Данная статья посвящена курдской политике младотурков и их отношениям с армянской партией Дашнакцутюн. После прихода к власти младотурок (июль 1908 г.) и объявления конституционного режима все народы Османской империи считались равноправными. Это изменение статуса меньшинств империи оказало сильное воздействие на курдские племена, составлявшие в правление Абдул-Хамида II хамидийские полки. В первые годы своего правления младотурки, сотрудничая с армянским комитетом Дашнакцутюн, приступили к ликвидации всех элементов старого режима в восточных губерниях, и в первую очередь хамидийских полков, для чего они отменили их привилегии. Недовольный такой политикой властей Хусейн-паша (вождь племени хайдеранлы) со своими товарищами эмигрировал в Западный Иран с целью поиска русского покровительства. Опасаясь волнений и курдского восстания при поддержке России, младотурки перешли к более умеренной политике по отношению к курдским племенам.

Ключевые слова: курдский вопрос, младотурки, Дашнакцутюн, хамидийские полки, вождь племени Хайдеранлы Хусейн-паша.

THE COMMITTEE FOR UNION AND PROGRESS' POLICY TOWARDS THE KURD HAMIDIYE REGIMENTS IN THE OTTOMAN EMPIRE (1908-1912)

After Young Turks s coming to power and the proclamation of the constitutional regime all the nations of the Ottoman Empire were proclaimed equal. This drastic change concerning the minorities of the empire had a strong impact on the Kurdish tribes which have enrolled at the Hamidiye Regiments in the Eastern provinces during the era of Abdulhamid II and have committed armed robbery and violence against the Armenians, usually without any impunity by local administrations. In the early years of the new regime, the ruling Young Turk party in cooperation and even alliance with the Armenian Committee of the ARE embarked upon elimination of the all adherents of the old Abdulhamid regime, including Hamidian regiments. They nullified the many privileges of the regiments and began to punish their leaders. Completely disgruntled with such policy of the ruling party, Huseyin Pasha, the chief of the Hayderanli tribe, emigrated to the Western part of Iran with his fellows aiming to get Russian patronage which substantially alarmed the Young Turks. Concerning about Kurdish unrest with the support of Russia, the Young Turks implemented more moderate policy toward the Kurdish tribes.

Keywords: Kurdish problem, Young Turks, Hamidiye regiments, Huseyin pasha.

ТИБЕТ АБАК - аспирант Института востоковедения РАН, Tibet.abak@gmail.com.

Tibet Abak - PhD Candidate, Institute of Oriental Studies, RAS, Moscow, Tibet.abak@gmail.com.

стр. 100
Принятие Конституции Османской империи 23 июля 1908 г. и приход к власти младотурецкой партии "Единение и прогресс" явились ключевым моментом для радикальных преобразований в Турции и на Ближнем Востоке. В этот период национальная политика младотурецкого правительства оказала значительное влияние на формирование и судьбы различных этнических и национальных сообществ в османском пространстве, которые в то же время в результате многочисленных восстаний подвергались значительной политической трансформации. Анатолия и особенно восточные губернии Турции, находившиеся в непосредственной близости от иранских и русских границ, стали центральным ареалом важных социальных изменений, где проживало преимущественно курдское и армянское население.

Новый конституционный режим младотурок, обещавший либеральные реформы после политики абсолютизма и панисламизма султана Абдул-Хамида II (годы правления 1876-1909), предвещал революционные изменения для восточных губерний. Однако укрепление нового режима здесь было затруднительным, поскольку новая политика конституционализма часто сталкивалась с интересами привилегированных слоев общества и сторонниками старого абсолютистского режима султана Абдул-Хамида II, в первую очередь с хамидийскими полками, которые были созданы указом султана в 1892 г. на основе курдских племен с целью охраны восточных границ империи и противодействия распространению здесь армянского национализма.

Младотурки в начальный период своего правления (с 24 июля 1908 г. по 9 июля 1912 г.) были вынуждены бороться со своими политическими оппонентами внутри страны. Эта борьба осуществлялась сначала методом "кнута и пряника". Бегство в Иран Кор Хусейна-паши - одного из самых влиятельных курдских вождей хамидийских полков, а также усилия правительства младотурок, направленные на возвращение этого вождя на родину, были важным шагом в укреплении младотурецкой власти, о котором будет рассказано ниже.

В данной работе исследуется трансформация младотурецкой политики на территории восточных губерний в контексте событий, связанных с неприятием хамидийскими полками, состоящими преимущественно из курдов, новой власти в лице сторонников конституции и ограничения власти султана.

ПЕРВЫЕ ДНИ МЛАДОТУРЕЦКОГО РЕЖИМА

Первая турецкая Конституция (Kanun-i Esasi) была провозглашена в 1876 г., однако два года спустя, в 1878 г., под предлогом начала войны с Россией Абдул-Хамид II отменил ее и распустил созванный на ее основании парламент (меджлис). После этого в течение многих лет страна находилась под абсолютной властью султана, что вызвало негативную реакцию формировавшейся в то время политической оппозиции. Состоявшие в основном из османских интеллектуалов, собиравшихся в различных городах Европы, оппозиционные силы использовали в борьбе против абсолютистского режима султана лозунг "Свобода, равенство и справедливость". Участники движения, которое позже назвали младотурецким, распространяли свои идеи через газеты и журналы. Вскоре оппозиционеры объединились с другими оппонентами султана, большинство которых были полковниками турецкой армии, и учредили партию "Единение и прогресс". В июле 1908 г. в Македонии они подняли восстание против Абдул-Хамида II и принудили его восстановить конституцию. Так было положено начало новому режиму, широко известному в турецкой историографии под названием "II конституционный период". Хотя султан оставался на престоле до 27 апреля 1909 г., фактическое управление перешло к комитету "Единение и прогресс" (далее - КЕП), который определял состав Кабинета министров, а затем почти всего меджлиса.

стр. 101
Основная цель КЕП заключалась в спасении империи от распада. Хотя на первый взгляд причиной военного восстания в Македонии в июле 1908 г. являлось противостояние абсолютистскому правлению Абдул-Хамида II, закулисный мотив заключался в интересах европейских держав, направленных на раздел наследства Османской империи. Особенно это проявилось на переговорах в Ревеле в июне 1908 г. между российским царем Николаем II и британским королем Эдвардом VII. Их результатом стал проект автономной администрации под руководством губернатора-христианина для Македонии [Zurcher, 2010, р. 117]. Согласно проекту "Извольского-Хардинга", названного именами министров иностранных дел России и Англии, македонский губернатор должен был назначаться только с согласия крупных европейских держав.

Младотурки, считая проект попыткой дележа империи [Ahmad, 1969, р. 3] и заявляя, будто Абдул-Хамид II "продает страну иностранцам", распространяли революционные идеи среди мусульман-турок в Македонии и офицеров 3-й Османской армии. Российский консул в Скопье Орлов отмечал необыкновенный успех младотурецкой пропаганды среди османских офицеров и писал, что 75% из них вступили в революционный комитет "Единение и прогресс" [Петросян, 1971, с. 285]. Таким образом, хотя оппозиционные идеи против Абдул-Хамида II впервые были озвучены через прессу младотурками, бежавшими в Европу и пропагандировавшими либеральные идеи, в итоге восстаний в июле 1908 г. большинство пришедших к власти были из числа османских офицеров [Киракосян, 1989, с. 101].

Обучавшиеся в Военной академии европейскими методами офицеры стремились в первую очередь к созданию мощной современной армии. Единственный способ спасения империи от развала они видели в идее "иттихад-ы анасыр", т.е. в обеспечении единства всех народов Османской империи. Согласно идеологии османизма, все народы империи: турки, армяне, греки, курды, арабы и другие - признавались равными перед конституцией и законами, а османское гражданство считалось основой их идентичности [Tunaya, 1984, р. 369; Hanioglu, 1981, р. 209; Mardin, 2008, р. 265-279].

ПОЛИТИКА ЦЕНТРАЛИЗАЦИИ И ОСМАНИЗАЦИИ В ПЕРИОД ПРАВЛЕНИЯ МЛАДОТУРОК

Когда младотурки еще находились в оппозиции султанскому режиму, развилась бурная дискуссия о необходимости политики децентрализации. В частности, такая дискуссия была центральной темой на конгрессе младотурок, собравшемся в Париже 4-9 февраля 1902 г. Здесь комитет разделился между группами двух активистов младотурецкого движения: Ахмеда Ризы и принца Сабахаддина. Первый поддержал целостность империи и централизацию, а второй - децентрализацию и федеративное государство. После конгресса принц Сабахаддин и его товарищи создали комитет "Частное предпринимательство и децентрализация", а Ахмед Риза и его круг составили ядро КЕП.

Активисты КЕП считали, что единение народов можно осуществить лишь путем политики централизации и обеспечения подчинения всех губерний страны единой государственной воле. На формирование данного мнения повлиял такой фактор, что 2/3 членов комитета были офицеры [Zurcher, 2010, р. 118]. Большая часть членов ЦК КЕП, будучи родом с Балкан или из Западной Анатолии [Kansu, 1995, р. 242; Zurcher, 2010, р. 314-315], приобрели большой опыт в борьбе с македонскими партизанскими формированиями. Поэтому они относились к идеям децентрализации отрицательно.

Когда младотурки находились в оппозиции султанскому режиму, они близко сотрудничали с армянскими революционерами для свержения султана и реализации идеи османизма в империи. Верным союзником младотурок борьбе с Абдул-Хамидом II был армянский комитет Дашнакцутюн. Их тесное сотрудничество имело место в первые дни конституционного режима, когда был заключен договор между двумя сторонами,

стр. 102
принявший требования армян об административных, судебных и экономических реформах. Договор был опубликован в официальной газете Дашнакцутюна "Азатамарт" [Тыркова, 1916, с. 64]. Руководители младотурецкого комитета, в первую очередь Энвербей и Талаат-бей, посещая армянские церкви, школы и кладбища, выступали с речами, посвященными памяти армянских федаев1, которые пали в борьбе с режимом султана, тем самым подчеркивая турецко-армянскую дружбу [Киракосян, 1989, с. 135].

Члены "Дашнакцутюн" придавали особое значение сотрудничеству с младотурками и защите конституции. Один из руководителей дашнаков в Стамбуле, Е. Акнуни, в первые дни режима 1908 г. говорил: "Одной из самых важных задач Дашнакцутюна должна стать защита османской конституции, дружная работа с Иттихадом (т.е. КЕП)" [Киракосян, 1989, с. 157]. Хотя требования армян заключались в реорганизации их районов с целью автономного существования в соответствии с принципом децентрализации, они старались достичь этой цели путем необходимых реформ от пришедшей к власти партии КЕП. Поэтому ставившие в центр своей политики недопущение никакого внешнего вмешательства во внутренние дела страны младотурки ценили союз с Дашнакцутюном и рассматривали обеспечение лояльности армян к империи как элемент политики османизации.

УСТАНОВЛЕНИЕ НОВОГО СТРОЯ В ВОСТОЧНЫХ ГУБЕРНИЯХ. ПРОТИВОРЕЧИЯ МЕЖДУ ХАМИДИЙСКИМИ ПОЛКАМИ И АРМЯНАМИ

Восточные губернии2 являлись объектом активного осуществления панисламистской и абсолютистской политики Абдул-Хамида II. Султан, как и младотурки, считал, что будущее империи в опасности, и старался предотвратить ее распад. Османская империя постоянно отступала из европейского пространства. В Анатолии существовали свои препятствия в обеспечении стабильности и безопасности, в первую очередь - усиление активности армянских революционеров начиная с 1880-х гг., а также поддержка Россией создания автономной Армении на востоке Османской империи. Проживавшие в Восточной Анатолии курды оказались единственным элементом, на который султан смог опереться на этой территории. В восточных губерниях они составляли доминирующую часть населения вместе с армянами, но ввиду своей суннитско-мусульманской идентичности курды были несомненно преданы султану-халифу. Свидетель событий К. Н. Смирнов по этому поводу писал: "Обстановка в восточных провинциях не внушала доверия, так как армяне были готовы к восстанию практически в любой момент, турки же составляли в восточных вилайетах (провинциях) меньшинство. В этой ситуации единственным выходом для государства было довериться "братьям по религии" - курдам" [Смирнов, 1904, т. XVII, N 4, с. 317]. Поэтому Абдул-Хамид II в конце XIX в. учредил военизированные полки из наиболее влиятельных курдских племен, которые стали называться хамидийскими (1891 г.)3.

Еще во время учреждения хамидийских полков их вожди, получив высшие чины, ордена и привилегии, такие как освобождение от некоторых налогов и разрешение на ношение оружия в мирное время, пользовались государственной защитой и поддержкой [Грязное, 1907, с. 23-24; Смирнов, 1904, с. 317; Грин, 1896, с. 213-224; Klein, 2002, р. 133]. Дж. Клайн охарактеризует создание полков как "повторное племенное обра-

1 Термин "федаи" в то время означал армянских революционеров.

2 С 1864 г. восточные губернии состояли из Вана, Битлиса, Эрзсрума, Диарбскира, Мамуретулазиза и Сиваса.

3 Российский исследователь в начале XX в. фиксировал, что следующие племена были зачислены в хамидийские полки: хайдеранлы (Ванская губерния), макурли (Ванский губерния), шевишли (Ванская губерния), миланлы (Ванская губерния), такурли (Ванская губерния), гассананлы (Эрзурумская губерния), зараканлы (Эрзурумская губерния), зиланлы (Эрзурумская губерния), адаманлы (Эрзурумская губерния), беликли (Эрзурумская губерния), шаянанлы (Эрзурумская губерния), караиапахи (Эрзурумская губерния), джебранлы (Битлисская губерния) [Грязное, 1907, с. 23-24].

стр. 103
зование эмирата" [Klein, 2002, p. 125]. Каждый полк и племена, зарегистрированные в этих полках, приобретали превосходящую позицию относительно других племен и вели полунезависимый образ жизни4. Ф. Ф. Грязное отметил, что во время своего создания хамидийских полков было 32-33, и в каждом имелось 250-300 всадников, так что общее число их составляло 12-15 тыс. [Грязнов, 1907, с. 25, 28]. Другой современный наблюдатель, Х. Ф. Б. Линч, насчитал их около 2 тыс. во время парада в Эрезуруме 1892 г. и добавил, что такое число было намного ниже, чем запланированное количество хамидийских курдов [Линч, 1910, с. 543-544]. Однако число полков постепенно увеличивалось и достигло в начале XX в. 63-х [Bruinessen, 2003, p. 287].

Абдул-Хамид II, создав хамидийские полки, положил начало необратимому процессу. Они были организованы против возможного нападения России с Кавказского фронта, а также против повстанческой деятельности армянских революционеров. В. А. Гордлевский по поводу этих полков писал, что "это был буфер, направленный против России" [Гордлевский, 1913-1914, с. 460; Klein, 2002, р. 72-73]. Полки, используя свои привилегии и политическую силу, начали организовывать нападения на армянские селения. Современники периода зафиксировали много таких выступлений хамидийцев. Линч в своей поездке в провинции Ван и Битлис подробно ознакомился с положением армян. Рассказав об армянских селениях в Ване, он сообщил, что курдские вожди хамидийских полков экономически эксплуатируют крестьян; кроме того, они разграбили многие деревни на глазах у местной администрации [Линч, 1910, с. 22, 33, 331]. Вице-консул России в Ване и Эрзеруме В. Ф. Маевский утверждал, что в своих поездках, охватывавших большую часть восточных губерний (провинции Ван, Битлис, Эрзерум, Диарбекир и Мосул), стал свидетелем антиармянской деятельности курдов. Подробно описав то, как совершались нападения на селения, В. Ф. Маевский обрисовал гибельное состояние эвакуированных деревень [Маевский, 1904, с. 78, 80-81].

Нужно отметить, что все нападения и столкновения осуществлялись не только по инициативе хамидийских племен, на это их толкала и деятельность армянских революционеров - нападения на османских местных руководителей и мусульманское население, которые также провоцировали вражду между курдскими племенами. Однако нападения хамидийе обычно не ограничивались только предполагаемыми селениями, в которых могли скрываться федаи [Маевский, 1904, с. 212-213]. Некоторые исследователи утверждают, что именно хамидийские полки предотвратили создание армянского государства в восточных губерниях [Kodaman, 1987, р. 60]. Однако можно отметить, что они, наоборот, усложняли армянский вопрос, создавая опасную обстановку, в большей степени провоцировали ответные нападения армянских федаев и, не признавая авторитета местных властей, ослабляли политику централизации.

Хамидийские полки, соответствуя своему названию, подчинились только султану Абдул-Хамиду II. Они не признавали никакую другую государственную власть и враждебно относились к местной администрации, т.е. к губернаторам, уездным начальникам, старостам деревень и всему бюрократическому аппарату [Kodaman, 1987, р. 56]. Назначенные Абдул-Хамидом II с целью реорганизации хамидийских полков генеральный инспектор Анатолии маршал Шакир-паша и командир 4-й армии маршал Зеки-паша сообщили в совместном донесении, что в хамидийских полках порядок не устанавливается, дисциплина не обеспечивается и племена не признают авторитет своих начальников, назначенных из офицеров регулярной армии [Kodaman, 1987, р. 51-52]. Основной причиной такого отношения являлось то, что полки пользовались обширными льготами, и их любое преступление оставалось безнаказанным. Х. Линч в связи с армянским вопросом объясняет этот факт следующим образом:

4 Дж. Клайн отмечает, что хамидийские племена организовывали нападения на племена, не зачисленные в полки [Klein, 2002, р. 172-173].

стр. 104
"Политика османского правительства дала много результатов. Смелый курд, получая российские винтовки и нося патроны, идет в наступление на армянские селения. Если его поймают и сдадут местной администрации, он не признает гражданский суд и потребует, чтобы его судил вождь его племени. Курд, требование которого принималось, как правило, получал амнистию. Таким образом, обвинения в его адрес остаются безнаказанными" [Линч, 1910, с. 545].

Дж. Клайн также подчеркивает этот аспект и отмечает, что предоставление государством оружия для полков и дарование привилегий и орденов являлись содействием в незаконных действиях хамидийских полков и все обвинения курдов были прощены, таким образом государство стало косвенным участником преступлений хамидийских племен [Klein, 2002, р. 154].

Согласно господствовавшему мнению, самыми мощными хамидийскими племенами в начале XX в. являлись милли, хасананлы и хайдеранлы [Kodaman, 1987, р. 53]. Эти племена со своей вооруженной силой и обширной сферой влияния властвовали над другими, более мелкими племенами и овладели многими селениями. Несмотря на то что их незаконные действия вызвали реакцию и протесты местного населения [Klein, 2002, р. 147], государственная администрация не принимала серьезных мер для предотвращения этих действий, потому что "братья по религии" курды являлись единственной опорой государства в восточных губерниях. Правительство Абдул-Хамида II рассматривало армян как "внутреннего врага" империи; в такой обстановке, с точки зрения султана, неприемлемо было принимать шаги против курдских племен или наказывать их, так как можно было потерять лояльность курдов престолу. Как отмечалось в донесениях британских и французских дипломатов, государство опасалось курдского восстания в случае потери их лояльности султану [Klein, 2002, р. 163]. Российский полковник И. В. Аверьянов по этому поводу писал:

"Имея в последнее время дело с армянским вопросом, естественно, что турецкая администрация боится какими-нибудь резкими мероприятиями вооружить против себя еще и курдов; среди всеобщей и глубокой ненависти к туркам армян, езидов, несториан и кызылбашей единоверные туркам курды-сунниты все же являются наиболее благонадежным в политическом отношении населением Курдистана; только среди курдов и могут искать турки опору для своей власти на Востоке Малой Азии" [Аверьянов, 1900, с. 290].

Когда младотурки пришли к власти в июле 1908 г., они столкнулись со смутной политической ситуацией в восточных губерниях и нерешенным курдско-армянским вопросом. Хамидийские полки были основной причиной беспорядков и недоверия в регионе, что явилось препятствием для "политики единения" ("иттихад-ы анасыр"), декларируемой иттихадистами. Нападения хамидийцев на армянское население вызывали недовольство европейских держав и подготавливали почву для внешнего вмешательства, которого младотурки всеми силами старались избежать. Кроме того, преданность полков не государству, а лишь султану противоречила либеральным принципам и лозунгам младотурецкого комитета. Таким образом, ликвидация или централизация хамидийских полков была крайне необходимой режиму, пришедшему к власти.

После объявления конституции сторонники старого режима почувствовали угрозу своему статусу. В период с июля 1908 г. до реакционного, антиконституционного восстания 13 апреля 1909 г. продолжалась борьба в государственном аппарате Османской империи, и КЕП старался установить свой режим. Слуги и шпионы Абдул-Хамида II были уволены из органов, офицеры старого режима были вынуждены уйти в отставку [Мандельштам, 1915, с. 10]. Помимо этого младотурки приступили к трансформации старого строя и попыткам модернизации страны. Например, при модернизации армии они старались установить германские учебные методы и отменили перерывы для религиозных ритуалов [Zurcher, 2010, р. 80]. Новый режим, пытаясь взять под контроль улемов, подготовил законопроект, который подразумевал, что если ученики в медресе не могут сдать экзамены в определенный срок, то они будут призваны к военной

стр. 105
службе. В целом младотурецкий комитет стремился освободить административную и социальную жизнь от господства ислама и шариата.

Такая политика создала недовольство среди улемов, интересы которых столкнулись с новым режимом [Мандельштам, 1915, с. 15]. Недовольство отразилось и в социальной жизни. Реакционеры нападали на сторонников младотурок, ходивших по улицам со своими женами, сестрами или дочерьми [Мандельштам, 1915, с. 15]. Клерикальная оппозиция по отношению к КЕП стремительно росла. Убийства некоторых бывших сторонников султана, и особенно главного редактора газеты "Сербести" Хасана Фехми 7 апреля 1909 г., а также тот факт, что преступники не были найдены, подняли значительное число реакционеров на борьбу против правительства.

Вскоре напряженность между старым и новым режимами достигла кульминации, и в столице 31 марта (13 апреля) 1909 г. вспыхнуло восстание. Повстанцы в основном являлись офицерами старого режима из гарнизона в Стамбуле. Их вдохновителем был Дервиш Вахдети, статьи которого были опубликованы в исламистской газете "Волкан". Временно взяв город под свой контроль, повстанцы потребовали отмены конституции, соблюдения законов шариата, высылки из страны лидеров младотурок и увольнения из армии офицеров - сторонников нового режима. Повстанцы относились враждебно к немусульманам, они требовали, чтобы христианские депутаты и министры покинули меджлис [Мандельштам, 1915, с. 14]. Такое антихристианское и реакционное настроение и вакуум власти сразу подействовали на остальные части страны. Так, в Адане произошли кровавые столкновения между местными армянами и мусульманами, которые закончились резней многих армян [Саркисян, 1972, с. 258; Киракосян, 1989, с. 157]. Порядок и безопасность в столице и провинциях были установлены только после отправления младотурецкими лидерами отряда "Армия действия". "Армия действия" двинулась на Стамбул и после ожесточенных боев взяла город под контроль, восстановила власть нового режима. 27 апреля Абдул-Хамид II был свергнут с престола. Новым султаном меджлис назначил его брата Мехмеда V. Таким образом, младотурки выиграли первую схватку с клерикальной оппозицией. Но в восточных губерниях их ожидали более сплоченная реакционность и закоренелые проблемы.

НОВОВВЕДЕНИЯ В ВОСТОЧНЫХ ГУБЕРНИЯХ ИМПЕРИИ И ЦЕНТРАЛИЗАЦИЯ ХАМИДИЙСКИХ ПОЛКОВ

Когда младотурки пришли к власти, государственная власть в восточных губерниях была настолько ограничена в своих возможностях, что А. Тыркова, журналист-современник того периода, называя курдских вождей "феодальными беями", сообщила, что с курдов невозможно было даже собирать налоги [Тыркова, 1916, с. 67]. Единственным союзником нового режима в регионе являлся комитет Дашнакцутюн, представлявший интересы подавляющего большинства армян. Обе стороны сошлись в том, что остатки старого режима, прежде всего хамидийские вожди, должны быть ликвидированы. Это вызвало резкое недовольство среди курдских вождей. Курдско-мусульманское население, не веря в равенство между мусульманами и немусульманами, не принимало декларируемого конституцией равного статуса армян и мусульман перед законом [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 82].

Таким образом, КЕП, сотрудничая с Дашнакцутюн, совершил резкий поворот от политики заигрывания со сторонниками старого режима на востоке страны и объединил свою судьбу с армянами. Карекин Пастырмаджян, депутат партии Дашнакцутюна в Эрзеруме в 1908-1912 гг., в беседе с российским корреспондентом (А. Тырковой) заявил, что "младотурки сожгли все корабли прошлого, что уже нет обратного пути, и если реакционная группа придет к власти, то это будет их конец" [Тыркова, 1916, с. 67]. Редактор газеты "Азатамарта", печатного органа Дашнакцутюн, Врамян Аршак в своей беседе с этим же журналистом подчеркнул ориентацию на конституционализм

стр. 106
младотурецкого комитета и отметил, что новое правительство, получившее очень плохое наследство от управления Абдул-Хамида II, стремится установить конституционный и законный режим [Тыркова, 1916, с. 76]. Далее заявив, что дашнаки опираются на конституционалистов, которые, по его мнению, являются "левым крылом" КЕП, Аршак посчитал Талаат-бея, Джавид-бея, Хаджы Адил-бея и Назым-бея самыми доверчивыми лицами среди младотурок и сообщил, что если младотурки потерпят поражение в своей новой политике, то армяне тоже окажутся в трудном положении [Тыркова, 1916, с. 79].

Самым важным обещанием младотурецкого правительства армянам было решение земельного вопроса. В результате эмиграции многих армян в разные страны, в первую очередь в Россию, вследствие происшедших столкновений с курдами их оставшиеся земли и имущество были конфискованы и захвачены курдскими племенами. Затем, вернувшись после восстановления Конституции 1908 г., большинство армян, имевших на руках свидетельства о владении земельными участками и имуществом, потребовали возвращения своих земель. Курды, привыкшие в период абдул-хамидовской реакции считать любое требование армян незаконным, отказались от возвращения упомянутых земель прежним владельцам [Тыркова, 1916, с. 66].

С целью разрешения этого вопроса, договорившись с Дашнакцутюн, КЕП собрал комиссию по проведению земельной реформы. Однако младотурки столкнулись в этом вопросе с оппозиционерами, которые состояли не только из хамидийских вождей, но и из владельцев больших земельных участков в самом комитете [Тыркова, 1916, с. 66]. Для решения земельного вопроса младотурецкий комитет опирался на дашнаков, а также искал покровительства влиятельных вождей и нотаблей, которые имели авторитет среди курдских племен. К тому же некоторые авторитетные лица, такие как Сейид Абдулкадир, сын курдского шейха Обейдуллы, поднявшего в 1880 г. восстание за создание независимого Курдистана, начиная с конца 1909 г. отправлялись в регион и по распоряжению правительства давали советы курдскому и армянскому населению, чтобы обе стороны уклонялись от всякого столкновения друг с другом и чтобы захваченные земли и имущество были возвращены действительным владельцам [BOA. DH.SYS, Dosya No. 23, Vesika No. 1 (шифровка из МВД в губернии Ван, Эрзерум, Битлис, Мамуретулазиз, 28 Марта 1910)]. Однако земельный вопрос еще долгие годы оставался нерешенным.

В первые годы конституционного режима младотурки отдавали приоритет вопросу о хамидийских полках. Как было указано выше, для курдских вождей становилась очевидной неминуемая ликвидация либо централизация иррегулярных полков. Полки представляли центробежные полунезависимые силы внутри страны и, господствуя в определенных территориях, совершали множество преступлений против армян и другого мирного населения, оставаясь при этом безнаказанными. Правительство в лице КЕП начало подвергать наказанию вождей хамидийских полков, совершавших при старом режиме подобные незаконные действия. Это дало некоторые результаты, но между племенами, чьи вожди противостояли такой политике, и правительственными силами произошли многочисленные столкновения.

Ярким примером является восстание против нового режима вождя племени милли и одного из наиболее преданных хамидийских руководителей султана - Ибрагима-паши [История Курдистана, 1999, с. 206]. Господствовавший на широкой территории между Урфой и Диарбекиром и командовавший силой около 5000 человек, Ибрагим-паша в итоге потерпел поражение и был убит османскими военными, что явилось серьезным ударом для хамидийских полков [Счастие..., 1908, с. 46-57; Klein, 2002, р. 212]. Вскоре после этого, в 1910 г., хамидийские полки были реорганизованы [Klein, 2002, р. 218]. Прежде всего было изменено их название: теперь они назывались "полки легкой кавалерии". Были установлены новые правила, укреплявшие контроль из центра, а именно: назначение инспекторов для племен, назначение командиров полков из

стр. 107
регулярной армии и служба этих офицеров в полках на протяжении четырех лет [Сводка сведений..., 1911, N 2, с. 17, 19]. С целью наведения дисциплины были установлены новые нормы:

- определение количества полков в требуемых нормах;

- запрещение членам хамидийских племен носить военную униформу и оружие в мирное время;

- назначение офицеров полков из племенных вождей только тех лиц, которые служили в регулярной кавалерии и, сдав экзамен специальной комиссии, получили диплом военного министерства;

- наказание в случае неисполнения приказов и любого злоупотребления полномочиями;

- не допускать использование племенных традиции как повод для избежания наказаний;

- все лица, включая высшие и низшие чины, подвергаются военным законам в случае преступления во время войны, а в мирное время в случае любого незаконного действия - гражданским судам [Сводка сведений..., 1911, N 2, с. 14-15, 27, 31, 34-35, 43].

Было принято решение, что те курды, которые грабят имущество и угоняют скот мирного сельского населения и, более того, убивают жителей, будут преследоваться и наказываться по закону, "как это было сделано ранее в отношении македонских разбойников" [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 10].

СОБЫТИЯ ВОКРУГ ХУСЕЙНА-ПАШИ ИЗ ПЛЕМЕНИ ХАЙДЕРАНЛЫ

Курды, прежде всего те, которые были зачислены в хамидийские полки, чувствовали угрозу своему статусу и положению после младотурецкой революции и поэтому активно сотрудничали со сторонниками старого режима [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 11 об.]. Курдские вожди полков участвовали в секретных переговорах друг с другом. Спешно вооружив и обеспечив патронами свои племена, курдские вожди не скрывали недовольства новым режимом, и в результате было подготовлено восстание [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 3824, л. 8]. Согласно информации, полученной из Анатолии штабом Кавказского военного округа России, "курдское движение против младотурок и их союзников армян с каждым днем нарастало все более и более" [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 21об.].

Хусейн-паша, вождь племени хайдеранлы, был одним из лидеров оппозиционно настроенных курдских племен. Его племя проживало в Ванской и Эрзерумской губерниях, и из него был сформирован один из сильнейших хамидийских полков. Получив звание генерала в 1892 г., Хусейн-паша был преданным сторонником старого режима. Его влияние распространялось и на другие племена, расположенные в северной части восточных губерний вблизи российской границы.

Основной деятельностью племени хайдеранлы были разбои и грабежи, поэтому в его владении имелись широкие захваченные территории с множеством скота, а само племя было достаточно богатым [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 30]. Исследователь Х. Линч во время своей поездки в этот регион имел возможность познакомиться с Хусейн-пашой и спросил его, почему жители его племени не занимаются земледелием. На это Хусейн-паша ответил, что в районе, где отсутствуют транспортные дороги и рынок, невозможно иметь доход от занятия такими работами [Линч, 1910, с. 27]. Враждебное отношение Хусейна-паши к армянам было замечено современниками, но ему подчинялись не только курды и их мусульманские братья турки, но и некоторые армяне [Сводка сведений..., 1912, N 7-8, с. 6].

Правительство Абдул-Хамида II в свое время не вмешивалось в деятельность Хусейна-паши. Этот факт поясняется в докладе российского Кавказского военного округа от 5 января 1910 г. таким образом:

стр. 108
"При старом режиме с курдами, служившими в коннице Его Величества, всегда считались; их обхаживали, награждали чинами, в том числе генеральскими; на их насилие и грабежи турецкие власти зачастую смотрели сквозь пальцы отчасти по причине того, что сознавали свое бессилие перед ними, отчасти - так как слишком невыгодно было вооружать их против себя. В борьбе с армянскими революционерами курды всегда поддерживали турецкое правительство, а в случае войны с Россией они могли оказать существенную помощь и турецкой армии" [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 26].

Хусейн-паша вместе с тремя курдскими вождями по имени Емин-паша, Теймур-паша и Мехмед Садык-бей в количестве 6 хамидийских полков эмигрировали из Турции в Маку (Иран), с тем чтобы больше не возвращаться назад и принять российское подданство. Основанием этой эмиграции явилось то, что была проведена реорганизация хамидийских полков, заключен союз между младотурками и армянами и осуществлялось преследование курдских вождей, совершавших преступления против армян и мирного населения при старом режиме. Важную роль сыграл призыв Хусейн-паши осенью 1909 г. к губернатору Эрзурума Джелал-бею с целью разъяснения обвинений армян против своего племени в грабительствах и насилиях. После этого, убедившись, что младотурецкое правительство поддерживает сторону армян, курдский вождь принял окончательное решение эмигрировать в Иран [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 27].

События вокруг Хусейна-паши в восточных провинциях империи подробно описаны в отчетах российских уполномоченных на Кавказе. Генеральный губернатор России на Кавказе И. И. Воронцов-Дашков в телеграмме в МИД Российской империи от 9 марта 1910 г. пояснил причины эмиграции следующим образом:

"Главной причиной принятия решения курдским племенем оставить подданство Турции послужило распоряжение турецкого правительства об упразднении кавалерии хамидийе и о привлечении курдов к отбыванию воинской повинности на общих с остальным населением империи основаниях, лишающих курдских радоначальников и вообще все курдское население прежнего привилегированного положения. Кроме того, курдов волнует также возвращение армянам земель, из которых они вытеснили их в последнем десятилетии прошлого столетия, и распоряжение о привлечении христианского населения Турции к отбыванию воинской повинности" [АВПРИ, ф. Посольство в Константинополе, 1907-1913, оп. N 517/2, д. 3572, л. 12об.].

Как видно, основным поводом неудовольствия Хусейн-паши был тот, что, будучи немусульманами, армяне по конституции становились правноправными гражданами с мусульманами. Кроме того, младотурки начали предпринимать активные попытки разрешить земельный вопрос и возвратить армянам их захваченные земли, при этом отменялись привилегии курдских племен, зачисленных в хамидийские полки. В другом российском докладе в качестве причин обострения отношений с курдами назывались союз младотурков с армянами и преследование курдских беев за преступления против последних:

"Местные армяне, ставшие в течение последних нескольких десятков лет главными и самыми непримиримыми врагами курдов, превратились вдруг из безправных райя в полноправных граждан. Почувствовав свою силу, они, в союзе с младотурками, принялись вымещать на курдах прежние, старые обиды. Естественно, что чем влиятельнее оказывался курд, тем больше предъявилось к нему обвинений; многие курдские офицеры из менее влиятельных семейств были заключены в тюрьму, в отношении других, в том числе и Хуссейна-паши, начали производить следствие. Заключив тесный союз с армянами, они (младотурки) решили совершенно не считаться с курдами и наказать их за все прежние грехи" [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 26об.-27].

Подобные мнения были высказаны в османских донесениях. После эмиграции Хусейн-паши была отправлена телеграмма из самой близкой провинции Османской империи к Ирану, Вана, в Управление внутренних дел Османской империи, в котором говорилось, что причинами оппозиции курдского вождя к новому режиму стали

стр. 109
политика правительства в земельном вопросе и отмена льгот хамидийцев. После этого в телеграмме указывалось, как "курдские вожди в период тирании (т.е. старого режима. - Т. А.) угнетали армянский народ, господствовали над ним", сообщалось, что земли и скот армян конфисковывались под надуманными предлогами, а их жизнь и имущество всегда находились под угрозой. Однако после объявлении Конституции ситуация изменилась, и курдские вожди, "осознав, что их авторитету и господству конец и имущества и земли, которые незаконно захватили, будут возвращены истинным владельцам, начали постоянно организовывать совместные встречи с целью вызвать беспорядки и бунтовать, чтобы не потерять свои прежние влияние и власть". Имелись сведения, что некоторые курдские племена на османской территории, установив связь с Хусейн-пашой, находившимся в Иране, регулярно обсуждали с ним общую ситуацию [BOA.DH.MUI, Dosya No. 77-2, Vesika No. 18 (Из Ванской губернии в МВД, 21 апреля 1910 г.)].

Ответ на вопрос, почему противник конституции курдский вождь со своими товарищами, перейдя границу Ирана, поселился именно в Маку, также весьма интересен. Согласно договоренностям между Британией и Россией в Ревеле (1907 г.) северные и северо-западные части Ирана входили в сферу влияния России [McDowall, 1996, р. 83], при этом Петербург начал использовать значительные центры западного Ирана, такие как Маку и Хой, в качестве базы в военных и разведывательных операциях против Османской империи. Российские стратеги пытались отсюда контролировать Анатолию [Reynolds, 2011, р. 57-58]. Курдские племена на османской или иранской территориях, особенно расположенных вблизи границы, заняли важное место в кавказской и анатолийской политике России, которая, вступив в переговоры с курдскими племенами и частично привлекая некоторых из них на свою сторону, в начале XX в. планировала использовать "курдскую карту" против Османской империи в случае возможной войны. В связи с тем что российские чиновники считали войну с Османской империей неизбежной, подчинение курдов своему влиянию и использование их в ближайшем будущем имело немаловажное значение для интересов России. Еще в первой половине 1908 г. планировалось создание из курдских племен иррегулярной военной силы. Разработанный штабом Кавказского военного округа России данный план ратифицировался Военным министерством [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7693, л. 27].

Итак, Хусейн-паша эмигрировал в Маку, рассчитывая на такую политику Петербурга, и просил его принять в российское подданство и на российскую службу. Хан Маку, будучи противником иранского центрального правительства, встретил курдского вождя очень гостеприимно. Он и сам пригласил хамидийских курдов поселиться в Маку, таким образом стремясь обеспечить свою безопасность против иранских войск [АВПРИ, ф. Посольство в Константинополе, 1907-1913, оп. N 517/2, д. 3572, л. 1].

Россия относилась осторожно к требованиям Хусейн-паши поселиться со своим племенем вблизи османской границы, так как это могло привлечь внимание турецкого правительства. Поэтому предполагалось поселить его где-нибудь на Северном Кавказе [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 30об.]. Что касается переселения всего его племени, то кавказское Генеральное управление и МИД не одобрили такой план по причине того, что поселение такого крупного племени внутри России могло нанести ущерб безопасности региона. Тем более, что для такого расселения не имелось в достаточном количестве свободной территории [РГВИА, ф. 2000, он. 1, д. 7716, л. 47-48]. Тем не менее держать Хусейн-пашу и ограниченное количество его соплеменников вблизи своих границ было для России желательно. От него потребовалось только сделать запрос на поселение в России и принятие российского гражданства для себя и своей семьи в количестве до 200 человек [АВПРИ, ф. Посольство в Константинополе, 1907-1913, оп. N 517/2, д. 3572, л. 12об.]. Как отметил министр С. Д. Сазонов, посредством Хусейн-паши российское влияние могло бы укрепиться над всеми курдскими племенами в регионе.

стр. 110
Одним из наиболее тревоживших Россию вопросов была проблема непрекращающихся нападений курдских племен на христианское (а именно на армянское и несторианское) население. Петербург, стремившийся обеспечить безопасность и порядок в северном и северо-западном Иране, был намерен, используя авторитет Хусейн-паши, остановить нападения курдских племен в Урмии на христианское население [АВПРИ, ф. Посольство в Константинополе, 1907-1913, оп. N517/2, д. 3572, л. 9-9об.]. Что касается военной точки зрения, то сообщалось, что племя хайдеранлы, играя большую роль в формировании хамидийских полков в Эрзеруме и северной части Вана, предоставляет государству целый кавалерийский эскадрон, поэтому привлечение этого племени на российскую сторону в военных целях в будущей возможной войне с Османской империей было бы весьма полезным [АВПРИ, ф. Посольство в Константинополе, 1907-1913, оп. N 517/2, д. 3572, л. 14].

На протяжении пребывания Хусейн-паши в Маку появлялись слухи о возможном восстании под его предводительством с привлечением иранских и османских курдов, что сильно беспокоило младотурецкое правительство [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 13 об.]. В донесениях штаба Кавказского военного округа России тоже отмечалось, что курды вместе с Хусейн-пашой враждебно настроены к младотурецкому правительству и находятся на грани восстания [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 27об.]. Особенно в Базяидском санджаке Эрзерумской губернии росло и ширилось курдское движение, а в окрестных городах и на базарах велась пропаганда борьбы с новым режимом [АВПРИ, ф. Политархив, 1907-1914, оп. N 482, д. 380, л. 20]. В рапорте от 5 марта 1910 г. сообщалось, что в Каракилис Эрзерумской губернии прибыл Рыза Тело-бей, представитель племени хайдеранлы, а также другие курдские вожди, которые организовали собрание с другими вождями. Затем четыре участника этого собрания были отправлены в Маку, а несколько участников во главе с Рыза Тело-беем выехали в Ван; также были отправлены посланцы в Муш. Имелись сведения о том, что Сейид Абдулкадир, являясь главным организатором этих тайных совещаний, действовал совместно с Хусейн-пашой, и они готовились к курдскому бунту весной 1910 г. [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 18об.]. Все эти действия характеризовались в донесениях как "реакционные", осуществлявшиеся против нового младотурецкого режима. Однако было отмечено, что члены местной администрации тоже оказывались реакционерами и поэтому не "принимали никаких мер, просто одобряя грабительскую деятельность курдов, а армяне же пребывали в тревоге от таких обстоятельств" [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 19].

ВОЗВРАЩЕНИЕ ХУСЕЙН-ПАШИ НА РОДИНУ

На фоне этих событий Хусейн-паша неожиданно обратился к ванскому губернатору и выразил желание возвратиться в случае, если его прежние преступления будут прощены. Однако губернатор сообщил ему, что выполнить такую просьбу не в его силах и что Хусейн-паше следует обратиться напрямую к центральному правительству в Стамбуле [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 22]. После этого начались переговоры между членами младотурецкого центрального правительства и представителями Хусейн-паши с целью облегчить возвращение курдского вождя [РГВИА, ф. 2000, он. 1, д. 7716, л. 61]. Даже хан Маку, направив телеграммы султану и османскому парламенту, требовал, чтобы курдским вождям было разрешено вернуться на родину, при этом ему были гарантированы безопасность и беспристрастный суд. Однако вождь не получил никакого ответа из Стамбула на свою просьбу, поэтому губернатор Эрзерума самолично пригласил его со своими товарищами вернуться на родину [АВПРИ, ф. Политархив, 1907-1914, оп. N 482, д. 380, л. 19а].

Быстрому возвращению Хусейна-паши способствовало изменение во внутренней и внешней младотурецкой политике. Новый режим, проводивший репрессивную поли-

стр. 111
тику по отношению к курдским вождям начиная с июля 1908 г., пошел по компромиссному пути. Обращаясь ко всем курдам, находившим убежище в Иране, правительство предлагало возвратиться им в течение 30 дней, иначе все звания, данные им в период правления Абдул-Хамида II, будут отменены и все их имущество конфисковано; также было заявлено, что в случае их возвращения на османскую территорию курдские вожди будут прощены от преследований за противоправные действия [РГВИА, ф. 2000, он. 1, д. 7716, л. 69-69об.]. После выдвижения таких условий началось возвращение племени хайдеранлы на родину. Однако армяне и представители КЕП в Эрзеруме и окрестностях были очень недовольны тем, что лидеры КЕП в Стамбуле усиленно старались убедить Хусейн-пашу вернуться в Османскую империю, так как они считали, что таким путем авторитет и влияние Хусейн-паши среди племен в регионе будет еще больше расти [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 69об.].

Что касается причины, вынуждавшей младотурков найти компромиссное решение этой проблемы, то она лежит во внутренней и внешней политической конъюнктуре. Прежде всего период, когда Хусейн-паша эмигрировал в Иран, был критичным для младотурецкого режима. В стране существовала сильная оппозиция конституционному строю, готовая в любой момент свергнуть правительство. Появились слухи о том, что реакционные круги, в том числе офицеры старого режима, во многих губерниях, и в первую очередь в Стамбуле, инициируют движение в защиту шариата к осени 1910 г. [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 81 об.]. Во внешней политике младотурки также встретились с большими трудностями. Османские силы перебрасывались в различные регионы, где вспыхивали восстания, в частности в Албанию и Йемен, в связи с чем правительство не желало столкнутся еще и с курдским восстанием. Российские чиновники отмечали, что албанское восстание особенно отразилось в восточных губерниях и что курды, пользуясь беспорядком, начали занимать угражающую позицию но отношению к местным армянам [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 3778, л. 331].

Возвращение Хусейн-паши на территорию Турции вызвало отклик в стране. Вернувшимся вместе с ним из Ирана в начале июня 1910 г. Хаджы Тимур-паше, Мехмеду Садыку и другим курдским вождям ванский губернатор оказал гостепримный прием. Но местное население, пострадавшее при старом режиме от нападений курдского вождя, прежде всего армяне, было обеспокоено такой ситуацией и сочло оказанный теплый прием угрозой их интересам. Местные чиновники КЕП заявили, что правительство опасается восстания курдов и не желает столкнуться еще с одним вопросом, подобным албанскому, и посоветовали армянам не выдвигать других требований и радоваться тому, что нападения курдов окончены [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 70]. В результате все имущество и земли были возвращены Хусейн-паше и в июле 1910 г. он поселился в деревне Зоник, находившейся вблизи Патноса [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 74].

ИЗМЕНЕНИЕ В ВОСТОЧНОЙ ПОЛИТИКЕ МЛАДОТУРОК

Внутренние и внешние события принуждали лидеров младотурецкого комитета искать более прагматичные решения, такие как соглашения с активными сторонниками прежнего абсолютистского режима. Аннексия Боснии и Герцеговины Австрией в 1909 г., реакционное восстание 13 апреля 1909 г. (известное как восстание 31 марта по хиджре), восстания в Албании и Йемене 1910 г. и подготовка сторонниками старого режима свержения правительства оказали сильное воздействие на младотурков. Кроме того, отношения России с вождями курдских племен и ее усилия с целью привлечь их на свою сторону связали руки правительству в курдском вопросе. Было очевидно, что если КЕП будет стараться ликвидировать или наказать курдских вождей, то они будут искать покровительства у северного соседа, что означало бы фактический протекторат России над курдами.

стр. 112
В такой обстановке бунт под руководством Хусейн-паши был очень опасным для будущего нового режима. Поэтому младотурки, отказавшись от преследований и наказаний в отношении курдов, перешли к умеренной политике с целью не вынуждать курдских вождей действовать против нового режима. Такой путь нашел отклик у Хусейн-паши, который от имени племени хайдеранлы 23 июля 1911 г. поклялся в преданности новому режиму. Некоторые курдские лидеры совместно с Хусейн-пашой, телеграфируя султану в честь годовщины провозглашения Конституции, заявили, что "7 миллионов курдов, если понадобится, с целью защиты конституции готовы пролить свою кровь, защищая родину" [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 266].

Министр финансов Джавид-бей во время своей поездки по Эрзерумской и Ванской губерниям посетил и тех курдских вождей, которые не признавали центральную власть в Стамбуле. В донесении российского Штаба кавказского военного округа от 3 сентября 1911 г. написано, что Джавид-бей, беседуя с курдским вождем, оказал на него давление, в результате чего Хусейн-паша стал членом КЕП [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 265]. После Эрзерума посетивший Ван Джавид-бей выступил с речью, в которой доказывал, что младотурки перешли от либеральных идей и политики конституционного единения ("иттихад-ы анасыр") к более авторитарному и панисламистскому режиму. В своей речи заявляя, что первой заботой правительства после объявления Конституции было создание сильной армии против внутренних и внешних врагов, Джавид-бей говорил, что эта цель успешно достигнута. Он выразил уверенность, что правительство, в течение 20 лет учреждая школы, будет стараться создать необходимые кадры учителей и мулл, и они будут способствовать развитию страны и распространению панисламизма внутри и за пределами Османской империи [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 267-267об.].

Акцент Джавид-бея на панисламизме был результатом того, что КЕП после подавления антиконституционного мятежа в 1909 г. усиленно старался привлечь курдов на сторону Порты, активно используя исламскую идентичность. Необходимость такой политики отмечалась на тайном конгрессе младотурков в Салониках в 1910 г. Талаат-бей - один из главных лидеров младотурок, член центрального комитета КЕП и министр внутренних дел - в своем выступлении заявил, что, несмотря на то что мусульмане и немусульмане признаются Конституцией равными, шариат и настроение мусульманского населения не позволяют добиться истинного равенства между ними и до "османизации" всех народов империи невозможно говорить о таком равенстве [Dadrian, 1985, р. 180].

Такая политика напоминает период правления Абдул-Хамида II, и здесь разменной монетой снова стал армянский вопрос. Пропаганда о "религиозном братстве" велась и для того, чтобы взять курдов под свой контроль и обеспечить их лояльность к правительству, при этом закрывая глаза на разбойничество и нападения на армян, которые возросли, вследствие чего уменьшалась преданность армян центру, предполагавших, что КЕП активно поддерживает сторону курдов. Российский уполномоченный в своем рапорте от 13 августа 1911 г. описал свои наблюдения так:

"Конечно, привлечь на свою сторону курдов младотурки могут лишь одним путем опираясь на ислам, как на общую религию, наряду с предоставлением курдам необходимой свободы действий в отношении армян. Последние прекрасно понимали, что соглашение младотурок с курдами и назревающая дружба между ними грозят им новыми бедами и это, конечно, не может не тревожить их" [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 268].

Младотурецкие чиновники и лидеры наряду с необходимостью религиозной пропаганды обсуждали вопрос о распределении вознаграждений и званий среди курдских вождей. В секретной телеграмме из МВД в губернии Эрзерум, Ван, Битлис и Мамуретулазиз упоминались усилия России с целью овладеть лояльностью курдских вождей, в том числе награждения их орденами, деньгами и подарками. Хотя указывалось, что

стр. 113
нападения курдских лидеров на армянские селения должны быть остановлены, одновременно советовалось укрепить преданность курдов путем заботы, поддержки и, если понадобиться, вручением им орденов и денежных наград. В телеграмме подчеркивалась необходимость принятия мер правительством, чтобы армянским нотаблям и интеллигенции были даны разъяснения по этому вопросу [BOA.DH.SYS, Dosya No. 23, Vesika No. 1 (Из МИД в губерний Эрзерум, Ван, Битлис и Мамуретулазиз, 15 февраля 1911 г.)].

Тем не менее на практике было невозможно, с одной стороны, награждать курдских вождей чинами, деньгами и орденами, а с другой - обеспечить баланс интересов между курдами и армянами. Поэтому после возвращения Хусейн-паши в Турцию, начиная с первой половины 1911 г. продолжились разбои и нападения курдов на местное население, как это было при старом режиме [РГВИА, ф. 2000, оп. 1, д. 7716, л. 257]. Такое обстоятельство вызвало недовольство комитета Дашнакцутюн. На съезде этой организации отмечалось, что осужденным за грабеж и убийства лицам постепенно все сходит с рук, а КЕП в таких вопросах не интересуется мнением комитета Дашнакцутюн и не проводит дискуссию с ними. На съезде был сделан призыв к правительству с целью осуществления демократических реформ в интересах армянского народа; заявлялось, что в случае, если правительство не выполнит свои обещания реформ, отношения с младотурками будут разорваны [Кочар, 1988, с. 192-193].

Ухудшение отношения между КЕП и Дашнакцутюн отмечалось и российскими чиновниками в регионе. Вице-консул России в Ване СП. Олферев в августе 1911 г. сообщил послу в Стамбуле, что отношения КЕП с Дашнакцутюн резко изменились и ненависть между османским правительством и немусульманами возникла снова [Кочар, 1988, с. 94]. Кроме того, собственно земельный вопрос остался нерешенным. Армянское патриаршество в Стамбуле, направляя правительству письмо, выразило свой протест в связи с переселением мусульманских эмигрантов и курдов на армянские земли и захватом армянских имущества, церквей, монастырей и даже кладбищ [Киракосян, 1989, с. 143].

В 1912 г. Хусейн-паша был назначен командиром 16-го полка легкой кавалерии, находившегося в Патносе, что вызвало недовольство как армян, так и курдов, пострадавших от его нападений. Таким образом, амнистия и вскоре еще и награждения младотурками одного из основных союзников старого режима стали результатом вышеупомянутой политической конъюнктуры. Когда британский военный атташе майор В. Тийрел спросил одного из членов центрального комитета партии иттихадистов о причине назначения курдского вождя командиром легкой кавалерии, он получил ответ, что младотурки сами жалеют о таких действиях, однако эта вина лежит на иностранцах, особенно на российских уполномоченных лицах, которые подкупают курдских вождей, и поэтому правительство, чтобы держать их подальше от влияния Петербурга, вынуждено предлагать должности таким лицам, как Хусейн-паша [Somakian, 1995, р. 53].

Таким образом, Хусейн-паша, вождь племени хайдеранлы, проделал путь от оппозиции к младотурецкому режиму и КЕП до превращения в верного сторонника младотурок. Этот процесс доказывает то, что в период правления КЕП происходила их активная политическая трансформация. После провозглашения Конституции младотурки, приступившие к преследованию и наказанию курдских вождей за их прежние преступления, вынуждены был выбирать другой путь в связи с возможностью курдского восстания Хусейн-паши. Младотурецкое правительство во время бунтов в Албании и Йемене, не желая еще и возникновения курдского восстания, было сильно обеспокоено деятельностью России, направленной на то, чтобы заручиться преданностью части курдов и возможностью воспользоваться их поддержкой в случае войны с Османской империей. Несмотря на то что КЕП находился в союзе с Дашнакцутюн, с целью не потерять лояльность курдов - самого значительного мусульманского эле-

стр. 114
мента в восточных губерниях - младотурки вскоре начали политику поиска компромисса с курдами, в результате чего через некоторое время, по сути, вернулись к политике Абдул-Хамида II, которая основывалась на награждениях и подкупах курдских вождей деньгами, чинами и привилегиями.

АРХИВНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

АВПРИ - Архив внешней политики Российской империи. Ф. Посольство в Константинополе, 1907-1913. Он. 517/2. Д. 3572. Ф. Политархив, 1907-1914. Оп. 482, Д. 380.

РГВИА - Российский государственный военно-исторический архив. Ф. 2000. Оп. 1. Д. 7716, 3824, 7693, 3778.

BOA (Османский архив при Примьер-Министерстве).

DH.SYS (Политический отдел при МВД), Dosya No: 23, Vesika No:1.

DH.MUI (Администрация генеральной переписки при МВД), Dosya No: 77-2, Vcsika No: 18.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Аверьянов П. И. Курды в войнах России с Персией и Турцией в течение XIX столетия. Тифлис: Типография Штаба Кавказского военного округа, 1900.

Гордлевский В. А. Из жизни курдов // Известия Кавказского отдела Русского географического общества (ИКОРГО). Т. XXII. Вып. 4. 1913-1914. С. 456-461.

Грязное Ф. Ф. Курды и Курдская конница // Известия Штаба Кавказского военного округа. N 20. Тифлис, 1907.

История Курдистана / Под ред. М. Лазарева, Ш. Х. Мгои. М., 1999.

Из жизни Курдов // Известия Кавказского отдела Русского географического общества. Т. XXII. Вып. 4. 1913-1914. Тифлис, 1914.

Киракосян Дж.С. Младотурки перед судом истории. Ереван: Айастан, 1989.

Кочар Мери. Армяно-турецкие общественно-политические отношения и армянский вопрос в конце XIX' начале XX веков. Ереван, 1988.

Линч Х. Ф. Б. Армения. Путевые Очерки и Этюды / Пер. с англ. Елизавета Джунковска. Т. П. Тифлис: Издание Торгового дома "И. Е. Питосв и К", 1910.

Маевский В. Т. Военно-Статистическое описание Ванского и Битлисского вилайетов. Тифлис, 1904.

Мандельштам А. Н. Младотурецкая держава. М., 1915.

Петроснян Ю. А. Младотурецкое движение. М.: Наука, 1971.

Сводка сведений о сопредельных странах, добытых разведкой, за время с 15-го по 1-ое Июля 1911 года. N 2, Штаб Кавказского военного округа. Тифлис, 1911.

Сводка сведений о сопредельных странах, добытых разведкой, за время с 1-го Сентября по 1-ое Октября 1911 года. N 7-8. Тифлис, 1912.

Смирнов К. Н. Поездка в Северный Курдистан в 1904 году // ИКОРГО. Т. XVII. N 4. Тифлис, 1904.

Счастие и смерть Ибрагим-паши // Известия Штаба Кавказского военного округа. N 26. Тифлис, 1908. С. 46-57

Тыркова Ариадна. Старая Турция и Младотурки. Петроград, 1916.

Ahmad Feroz. The Young Turks: The Comiltee of Union and Progress in Turkish Politics 1908-1914. Oxford: Claredon Press, 1969.

Bliss Edwin Munsell. Turkey and the Armenian Atrocities. N.Y.: Edgewood Publishing Company, 1896.

Bruinessen, Martin van. Aga Scyh Devlet / Ceviren: Banu Yalkut. Istanbul: Iletisim Yayinlan, 2003.

Dadrian Vahakn N. The History of the Armenian Genocide. Oxford: Berghahn Books, 1995.

Hanioglu Sukru. Doktor Abdullah Cevdet ve Donemi. Istanbul: Ucdal Nesriyat, 1981.

Kansu Aykut. 1908 Devrimi / ceviren: Ayda Erbal. Istanbul: Iletisim Yayinlan, 1995.

Klein J. Power in the Periphery: The Hamidia Light Cavalary and Struggle over Ottoman Kurdistan 1890-1914. Ph.d Dissertation, Princeton University, November 2002.

Kodaman Bayram. Sultan II. Abdulhamid Devri Dogu Anadolu Politikasi. Ankara: Turk Kulturunu Arastirma Enstitusu Yayinlan, 1987.

Mardin Serif. Jon Turklerin Siyasi Fikirleri. Istanbul: Iletisim Yaymlan, 2008.

McDowall D. A Modern History of the Kurds. I.B. Tauris, L.-N.Y., 1996

Reynolds M.A. Shattering Empires. N.Y.: Cambridge University Press, 2011.

Somakian Manoug. Empires in Conflict: Armenia and the Great Powers 1895-1920. L.-N.Y.: I.B. Tauris, 1995.

Tunaya Tank Zafer. Turkiye 'de Siyasal Partiler. Cilt I. Istanbul: Hurriyet Vakfi Yayinlan, 1984.

Zurcher E. J. The Young Turk Legacy and Nation Building. N.Y.: I.B. Tauris, 2010.

стр. 115

Постоянный адрес данной публикации: