26 мая 2004 г. исполнилось ПО лет со дня рождения одного из видных тюркологов России, заслуженного деятеля науки Туркменской ССР, проф. А. П. Поцелуевского. Его обычно причисляют к создателям туркменоведения [Гордлевский, 1968, с. 456 - 457]¹ - новой, по определению его учителя акад. В. А. Гордлевского отрасли отечественной тюркологии.

Отечественное туркменоведение сформировалось сравнительно поздно: к началу XX в., по существу, еще не было ни одного полного описания фонетики и грамматики туркменского языка. Более того, подчас было неясно само положение этого языка в классификации тюркских языков² . Как объект изучения туркменский язык долгое время оставался "terra incognita" в силу как его территориальной удаленности, так и того, что сведения об этом языке черпались в основном из письменных источников, а не из живой народной речи. Диалектное многообразие туркменского этноса и продолжавшиеся вплоть до XX в. перемещения кочевых племен, отсутствие государственности или вхождение в орбиту феодальных государств Средней Азии с инодиалектной языковой базой осложняли попытки первых исследователей туркменского языка описать этот феномен. Приблизительны оказались сведения о языке туркмен иранского Прикаспия, добытые И. Н. Березиным во время его поездки по Ближнему Востоку в 1842 - 1845 гг. [Березин, 1845; Berezin 1848; Баскаков, 1965]. Русскому тюркологу Н. И. Ильминскому, с конца 1858 г. служившему переводчиком Оренбургской пограничной комиссии, принадлежат ценные наблюдения над фонетикой и морфологией диалектов йомудов и эсен-или [Ilminsky, 1860].

В процессе русской колонизации и образования Туркестанского края, в который Туркмения вошла как его Закаспийская область (1886), в русском обществе возник интерес к истории, этнографии и языку туркмен, вначале удовлетворявшийся в основном работами дилетантов. Этот интерес проявился и в активной деятельности администрации края, направленной на создание так называемых русско-туземных школ [Курбанов, 1956]. Так появились предпосылки для подготовки практических руководств и учебников туркменского языка для русских - чиновников администрации, учителей русского языка, офицерской интеллигенции. Можно назвать работы:

¹ Оценка роли А. П. Поцелуевского в становлении и развитии туркменского языкознания XX в. дана также в трудах многих российских и туркменских филологов, см., например: [Богатырев, 1944; Кононов, 1975; Курбанов и Кузьмин, 1962; Курбанов и Кузьмин, 1972; Малов и Кононов, 1949; Мухамедова, 1968].

² Так, в популярной в конце XIX в. серии "Спутник русского человека в Средней Азии" А. Старчевского (СПб., 1878, с. 7) туркменский язык упоминается в составе "тюркского языка (джагатайского или узбекского) с особенностями наречий: кашгарского, хивинского и туркменского".

стр. 122

[Шимкевич, 1899; Агабеков, 1904³ ; Драновский и др., 1893; Беляев, 1915]. Однако в этих работах и даже в "Грамматике..." И. А. Беляева, имевшего востоковедное образование, ощущалось недостаточное знание авторами языка, их ориентация на модель и языковые факты учебников по книжному чагатайскому языку, беспомощность в объяснении звукового строя.

Объектом научного исследования туркменский язык становится лишь в XX в. Два имени вписаны в историю становления отечественного туркменоведения: А. Н. Самойлович (1880 - 1938) и А. П. Поцелуевский (1894 - 1948). Образно говоря, первый проложил путь, второй построил здание.

А. Н. Самойлович был одним из первых исследователей, кто признал статус самостоятельного языка за туркменским "наречием". Он первым пришел к заключению о диалектном многообразии туркменского языка и дал первое научное описание одного из туркменских диалектов, текинского, построенное на основании лично им собранного фольклорного материала. Его дипломная работа "Опыт лингвистического исследования текинского говора туркменского диалекта" (1903), выполненная под руководством его учителя П. М. Мелиоранского, отмеченная золотой медалью Санкт-Петербургского университета, содержала описание фонетики и частей речи диалекта, фольклорные записи и краткий текинско-русский словарь. В дальнейшем А. Н. Самойлович принимал участие в диалектологических экспедициях в Туркмении, но проблемами туркменского языка близко не занимался. В сентябре 1937 г. А. Н. Самойлович был арестован и в феврале 1938 г. расстрелян.

* * *

Александр Петрович Поцелуевский не только заложил теоретические основы туркменского языкознания на базе современных идей общей лингвистики, но и соединил их с описанием и изучением живого туркменского языка. 25 лет жизни А. П. Поцелуевский посвятил Туркмении, созданию новой науки - туркменской филологии, новой туркменской культуры. Во всех тонкостях он владел любыми формами туркменского языка⁴ . Ученый склада полевого исследователя, он впервые предпринял планомерное и систематическое изучение туркменских диалектов.

Выпускник Лазаревского института восточных языков, А. П. Поцелуевский получил фундаментальное востоковедное образование, открывавшее, как правило, широкие перспективы работы в гуманитарных областях науки и практики. А они появились после Октябрьской революции прежде всего в бывших колониях, где перед обществом на первый план вышли проблемы образования, реформы письменности (в то время существовавшей в арабской графике), формирования единого литературного языка в условиях значительных диалектных различий, создания учебников, словарей, т.е. тот комплекс задач, который получил в те годы название "языкового строительства". Для выполнения этих задач требовались научные кадры, поскольку значимость возникавших проблем исключала возможный в тех условиях дилетантизм. Общей тенденцией для всех тюркоязычных республик стало привлечение молодых ученых, в основном из Москвы и Ленинграда, имевших фундаментальную универси-

³ Учебник С. Агабекова А. Н. Самойлович выделил особо как "первый опыт туркменской грамматики". Свою рецензию на этот учебник он заключил словами признания: "Честь пионеру!" [Самойлович, 1907, с. 0186].

⁴ В отзыве на работу А. П. Поцелуевского "Фонетика туркменского языка", датируемом 29 июля 1933 г., А. Н. Самойлович пишет: "А. П. Поцелуевский в результате многолетних систематических занятий по живому и письменному туркменскому языку является в настоящее время среди ученых, не принадлежащих к коренному населению Туркменской ССР, лучшим знатоком туркменского языка" (отзыв А. Н. Самойловича был опубликован в работе [Поцелуевский, 1936(1), с. 5]).

стр. 123

тетскую подготовку. Перед молодыми учеными этого поколения открывалась перспектива творческой работы, настоящая научная целина.

Как отметил позднее акад. А. Н. Кононов "с развитием и укреплением научной базы Туркменской республики расширялась сфера использования немногочисленных в ту пору культурных сил" [Кононов, 1975, с. 8]. Не остался в стороне от решения актуальных задач языкового и культурного строительства и А. П. Поцелуевский, в рамках различных культурных, научных и учебных заведений активно работавший все годы до 1948 г., когда катастрофическое ашхабадское землетрясение пресекло исполнение им своих масштабных планов. Многие его работы остались незавершенными, неопубликованными, многие погибли.

Вот внешняя канва его жизни и деятельности⁵ .

А. П. Поцелуевский родился 13(26) мая 1894 г. в селе Букмуйжа б. Режицкого уезда б. Витебской губернии в семье сельского учителя. Отец его, белорус, за долгую учительскую службу был награжден званием почетного гражданина. Окончив в 1914 г. Витебскую классическую гимназию А. П. Поцелуевский поступил в Лазаревский институт восточных языков и прослушал полный его курс (1914 - 1918). Здесь он "под руководством профессора (позднее академика) В. А. Гордлевского изучает восточные языки, овладевает методикой научно-исследовательской работы" [Курбанов, Кузьмин, 1962, с. 7]. Одновременно он занимается на курсах французского языка (при обществе "Альянс Франсэз") и английского языка (на курсах "Общества сближения России с Англией")⁶ .

В 1918 - 1922 гг. А. П. Поцелуевский работает лектором, преподавателем Витебского отделения Московского археологического института и других учреждений⁷ . В 1923 г. служба просвещения Среднеазиатской железной дороги в г. Ашхабаде приглашает его на должность инструктора-методиста. Здесь он первые годы совмещает работу методиста с преподаванием английского, французского, туркменского и персидского языков в разных учебных заведениях Ашхабадского гороно.

С 1926 г. А. П. Поцелуевский работает в Государственном ученом совете (ГУС) Наркомпроса ТССР в качестве научного сотрудника (консультанта) по вопросам языка и национальной культуры. В 1928 г. он переходит во вновь организованный Институт туркменской культуры (Туркменкульт) Совнаркома ТССР и все последующие годы (с небольшим перерывом) работает в этом институте и созданных на его базе научно-исследовательских институтах (Туркменском государственном научно-исследовательском институте - ТГНИИ Наркомпроса ТССР; Туркменском государственном научно-исследовательском институте языка и литературы - ТГНИИЯЛ ЦИК ТССР; Институте истории, языка и литературы Туркменского филиала АН СССР - ИИЯЛ ТФАН СССР). В последующие годы А. П. Поцелуевский - заведующий сектором языка в ИИЯЛ и член президиума ТФАН.

Одновременно с 1931 г. до последних дней жизни А. П. Поцелуевский работает в Ашхабадском государственном педагогическом институте им. М. Горького (АГПИ) в качестве доцента, зав. кафедрой общего языкознания, а с 1932 г. - в качестве профессора, зав. кафедрой туркменского языка и общего языкознания. Помимо этого, в АГПИ и ИИЯЛ А. П. Поцелуевский все эти годы ведет подготовку аспирантов по туркменскому языку и (отчасти) туркменской ли-

⁵ Сведения почерпнуты из листка по учету кадров, заполненного А. П. Поцелуевским в феврале 1948 г., и его автобиографии, написанной в то же время.

⁶ Позднее (в 1948 г.) в листке по учету кадров в графе "Знание иностранных языков" А. П. Поцелуевский отметит, что хорошо владеет языками французским, английским, персидским, русским и туркменским, а слабо ("только читаю") - немецким, итальянским, польским, латинским, турецким, арабским, азербайджанским, узбекским, таджикским, белорусским и др.

⁷ В 1921 г. Витебское отделение Археологического института командирует А. П. Поцелуевского в Ташкент. Там он знакомится с деятельностью Туркестанского Восточного института и Военных курсов востоковедения и, конечно же, с реальной жизнью жителей Средней Азии. Приглашение на Военные курсы на должность лектора персидского языка не получило практической реализации, но посещение Ташкента имело, по мнению А. Н. Кононова, "решающее значение в избрании Александром Петровичем своего жизненного пути" [Кононов, 1975, с. 8].

стр. 124

тературе. Параллельно он активно участвует в языковом строительстве Туркмении, откликаясь на требования общественной и культурной жизни молодой республики.

В 1926 г. А. П. Поцелуевский назначается членом и консультантом секции национальной культуры ГУСа. Находясь на этом посту, А. П. Поцелуевский проводит большую работу по созданию проекта туркменского алфавита на базе латиницы. В 1935 - 1937 гг. он - ученый секретарь Центрального комитета нового алфавита (ЦКНА) при Президиуме ЦИК ТССР и в этом качестве руководит организацией 1-го Туркменского лингвистического съезда 1936 г. В 1940 г. А. П. Поцелуевский в качестве члена Правительственной комиссии принимает участие в работе по созданию и внедрению нового туркменского алфавита, составленного на основе русской графики.

Эта краткая справка могла бы быть воспринята как подтверждение того, что А. П. Поцелуевский, как принято говорить в наше время, оказался в нужное время в нужном месте. Но обзор его трудов и свершений, к которому мы переходим, однозначно свидетельствует, что для А. П. Поцелуевского это была не случайная удача, что он оказался достойным такого жизненного шанса. Для нас несомненно, что эта недюжинная личность по своей профессиональной подготовке, человеческим и деловым качествам, неуемной любознательности и выдающейся трудоспособности, упорству и настойчивости в работе оказалась соразмерной тем задачам, которые поставили перед ней жизнь и общество.

* * *

В Ашхабаде А. П. Поцелуевский сразу же оказался вовлечен в комплекс проблем, которые во всей своей сложности встали в Туркмении. В 1926 г. появилась его первая печатная работа "Реформа туркменского алфавита", в которой автор обосновывал целесообразность перехода на латинизированный алфавит [Поцелуевский, 1926]. Следующие годы идут на организацию диалектологических экспедиций, собирание фольклорных материалов и подготовку учебника туркменского языка для русских, т.е. того необходимого условия, при котором русская интеллигенция, приехавшая работать в Туркмению, могла реализовать свой потенциал, готовить национальные кадры и активно участвовать в "языковом строительстве". Такой учебник - "Руководство для изучения туркменского языка", с приложением "Краткого туркменского словаря" и был создан ученым [Поцелуевский, 1929]. Эта работа принципиально отличалась от тех практических руководств по языку, о которых говорилось выше. В ней был живой языковой материал, выверенная грамматическая схема, хорошо "слышимая" автором звуковая речь, переданная в понятиях современной фонетической теории. В выборе модели учебника А. П. Поцелуевский опирался на известные ему европейские самоучители (в частности "Курс английского языка" Т. Робертсона), одним из принципов которых был метод связных текстов. Текст тщательно анализировался во всех его составляющих в отдельных комментариях, которые затем сводились в те или иные разделы грамматики. В отдельный раздел были вынесены упражнения с ключом и словарь, необходимый в силу полного отсутствия такового в этот период⁸ .

Переход на новый алфавит (1928) обусловил развертывание научно-исследовательской работы по туркменским диалектам. С 1928 г. она приобрела организационные формы и велась в секции языка и литературы Института туркменской культуры,

⁸ В дальнейшем в туркменской педагогической литературе учебник А. П. Поцелуевского, насколько нам известно, не привлекался в связи с обсуждением принципов преподавания туркменского языка не туркменам. Этот вопрос возникает сейчас вновь в связи с интересом на Западе к тюркским языкам бывшего СССР, но чаще предлагаются описания системы через отнесенность к синтагматическим фрагментам [см., например: Clark, 1998], в которых связный текст как таковой отсутствует.

стр. 125

а с 1932 г. сосредоточилась в Туркменском государственном научно-исследовательском институте. Одной из первоочередных задач был сбор материалов по наиболее крупным диалектам, который осуществлялся во время этнолого-лингвистических экспедиций в 1927 - 1932 гг., организатором и участником которых был А. П. Поцелуевский, своевременно развернувший работу по подготовке профессиональных диалектологов из числа туркмен⁹ .

Трудно переоценить значимость этой описательной работы, а затем ее научное осмысление. Впоследствии, в 1950 - 1970-х годах, в республике была развернута планомерная работа по изучению туркменских диалектов. Но ее основы, а также и принципы классификации диалектов, несомненно, были заложены А. П. Поцелуевским. Эти экспедиции имели и этнологический характер: записывалась не только обыденная речь, но и фольклорные произведения, которые хранила народная память.

Важной проблемой, вставшей перед А. П. Поцелуевским, который включился в решение задач "языкового строительства" и прежде всего реформы орфографии, оказалось исследование фонетического строя туркменского языка. Именно А. П. Поцелуевскому принадлежит первое системное изложение туркменской фонетики, которая рассматривалась с позиций современной фонетической теории [Поцелуевский, 1936(1)]¹⁰ . В силу задач, стоявших перед автором, работа, помимо изложения собственно туркменской фонетики, содержала также раздел общей фонетики, в котором общие положения иллюстрировались туркменским материалом.

Как фонетиста А. П. Поцелуевского отличали превосходная восприимчивость к фактам звучащей речи, умение услышать ее тончайшие нюансы, вместе с тем внимание к фонетической теории и методам экспериментальной фонетики. Известно, что А. П. Поцелуевский имел специальные командировки в Казань, Москву и Ленинград для ознакомления с научно-исследовательской работой в области экспериментальной фонетики. Результатом этих поездок явилась организация фонетической лаборатории при Туркменкульте.

Как представляется, лингвистические взгляды А. П. Поцелуевского были близки к идеям ленинградской фонетической школы, несомненно и тяготение ученого к фонетической концепции Е. Д. Поливанова. Для А. П. Поцелуевского прежде всего был важен детальный артикуляционно-акустический анализ. Вместе с тем ученый последовательно подчеркивал и функциональный аспект в понимании звуковых единиц. Разграничение фонемы и варианта фонемы рассматривалось им преимущественно в речевой реализации. В понятийном аппарате "Фонетики ...", естественно, еще отсутствовали термины фонологии, но в описании условий реализации тех или иных звуков легко просматриваются указания на дополнительное распределение вариантов фонемы. Это было важно в разрешении бесконечных споров, которые вели практики реформирования орфографии.

В схему гласных, рассматриваемых в тюркологических описаниях по трем признакам - ряда, подъема и лабиальности, А. П. Поцелуевский вводит признак среднего ряда и среднего подъема, что точно отражало фонетические характеристики туркмен-

⁹ Вот перечень этих экспедиций: 1927 г. - к йомудам и гокленам (Красноводский, Гасан-Кулийский и Кара-Калинский р-ны), 1928 г. - в аул Маныш к племени анаули, 1929 г. - к эрсаринцам ( Керкинский и Чарджоуский округа), 1930 г. - две экспедиции к салырам (Серахсский р-н), сарыкам (Тахта-Базарский р-н), текинцам (Мервский р-н), 1930 - 1931 гг. - к племени нохурли (аул Нохур), 1931 г. - к гокленам (Кара-Калинский р-н). К этому следует добавить, что в 1932 г. была совершена поездка в Байрам-Али "с целью изучения тенденции роста языка трудящихся масс ТССР" [Поцелуевский, 1936(2), с. 79].

¹⁰ А. П. Поцелуевский готовил "Фонетику..." к переизданию - сохранился экземпляр работы с авторской правкой. При переиздании работы под новым авторским названием "Фонетический строй туркменского языка" в "Избранных трудах" А. П. Поцелуевского [Поцелуевский, 1975, с. 26 - 60] исправления и дополнения автора были учтены.

стр. 126

ских гласных в их достаточно широкой вариативности. Ему удалось фонетически корректно представить аллофоны узкой негубной фонемы /ь / (=[ы ]), в том числе вариант, акустически сходный с /Ё / в определенных морфемах, в чем прослеживается явное сходство с аналогичными явлениями в турецких диалектах Восточной Анатолии; впервые был описан полифтонгичный /ь / типа /gb:z/ ; "ирреальный" (нейтрализованный) /Ё / типа alip - "взяв"; впервые артикуляционно была объяснена депалатализация / ö/ > /о/ типа gordi - "он увидел".

Известный в тюркологии феномен долготы гласных А. П. Поцелуевский рассматривал не как чисто количественное изменение звука, но как градуальную последовательность разных оттенков звука (в основном узких долгих), что позволило ему говорить о полифтонгичном характере произношений некоторых долгих "гласных" [Поцелуевский, 1936(1), с. 30].

Задолго до известной полемики относительно анлаутного придыхательного /h/ в огузских языках А. П. Поцелуевский отметил это явление в туркменском (тип hine < < ine - "вот"). В диалектах (анаули и хасар) он "подслушал" средненебный сонорный / η /. Ученый первым остановился на истолковании так называемой диссимиляции согласных (типа gitDi - "он ушел"). Последовательно опираясь на артикуляционно-акустический принцип, он предложил рассматривать это явление как комбинацию разделенных паузой имплозивного и эксплозивного звуков, которые неоднородны по производимому ими акустическому эффекту, что и обусловило мнение о диссимиляции [Поцелуевский, 1975, с. 44].

Столь же внимательно и нетрадиционно взглянул А. П. Поцелуевский на туркменский сингармонизм, прежде всего так называемую губную гармонию гласных, по-разному представленную в диалектах. То же можно сказать и о морфонологических наблюдениях ученого над различными типами ассимиляции и сращений в словоформах, которые до него или вообще не рассматривались, или воспринимались как спонтанное речевое порождение, не поддающееся теоретическому объяснению.

На основе материалов, собранных во время экспедиций 1927 - 1932 гг. А. П. Поцелуевским была написана и опубликована в 1936 г. работа "Диалекты туркменского языка" [Поцелуевский, 1936(2)]. Этот первый опыт систематического описания туркменских диалектов содержит краткий очерк истории изучения туркменского языка и его диалектов, общую характеристику туркменских диалектов и их классификацию. Классификация диалектов, предложенная автором, сохраняет свою значимость и поныне. Чуткий ко всем новациям в науке, в частности к идеям лингвистической географии, А. П. Поцелуевский вместе с тем был далек от их использования для любого диалектного материала. Он указывал, что многовековые перемещения туркмен и сохранение ими кочевого образа жизни даже после оседания на землю¹¹ снижали значение географической карты как базы для изучения взаимоотношений туркменских диалектов.

Диалектологическая работа А. П. Поцелуевского была тесным образом увязана с двумя фундаментальными проблемами туркменского языкознания: 1) исследованием процесса становления литературного письменного языка на основе сближения и

¹¹ В качестве примера А. П. Поцелуевский приводит историю ряда племен. Например, гоклены в начале XIX в. обитали на территории Ирана в бассейне рек Атрека и Гюргена, вскоре после 1836 г. значительная их часть мигрировала в Хиву, а оттуда переселилась в середине того же века снова на юг, в пределы Кара-Калинского р-на и в зарубежный Иран. Обитателями Мервского оазиса до 50-х годов XIX в. были не текинцы, живущие там сейчас, а сарыки. Племя салыр в конце XVII в. обитало на Мангышлаке, в начале XVIII в. переселилось в Хорезм, а спустя лет десять после того перекочевало в бассейн Амударьи, к Чарджоу, откуда большая его часть в 1884 г. переселилась в пределы Серахсского района [Поцелуевский, 1936(2), с. 27].

стр. 127

предсказуемого нивелирования диалектов в новых условиях; 2) созданием истории туркменского языка, который в силу исторических судеб туркменского этноса имел памятники на инодиалектной основе, благодаря чему материал диалектов был основным источником для реконструкции этой истории.

В оценке диалектных материалов, отраженных в первых учебниках по туркменскому языку, А. П. Поцелуевский выделял учебник И. А. Беляева, несомненной положительной стороной которого считал ориентацию автора на одну диалектную основу - ахал-текинскую, в то время как в предпринимавшихся до этого попытках фиксации диалектных материалов все "сваливалось в одну кучу" [Поцелуевский, 1936(2), с. 15]. Сам он пошел по другому пути в описании результатов диалектологических экспедиций. А. П. Поцелуевский вычленил наиболее существенные объекты сопоставления в фонетике и грамматике и рассмотрел с этой точки зрения имевшийся в его распоряжении материал разных диалектов. Это не означало, что он отрицал "монографический" принцип описания диалектного пространства (тем более что многие диалекты еще оставались неисследованными и даже неизвестными и при А. П. Поцелуевском).

Причина была, скорее, в другом: в тот период описание диалектов было подчинено задаче выработки единых норм для литературного языка и их отражения в орфографии. Следует помнить, что в 1930-х годах начинался новый период реформы алфавита - переход на кириллицу. Во введении к "Диалектам туркменского языка" А. П. Поцелуевский отмечал, что ее издание "вызвано потребностью дать фактический материал по диалектам туркменского языка, необходимый для работ предстоящего в мае месяце 1936 г. 1-го Туркменского лингвистического съезда. Вследствие краткости сроков и, следовательно, крайней спешности самой работы пришлось ограничиться изложением наиболее существенных диалектальных взаимоотличий, имеющих непосредственное значение для правильного разрешения кардинальных вопросов существующей туркменской орфографии" [Поцелуевский, 1936(2), с. 7].

Поэтому в общей характеристике туркменских диалектов, кроме краткого очерка истории письменного туркменского языка и обзора диалектов с их привязанностью к родоплеменному делению туркменского этноса, даны результаты внутридиалектного сопоставления по важнейшим фонетическим и грамматическим признакам. А. П. Поцелуевский повторяет свою мысль, высказанную в "Фонетике ..." о том, что в фонемном наборе туркменских диалектов существенных отличий нет, но они проявляются в речевой реализации. Это прежде всего степень выраженности губной гармонии: например, у йомудов и эрсари она выражена сравнительно слабо, в остальных диалектах (особенно в гокленском и текинском) она распространяется на всю словоформу, захватывая и словоизменительные аффиксы [Поцелуевский, 1936(2), с. 29]. То же в отношении ассимиляции согласных: особенно широко она представлена у эрсари и гокленов; явление полузвонкости смычных наиболее полно отражено в текинском диалекте и др. Важны также наблюдения в отношении степени озвончения анлаутного /q/.

В работе также представлены наблюдения в сфере морфонологии, например, редукция ряда падежных показателей (тип ata:n < atanyn - "отца", род. п.), особенно частотная в диалектах теке, гоклен, нохурли, при этом только у нохурли отмечается не задненебный, а средненебный /n /. Диалекты различаются по форме дательного падежа при основах на гласный, что принципиально при рассмотрении типов склонения в тюркских языках. Отмечены два разных типа: это или долгота конечного гласного основы (köçe- "улица", köçä: - "на улицу") или появление соединительного j (у анаули, хасар, нохурли).

Наиболее значительные различия связаны с формой настоящего времени, что явилось и классификационным признаком для туркменских диалектов. Группа I (ака-

стр. 128

ющая) с вариантами: -ja:r/-ja:r (йомуд) с возможным только велярным вариантом для отдельных говоров; -ja:/-ja: (теке, салыр), -ja:/-je: (гоклен), только -je (сакар). Группа II (окающая): -jo:r (-o:r) (эрсары, сарык). Группа III с показателем: -а/(е) + -dyr/-dir с вариантами (нохурли, анаули, хасар, буджак, эски, човдур, нерезим, частично сарык и салыр).

Соответствующий раздел в "Диалектах ..." [Поцелуевский, 1936(2), с. 109 - 116] по сути дела представляет собой первое обобщающее исследование спряжения в туркменских диалектах с тщательной фиксацией не только типов временных основ, но и всех их фонетических вариантов. Были рассмотрены все парадигмы, т.е. подверглась тщательному анализу система личных окончаний, которой в предыдущих исследованиях подчас приписывались несуществующие показатели, так же внимательно были исследованы отрицательные формы, аномалией которых отличается именно туркменский язык, что еще подлежит объяснению. Впервые в сферу морфологии была включена и грамматикализовавшаяся конструкция -anl-en joq в ее стяженном варианте (типа jazamo:q - "я не писал"). Это исследование А. П. Поцелуевского поражает обилием неизвестного до той поры материала, тщательностью его лингвистической интерпретации и тонкостью наблюдений. Следует отметить, что до сих пор в области туркменских диалектов не создано ничего подобного, лишь исследование Р. Бердиева "Глагол в диалектах и говорах туркменского языка" [Бердиев, 1988] может быть сопоставлено с трудом А. П. Поцелуевского.

Работа с диалектологическим материалом неизбежно выводила А. П. Поцелуевского на проблемы языкового развития. Следя за общетеоретическими работами своего времени, он сначала горячо воспринял так называемое новое учение о языке Н. Я. Марра. Бурление общественной жизни, необъятные просторы языковой стихии часто настраивали А. П. Поцелуевского на научный радикализм (достаточно вспомнить его идею о том, что явления ассимиляции свидетельствуют о переходе форм туркменского языка от агглютинативности к флективности). Но пытливая мысль стремилась к собственно лингвистическим построениям. Таков доклад ученого, прочитанный им на объединенном заседании Турецкого кабинета Института востоковедения и Кабинета тюркских языков Института языка и мышления АН СССР и опубликованный в 1948 г. под названием "К вопросу о происхождении формы настоящего времени в тюркских языках юго-западной группы" [Поцелуевский, 1948(1)]. Эта тема неизменно привлекала внимание как отечественных, так и зарубежных тюркологов. В обширной литературе по этой теме единой была мысль о том, что показатель этого времени сформировался в составе глагольной конструкции с вспомогательным глаголом. Различие в позициях авторов работ сводилось к тому, каким именно глаголом был вспомогательный компонент, который должен был содержать идею длительности. По мнению большинства исследователей, это был глагол со значением "ходить". Особняком стояло предположение Ф. Е. Корша, что это мог быть глагол "лежать", который как бытийный глагол был представлен в разных тюркских языках, а также точка зрения Н. И. Ильминского, состоящая в том, что речь должна идти скорее о бытийном глаголе "стоять".

А. П. Поцелуевский больше склонялся к первой точке зрения. Новым в его доказательствах была мысль о том, что это был глагол с палатальным составом гласных. Этому предположению, казалось бы, противоречил материал турецкого языка с велярным показателем в аффиксе -jor, но при наличии лексемы juru- со значением "ходить". Данные туркменского языка свидетельствовали о возможных вариантах и с велярным составом -jo:r ~ -o:r. Кроме того, следовало разграничивать jor- как вспомогательный глагол и jo:r - стяженную форму аориста в значении настоящего актуального. Еще ранее А. П. Поцелуевский обратил внимание на то, что по существу

стр. 129

следует говорить о двух основах: jor-, не сохранившейся в качестве самостоятельной лексической единицы, и jore- - лексической единице со значением "ходить", "передвигаться". Это позволило ему выстроить ряд бивербальных конструкций достаточно позднего происхождения с туркм. jore-, тур. juru- и аз. jeri-, отделив их от общетюркского *jor ~ jor - формы аориста.

Как известно, в современном туркменском языке показатель настоящего времени имеет консонантное начало (-ja:r/-jэ:r). А. П. Поцелуевский предположил, что исходно здесь существовал какой-то формант (ср. тур. al-i-yor - "он берет"). Поскольку о существовании в письменных источниках деепричастия с узким гласным А. П. Поцелуевскому, по-видимому, не было известно, ему пришлось строить сложные доказательства возможности перехода деепричастия -ip в -i и его дальнейшей редукции в туркменской словоформе. Кроме того потребовалось выстраивать цепь доказательств, чтобы свести возможные варианты настоящего времени к предполагаемому палатальному прототипу *jo:r. Гипотеза А. П. Поцелуевского ценна для нас привлечением важного звена, которое дает материал туркменского языка.

Одним из первых среди отечественных тюркологов А. П. Поцелуевский откликнулся на проблему сложного предложения, которая в 1930-х годах живо обсуждалась особенно на материале тюркских языков. Впервые эта тема была заявлена ученым в 1941 г. в статье "К вопросу о структуре сложноподчиненного предложения в туркменском языке" [Поцелуевский, 1941(1)]. Но основательное развитие она получила в монографии "Основы синтаксиса туркменского литературного языка" [Поцелуевский, 1943(1)].

В силу того, что туркменский синтаксис в целом оставался не изученным¹² , А. П. Поцелуевский стремился прежде всего изложить лишь основные особенности синтаксического строя туркменского литературного языка (включая и язык классической туркменской литературы).

В той части работы, которая была посвящена синтаксису простого предложения¹³ проявился общий принцип подхода А. П. Поцелуевского к анализу языковых явлений. Выявляя структуру тех или иных синтаксических конструкций в системе понятий синтаксической теории, т.е. придавая изложению явно теоретическую направленность, А. П. Поцелуевский обрамлял изложение конкретными языковыми наблюдениями и содержательными истолкованиями. Всякому изучающему туркменский язык до сих пор приносит интеллектуальное наслаждение это умение А. П. Поцелуевского подметить и пояснить именно то, о чем человек лишь смутно догадывается и чему интуитивно ищет объяснение.

А. П. Поцелуевский отмечает, что резкой грани между простыми и сложноподчиненными предложениями нет - они связаны рядом переходных случаев. Учитывая логическую и формально-грамматическую стороны речи, он наметил семь основных ступеней развития простого предложения с причастными, деепричастными и глагольноименными оборотами в сложноподчиненное, которое, таким образом, оказалось "дальнейшим развитием и усложнением простого предложения". В построениях, относимых к первым четырем ступеням развития, автор усматривал наличие "потенциальных предложений", тогда как три последних типа трактуются им как собственно сложноподчиненные предложения. Критерий разграничения потенциальных и истинных придаточных предложений - "логическая самостоятельность за-

¹² Как исключение А. П. Поцелуевский указывал на школьный учебник синтаксиса туркменского языка [Байлыев, Азымов, 1939].

¹³ Здесь автор опирался на наиболее полную на то время грамматику турецкого языка Жана Дени [Deny, 1928].

стр. 130

висимого суждения и наличие в нем субъекта, могущего быть выраженным формой именительного падежа" [Поцелуевский, 1975, с. 175].

Собственно сложноподчиненные предложения разделяются автором на предложения: 1) аналитического (связь зависимого предложения с главным осуществляется посредством служебных слов ки, чунки, либо с помощью интонации; сюда же относятся предложения с глагольными именами и причастиями в сочетании с послелогами: сен гидели бэри - "с тех пор, как ты ушел"), 2) синтетического (средством связи придаточного предложения с главным является особая форма предиката зависимого суждения: условные формы глагола, личные глагольные формы на -янча//-йэнчэ и -ынча//-инчэ, формы предиката с личными показателями подчинения -ка//-кэ) и 3) аналитико-синтетического типа (оба вида связи выступают одновременно). А. П. Поцелуевский отмечает бессоюзье как одну из характерных черт туркменского синтаксиса.

Труд А. П. Поцелуевского "Основы синтаксиса..." даже при созданных через 20 - 30 лет многочисленных исследованиях на эту тему до сих пор сохраняет свое значение в силу четкой синтаксической концепции и остается компактным справочником синтаксических конструкций туркменского языка.

В последующие годы А. П. Поцелуевский публикует статьи [Поцелуевский, 1946; Поцелуевский, 1947], в которых продолжает разработку частных проблем синтаксиса, в частности, проблему посессивных предложений в их независимом употреблении.

Для посессивных предложений характерно, что субъект в них выражен родительным падежом, а предикат - глагольноименной формой с аффиксом принадлежности. Случаи самостоятельного употребления посессивных предложений достаточно редки и еще более редки случаи их регистрации и анализа в описаниях синтаксиса тюркских языков. Признание предложений такого типа в независимом употреблении стандартной синтаксической моделью позволило автору высказать уточнение к одной из гипотез о происхождении личных форм имперфекта.

Вернулся А. П. Поцелуевский [Поцелуевский, 1946] к "предложениям квази-эргативного строя" (они были отмечены им в качестве предложений переходного типа еще в "Основах синтаксиса..." [Поцелуевский, 1943(1), с. 67 - 69]). Структуру этих построений А. П. Поцелуевский характеризует как разновидность турецкого изафета, осложненного вставкой причастной формы глагола перед определяемым именем существительным, оформленным аффиксом принадлежности, типа мени эдйэн ишим - "дело, которое я делаю", Сапаровы яшаян ойи - "юрта, в которой обитает Сапаров". "Потенциальные квази-эргативные предложения, - пишет А. П. Поцелуевский, - не переставая быть детерминативным словосочетанием, одновременно выражает собою также зависимое суждение" [Поцелуевский, 1975, с. 274].

А. П. Поцелуевский отмечает несколько особенностей описываемых им построений. В них могут быть употреблены причастные формы как переходных, так и непереходных глаголов, причем причастная форма переходных глаголов - в форме не страдательного, а действительного залога. Причастная форма в этих построениях двусторонне связана одновременно и с субъектом, выраженным первым компонентом сочетания (существительным или местоимением в родительном падеже), и с объектом, выраженным определяемым.

Предвосхищая доводы сторонников альтернативной точки зрения, А. П. Поцелуевский замечает, что своеобразие описанной им конструкции не может быть истолковано как следствие формального неразличения в тюркских языках категорий действительного и страдательного залогов [Поцелуевский, 1975, с. 278].

По поводу этих построений А. Н. Кононов заметил: "Попытка выделить в синтаксисе тюркских языков "предложения квази-эргативного строя" навеяны модными в ту пору идеями так называемого "нового учения о языке"" [Кононов, 1975, с. 17]. Можно согласиться с этим замечанием, но лишь ограничив его названием, предло-

стр. 131

женным А. П. Поцелуевским. Он сам объясняет, что говорить об эргативном предложении в данном случае нет оснований (хотя косвенный падеж для выражения субъекта, казалось бы, давал какие-то для этого поводы), поэтому автор и употребил компромиссное название "квази-эргативное предложение"¹⁴ .

По нашему мнению, это синтаксическое построение составляет одну из характерных особенностей тюркского синтаксиса, но в тюркологии, к сожалению, существует устойчивая тенденция сводить его, сильно упрощая, к другим синтаксическим построениям. Принципиальная научная заслуга А. П. Поцелуевского заключается в том, что он выделил данное построение как отдельную синтаксическую конструкцию и дал ее первичное, непротиворечивое, объективное описание и истолкование.

В статье "К вопросу о зависимых номинальных предложениях в туркменском языке" рассматриваются основные виды зависимых номинальных предложений. Указывая, что в древности в тюркских языках номинальный тип предложения был более обычным, чем вербальный тип, автор отмечает, что подобное соотношение в настоящее время сохранилось в сфере зависимых предложений. "Если мы допускаем существование самостоятельных именных предложений и синтаксическое равноправие их с самостоятельными глагольными предложениями, - писал он, - то нет никаких оснований перестать квалифицировать эти же самые словосочетания как предложения (но уже подчиненные) в том случае, если они становятся синтаксически зависимыми от другого предложения высшего порядка, заменяя тот или иной из его членов" [Поцелуевский, 1975, с. 172],

Справедливо считается, что А. П. Поцелуевский заложил основу фольклорного фонда Туркменского филиала АН (позднее АН Туркменской ССР). Этнолого-лингвистические экспедиции 1927 - 1932 гг. преследовали и цель собирания произведений народного творчества туркмен. Собранный фольклорный материал лег в основу ряда статей А. П. Поцелуевского: "Собирание туркменского фольклора" (1927), "Бабали-Шаир об Алиханове (из материалов этнонолого-лингвистической экспедиции Туркменкульта к мервским теке, сарыкам и салырам)" (1930), "Гокленские детские игрушки. По материалам экспедиции ГУСа и Туркменкульта" (1931), "Изучение туркменского фольклора" (1933) и, наконец, "Фольклорный архив Туркменского государственного научно-исследовательского института" (1935). Особо отметим статью "Стихотворный ритм гокленских народных песен" (1928), в которой А. П. Поцелуевский показал, что, вопреки господствовавшему в то время воззрению, "у туркмен-гокленов преобладающим (если не единственным) типом стихосложения является тонический, а не силлабический метр" [Поцелуевский, 1975, с. 305]¹⁵ . В начале статьи он писал: "Проф. А. Н. Самойловйч, с которым я беседовал на эту тему, не отвергая категорически возможности подобного предположения (о существовании у туркмен тонических размеров), указал все же, что для окончательного разрешения вопроса необходимы наблюдения над ритмом песен при их музыкальном исполнении непосредственно в народных устах" [Поцелуевский, 1975, с. 333]. Анализируя большое число песен в музыкальном исполнении туркменками-гоклен,

¹⁴ А. П. Поцелуевский справедливо отмечает, что предложения квази-эргативного строя были выявлены им впервые и что они довольно широко распространены не только в туркменском, но и в ряде других тюркских языков (он приводит ряд примеров из казанско-татарского, крымско-татарского, ногайского и узбекского языков). В другом месте работы он отмечает, что это построение "особо не отмечено до сих пор исследователями" [Поцелуевский, 1975, с. 275].

Развернутое и детализированное описание этого построения и его модификаций в туркменском языке (но под другим названием) позднее было дано в работе [Поцелуевский Е. А., 1967].

¹⁵ В этой статье А. П. Поцелуевский упоминает свою работу 1927 т. "Туркменское народное стихосложение", в которой он высказал предположение о "существовании у туркмен также и тонических размеров" [Поцелуевский, 1975, с. 303].

стр. 132

А. П. Поцелуевский сосредоточил внимание не на жестких закономерностях туркменского стихосложения, а на той тонической тенденции стихотворной формы, которая сказывается именно в женской лирике. Он отметил также случаи проявления той же тенденции у ахал-текинцев,

Выше мы упоминали, что А. П. Поцелуевский вел подготовку аспирантов по туркменскому языку и (по его словам - "отчасти") туркменской литературе. Его собственные литературоведческие работы связаны с исследованием туркменского стихосложения: "Метрика произведений Махтумкули" (1943), "Рифма в произведениях Махтумкули" (1944) (Махтумкули - туркменский поэт и мыслитель XVIII в.).

Последняя опубликованная работа А. П. Поцелуевского - статья "Наскальные изображений в долине реки Чандыр (предварительное сообщение)" [Поцелуевский, 1948(2)], посвященная описанию наскальных изображений в четырех пещерах в Кара-Калинском районе. Автор детально описал лучшие образцы изображений и снабдил рассказ несколькими рисунками, выполненными по собственным фотографиям. По мнению А. П. Поцелуевского, часть рисунков имеет "яркий отпечаток древнейшего активномифологического мировоззрения" [Поцелуевский, 1975, с. 321].

Надписи на скалах были обнаружены А. П. Поцелуевским еще в 1931 г. во время экспедиции Туркменкульта. В 1946 г. ученый, не забывавший о находке, вновь посетил Кара-Калинский район (вместе с А. А. Курбановым) для описания и изучения древних находок. Материалы поездки и легли в основу публикации.

* * *

Личный научный архив А. П. Поцелуевского был утрачен, и нам остается только предполагать, над какими проблемами он работал в последние годы. Определенные ориентиры дает список научных трудов ученого, составленный им в 1948 г., в котором значатся и работы, подготовленные к печати, но оставшиеся к этому времени не опубликованными (судьба этих работ нам не известна). Среди них - 10 очерков общим объемом свыше 15 а.л. по отдельным диалектам и группам диалектов под типовым названием "Материалы по диалекту племени (йомуд, гоклен, эрсари, ших, махтум, анаули, мервских теке, сарык, салыр, нохурли, а также по языку туркмен Ашхабадского района и туркмен - рабочих Байрам-Алийского хлопкового комбината)". Следует особо отметить работу "Морфология туркменского языка в научном освещении (синтаксические формы)" (16 а.л.), без которой здание описания структуры туркменского языка, предпринятого А. П. Поцелуевским, осталось незавершенным, поскольку по этой теме были опубликованы лишь отдельные статьи (см.: [Поцелуевский, 1945; Поцелуевский, 1947; Поцелуевский, 1948]). В списке имеются также статьи: "Характер агглютинации в туркменском языке" (0.5 а.л.), "Новые источники для изысканий в области палеонтологии речи" (1.5 а.л.), "Формы обращения к животным, употребляемые у туркмен" (0.5 а.л.), "Сборник женских песен" (10 а.л.). Среди неопубликованных работ также "Руководство к изучению персидского языка" (4 а.л.) и "Материалы для составления русско-персидского словаря" (2 а.л.).

К сожалению, колоссальный диалектный материал, который был собран во время этнолого-лингвистических экспедиций, полностью не был издан. Его значимость не может быть переоценена, поскольку в создании истории туркменского языка он является основным источником. Столь же важен этот материал для турецких исследователей, развернувших в последние десятилетия работу по изучению своих диалектов, прежде всего Восточной Анатолии.

Велики заслуги А. П. Поцелуевского и на педагогическом поприще. В созданном в 1931 г. Ашхабадском государственном педагогическом институте им. А. М. Горького А. П. Поцелуевский заведовал кафедрой туркменского языка и общего языкозна-

стр. 133

ния и читал лекции по важным теоретическим и практическим курсам и разделам туркменской филологии, в том числе по диалектологии и фонетике туркменского языка, а также по туркменскому фольклору. Эти дисциплины ранее не были представлены в учебных планах высших учебных заведений. С большой теплотой всегда вспоминали А. П. Поцелуевского выпускники кафедры тюркской филологии Ленинградского университета, проходившие языковую практику в Туркменистане в предвоенные годы. А. П. Поцелуевский занимался организацией этой практики, вводил начинающих тюркологов в специфические условия жизни туркмен, в реалии живого туркменского языка.

Уже ушли из жизни коллеги А. П. Поцелуевского, которые хорошо знали его не только как ученого, но и как общественно активного человека, целиком отдававшего себя служению Туркмении. К А. П. Поцелуевскому могут быть отнесены слова известного историка науки Средней Азии Б. В. Лунина о роли русской интеллигенции, приехавшей в Туркестан в конце XIX в.: "...Россия просветительская, свободолюбивая пришла в Туркестан не с первым официальным эшелоном царских колонизаторов, а со вторым эшелоном образованных, трудолюбивых, прогрессивно настроенных русских людей - ученых, врачей, учителей, агрономов, техников и др." [Лунин, 1982, с. 26].

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Агабеков С. Учебник тюркменского наречия с приложением пословиц и поговорок тюркмен Закаспийской области. Асхабад, 1904.

Баскаков Н. А. К истории изучения туркменского языка. Ашхабад, 1965.

Байлыев Х., Азымов П. Синтаксис (нахув). Ашгабат, 1939.

Беляев И. А. Грамматика туркменского языка. Асхабад, 1915.

Бердяев Р. Туркмен дилини диалектлеринде ее геплешиклеринде ишликлер. Ашгабад, 1988.

Березин И. Н. Годичный отчет путешествующего по Востоку!! Журнал Министерства народного просвещения за 1845 г. Отд. оттиск.

Богатырев П. Г. 25 лет на научном фронте II Проблемы туркменской филологии. Т. I. Ашхабад, 1944.

Гордлевский В. А. Памяти А. П. Поцелуевского // Избранные труды. Т. 4. М., 1968.

Дмитриев Н. К. Николай Константинович Дмитриев. К 100-летию со дня рождения. М., 2001.

Драновский и др. Руководство для обучения туркмен русскому языку. Сост. сотник Драновский, поручик Маргания, подпор. Плиев. Асхабад, 1893 (литограф).

Кононов А. Н. Александр Петрович Поцелуевский 13.V.1894 - 6.X.1948 // Поцелуевский А. П. Избранные труды. Ашхабад, 1975.

Кононов А. Н. История изучения тюркских языков в России. Л., 1982.

Курбанов А. А. Обучение в конфессиональных и русско-туземных школах б. Закаспийской области // Уч. зап. Туркменского гос. университета им. А. М. Горького. Вып. VIII, 1956.

Курбанов А. А., Кузьмин О. Д. Очерки по истории развития педагогической мысли в Туркменистане (1886 - 1941 гг.). Ч. I. Ашхабад: Туркменистан, 1972.

Курбанов А. А., Кузьмин О. Д. А. П. Поцелуевский и Х. М. Байлиев. Ашхабад, 1962.

Лунин Б. В. Научные общества Туркестана и их прогрессивная деятельность. Ташкент, 1962.

Малов С. Е., Кононов А. Н. Памяти тюрколога А. П. Поцелуевского // Изв. АН СССР. ОЛиЯ, 1949, N 1.

Мухамедова З. Б. Изучение туркменского языка за годы Советской власти // Изв. АН Туркменской ССР. Сер. общественных наук. N 5. Ашхабад, 1967.

Мухыев Х., Куренов С. Туркмен дилчилери. Ашгабат, 1988.

Поцелуевский А. П. Реформа туркменского алфавита. Ашхабад. 1926.

Поцелуевский А. П. Руководство для изучения туркменского языка. Ашхабад. 1929.

Поцелуевский А. П. Фонетика туркменского языка. Ашхабад, 1936(1).

Поцелуевский А. Н. Диалекты туркменского языка. Ашхабад, 1936(2).

Поцелуевский А. П. К вопросу о структуре сложноподчиненного предложения в туркменском языке //Туркменская искра. 18.04.1941 (N 92).

Поцелуевский А. П. Основы синтаксиса туркменского литературного языка. Ашхабад, 1943(1).

Поцелуевский А. П. Предложения посессивного строя и проблема генезиса личных форм имперфекта. Ашхабад, 1943(2).

Поцелуевский А. П. Некоторые рудиментарные падежные формы в туркменском языке // Изв. ТФАН СССР. 1945. N 5 - 6.

стр. 134

Поцелуевский А. П. Проблемы стадиально-сравнительной грамматики тюркских языков // Изв. Туркменского филиала АН СССР. 1946. N 3 - 4.

Поцелуевский А. П. К вопросу о зависимых номинальных предложениях в туркменском языке // Труды филологического факультета Ашхабадского гос. педагогического института. Вып. 2. 1947.

Поцелуевский А. П. К вопросу о происхождении форм настоящего времени в тюркских языках юго-западной группы. Ашхабад, 1948(1).

Поцелуевский А. П. Наскальные изображения в долине реки Чандыр (предварительное сообщение) // Изв. Туркменского филиала АН СССР. 1948. N 1(2).

Поцелуевский А. П. Избранные труды. Ашхабад, 1975.

Поцелуевский Е. А. Тюркский трехчлен. М., 1967.

Самойлович А. Рец. на: С. Агабеков. Учебник тюркменского наречия с приложением сборника пословиц и поговорок тюркмен Закаспийской области. Асхабад, 1904ЦЗВОРАО. Т. ХУП (1906). Вып. 2 - 3.1907.

Шимкевич П. Практическое руководство для ознакомления с наречием туркмен Закаспийской области. Изд. 2. Асхабад, 1899.

Berezine I.N. Recherches sur les dialects musulmans. I. Systeme des dialects turcs. Cazan, 1848.

Deny J. Grammaire de la langue turque. Paris, 1928.

Clark L. Turkmen Reference Grammar. Wiesbaden, 1998.

Ilminsky N. Ueber die Sprache der Turkmenen I Aus einem Briefe des Herrn Ilminsky an ASchiefner. Orenburg, den 29 December, 1859 // Отд. отт. из: Bulletin de l'Academie imp. des sciences de St. Peterbourg. T. I. 1860.

стр. 135

Постоянный адрес данной публикации: