"Проблема бит хилани " - название одной из частей главы 5 первого тома "Эллинистического храма Окса в Бактрии (Южный Таджикистан)", монументального труда двух ученых [Литвинский, Пичикян, 2000] - Бориса Анатольевича Литвинского и Игоря Рубеновича Пичикяна, с которыми автору этих строк посчастливилось работать вместе в Отделе истории и культуры Древнего Востока Института востоковедения РАН. К сожалению, давно нет с нами И. Р. Пичикяна. Уже второй том [Литвинский, 2002] Б. А. Литвинский издавал один, до выхода же из печати третьего тома [Литвинский, 2010] не суждено было дожить и ему. Светлой памяти Бориса Анатольевича посвящается эта работа.

Ключевые слова: бит хилани, новоассирийские источники, хеттская архитектура, амурру, Сирия, Мари, колонный портик, воротный вход, происхождение и эволюционное развитие.

"Бит хилани" - термин, известный нам преимущественно по новоассирийским источникам (акк.  также  [CAD, 6, p. 184-185]), в которых он применялся для обозначения определенного (не ассирийского) типа архитектурных сооружений. Казалось бы, проблем нет: термин есть, постройки есть! Однако с конца XIX в. (когда впервые термин "бит хилани" был соотнесен с одной из построек Дур-Шаррукина [Puchstein, 1892, S. 2-3]), никак не утихает полемика относительно того, что же под ним скрывается. Не смог остаться в стороне и Б. А. Литвинский. Справедливости ради, необходимо сказать, что более подробного библиографического обзора концепций, связанных с появлением и развитием построек типа "бит хилани", на русском языке, пожалуй, нет. Однако проблема бит хилани интересовала Бориса Анатольевича прежде всего в контексте генезиса форм иранских храмов огня, поэтому в своем обзоре он акцентировал внимание на совершенно определенных архитектурных элементах, придерживаясь в целом точки зрения Р. Колдевея, Ф. Ольманна, Ф. Вахтсмута [Литвинский, 2000, с. 247], т.е. на том, что в современной истории архитектуры принято технически называть термином "бит хилани". Мне же, наоборот, хочется обратиться к текстам, т.е. к термину "бит хилани" непосредственно.

Самое раннее упоминание  в ассирийских текстах¹ относится ко второй половине VIII в. до н.э. (времени правления Тиглатпаласара III):  ""бит хилани" - подобие хеттского дворца для своего удовольствия в Кальху² я построил"³. Употребленный здесь оборот  ("подобие хеттского дворца") абсолютно стандартен (встречается достаточное количество раз) и не вызывает, на первый взгляд, никаких вопросов. Но тот же самый оборот в ряде текстов соседствует с удивительно показательным уточнением:  "который на языке Амурру они называют бит хилани". Термин амурру (amerru), употреблявшийся в старовавилонское время для обозначения амореев (букв. "людей запада"),

¹ Но только в ассирийских, а не вообще.

² Кальху ассирийских источников - современный Нимруд.

³ Здесь и далее перевод мой.

кочевых семитских племен, обитавших на обширных пространствах Сирийской степи, в новоассирийских текстах обозначает Сирию вообще. Получается, что для ассирийцев второй половины VIII - первой половины VII в. до н.э. все было с точностью до наоборот по сравнению со взглядами современных археологов и историков искусства, отказывающихся, начиная с "этапной"⁴ работы Г. Франкфорта [Frankfort, 1952], видеть постройки типа бит хилани среди хеттской имперской архитектуры. И при этом письменный анатолийский материал дает нам хеттское  "двор, ограда",  "ворота, вход" и, наконец, лувийское иероглифическое  "ворота", откуда и заимствованное из иозднехеттского новоассирийское  как тип строения⁵.

Самый простой, на первый взгляд, способ снять противоречие новоассирийских источников, содержащих объяснения "бит хилани", - признать, что под  следует подразумевать Сирию⁶, особенно Северную, так как первоначально применявшийся к области исторического расселения племен хатти (в излучине реки Галис и на равнине к югу от озера Туз) данный этноним во 2-м тыс. до н.э. употребляется по отношению к населению Хеттского царства, которое во второй половине этого тысячелетия распространяет свою гегемонию на города-государства Сирии, ведет военные действия в Малой Азии, на некоторое время ставит в зависимое положение Митанни. Политическая активность способствовала и росту культурного влияния хеттов. Поэтому нет ничего удивительного в том, что с определенного времени ассирийцы начинают использовать термин  также и по отношению к населению Палестины и Финикии. На рубеже XIII-XII вв. до н.э. в результате движения так называемых народов моря Хеттское царство было разрушено. На месте зависимых ранее от хеттов территорий в Северной Сирии и юго-восточной части Малой Азии образовались царства, несколько условно называемые позднехеттскими⁷. Большинство из них в начале 1-го тыс. до н.э. было завоевано Ассирией⁸. Однако население новых хеттских государств не являлось непосредственным носителем "официальной" хеттской культуры времен империи, официальным языком хеттский больше не был, вместо клинописи использовалось лувийское иероглифическое письмо, что и отражено в  При этом правда, мы должны будем признать, что лувийский отнесен ассирийцами к языкам амурру исключительно по географическому принципу, либо видеть вслед за О. Р. Герни [Герни, 1987, с. 186] в новоассирийском  термин сирийского происхождения. В последнем случае речь идет о единственной табличке из архива Мари, датируемой XVIII в. до н.э., на которой он был прочтен. "С другой стороны, архивы Мари далеко не впервые открывают для нас явления, почти или вообще не засвидетельствованные в других источниках той же эпохи и традиционно относимые к намного более поздним периодам" [Архипов, 2009, с. 12]. И единственный раз обнаруженное столь раннее использование термина  нельзя оставить без внимания, особенно учитывая контекст его употребления: сын ассирийского царя Шамши-Адада I, посаженный им на престол в Мари, Ясмах-Адду пишет своему отцу о прегрешениях прежнего правителя, среди которых и замена ассирийского сооружения в Мари на  "дом твой, который цари прежние построили, он разрушил и бит хилани построил" [ARM I 3:10']. О. Р. Герни считал, что XVIII в. до н.э. - время, "когда хеттская Малая Азия еще не начала оказывать заметного влияния на цивилизацию сирийских равнин" [Герни, там же]. Однако обнаружение хеттских топонимов в документах из Эблы еще более раннего

⁴ По словам Б. А. Литвинского [Литвинский, 2000, с. 248].

⁵ Этой темы неоднократно касался в своих исследованиях В. Л. Цымбурский [Цымбурский, 1994; Цымбурский, 2006], к сожалению, тоже уже ушедший из жизни. Кстати, было время, когда В. Л. Цымбурский и Б. А. Литвинский работали в одном отделе.

⁶ Как это и делают авторы CAD [CAD. Vol. 1. Pt. II, p. 183; CAD. Vol. 10. Pt. II, p. 301].

⁷ Или неохеттскими.

⁸ И ассирийцы (подобно современным исследователям) продолжали их условно называть по-старому.

времени⁹ заставляет, по мнению В. Л. Цымбурского, "серьезно относиться к возможности открытия хеттизмов в Поевфратье дней Хаммурапи" [Цымбурский, 2006, с. 19], одним из них он и считает "бит хилани", строительство которого в Мари "становится символом культурного и политического вызова месопотамским сюзеренам города, отражая некую переориентацию его верхушки - не на север ли с его поднимающимися хеттскими "княжествами"?" [там же].

Принято считать, что убедительных археологических доказательств существования построек типа "бит хилани" среди памятников имперской хеттской архитектуры (особенно в первой половине 2-го тыс. до н.э.) нет¹⁰, зато в Сирии их элементы, по мнению ряда ученых¹¹, появляются уже в XVIII в. до н.э., а к концу 2-го тыс. до н.э. и вовсе завершается генезис этой архитектурной формы [Fritz, 1983]. Не вызывает сомнений тот факт, что новоассирийские "бит хилани" восходят к образцам, которые могли быть непосредственно увидены ассирийцами в ходе военных компаний (например, дворцово-культовые постройки Телль Халафа и Зенджирли¹²). Но вызывает серьезные сомнения аргументация историками искусства позиции, согласно которой сирийские "бит хилани" не могли быть результатом адаптации хеттской архитектурной модели. Попробуем ответить на вопрос, что может представлять собой эта модель.

Возможности этимологического объяснения хетто-лувийского  предложенные В. Л. Цымбурским¹³, оставляют впечатление характеристик хеттско-лувийской национальной архитектурной модели, древнейшим денотатом которой должны были "выступать сооружения типа "воротных входов"" [Цымбурский, 2006, с. 19-20], в дальнейшем и эволюционировавшие в постройки, называемые  адаптированные реплики которых быстро распространились на территории Сирии. Если же выделять особенности хеттской архитектурной концепции, исходя из сохранившихся памятников, то, в первую очередь, следует говорить об акцентировании входов и активном использовании окон. Между прочим, на лувийском иероглифическом знаке, читающемся  как раз и изображена башня с круглым входом и окном в верхнем ярусе. Г. Франкфорт поэтому и считал, что данный знак, коль скоро на нем нет изображения колонного портика, лишний раз подтверждает факт незнания "бит хилани" имперской хеттской архитектурой [Frankfort, 1952, p. 127]. Ему было проще признать несоответствие термина и традиционно соотносимой с ним постройки [ibid, p. 128], нежели видеть в колонном портике результат эволюционного развития первоначальной концепции принципиального акцентирования входа.

Вот уже почти 120 лет ведутся споры, но все еще рано ставить точку в вопросе происхождения и эволюции построек типа "бит хилани". Возможно, самым плодотворным в свете всего вышесказанного будет попытаться по-новому оценить роль хеттской составляющей этого процесса.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

ARM - Archives royalcs de Mari (= TCL 22 - ).

CAD - The Assyrian Dictionary of the Oriental Institute of the University of Chicago.

TCL - Textes cuneiforms du Louvre.

⁹ XXIII в. до н.э.

¹⁰ А то, что есть - лишь результат ошибочной реконструкции плохо сохранившейся постройки в Богазкёе. "Например, Г. Франкфорт [Frankfort, 1952] выделяет их во дворце Ярим-Лима в Алалахс (совр. Телль-Атчана).

¹² Планы представлены в: [Литвинский, Пичикян, 2000, табл. 63-1, 64-1,3,4].

¹³ Общее значение гнезда форм от основы *H(e)il-/Hyel, по его мнению, "внутренняя полость тела и трубчатые входы-выходы из нее" [Цымбурский, 2006, с. 19-20], что наглядно соответствует комплексу смыслов "двор (часто - внутренний)", "вход, ворота", "защитная пристройка, выдвинутая перед входом и соединенная вестибюлями с внутренним двором".

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Архипов И. С. Железо в текстах из Мари (Первая половина XVIII в. до н.э.) // Вестник древней истории. 2009. N 3.

Литвинский Б. А. Храм Окса в Бактрии (Южный Таджикистан). Т. 2. М: Восточная литература, 2002.

Литвинский Б. А. Храм Окса в Бактрии (Южный Таджикистан). Т. 3. М: Восточная литература, 2010.

Литвинский Б. А., Пичикян И. Р. Эллинистический Храм Окса в Бактрии (Южный Таджикистан). Т. 1. М: Восточная литература, 2000.

Цымбурский В. Заметки по этрусскому языку и культуре // Этрусски и Средиземноморье. Материалы Международного коллоквиума 9-11 апреля 1990 г. (Москва). XXIII-е Випперовские чтения / Под общ. ред. Л. И. Акимовой. М: ГМИИ им. А. С. Пушкина; СПб: Гос. Эрмитаж, 1994.

Цымбурский В. Л. Фрако-хепо-лувийскис формальные соответствия: их типы и возможности хронологии // Индо-иранское языкознание и типология языковых ситуаций. Сб. статей к 75-лстию проф. А. Л. Грюнберга (1930-1995). СПб: Наука, 2006.

ARM I

CAD. Vol. 1. Pt. II; Vol. 10. Pt. II.

Frankfort H. The Origin of the Bit Hilani // Iraq. Vol. 14. No. 2. 1952.

Fritz V. Die syrische Bauform des Hilani und die Frage seiner Verbreitung // Damaszener Mitteilungen. Bd. I. Mainz am Rhein: Dcutschcs Archaologisches Institut, 1983.

Puchstcin O. Die Saule in der assyrischen Architektur // Jahrbuch des Deutschen Archciologischen Instituts. Bd. VII. 1892.

Permanent link to this publication: