"АРАБСКАЯ ВЕСНА" И ЛИГА АРАБСКИХ ГОСУДАРСТВ: МЕЖДУ БАГДАДОМ И КАИРОМ*

С наступлением Арабской весны 2011 г. и последовавшей за ней чередой социально-политических потрясений произошла реконфигурация сил на арабском Востоке: Египет времен Хосни Мубарака, игравший определяющую роль в ближневосточной политике, погрузился в затянувшийся политический кризис, которому не видно конца; еще одна влиятельная страна региона - Сирия - вступила в фазу гражданской войны с непредсказуемым до сих пор исходом, при этом заметно возросла роль Саудовской Аравии и Катара, стремящихся занять место в авангарде арабского мира, и налицо возрождение Ирака после разрушительной интервенции со стороны войск НАТО. Не стала исключением и Лига арабских государств (ЛАГ), где за последние два года безусловное египетское доминирование понесло потери, а на авансцену начали постепенно выходить другие арабские государства - прежде всего те, которым удалось выработать "иммунитет" к событиям Арабской весны.

Ключевые слова: Арабская весна, ЛАГ, Ирак, Египет, Аззам, Насер, Плодородный полумесяц, Нури аль-Малики.

Впечатляющим выглядит подъем Ирака после того, как пост премьер-министра в 2006 г. достался находившемуся тогда в тени Нури аль-Малики, и в особенности после парламентских выборов 2010 г., когда возглавляемая им Коалиция государства закона заняла второе место, значительно обогнав Иракский национальный альянс, что гарантировало аль-Малики продление срока пребывания на посту. Стране удалось сохранить свою территориальную целостность, избавиться от присутствия коалиционных войск, а также начать проведение собственной внешней политики, все чаще встречающей неодобрение со стороны США и стран Залива. Примером тому может послужить недавний визит Нури аль-Малики в Москву1, в рамках которого был подписан ряд соглашений в оборонной сфере, обсуждена позиция Ирака по Сирии и Бахрейну, а также возникшее весной противостояние между Ираком и странами Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) за право проведения в 2012 г. саммита ЛАГ в Багдаде2. Нужно заметить, что Ираку в ходе двухлетних дипломатических баталий3 все-таки удалось добиться проведения символичной арабской встречи в верхах именно в иракской столице. Данный факт является особенно важным ввиду того, что впервые за всю историю проведения саммитов глав арабских государств на нем председательствовал этнический курд4. При этом Ираку удалось добиться достаточно мягкой резолюции по окончании Багдадского саммита ЛАГ в отношении поддерживаемой им Сирии, несмотря на давление со стороны стран Аравийской шестерки.

* Исследование осуществлено в рамках Программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ в 2013 г.

1 8-10 октября 2012 г.

2 Состоялся 29 марта 2012 г.

3 Изначально проведение очередного саммита ЛАГ в Багдаде было намечено на март 2011 г., однако ввиду событий Арабской весны, его проведение было отложено сначала на май 2011 г., а после на март 2012 г.

4Джалаль ат-Талабани, этнический курд, будучи президентом принимающей страны Ирака - по протоколу председательствовал на саммите глав арабских государств.

стр. 55
Все это свидетельствует о возрождении иракской дипломатии и амбициях Багдада на, казалось бы, уже навсегда утерянную им роль одной из самых влиятельных стран Ближнего Востока и ЛАГ. С другой стороны, Египет, даже находясь в состоянии "перманентной революции" [Исаев, 2011(2)], не собирается расставаться с монопольным контролем над Лигой. Ввиду чего представляется небезынтересным рассмотреть ирако-египетское противостояние за главенствующую роль в ЛАГ в первые годы функционирования этой старейшей международной региональной организации.

Борьба Ирака и Египта стала неотъемлемым атрибутом ЛАГ с момента ее создания в 1945 г. и привносила в нее своего рода баланс системы власти, дух соперничества и конкуренции. Подобный расклад был предопределен целым рядом как объективных, так и субъективных причин. Исторически Каир и Багдад были центрами древнейших доисламских цивилизаций, а позже арабо-мусульманского мира. Ирак, как и Египет, находился в колониальной зависимости от Британии, синхронно развивая свою политическую систему. Во время Первой мировой войны в Египте отмечался рост культурного национализма, основанного на доисламской эпохе, вступавшей в противоречие с идеями исламских реформаторских движений, набиравших обороты в начале XX в. Подобные настроения в стране фараонов оказывали существенное влияние на развитие египетского национализма, делая его весьма ограниченным и вступающим в противоречие с арабским национализмом, активно развивавшимся в то время в Сирии. После окончания Первой мировой войны внимание египетских националистов было сосредоточено прежде всего на Долине Нила и Судане, а также на вопросах отделения от Британии и возможности ведения самостоятельной внутренней и внешней политики.

В отличие от Египта Ирак изначально принимал активное участие в развитии идей арабского национализма, зародившегося в Сирии и Ливане. Еще перед Первой мировой войной Багдад присоединился к арабскому националистическому движению, подтвердив тем самым необходимость достижения арабскими государствами автономии, а после объединения - Арабской федерации. Более того, Ираку как полунезависимому государству удалось стать центром арабского национализма уже в 1920-е гг. Во многом это было связано с активно лоббируемой в иракских политических верхах идеей т.н. "Плодородного полумесяца"5 [Исаев, 2011(1)], объединявшей Ирак, Сирию, Ливан, Трансиорданию и Палестину в одно государство.

Таким образом, в первой половине XX в. в Каире и Багдаде параллельно развивались два разных типа культурного национализма. Первый уходил корнями к эпохе фараонов и рассматривал в качестве зоны собственного влияния четко обозначенную территорию. Второй черпал вдохновение в более близкой и понятной для населения арабо-мусульманской эре времен Аббасидского халифата (территория которого идеологами не была четко обозначена). Было бы ошибочным считать, что в Египте не было сторонников арабского национализма. К числу таковых мы можем отнести Наххаспашу, египетского премьер-министра, предлагавшего еще в 1936 г. присоединиться к Арабскому националистическому движению, или Аззам-пашу, впоследствии первого Генерального секретаря Лиги арабских государств, активно отстаивавшего идеи арабского единства. Однако они на тот момент составляли меньшинство и были не в состоянии реализовать свои намерения [The Arab League..., 1956, p. 144].

После основания ЛАГ в 1945 г. противостояние между Ираком и Египтом стало набирать обороты. Так, проегипетская политика Арабской лиги, направленная на несотрудничество с Западом до тех пор, пока не будут реализованы интересы арабских стран, развела Каир и Багдад по разные стороны баррикад. Будучи одержимым идеей реализации проекта "Плодородного полумесяца" даже после создания ЛАГ, тогдашний

5 Английское выражение Fertile Crescent введено в научный оборот археологом Джеймсом Генри Брэстедом в его книге "Древние памятники Египта" ("Ancient Records of Egypt") в 1906 г. В политическом обиходе обозначает идею объединения арабского Ближнего Востока от Басры до Беершсбы.

стр. 56
Таблица 1

Распределение сил в Лиге арабских государств с 1945 по 1963 гг.

Год

Египет

Нейтральные государства

Ирак

1945

Саудовская Аравия, Сирия, Йемен, Ливан

-

Трансиордания

1950

Саудовская Аравия, Йемен

Ливан

Иордания, Сирия

1955

Саудовская Аравия, Йемен, Иордания, Сирия

Ливан, Ливия

-

1958

Йемен, Сирия

Ливан, Ливия, Иордания, Судан, Тунис, Марокко

Марокко, Саудовская Аравия

1960

Йемен, Сирия, Судан, Марокко

Тунис, Ливан, Ливия, Саудовская Аравия, Иордания

--

1963

Алжир, Кувейт, Йемен

Тунис, Марокко, Ливан, Судан, Саудовская Аравия, Иордания

Сирия, Ливан

Источник: [Macdonald, 1965, р. 75].

премьер-министр Ирака Нури ас-Саид не изменял своим принципал и постоянно искал поддержку со стороны Британии, в которой видел основного партнера и союзника в деле утверждения своих интересов в регионе. Противоречия между двумя странами не прекратились даже после антимонархического переворота в Ираке в 1958 г., когда был свергнут король Фейсал II. Несмотря на то, что спустя несколько дней после переворота правительство генерала Абдель Керима Касема заключило с Насером соглашение о совместной обороне, уже в 1959-1961 гг. республиканский Ирак бойкотировал заседания Советов ЛАГ, во многом из-за позиции Лиги в отношении неудачной аннексии Ираком Кувейта в 1961 г.

Для получения более полной картины ирако-египетского противостояния в Лиге арабских государств обратимся к рассмотрению баланса сил в этой организации с момента ее создания в 1945 г. и до окончания иракского бойкота Советов ЛАГ в 1963 г. (табл. 1). Сразу отметим, что подобного рода блоки, формировавшиеся на протяжении первых двух десятилетий функционирования Лиги, являлись неформальными и редко зависели от тех или иных военных конвенций, отражая в большинстве случаев позиции государств по ключевым вопросам того времени.

Так, североафриканские страны, как правило, занимали нейтральную позицию в Лиге, стараясь не присоединяться ни к египетскому, ни к иракскому лагерю. В то время страны Магриба, безусловно, имели массу претензий в отношении политики, проводившейся Г.А. Насером, но это не означало, что они автоматически переходили на сторону Ирака, во многом из-за неоднозначной позиции генерала Касема, по-своему интерпретировавшего Устав Лиги.

До революции 1958 г. в Ираке Саудовская Аравия традиционно выступала союзником Египта. Это было обусловлено прежде всего традиционно конфликтными отношениями между династией ас-Саудов и хашимитами, правившими в Иордании и Ираке. Саудовский король Абдель Азиз никогда не скрывал своих опасений относительно хашимитского проекта объединения арабских стран, замаскированного в концепции "Плодородного полумесяца", активным проводником которой выступало королевство Ирак. После иракского переворота 1958 г. Саудовская Аравия перешла на сторону Ирака в знак солидарности со свержением хашимитской монархии. Однако весьма неоднозначная политика правительства Касема и последующая попытка аннексии Кувейта со стороны Ирака вновь отдалила Багдад от Эр-Рияда, вынудив последнего занять ней-

стр. 57
тральную позицию между Ираком и Египтом. Нейтралитет Саудовской Аравии еще больше укрепился после 1962 г., ввиду поддержки Насером антирежимных настроений в саудовском обществе, а также республиканцев в Йемене6.

Позицию Ливана в 1945-1963 гг. можно было охарактеризовать как нейтральную. Это было обусловлено прежде всего двумя факторами: преимущественно христианским населением этой страны и неприятием политики Насера в отношении египетского лидерства в Арабском националистическом движении. В данном контексте официальный Бейрут придерживался взвешенной внешнеполитической линии, направленной на неконфронтацию ни с Каиром, ни с Багдадом. В свою очередь Ирак и Египет рассматривали Ливан в качестве медиатора в разрешении споров друг с другом, о чем могут свидетельствовать посреднические усилия президента Ливана Камиля Нимра Шамуна по урегулированию дипломатического конфликта между Каиром и Багдадом в контексте подписания последним Багдадского пакта в 1955 г.7.

Сирия была, пожалуй, единственным арабским государством, готовым пожертвовать своим суверенитетом во имя достижения арабского единства. Подобные устремления Дамаска во многом подогревались Ираком и в частности его премьер-министром Нури ас-Саидом, вынашивавшим идею создания Арабской федерации, включающей в себя Сирию, Ливан, Иорданию и Ирак. При этом на первоначальной стадии предполагалось именно объединение Сирии, Ливана и Иордании в единое государство, к которому впоследствии присоединился бы и Ирак. В 1955 г. Дамаск был вынужден перейти на сторону Египта в знак протеста против подписания между Ираком и Турцией Багдадского пакта. А в 1958 г. Египет и Сирия объединились в единое государство - Объединенную Арабскую Республику (ОАР) - просуществовавшее до 1961 г., поэтому неудивительно, что вплоть до начала 1960-х гг. Сирия выступала на стороне Египта. Однако после распада ОАР, вызванного притязаниями Египта на ведущую роль в федерации, и последовавшим за этим ухудшением отношений между Дамаском и Каиром, Сирия вновь предпочла занять проиракскую позицию в Арабской лиге.

Единственным государством-основателем ЛАГ, которое на протяжении рассматриваемого нами периода не меняло своих внешнеполитических симпатий, был Йемен. Йеменское руководство последовательно поддерживало Египет в его противостоянии с Ираком. И лишь один раз Йемен воздержался при голосовании в Совете ЛАГ в 1950 г. по вопросу исключения Иордании из Лиги из-за аннексии Западной Палестины и не принял ничью сторону: ни Египта, настаивавшего на санкциях в отношении Аммана, ни Ирака, поддерживавшего иорданского короля Абдаллу I.

На рассмотрении последней ситуации следует остановиться подробнее. Фактически обсуждение в Совете ЛАГ Иорданского вопроса в 1950 г. стало первой серьезной схваткой двух лидеров Арабского мира - Ирака и Египта. После арабо-израильской войны 1948-1949 гг. король Иордании Абдалла I принял решение об аннексии Западной Палестины, чем вызвал негодование со стороны большинства государств-членов ЛАГ и прежде всего Египта. В 1950 г. Совет Лиги трижды собирался для обсуждения иорданского вопроса под председательством Ирака. 15 мая 1950 г. Политический комитет ЛАГ постановил, что иорданское присоединение Западной Палестины противоречит резолюции Совета ЛАГ от 13 апреля 1950 г., по которой сохранялся независимый

6 В сентябре 1962 г. в Йемене под предводительством Абдаллы ас-Саляля и при поддержке египетских спецслужб произошел антимонархический переворот, в результате которого была упразднена династия Хамидаддинов и провозглашена Йеменская Арабская Республика. Саудовская Аравия выступала в поддержку монархического режима короля Ахмеда Яхьи Хамид ад-Дина [Dawisha, 1975, р. 47-64]. Хамидаддины династия имамов (с 1918 г. - королей) Северного Йемена, правившая в 1891-1962 гг. Ветвь Касимидов.

7 Багдадский пакт - договор, заключенный в Багдаде 24 февраля 1955 г. между Ираком и Турцией, к которому затем присоединились Великобритания, Пакистан и Иран. Положил начало созданию военной группировки - Организации центрального договора (The Central Treaty Organisation, или СЕНТО), существовавшей до 1979 г.

стр. 58
статус всех Палестинских территорий [Minutes of L.C., 1950, p. 284]. Основываясь на данном решении Политического комитета, Египет, Саудовская Аравия, Сирия и Ливан настаивали на принятии Советом ЛАГ резолюции об исключении Иордании из Лиги ввиду нарушения ее устава. Однако представители Йемена и председательствовавшего на тот момент в Совете ЛАГ Ирака8 запросили отложить рассмотрение данного вопроса, обосновывая это необходимостью проведения консультаций со своими правительствами, ввиду чего Политический комитет принял решение назначить заседание Совета Лиги на 12 июня 1950 г. [Minutes of L.C., 1950, p. 285].

Заседание Совета ЛАГ 12 июня 1950 г. началось с того, что Генеральный секретарь зачитал телеграмму МИД Иордании, в которой говорилось о том, что делегация Хашимитского королевства не примет участия в работе Совета. Кроме того, в телеграмме подчеркивалось, что решение Иордании об аннексии Западной Палестины было основано на резолюции от 24 апреля 1950 г., принятой иорданским парламентом и направленной на унификацию двух берегов реки Иордан [Khalil, 1962, р. 54]. Совет постановил отложить рассмотрение данного вопроса с целью достижения компромиссного решения. При этом посреднические функции на себя взяли Ирак и Ливан [Minutes of L.C., 1950, p. 293]. В конечном счете усилия Бейрута и Багдада позволили прийти к компромиссу и принять проект резолюции, устраивавший все государства-члены ЛАГ и закреплявший за Иорданией статус государства-опекуна аннексированных ею палестинских территорий до момента окончательного урегулирования палестинского вопроса. Данное решение в большей степени стало возможно благодаря усилиям со стороны Ирака, сумевшего убедить членов Политического комитета ЛАГ.

Очередным камнем преткновения между Каиром и Багдадом стало участие в работе секретариата Арабской лиги. В соответствии с Уставом ЛАГ, в состав ее секретариата помимо Генерального секретаря входят его советники (mushrifin), которые назначаются Генеральным секретарем и утверждаются Советом Лиги. Советников, как правило, было шесть: по политическим, военным, экономическим, культурным, социальным аспектам и вопросам здравоохранения.

При этом наиболее важные посты по политическим и военным делам неизменно доставались египтянам. Исключение составил лишь первый советник Генерального секретаря ЛАГ по политическим вопросам - палестинец Ахмед Шукайри, занимавший этот пост с 1951 по 1957 г., после чего его место занял египтянин Мухаммед Абд аль-Муним Мустафа (1958-1960 гг.). Пост советника по военным вопросам занимали поочередно египтяне: генерал Мухаммед Ибрагим (1954-1958 гг.), генерал-лейтенант Али Али-Амер (1961-1964 гг.).

В 1964 г. из четырех советников Генерального секретаря ЛАГ трое были египтянами: Ахмед ад-Дардини Исмаил, Саид Навфал и генерал-лейтенант Мухаммед Фаузи. Лишь пост советника по экономическим вопросам был отдан иракцу Арефу Тахеру [Macdonald, 1965, р. 126].

Вообще представительство Египта в Арабской лиге вызывало массу нареканий со стороны других государств-членов, особенно со стороны Ирака. Широкое участие египтян в работе секретариата Лиги сильно контрастировало с "недопредставительством" остальных государств - Саудовской Аравии, Судана и Йемена - и отсутствием представителей из государств Северной Африки и Кувейта в первые десятилетия существования ЛАГ (Табл. 2).

Как видно, египетское представительство в секретариате Лиги к середине 1960-х гг. превышало норму более чем в 2 раза, что давало преимущество Каиру в его

8 В соответствии со статьей 18 Устава ЛАГ государство могло быть исключено из состава Лиги только в случае единогласного одобрения государств-членов, за исключением страны, в отношении которой рассматривается данный вопрос.

стр. 59
Таблица 2

Представительство государств-членов ЛАГ в секретариате в 1964 г.

Страна

Число работников секретариата

Доля от общего числа работников секретариата (в %)

Доля населения государства-члена в общей численности населения государств-членов ЛАГ (в %)

Египет

92

61.3

28.6

Ирак

9

6

7

Сирия

11

7.4

5.3

Палестина

10

6.7

-

Ливан

12

8

1.8

Иордания

6

4

1.8

Судан

6

4

13.1

Саудовская

2

1.3

7.1

Аравия

Йемен

2

1.3

4.7

ВСЕГО

150

100

69.4*

Источник: [Macdonald, 1965, р. 128].

* 69.4% показывает долю населения представленных в таблице государств в общей численности населения всех государств - членов ЛАГ, входивших в состав этой организации к 1964 г.

противостоянии с Багдадом за доминирующую роль в регионе. Более того, ключевые должности в секретариате принадлежали Египту. Так, в 1960 г. руководители пяти департаментов ЛАГ (среди которых был и политический) были египтянами. Иракцы возглавляли финансово-экономический блок (экономический, финансовый и нефтяной департаменты), по два департамента оставалось за сирийцами и палестинцами, и один работал под председательством суданца.

Однако особое неприятие со стороны Ирака вызывала позиция первого Генерального секретаря ЛАГ египтянина Аззама-паши. Несмотря на то, что перед вступлением в должность новый руководитель Лиги должен дать клятву преданности в первую очередь интересам ЛАГ, Аззам-паша открыто демонстрировал свое кредо: "Во-первых, египтянин. Во-вторых, араб. В-третьих, мусульманин" [Al-Sakit, 1974, р. 139]. Во время одного из своих выступлений Аззам-паша заявил, что "у каждого человека есть обязанности перед своей страной как гражданина, обязанности перед Арабской нацией, но, прежде всего, обязанности человека по отношению к своей стране" [Al-Sakit, 1974, р. 156].

Подобное поведение первого Генерального секретаря ЛАГ вызывало критику со стороны государств-членов Лиги. Вслед за Иорданией, недовольной поведением Аззама-паши, в противостояние с руководителем Арабской лиги вступил и Ирак. Формальным поводом было недовольство Багдада условиями финансирования ЛАГ палестинских волонтеров. Однако истинной причиной послужила критика со стороны Аззама-паши иракского плана "Плодородного полумесяца". Так, в мае 1949 г. руководитель пресс-службы ЛАГ Ассад Дахер заявил, что «реализация плана ("Плодородного полумесяца" - Л.И.) неизбежно посеет раздор среди арабов. Он разрушит их влияние и создаст ощущение ненависти, что представляется наиболее разрушительным для Лиги» [The League of Arab States, 1949, p. 641].

Реакция со стороны официального Багдада не заставила себя долго ждать. Министр иностранных дел Ирака Фадиль аль-Джамали в том же месяце выступил с заявлением, в котором говорилось, что "Аззам-паша ведет себя как независимый глава государства, ставящий себя над министрами иностранных дел арабских государств, делая заявления

стр. 60
и ведя переговоры в соответствии с собственными политическими предпочтениями, не согласовывая их с представителями арабских государств, которые приняли его на работу" [Khalil, 1962, р. 377].

Давление со стороны Ирака и других государств-членов ЛАГ вынудили Аззама-пашу занять более сдержанную позицию, однако было уже поздно. Багдад был готов идти до конца в отношении Генерального секретаря Лиги и добился своего. После июльской революции 1952 г. в Египте и прихода к власти республиканцев революционный совет уже не видел в Аззаме-паше проводника своих интересов. Масла в огонь подливало и давление со стороны Нури ас-Саида, постоянно требовавшего от нового египетского руководства отзыва Аззама-паши. Это привело к тому, что 9 сентября 1952 г. Салах Салем, член революционного совета Египта, отправился домой к Аззаму-паше и сообщил ему о решении руководства страны приостановить его полномочия в качестве Генерального секретаря ЛАГ [Azzam, 1977, р. 325-327].

Наиболее острую фазу противостояние между Египтом и Ираком приняло после подписания последним Багдадского пакта в 1955 г. Данное соглашение нужно было Нури ас-Саиду для воскрешения проекта "Плодородного полумесяца" [Love, 1969, р. 196]. Предполагалось, что присоединение к пакту Иордании, Сирии, а затем и Ливана позволит объединиться им в единое государство и совместно противостоять египетскому доминированию в регионе. Не случайно в статье 5 Багдадского пакта говорилось о том, что "он открыт для присоединения любого государства - члена ЛАГ" [Al-Ahram, 1955, р. 1]. Это, прежде всего, относилось именно к Иордании, Сирии и Ливану.

Нури ас-Саид видел, что главенствующая роль в ЛАГ переходит к Египту, и пытался реанимировать идею "Плодородного полумесяца", аргументируя это тем, что "Ирак не поддерживает диктатуры Насера в ЛАГ" [Iraq, Egypt and the Arab League, 1955, p. 149]. В свою очередь, Г.А. Насер опасался, что в контексте реализации проекта "Плодородного полумесяца", дорогу к которому открывал Багдадский пакт, Египет останется в арабской изоляции, находясь в состоянии войны с Израилем. Все это предопределяло серьезную борьбу между двумя арабскими державами — Ираком и Египтом, каждая из которых возглавлялась на тот момент харизматичным лидером - Нури ас-Саидом и Г.А. Насером соответственно.

В качестве своего союзника по Багдадскому пакту Ирак видел Великобританию. Именно поддержка Лондона должна была обеспечить Нури ас-Саиду необходимую для реализации его националистических устремлений поддержку, особенно после того, как в Египте рухнул лояльный Британии королевский режим Фарука I. Обосновывая необходимость присоединения к Багдадскому пакту других государств-членов ЛАГ, Нури ас-Саид прежде всего акцентировал внимание на поддержке данной инициативы со стороны Лондона, которого он считал проводником арабских интересов в регионе. На заседаниях Совета ЛАГ иракская делегация неоднократно продвигала идею Нури ас-Саида о том, что у арабов на сегодняшний день два врага: "Сионизм на Западе и коммунизм на Востоке" [Memoirs of Informed Arab Responsible, 1978, p. 5].

Насер парировал заявления Нури ас-Саида, заняв единственно верную позицию. Он стал играть на связях Запада с Израилем, оставив тем самым Ирак в одиночестве. Насер все чаще делал упор на то, что Запад выступает на стороне Израиля, и разного рода объединения с западными странами (в том числе с Великобританией) невозможны до тех пор, пока не будут учтены интересы арабских стран. Сразу после визита премьер-министра Турции Аднана Мендереса в Багдад для подписания пакта в январе 1955 г. Г.А. Насер инициировал созыв саммита ЛАГ в Каире 22 января 1955 г. Выступая на открытии саммита, Насер заявил, что, подписав Багдадский пакт, "Ирак стал союзником союзников Израиля" [Iraq, Egypt and the Arab League, 1955, p. 148]. Это противопоставило Ирак Лиге, которая осудила участие Багдада в военных соглашениях с неарабскими государствами как нарушающими основы Пакта о коллективной безопасности ЛАГ 1950 г.

стр. 61
После этого правительство Ирака во взаимодействии с Лондоном предприняло заключительную попытку присоединить арабские государства к Пакту, прежде всего Иорданию. Дело в том, что правительство Иордании не придерживалось жесткой позиции в отношении Пакта, и ее присоединение, по замыслу Нури ас-Саида, могло бы спровоцировать "эффект домино" - примеру Аммана последовал бы Дамаск, а затем и Бейрут.

Практически одновременно с визитом Насера в страны Ближнего Востока в декабре 1955 г. британское правительство отправило фельдмаршала Джеральда Темплера в Амман с целью убедить иорданского короля Хусейна бин Талаля присоединиться к Багдадскому пакту. Однако Тепмлер был не в состоянии противостоять развернутой Г.А. Насером пропаганде и вернулся на родину ни с чем [Churchill, 1959, р. 223]. С целью окончательно развеять сомнения короля Хусейна бин Талаля относительно присоединения к пакту, Насеру удалось убедить Эр-Рияд и Дамаск в необходимости замены британских субсидий хашимитскому королевству на финансовые вливания со стороны Саудовской Аравии и Дамаска, что заметно снижало влияние Лондона на Амман.

Все это привело к тому, что ни одно арабское государство не последовало примеру Ирака и не присоединилось к Багдадскому пакту. После антимонархического переворота в Ираке (1958 г.) был убит Нури ас-Саид, а в марте 1959 г. страна вышла из Багдадского пакта. Однако к тому моменту Насер уже окончательно монополизировал ЛАГ, превратив ее, но сути, в один из департаментов египетского внешнеполитического ведомства.

Несмотря на целый ряд противоречий и нередко мощное противостояние между Каиром и Багдадом, вышеуказанные сложности не мешали нормальному функционированию ЛАГ. Так, в 1955-1956 гг., когда полемика об иракском членстве в Багдадском пакте угрожала существованию всей Лиги, Ирак выступил с инициативой создания совместной арабской армии, подконтрольной ЛАГ, для защиты палестинских граждан. В апреле 1956 г., находясь в изоляции, иракская делегация обратилась в Совет ЛАГ с предложением применения Пакта о коллективной безопасности ЛАГ 1950 г. после израильской агрессии в отношении Египта, Сирии и Иордании.

В 1956 г., после национализации правительством Египта Суэцкого канала, Ирак заявил о поддержке политики Насера, а после атак со стороны Израиля заявил о применении Пакта о коллективной безопасности ЛАГ 1950 г. в отношении Израиля в случае дальнейшего развития конфликта. В августе 1959 г. в период бойкотирования Ираком Советов ЛАГ иракские эксперты неоднократно встречались с арабскими экспертами из других стран для обсуждения палестинского вопроса. А генерал Касем выступил с заявлением о том, что его страна поддерживает ЛАГ и "активно содействует развитию культурных, экономических и политических связей со всеми арабскими странами" [Macdonald, 1965, р. 82].

Все это свидетельствует о том, что ирако-египетское противостояние лишь вносило дух соперничества и конкуренции в работу ЛАГ, отсутствие которого, на мой взгляд, ощущается в настоящее время и может привести к утрате этой организацией фактического влияния на процессы, идущие в регионе.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Исаcв Л.М. Лига арабских государств - история создания // Восток (Oriens). 2011(1). № 3.

Исаcв Л.М. "Перманентная революция": арабский мир в поисках стабильности // Неприкосновенный запас. 2011(2). № 5.

Al-Ahram. January 13, 1955.

Al-Sakit M.A.W. Al-Amin al-'Aam Lc-Jammi'at al-Dowal al-Arabiyyah // Dar al-Fikr al-Araby. Cairo, 1974.

Azzam A.R. The Memoirs of Abdcl-Rahman Azzam // Al-Ahram Commercial Press. Cairo, 1977.

Churchill R.S. The Rise and Fall of Sir Anthony Eden. N.Y., 1959.

стр. 62
Dawisha A.I. Intervention in Yemen: An Analysis of Egyptian Perceptions and Politics // Middle East Journal. 1975, 29(1).

Iraq, Egypt and the Arab League // The World Today. Vol. 11. № 4. 1955.

Khalil M. The Arab States and the Arab League. A Documentary Record. Vol. 1, 2 // International Affairs. Beirut, 1962.

The Arab League: A Reassessment // Middle East Journal. 1956. № 10.

The League of Arab States // International Organizations. 1949. № 4.

Love K. Suez: The Twice-Fought War. New York - Toronto, 1969.

Macdonald R.W. The League of Arab States: A Study of the Dynamics of Regional Organization. New Jersey, 1965.

Memoirs of Informed Arab Responsible II Al-Ahram. February 16, 1978.

Minutes of the League Council. 12th Ordinary Session, 7th meeting. June 12, 1950.

стр. 63

Постоянный адрес данной публикации: