

Война нанесла сельскому хозяйству страны прямой ущерб в размерах не меньше, чем промышленности: мины на полях, разрушение многих ирригационных сооружений, гибель и угон за рубеж до половины поголовья рабочего и продуктивного скота, потери, по крайней мере, свыше 15 процентов довоенных посевных площадей. Дополнительный урон сельские районы несут из-за того, что разделение страны на два противоборствующих лагеря вдвое снижает возможности преодоления последствий стихийных бедствий.

Так, когда в феврале и мае 1998 года районы Бадахшана и Тахара, контролируемые Северным альянсом, подверглись разрушительным землетрясениям, уничтожившим около 100 деревень и унесшим жизни не менее восьми тысяч человек, талибы не согласились даже временно прекратить военные действия на период спасательных работ, проводившихся гуманитарными организациями ООН и Международным комитетом Красного Креста. А стоявший на стороне талибов Пакистан отказался предоставить помощь пострадавшим. Помощь готовы были оказать и частично оказали лишь Таджикистан, Россия, Иран и Индия.

И, наоборот, во время сильного паводка в апреле того же года на пограничной реке Гильменд в зоне контроля талибов враждебно настроенные к ним власти Ирана перекрыли сливные отверстия плотины, и возникшее на афганской стороне мощное наводнение размыло 60 селений, и привело к гибели людей и скота.

Аналогичным образом, когда летом 1999 года и без того хищническое (из-за острого дефицита электроэнергии и минерального топлива) истребление лесов в горах и на востоке страны еще более усугубили продолжавшиеся целый месяц лесные пожары, все радиообращения талибов к международному сообществу с призывом об оказании срочной помощи не нашли никакого отклика. К счастью, пожары были погашены затяжными дождями.

Одним из последствий войны для сельского хозяйства Афганистана явилось резкое сокращение масштабов выращивания трудоемких технических культур: хлопчатника, сахарной свеклы, масличных. В довоенной структуре посевных площадей они занимали 4,3 процента, а остальное приходилось на продовольственные культуры (в том числе 88 процентов на зерновые, из них 60 - на пшеницу). Причем к 1989 году, согласно официальным данным, эта структура еще не претерпела существенных изменений. В основном посевные площади сократились уже в 90-е годы.

стр. 13

В то же время в 80-90-е годы произошло быстрое расширение посевов самой доходной на сегодня культуры - опийного мака. До войны небольшие участки маковых посевов располагались главным образом в высокогорном Бадахшане (ныне находящемся под контролем Северного альянса), составляя в структуре посевных площадей не более 0,15 процента. Но уже к началу 90-х годов посевы опийного мака увеличились почти в 10 раз, а к 1997 году еще вдвое, достигнув 3,5 процента всех сохранявшихся посевных площадей Афганистана. И теперь уже основные маковые плантации - 96 процентов - располагаются на занятой талибами территории (остальные четыре процента - в Бадахшане под контролем А.Ш. Масуда, доходы которого от добычи драгоценных камней все же намного больше, чем от наркобизнеса). Всего, по данным ООН, на контролируемую талибами зону приходится примерно 3100 из 3200 тонн производимого в Афганистане опиума- сырца (оценочной стоимостью при покупке на месте в 100 миллионов долларов), что составляет до 40 процентов всего его количества, поступающего на мировые рынки (4). Крестьяне получают от банка в Кандагаре денежные авансы под будущий урожай мака. После их погашения они отдают властям еще 10 процентов натурой или деньгами в качестве налога, а остальное продают перекупщикам - агентам наркобаронов, владеющих фабриками и лабораториями по переработке опиума в героин. Последним также открыт кредит Кан-дагарского банка, но с них взимают налог в размере 20 процентов. Налоги с наркобизнеса - главный источник финансирования военных и административных расходов властей. Поэтому они принимают меры по повышению урожая опийного мака. Часть налоговых поступлений расходуется на восстановление плотин и магистральных оросительных каналов. По свидетельству побывавшего в Афганистане корреспондента журнала "Фар истерн экономик ревью", "...талибы поощряют крестьян к восстановлению оросительных сетей и покупке удобрений в Пакистане с целью повышения урожайности мака. В Герате талибы создали образцово-показательную ферму опийного мака, где крестьяне могут научиться наилучшим методам его культивирования. Пшеница, некогда главная культура Афганистана, больше уже не котируется. Продовольствие дешевле импортировать из Пакистана".

Власти, несмотря на провозглашенные ими лозунги борьбы с "антиисламской" наркоманией, видимо, уже не в состоянии (а может быть, и не особенно стремятся) препятствовать возникновению все новых "подпольных" фабрик и лабораторий по изготовлению героина в приграничных с соседними государствами районах. В последнее время главным из этих районов стала провинция Нангархар, граничащая с Пакистаном. К весне 1999 года здесь было сосредоточено не менее 100 предприятий по переработке опиума в героин. И когда в марте талибы демонстративно закрыли две фабрики в Джалалабаде и еще 34 "мини- фабрики" ближе к границе, газета "Фронтиер пост" назвала это пропагандистским маневром талибов с целью ввести в заблуждение общественное мнение. Сделав шаг навстречу требованиям международного сообщества о прекращении производства наркотиков, они добиваются дипломатического признания своего режима. На самом же деле власти поддерживают связи с наркобаро-нами и поэтому заранее предупредили их о готовящейся пропагандистской акции. А те сумели вовремя вывезти оборудование и химикаты в безопасное место (5).

В 1997 году организация Международная программа ООН по контролю за наркотиками разработала и предложила талибам проект, который позволял им на деле доказать, что они ведут не показную борьбу с распространением наркотиков. Проект предусматривал создание материальной базы (ирригация, семена, удобрения, техника) для выращивания крестьянами других высокодоходных культур (миндаль, лук, абрикосы, картофель) взамен опийного мака. Проект содержал предложения и по возрождению популярного в южных районах страны овцеводства и восстановлению шерстоткацкой фабрики в Кандагаре и электростанции для снабжения ее энергией. Фабрика обеспечила бы 1200 рабочих мест, до 20 процентов из которых могли бы занять женщины (на что талибы соглашались при условии их работы отдельно от мужчин). Проект, рассчитанный на 10 лет, предполагалось финансировать ежегодно в размере 25 миллионов долларов за счет добровольных взносов стран-доноров. Однако этим планам не суждено было сбыться. С одной стороны, несмотря на призывы ООН и официальную поддержку американского президента Б. Клинтона, ни одна страна не проявила готовности внести свою долю в финансирование проекта. С другой - афганские крестьяне, да и руководство талибов уже убедились, что опийный мак приносит гораздо больший доход, чем любая другая культура.

Поддерживая с наркобаронами тайные контакты, талибы всячески рекламируют свою заботу о торгов-

стр. 14

цах, ведущих экспортно-импортные операции с обычными товарами, объявляя финансовые поступления от них главным источником покрытия своих военных и административных расходов. Они гордятся тем, что для налаживания торговли ликвидировали многочисленные контрольно-пропускные пункты на дорогах, установленные до них полевыми командирами моджахедов, взимавшими поборы с проезжавших.

КОНТРАБАНДА "В ЗАКОНЕ"

Однако торговля обычными товарами давно уже приобрела преимущественно контрабандный характер. В условиях известной прозрачности границ - особенно пакистанской, в меньшей мере иранской - контрабанда всегда существовала в Афганистане. К 1998-1999 годам, по оценкам Всемирного банка, контрабандная торговля только между Афганистаном и Пакистаном достигала 2,5 миллиарда долларов, что равнялось половине ВВП Афганистана (тогда как объем официальной торговли, например, в 1997 году составлял не более 48 процентов от объема контрабанды).

Согласно конвенции ООН 1950 года, страны, лишенные выхода к морю, получили право беспошлинного провоза товаров через третьи, приморские, страны. Это сделало торговлю для них чрезвычайно прибыльной. Подобными торговыми привилегиями всегда пользовался Афганистан, а теперь их получили и страны Центральной Азии, тоже лишенные выхода к морю. Афганистан для этой цели использовал главным образом пакистанский порт Карачи, откуда закупленные им за рубежом товары шли транзитом через территорию Пакистана в запломбированных вагонах или контейнерах, чтобы исключить возможность их продажи в пути. Однако значительная часть этих товаров, достигнув Афганистана, затем уже нелегально вывозилась обратно в Пакистан, Иран или страны Центральной Азии. Поскольку Пакистан поддерживает режим талибов, эта практика продолжается и сейчас.

В меньшей мере Афганистан использовал для импорта товаров иранский порт Бендер-Аббас и транзитные перевозки через территорию Ирана в больших контейнерах. Эти операции осуществлялись в первой половине 90-х годов, поскольку Иран признавал правительство президента Б. Раббани. Однако после взятия талибами в 1996 году Кабула и закрытия в июле 1997 года иранского посольства Тегеран наложил запрет на афганскую транзитную торговлю через порт Бендер-Аббас и пограничный пункт Исламкала. Затем ОАЭ, являвшиеся главным экспортером в Афганистан продовольствия, электротоваров и различных запчастей (транзитом через Иран) - ежегодно на сумму в 300 миллионов долларов, вынуждены были на 70 процентов сократить эту чрезвычайно выгодную для себя торговлю. Хотя формальных препятствий прямым коммерческим связям не существовало - ОАЭ признают режим талибов. Теперь для 80 фирм ОАЭ, ранее торговавших с Афганистаном, осталась возможность только контрабандной торговли. Транзитные грузы из ОАЭ, направляемые через территорию Ирана в сторону афганской границы, официально оформляются как предназначенные для стран Центральной Азии. А затем уже вступают в дело афганские купцы, получающие кредиты от тех же фирм ОАЭ. Сначала путем подкупа пограничников они тайно заворачивают транспорты с товарами в Афганистан, а оттуда контрабандой отправляют их обратно на рынки Ирана либо Пакистана.

Проведенный в 1999 году Международным комитетом Красного Креста репрезентативный опрос среди населения Афганистана выявил, во-первых, массовую "усталость от войны" и, во-вторых, "отчаяние из-за полного разрушения нормальной экономики", на месте которой "... разрослась криминальная экономика, базирующаяся на наркотиках и контрабанде, ставшей столь соблазнительной для военачальников Афганистана, что они уже и не пытаются восстановить разрушенные сельское хозяйство и промышленность страны".

Симптомом серьезного развала афганской экономики служит быстро растущая инфляция, обесценение национальной валюты. Два вида банкнот афгани, которые печатаются на заказ за рубежом (один образец для Северного альянса, другой - для талибов), совместно переполняют сферу обращения. Довольно устойчивый обменный курс афгани (в 1980 году - 44-45 за один доллар США), который и на черном рынке, даже в периоды ухудшения экономической обстановки, снижался самое большее вдвое, уже сразу после захвата Кабула моджа-хедами весной 1992 года достиг 320 за доллар, затем, не прошло и года, как упал до 1000-2900, к середине 1995 года - до 4500-4750, к весне 1996 года - до 12 тысяч, к началу 1998 года - до 30 тысяч, а к апрелю 1999 года - уже до 45 тысяч афгани за доллар. Таким образом, за 90-е годы произошло тысячекратное падение национальной валюты страны.

6 июля 1999 года президент США Б. Клинтон подписал указ о введении экономических санкций против режима талибов, а 14 ноября эти санкции были одобрены уже Советом Безопасности ООН. Они послужили ответом на непрекращающиеся нарушения талибами прав человека, прежде всего женщин, и в особенности на отказ талибов выдать международного террориста N 1 Осаму бен Ладена.

Санкции включают эмбарго на торговлю с талибами и оказание им экономической и технической помощи, а также замораживание их банковских активов и арест всех видов собственности за рубежом. Санкции, однако, не затрагивают операции международных гуманитарных организаций, оказывающих Афганистану помощь в области медицины, образования, в снабжении продовольствием голодающих, в борьбе со стихийными бедствиями, в разминировании.

По мнению большинства аналитиков, в том числе и западных, введенные экономические санкции окажутся в целом малоэффективными, учитывая криминальный, а не созидательно-производственный характер афганской экономики. В то же время они явятся препятствием на пути реализации проектов восстановления, рассчитанных на иностранное финансово-техническое содействие.

1. The Frontier Post (Peshawar). June 15, 1999.

2. The Far Eastern Economic Review. August5, 1999, N31.

3. The Dawn (Karachi). April 26, 1999; The News. April 30, May 1, 1999.

4. The Middle East. April, 1998, N 277; The Washington Post. May 11, 1997.

5. The Frontier Post. March 12, 1999.

Постоянный адрес данной публикации: