В статье представлены результаты исследования кургана пазырыкской культуры на могильнике Ханкаринский Дол в Северо-Западном Алтае. Особенности погребального обряда и инвентаря, а также результаты радиоуглеродного анализа позволяют датировать некрополь IV-III вв. до н.э. Особое внимание уделяется анализу погребального обряда и реконструкции уникального женского головного убора с зооморфными аппликациями и навершиями, который существенно дополняет материалы по костюмному комплексу кочевников Центральной Азии скифо-сакского периода.

Ключевые слова: погребальный обряд, кочевники, пазырыкская культура, Алтай, реконструкция, головной убор.

Введение

Начиная с 2001 г. Краснощековская археологическая экспедиция Алтайского государственного университета под руководством П. К. Дашковского исследует комплекс памятников в окрестностях с. Чинета Краснощековского р-на Алтайского края (рис. 1). В пределах археологического микрорайона раскопано более 40 объектов пазырыкской, тюркской, сросткинской и кыргызской культур. Известны здесь и памятники эпохи верхнего палеолита [Дашковский, Кунгуров, 2003]. Могильник Ханкаринский Дол расположен на второй надпойменной террасе левого берега Ини (левый приток Чарыша) в 1,2 км к юго-юго-востоку от с. Чинета (рис. 2). Курганы сгруппированы в две "цепочки" по линии Ю-С с незначительными отклонениями (рис. 3). В настоящее время на памятнике зафиксировано 29 объектов. Не исключено, что курганов на могильнике больше, но из-за мощного гумусного слоя их можно обнаружить только в процессе зондирования грунта металлическим щупом и вскрытия сплошным раскопом значительной площади. Именно такая методика и применялась при изучении погребальных сооруже-

Рис. 1. Расположение могильника Ханкаринский Дол в Алтайском крае.

Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ - МинОКН МНР (проект N 10 - 01 - 00535а/G "Влияние мировых конфессий и новых религиозных движений на традиционную культуру народов Российского и Монгольского Алтая").

стр. 78

Рис. 2. План могильников Ханкаринский Дол и Чинета II.

Рис. 3. Могильник Ханкаринский Дол после зачистки насыпей.

Рис. 4. Насыпи курганов 15 и 16.

ний пазырыкской культуры. Полученные результаты частично опубликованы [Дашковский, Тишкин, Тур, 2005; Дашковский, Тишкин, 2006; и др.]. Среди объектов рассматриваемого памятника особый интерес представляет курган 15, исследованный в 2008 г.

Анализ погребального обряда и инвентаря

Курган 15 находился в центральной части некрополя. Диаметр сооружения, по окружности которого зафиксирована кольцевая каменная выкладка-крепида, составил с С на Ю 14 м, а с З на В 14,25 м. Высота кургана, сложенного из камней в один - четыре слоя, достигала 0,75 м. Южную его полу перекрывало сооружение 16 (рис. 4).

Под каменной насыпью обнаружена могильная яма подпрямоугольной формы, ориентированная длинной осью по линии ЗСЗ-ВЮВ. Ее размеры 3,85×3,05×2,4 м. В могиле выявлены остатки деревянной конструкции (рамы?), перекрытой продольными деревянными плахами. Внутри нее находился настил.

У южной стенки рамы (?) на деревянном настиле обнаружен скелет женщины 35 - 40 лет* (рис. 5). Умершая была погребена в скорченном положении на правом боку, головой на ВЮВ. У северной стенки могилы зафиксировано сопроводительное захоронение лошади, которая была уложена на живот с подогнутыми ногами и ориентирована головой, так же как и человек, на ВЮВ. Между зубами животного обнаружены фрагменты железных удил (рис. 6, 5), а в районе ребер - костяная подпружная пряжка (рис. 6, 4).

Из сопроводительного инвентаря в погребении найдены развал керамического сосуда, остатки "жерт-

* Антропологические определения сделаны канд. ист. наук С. С. Тур.

стр. 79

Рис. 5. Погребение в кург. 15.

Рис. 6. Погребальный инвентарь из кург. 15. 1 - бронза, золото; 2, 5 - железо; 3 - бронза; 4 - кость.

венной пищи" (кости овцы), железный нож (рис. 6, 2), бронзовое зеркало (рис. 6, 3). Под правой малой берцовой костью погребенной обнаружено каменное изделие, которое лежало в пятне черной минеральной краски, по цвету и структуре соответствующей краске с парика женщины. Возможно, этот предмет служил для растирания косметической краски. В районе шеи погребенной найдены бронзовая гривна (рис. 6, 1), две серьги (рис. 7, 15, 16), восемь нашивок, выполненных из золотой фольги (рис. 7, 3, 4, 8 - 12). Последние представлены двумя формами: "запятой" (6 экз. длиной 1,8 - 2,1 см, шириной 0,9 см) и ромбом с ромбовидным отверстием в центре (2 экз. длиной 2,5 см, шириной 1,7 см). На ромбах имеется по четыре отверстия для пришивания, на "запятых" - по одному. Исходя из четкого размещения нашивок в области шеи, можно предположить, что они симметрично нашивались на ворот одежды в комбинации из трех "запятых" и одного ромба. В районе черепа зафиксированы остатки уникального головного убора в виде черного органического пятна и аппликаций из золотой фольги (рис. 7, 17 - 26).

Могильник Ханкаринский Дол маркирует северо-западную границу распространения памятников пазырыкской культуры на Алтае. Раскопанные курганы 4 - 13, 16 - 22 этого памятника датированы радиоуглеродным методом и на основе анализа погребального обряда в пределах IV - начала III в. до н.э. [Дашковский, Тишкин, 2006; Тишкин, Дашковский, 2007; и др.]. О принадлежности кург. 15 к пазырыкской культуре свидетельствуют не только его расположение в центральной части "цепочки" раскопанных объектов и особенности погребального обряда, но и состав сопроводительного инвентаря. Так, бронзовое зеркало с каплевидной петлей, серебряные (?) восьмеркообразные серьги, железные однокольчатые удила и нож, костяная подпружная пряжка с двумя овальными вырезами и выступающим язычком, железные заколки, покрытые золотой фольгой, имеют широкие аналогии в памятниках пазырыкской культуры Центрального и Юго-Восточного Алтая V-III вв. до н.э. [Кубарев, 1987, с. 31 - 32, 39 - 41, 90 - 91; 1992, с. 29 - 31; Кирюшин, Степанов, Тишкин, 2003, с. 78 - 84; и др.]. Возможно, время сооружения кург. 15 ближе к IV в. до н.э. Об этом можно судить, например, по наличию в погребении достаточно массивной бронзовой гривны, обложенной золотой фольгой. Такого типа изделия показательны для пазырыкской культуры [Кубарев, 2005] и датируются в пределах второй половины VI-IV в. до н.э. [Степанова, 2001, с. 92].

Пазырыкские памятники Северо-Западного Алтая, как и ряд объектов в бассейне средней Катуни, П. И. Шульга [2003, с. 115 - 116] предложил отнести к третьему типу погребений, названному сентелекским. К нему автор причислил 38 объектов, из которых 14 находились в рассматриваемом регионе, 21 - на средней Катуни и 3 - в Центральном Алтае. Кроме того, исследователь разделил погребения сентелекского типа на две группы (по Чарышу и Катуни) и указал на возможность в перспективе выделить локальный вариант пазырыкской культуры.

Материалы, полученные при исследовании могильника Ханкаринский Дол, позволяют рассматривать осо-

стр. 80

Рис. 7. Украшения из кург. 15. 1 - 4, 7 - 12, 17 - 26 - золото; 5 - дерево, золото; 6 - дерево; 13, 14 - золото, железо; 15, 16 - серебро (?).

бенности погребального обряда пазырыкской культуры в разных районах ее распространения. Среди важных признаков погребений сентелекского типа П. И. Шульга [Там же, с. 115] отметил почти полное отсутствие сопроводительных захоронений лошадей. Между тем на могильнике Ханкаринский Дол в 14 из 21 раскопанного кургана они есть. Если эти погребения добавить к ранее учтенным исследователем 14 курганам, то из 35 объектов в 15 (42,8%) достоверно отмечен факт сопроводительных захоронений лошадей. Таким образом, указанный признак имеет более широкое распространение в данном районе, чем на синхронных памятниках средней Катуни. Более того, он очень близок к аналогичному показателю, зафиксированному в погребениях на территории основного расселения пазырыкцев в Юго-Восточном и Центральном Алтае [Тишкин, Дашковский, 2003а, с. 146 - 147].

Другая особенность, выделенная П. И. Шульгой [2003, с. 115] для указанной группы памятников, - преобладание парных и коллективных погребений также нуждается в уточнении. Среди исследованных курганов на могильнике Ханкаринский Дол только в одном случае (кург. 5) зафиксировано парное захоронение. Не является исключительным для "сентелекской группы памятников" и ряд других признаков, отмеченных П. И. Шульгой [Там же, с. 115 - 116]: наличие кольцевых выкладок по окружности кургана, юго-восточная и восточная ориентация умерших, отсутствие балбалов, разнообразие внутримогильных конструкций, наличие углей в заполнении могил, кольцевые насыпи с не заложенной камнями серединой. Указанные признаки погребального обряда, хотя и в разной степени, но известны по могильникам пазырыкской культуры в других районах Алтая [Кубарев, 1987, 1991; Тишкин, Дашковский, 2003а; Кирюшин, Степанов, Тишкин, 2003; и др.], что признает и сам ученый [Шульга, 2003, с. 116].

Вопрос о культурно-хронологическом разграничении памятников пазырыкской культуры один из наиболее сложных и дискуссионных и требует от-

стр. 81
дельного рассмотрения. Достаточно указать на выделение тыткескеньского локального варианта [Тишкин, Дашковский, 2003б; Степанова, 2004]. В этой связи следует обращать особое внимание как на исторический, так и на методологический аспект таких изысканий. В противном случае при культурно-хронологических построениях исследователи часто одну и ту же источниковую базу (например, памятники кара-кобинского типа) пытаются интерпретировать как отдельную археологическую культуру, самостоятельную группу памятников, локальный вариант и как тип погребений. В этой связи представляется не совсем оправданным использование одних и тех же признаков для обоснования типа погребений, распространенного в разных районах Алтая, и указания на возможность в перспективе выделить локальный вариант культуры [Шульга, 2003, с. 116].

В то же время памятники пазырыкской культуры Северо-Западного Алтая, безусловно, обладают определенным своеобразием (отсутствие устойчивых внутримогильных конструкций в виде сруба, преобладание рам, наличие заплечиков, высокий процент вторичных захоронений, обильное использование золотой фольги при изготовлении одежды и головных уборов и др.). Однако для обоснования выделения на данной территории локального варианта пазырыкской культуры [Там же] требуется накопление более репрезентативной источниковой базы.

Описание и реконструкция головного убора

В археологических памятниках кочевников Южной Сибири и Центральной Азии головные уборы, изготовленные из органических материалов, сохраняются исключительно редко. В большинстве случаев только наличие золотых аппликаций в непотревоженном виде на остатках головного убора позволяет восстановить его конструкцию и форму. В этой связи остановимся более подробно на головном уборе из кург. 15 могильника Ханкаринский Дол (рис. 8).

Высота зафиксированного головного убора достигала 35,5 см. По передней и задней кромкам навершия крепилась золотая фольга в форме волнообразных полосок (см. рис. 7, 22 - 26), длина которых составляла соответственно 30 и 37,5 см. Задняя полоска переходила с навершия на нижнюю часть убора-парика (рис. 9). При сгибе орнамента по продольной линии образовывался ряд округлых фестонов (длина 2 см, ширина 0,9 см), симметрично расположенных относительно друг друга.

На правой стороне головного убора, в его нижней части по центру находился орнамент из листового золота длиной 8,7 см, шириной 5,8 см (см. рис. 7, 22 - 26). Основной его мотив растительный. Здесь также представлены другие мотивы, характерные для изобразительного искусства кочевников скифского времени Алтая: "запятая", пальметка, розетка, "олений рог" [Руденко, 1960, с. 245 - 272]. Ключевой композицией украшения, состоящего из двух S-образных фигур с ромбовидной прорезью в центре, возможно, является стебель цветка с бутоном и двухлепестковыми листьями по краям (см. рис. 7, 1). Схожий по форме, но не по композиционным элементам листовидный орнамент присутствует на конском снаряжении из Туэктинского кургана [Там же, с. 252, рис. 130, ч].

В состав украшений данного головного убора входили зооморфные образы: баран, олень и грифон (см. рис. 7, 2, 5, 17 - 21). Парные и одиночные изображения голов баранов, выполненные из золотой фольги, обнаружены в хорошем состоянии. Первые (8 экз.) вертикально располагались на правой стороне убора-парика через промежутки в 1 см, вторые (4 экз.), обращенные в разные стороны, - на левой, в ее центральной части (см. рис. 9). Длина каждого изделия 3,2 см. Местоположение пяти одиночных изображений голов баранов в общей структуре убора определить сложно, поскольку они хаотично располагались в правой нижней его части. Возможно, изделия являлись частью накосников, материалом для которых, кроме дерева [Полосьмак, 2001, с. 145; Кубарев, 1991, с. 113], могла служить ткань. В частности, накосники из шелка были встречены в ноин-улинских погребениях хунну [Руденко, 1962, с. 44, табл. XIX, 1].

Рис. 8. Остатки головного убора в погребении кург. 15.

стр. 82
У основания навершия головного убора-парика найдены две железные шпильки, шаровидные дольчатые навершия которых были покрыты листовым золотом (см. рис. 7, 13, 14). Длина одной 8 см, другой - 3 см. Они располагались рядом с разрозненными изображениями голов баранов, что может свидетельствовать о креплении при помощи заколок косы женщины либо к убору-парику, либо к накосникам. Шпильки, найденные в курганах Юстыда и Уландрыка, также конструктивно связаны с накосниками [Кубарев, 1991, с. 111].

В налобной части убора обнаружено своеобразное навершие в виде головы орлиного грифона со звериными ушами, изготовленное из дерева, обложенного золотой фольгой (см. рис. 7, 5, 6). Его высота 2,6 см, ширина 1,8 см (в самой широкой части). Уш и длиной 1,2 см, шириной 0,7 см вставлялись в отверстия наверху фигурки. Изображение мифической птицы крепилось в основании навершия женского убора на расстоянии 5 см от него (см. рис. 9) при помощи либо штырька, расположенного внизу фигуры, либо шпильки, которая не сохранилась. Для женских и мужских головных уборов пазырыкского населения в качестве украшения более характерны изображения хищных птиц (орлов) и копытных, нежели грифонов. В искусстве кочевников обычно противопоставлялись образы животных Верхнего и Нижнего миров. Это нашло отражение и в их расположении на предметах костюма (одежда, головной убор). Изображения оленей, горных баранов, козлов, лошадей, орлов являлись непременным атрибутом сакрализованного головного убора, в то время как образ грифона (грифа) мог присутствовать в качестве украшения на подоле одежды, что указывает на его принадлежность к символам сакрального низа, смерти [Там же, с. 157 - 159].

На вершине женского убора-парика находилась деревянная фигурка оленя высотой 5 см, шириной 3 см, обложенная золотой фольгой (см. рис. 7, 2; 9). У нее были вставные уши, большие рога и сведенные к центру основания ноги. Фигурка крепилась при помощи деревянной палочки-стержня, фрагменты которой найдены в парике. Аналогичные длинные шпильки с навершием в виде стоящего оленя зафиксированы в мог. 5 кургана Аржан и в погр. 2 могильника Уландрык IV [Аржан..., 2004, с. 24; Чугунов, Парцингер, Наглер, 2002, с. 120; Кубарев, 1987, с. 96; и др.]. Такие предметы закрепляли узел, полученный при связывании косы женщины с искусственной косой [Кубарев, 1987, с. 96].

Основу головного убора составляли, вероятно, углисто-глинистое вещество, волосы, войлок, ткань. Аналогичный по морфологическим показателям головной убор-парик обнаружен при исследовании захоронения женщины в кург. 1 могильника Ак-Алаха-3 [Полосьмак, 2001; Полосьмак, Баркова, 2005]. Навершие, судя по сохранившейся черной краске, могло быть изготовлено из войлока, обтянутого шерстяной тканью, которой покрывалась нижняя часть головного убора. Нашивки крепились с помощью расположенных на них отверстий. Палочка-стержень с фигуркой оленя наверху проходила через весь головной убор, что делало его устойчивым при ходьбе. Кроме того, вся конструкция закреплялась на затылке и по бокам головы несколькими шпильками. Растительный орнамент и одиночные изображения голов горных баранов были прикреплены на ткань, которая покрывала волосы женщины.

Рис. 9. Реконструкция женского головного убора из могильника Ханкаринский Дол.

стр. 83
Заключение

Результаты исследования кург. 15, а также ранее раскопанных объектов на могильнике Ханкаринский Дол позволяют обозначить северо-западную границу распространения пазырыкской культуры на Алтае. Рассмотренные основные признаки погребального обряда и сопроводительного инвентаря, несмотря на некоторое своеобразие, в целом соответствуют особенностям этой культуры и не дают достаточных оснований для выделения ее локального варианта. Исследование объектов скифского времени в Северо-Западном Алтае в перспективе позволит более конструктивно решать вопросы культурно-хронологического и территориального разграничения памятников кочевников.

Полученные материалы представляют также интерес в плане изучения особенностей социальной организации и мировоззрения номадов. Так, анализ погребального обряда и инвентаря позволяет высказать предположение о социальном статусе погребенной. Курган 15 - один из наиболее крупных объектов пазырыкской культуры на могильнике Ханкаринский Дол. Кроме того, в погребении обнаружено сопроводительное захоронение лошади, что являлось маркером особого статуса женщины у кочевников [Тишкин, Дашковский, 2003а]. Дополнением к этому служат и некоторые предметы: зеркало, гривна, серьги и головной убор с золотыми зооморфными аппликациями. Необходимо отметить, что головной убор являлся важным показателем положения человека в общественной организации и отражал определенные мировоззренческие представления кочевников Евразии скифо-сакского периода [Акишев, 1984; Полосьмак, 2001; Яценко, 2006; и др.]. Однако изучение стилистических особенностей изображений на головном уборе и его семантики - отдельное направление дальнейших исследований.

Список литературы

Акишев А. К. Искусство и мифология саков. - Алма-Ата: Наука КазССР, 1984. - 176 с.

Аржан: Источник в долине царей: Археологические открытия в Туве. - СПб.: Славия, 2004. - 64 с.

Дашковский П. К., Кунгуров А. Л. Верхнечинетинский пещерный комплекс на р. Иня (Средний Чарыш) // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. - Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2003. - Т. 9, ч. 1. - С. 59 - 62.

Дашковский П. К., Тишкин А. А. Ханкаринский дол - памятник пазырыкской культуры в Северо-Западном Алтае // Современные проблемы археологии России: мат-лы Всерос. археол. съезда. - Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2006. - Т. 2. - С. 20 - 22.

Дашковский П. К., Тишкин А. А., Тур С. С. Вторичные погребения в курганах скифского времени на памятнике Ханкаринский дол // Западная и Южная Сибирь в древности. - Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2005. - С. 62 - 68.

Кирюшин Ю. Ф., Степанова Н. Ф., Тишкин А. А. Скифская эпоха Горного Алтая. - Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2003. - Ч. 2: Погребально-поминальные комплексы пазырыкской культуры. - 234 с.

Кубарев В. Д. Курганы Уландрыка. - Новосибирск: Наука, 1987. - 301 с.

Кубарев В. Д. Курганы Юстыда. - Новосибирск: Наука, 1991. - 190 с.

Кубарев В. Д. Курганы Сайлюгема. - Новосибирск: Наука, 1992. - 220 с.

Кубарев В. Д. Диадемы и гривны из курганов Алтая // Археология, этнография и антропология Евразии. - 2005. - N 1. - С. 55 - 69.

Полосьмак Н. В. Всадники Укока. - Новосибирск: ИНФОЛИО, 2001. - 336 с.

Полосьмак Н. В., Баркова Л. Л. Костюм и текстиль пазырыкцев Алтая (IV-III вв. до н.э). - Новосибирск: ИНФО-ЛИО, 2005. - 232 с.

Руденко С. И. Культура населения Центрального Алтая в скифское время. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1960. - 361 с.

Руденко С. И. Культура хуннов и ноинулинские курганы. - М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1962. - 203 с.

Степанова Н. Ф. Гривны из погребений скифского времени Горного Алтая // Древности Алтая: Изв. лаборатории археологии. - Горно-Алтайск, 2001. - N 7. - С. 89 - 94.

Степанова Н. Ф. О выделении локальных вариантов пазырыкской культуры скифской эпохи Горного Алтая // Комплексные исследования древних и традиционных обществ Евразии. - Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2004. - С. 267 - 274.

Тишкин А. А., Дашковский П. К. Социальная структура и система мировоззрений населения Алтая скифской эпохи. - Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2003а. - 430 с.

Тишкин А. А., Дашковский П. К. О выделении локальных вариантов пазырыкской культуры // Степи Евразии в древности и средневековье. - СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2003б. - Кн. 2. - С.166 - 169.

Тишкин А. А., Дашковский П. К. Результаты радиоуглеродного датирования памятников пазырыкской культуры Ханкаринский дол и Яломан III // Радиоуглерод в археологических и палеоэкологических исследованиях. - СПб.: Теза, 2007. - С. 291 - 299.

Чугунов К. В, Парцингер Г., Наглер А. Элитное погребение эпохи ранних кочевников в Туве (предварительные публикации полевых исследований российско-германской экспедиции в 2001 г.) // Археология, этнография и антропология Евразии. - 2002. - N 2. - С. 115 - 126.

Шульга П. И. Могильник скифского времени Локоть-4а. - Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 2003. - 204 с.

Яценко С. А. Костюм древней Евразии: ираноязычные народы. - М.: Вост. лит., 2006. - 664 с.

Материал поступил в редколлегию 06.11.09 г.

стр. 84

Постоянный адрес данной публикации: