В традиционной Индии прочно утвердилось представление, закрепленное в правовых трактатах - дхарма-шастрах, что в отличие от дорогостоящего ритуала жертвоприношений и приближения адептов к сакральному, объединяемых многозначным словом "паломничество" (pilgrimage, pelerinage и т.д.) ¹ тиртха-ятра (буквально "передвижение (ятра) к святому месту, находящемуся около воды") (тиртха) требует значительно меньше затрат, а потому является более доступным способом богопочитания, приносящим не меньшее, если не большее количество заслуг. В предисловии к переводу глав из знаменитого трактата "Тристхали-сету" ("Мост к трем священным городам") американский исследователь Р. Саломон пишет: "Паломничество, наряду с постами, обетами и другими подобными действами, считается в работах, посвященных тиртхам, альтернативой религиозной практике ведийского жертвоприношения. Более того, считается, что паломничество даже превосходит жертвоприношение, поскольку может быть совершено кем угодно - богатым и бедным, брахманом и шудрой" ².

Ниже приводятся доказательства значительной дороговизны тиртха-ятры и подтверждается продуктивность выстроенной модели "кружения по святым местам", в современной Индии реализуемого автобусными турами по тем же самым сакральным точкам. Детальное описание путешествий-паломничеств, предпринятых в XIX в. Рагхунатх-равом Винцуркаром зафиксировано в трактате Ганеша Садашив-шастри Леле Тръямбаккара - "Сочинение о тиртха-ятрах" (1885 г.)³, уникальном источнике, позволяющем достаточно полно реконструировать стиль и способ передвижения к святым местам представителей княжеской верхушки, сохранивших в колониальной Индии - хотя и номинально - подотчетную им территорию небольших размеров и некоторую финансовую самостоятельность.

Рагхунатх-рав Винцуркар, он же Анна-сахеб, князь из скромного княжества Винцур⁴ в Западной Индии, располагавшегося недалеко от современного города Насика в Махараштре, родился в 1824 году. В 1835 г., в одиннадцатилетнем возрасте, его женили на Каши-баи, в том же году он потерял отца - Виттхал-рава Нарасимху и через некоторое время женился вторично - на Рама-баи. Отец последней - Кришна-джи Шам-рав - принадлежал к роду Салкадхе, традиционно исполнявшему функции карбхари, министра-

Глушкова Ирина Петровна - кандидат филологических наук, ведущий научный сотрудник Центра индийских исследований Института востоковедения РАН.

стр. 124

управляющего при князьях Винцура. Именно он поддерживал жизнедеятельность княжества в течение четырех лет после смерти Виттхал-рава Нарасим-хи, затем в течение еще года - некто Аба-сахеб Дхамдхере Пунекар, после чего 16-летний Рагхунатх-рав взял бразды правления в свои руки. А в 1844 г., получив от английских властей подтверждение всех своих прав, передал дела младшему брату, оставив за собой функцию общего контроля.

Не устраняясь полностью от мирских обязанностей и обязательств, Рагхунатх-рав предпочел уделять больше времени отправлению всевозможных ритуалов - от повседневных до календарных и экстраординарных, выказав предрасположенность к тому, что в индуизме называется карма-маргом - "путем [преимущественно ритуальных] деяний". Уже в 17-летнем возрасте он приступил к исполнению церемонии адхан (добывание огня) ⁵, положив начало регулярно совершаемой агнихотре - одной из важнейших процедур ведийского цикла, в которой боги Сурья, Агни и Праджапати почитаются принесением жертвенной пищи (обычно - коровьего молока) в огонь. В 1848 г., после рождения долгожданного ребенка (девочки), умерла первая жена Каши-баи, за ней последовал и младенец. 24-летний Рагхунатх-рав тяжело переживал как смерть жены, так и нарушение обязательств грихастха - домохозяина - в отношении ритуала агнихотры, в котором обязательно и участие супруги ⁶. Такова предыстория принятия Рагхунатх-равом решения о совершении тиртха-ятры в Северную Индию.

Движение как средство, чудеса как цель. Тръямбаккар, описавший "кружение" винцурского князя по святым местам Индии, сообщает: "Пребывавший в такой грусти и печали Рагхунатх-рав подумал, что, передвигаясь по Северной Индии, он сможет совершить паломничества, а лицезрение чудес приведет его душу в состояние восторга, что поможет забвению горя". Так объясняются причины, в результате которых Рагхунатх-рав почти на два с половиной года оторвался от своей вотчины ⁷. Основная мотивировка, которая будет неоднократно воспроизводиться в "Сочинении о тиртха-ятрах", выражена в двух устойчивых понятиях: "передвижение по [чужой] стране / стороне" и "чудо, чудеса" (невиданная ранее редкостная вещь, диковинка, а также вызываемое ими чувство удивления); при этом первое оказывается средством постижения второго. Во всяком случае обобщающая фраза "обозрев все придорожные чудеса..." является безусловным лейтмотивом всего описания.

Интересно, что эта же мотивация - поведать об удивлении, испытанном Рагхунатх-равом, и тем самым вызвать чувство удивления у читателя - двигала и рукой автора "Сочинения": "Наиблагороднейший Рагхунатх-рав, он же Анна-сахеб Винцуркар, предпринял путешествие по чужбине и совершил [несколько] тиртха-ятр, и нашим первоначальным желанием было описать его путешествие и тиртха-ятры". Далее автор сообщает, что поскольку он ожидает читательского "удивления", что могло бы побудить молодого, состоятельного человека отказаться от удобств мирской жизни и отправиться в тяжелейшее передвижение по холодным горным районам, он считает необходимым рассказать подробно, что привело к столь "удивительному" событию. Так, уже с самого начала повествования, традиционно увязываемое с религиозным контекстом словосочетание тиртха-ятра, движение к святым местам, обосновывается причинами нерелигиозного характера. Упоминая в "Сочинении" о некоем духовном лице из местечка Мардхе, особенно почитаемом Рагхунатх-равом, Тръямбаккар рассказывает, что тот под предлогом тиртха-ятры передвигался по стране, а когда вернулся к себе в Мардхе, к нему специально послушать рассказы о богах и "диковинках" отправился Виттхал-рав⁸. Так подтверждается взаимообусловленность идеи путешествия вообще и попутного паломничества и их связь с ключевой идеей "чуда".

Хотя Рагхунатх-рав являлся главой небольшого, но формально независимого владения, он все равно был обязан испросить разрешение на путешествие у колониальных властей - в данном случае у британского резидента (Брауна), квартировавшего в Пуне, до 1818 г. столице Государства маратхов.

стр. 125

Рагхунатх-рав сообщил ему о своем намерении "совершая тиртха-ятру, посмотреть [другую] страну" ⁹. Одновременно он просил резидента снабдить его пропуском по всему маршруту (а не на один отрезок), и заблаговременно разослать официальные письма властям в Индор, Гвалиор, Аджмер, Джодх-пур, Джайпур, Агру, Лакхнау и другие города и княжества с разъяснением его статуса и просьбой о подготовке соответствующих его рангу встреч и резиденций. В ответ резидент заверил: "Мне кажется, что Вы хотите посмотреть страну и получить как можно больше информации о Северной Индии (резидент либо автор "Сочинения" и вовсе опустили упоминание о тиртха-ятре. - И. Г.). Конечно же, правительство Вам в этом не откажет, наоборот, не сомневаюсь, что оно будет [этим] довольно" ¹⁰. В тех местах, которые посещал Рагхунатх-рав, его встречали с подобающими ему почестями либо представители колониальных властей, либо местная знать. Первые иногда заранее выезжали на дорогу и сопровождали винцурского князя к той или иной точке маршрута; вторые показывали местные достопримечательности, приглашали на совместные трапезы и развлекательные программы, а также обменивались дарами. И те и другие выделяли для обслуживания Рагхунатх-рава местных помощников, содействуя князю и его свите в пребывании на чужбине.

Итак, в 1848 г. в благоприятный момент, вычисленный астрологами, по завершении праздничных мероприятий в связи с дивали, на третий день светлой половины месяца картик¹¹, совершив все положенные ритуалы, Рагхунатх-рав в сопровождении многочисленной свиты покинул Винцур.

По дороге он не пропускает ни одного мало-мальски заметного храма независимо от его принадлежности к той или иной деноминации в рамках индуизма и полностью исполняет предписанные при посещении ритуальные процедуры ¹². Однако первоочередное внимание винцурского правителя, впервые покинувшего свои владения и выбравшегося за пределы знакомой местности, расположенной между Насиком и Пуной, упорно нацелено на "чудеса", принадлежащие отнюдь не "тому", а "этому", обыденному, миру. И они не заставляют себя ждать.

Прежде всего "чудеса" материализуются в виде предметов местных производств, неизвестных в Винцуре, а поэтому базары в разных точках посещаются чуть ли не в первую очередь. Совсем рядом - в Малегаве - Рагхунатх-рав обнаруживает тканый торговый ряд, где восторгается прочностью тамошнего домотканого полотна и сшитых из четырех кусков накидок. Ткани привлекают его и в Махешваре, где он обнаруживает тончайшие (а значит мягкие, не натирающие тело) сотканные двойным (чтобы меньше просвечивало) полотном дхоти ¹³. В раджастханском Кришангаде, маленьком княжестве, Рагхунатх-рав хвалит отличные шерстяные одеяла, а в Аджмере процветает "всяческая торговля", и "все, что стоило посмотреть в Аджмере, совершив три остановки, Рагхунатх-рав посмотрел". Дорога к Джайпуру поражает его сплошными каменоломнями, где добываются мрамор, тальк, желтая и красная глина: "Эта часть страны до Джайпура может приносить богатство", - не удцерживается от комментария автор "Сочинения". Джайпур, где Рагхунатх-рав пробыл восемь дней, также восхитил его динамичной торговлей, а среди товаров особенно понравились миниатюры на бумаге и фигурки из мрамора, и автор "Сочинения" выносит вердикт: "В этом городе есть многое, что стоит посмотреть". Так же "стоит посмотреть" и Матхуру: в городе бурлит торговля и производят невероятное количество "прославившихся [за пределами этого края] молочных продуктов". По поводу Матхуры сообщается: "В этом месте множество диковинок и храмов, которые стоит посмотреть" - то есть "чудесное / диковинное" представляет отдельную категорию, не связанную с духовной. Агра также оставляет впечатление бурлящего торгового центра: "В этом городе что нужно, то найдешь". Среди прочего особенно приглянулись специальным образом законсервированные фрукты и блюда из тыквы¹⁴.

Чем дальше удаляется Рагхунатх-рав от родных мест, тем больше "диковинок" попадается ему на глаза. Так, в подробном описании базара в Срина-

стр. 126

гаре содержится целый список предметов роскоши, привлекших внимание именитого паломника: зонтики из веерной пальмы, мускусные мешочки, кожа мускусного оленя, хвосты диких коров (вероятно, для использования в качестве опахал), ароматические палочки Cerasus Pudena, палочки из коры Xanthoxylon aromaticum, мумиё, тончайшая бумага из обезвоженных листьев, высококачественное ароматическое вещество, огромные плоды миробалана (чернильный или дубильный орех), а также весьма необходимые в тех краях шерстяные предметы - шапочки и одеяла местного производства - и вполне прозаические вещи - травянистое растение радзгира, идущее на приготовление овощного блюда, один из видов бобовых, а также свинцовый сурик и вермилион. Очевидно, что посещение торговых рядов сопровождалось приобретением товаров, во всяком случае периодические пассажи, в которых рассказывается о том, где и какие деньги в ходу - английские ли, местные и какой номинации - подтверждают это предположение. Изобилие, увиденное на базарах Сринагара, побуждает охарактеризовать его не иначе, как Лакшмикшетра - "место, [принадлежащее] Лакшми", богине богатства и процветания. Да и оценка любого поселения, посещенного Рагхунатх-равом, неизбежно увязывается с наличием тех или иных товаров - например, о местечке Нараян говорится: "Поскольку поселение хорошее, то все есть" ¹⁵, что, вероятно, означает, что "поскольку все есть, то поселение хорошее".

В городе Панипате внимание привлекает местное металлическое производство, в том числе холодное оружие, украшенное искусным орнаментом-инкрустацией из серебра и золота. И уже вслед за этой информацией сообщается, что именно здесь состоялась решающая битва афганцев с маратхами, отразившаяся впоследствии на судьбах Государства маратхов! ¹⁶ В Дели, по уже заведенному порядку, Рагхунатх-рав "посмотрел все то, что стоило посмотреть", отметив широкий размах торговли и принадлежность торговцев к разным кастам и выделив отдельно изготовление колчанов, инкрустированных изделий, вечерние тканый и птичий базары возле Пятничной мечети (Джама масджид) и драгоценности на торговой улице Чандни чаук. Фарка-бад порадовал качеством тканей, особенно замечательных пикейных скруток. "В этом городе можно найти тот товар, который нужен", - одобрительно замечает автор "Сочинения". Большая торговля идет и в Канпуре ¹⁷.

По прибытии Рагхунатх-рава в Битхор, где в изгнании проживал Баджи-рав II, последний пешва ¹⁸, между обеими сторонами начался и на протяжении двух месяцев продолжался традиционный обмен дарами (золото, одежда и т.д.), бывший в ходу у правящей элиты, к тому же дополнительно стимулированный приходом праздников дасера и дивали, особо отмечаемых княжескими родами. Время заполнялось также совместными трапезами, беседами о родах известных маратхских военачальников, в частности какой у кого из них доход в настоящее время, а также регулярным посещением певческих и танцевальных вечеров в доме у наследника Нана-сахеба ¹⁹, верховыми прогулками и периодическими встречами с местным резидентом-англичанином. В какой-то из моментов - из текста неясно, в какой именно, - Рагхунатх-рав подносит пешве Баджи-раву святую воду из Пушкара, Харидвара, Ган-готри, Нараяна и других священных мест индуизма, а также божественный прасад²⁰ из посещенных храмов, но делает это не сам, а через сопровождающего его пандита²¹ Шанкар-шастри, который с удовольствием поясняет пешве что откуда. И, наконец, появляется неоспоримое доказательство откровенного потребительства тиртха-ятры: заполнив два блюда с загнутыми краями и семь подносов великолепными предметами, приобретенными в разных городах, Рагхунатх-рав (через посредника) преподносит их Баджи-раву ²². Из битхорских же товаров винцурский гость отмечает продукцию гончаров, в особенности глиняные бюсты. Кстати, именно в Битхоре уже по прошествии года с начала тиртха-ятры, неожиданно упоминается еще один мотив, побудивший Рагхунатх-рава отправиться в передвижение: невыполненное обязательство в отношении части праха отца, умершего за 14 лет до того, которые следовало опустить - с отправлением соответствующего ритуала - в отве-

стр. 127

денные для этой цели тиртхи священных городов Праяг и Каши, что примерный сын желал сделать "собственными руками" ²³.

В Лакхнау Рагхунатх-рав останавливается на семь дней, "во время которых он осмотрел все, что того стоило". Тръямбаккар перечисляет поразившие путников золотые предметы, инкрустацию драгоценными камнями, вышивки по шелку и многое другое, завершая каждое предложение восклицательным знаком, и резюмирует: "Говорят, что ни в каком другом княжестве Хиндустана нет таких богатств, как здесь!", а затем добавляет: "Кроме того в том городе было множество товаров, о которых стоило бы рассказать" ²⁴.

Следует признать, что поток торговой информации существенно сокращается по прибытии в священные города, известные как тристхали ("три места"), - Праяг, Каши и Гайю. Судя по ряду трактатов, дошедших до наших дней ²⁵, именно "передвижение" между ними, проживание в них и совершение множества обрядов, определяемых и регулируемых местными брахманами, и составляло костяк классической тиртха-ятры.

Праяг (ныне Аллахабад) всегда славился как "тройственное слияние" - тривени - место, где сливаются реки Ганга, Ямуна и невидимая Сарасвати. Поскольку Праяг стал первым из "священной тройки", то сакральное затмило обыденное и информация о каких-либо торговых достижениях местного люда отсутствует. Но по прибытии в Каши этот пробел восполняется с лихвой. Здесь же в подходящий день Рагхунатх-рав отправляет один из важнейших индусских ритуалов и опускает прах давно умершего отца в положенном месте (на Маникарника-гхате) в Гангу ²⁶: описание того, что могло бы (если верить индусским религиозным трактатам) стать главным мотивом паломничества, занимает две строчки.

Дальнейшее выполнение положенных в Каши и расписанных на период десятимесячного пребывания в городе ритуалов не препятствует Рагхунатх-раву и его свите изучать товарооборот, осуществляемый в священном городе. Они обращают внимание на то, что в речной порт Каши круглый год заходят груженные товаром корабли, и заключают: "Здесь торгуют всем. И ежедневно сотни тысяч рупий переходят из рук в руки". В их поле зрения попадают прекрасная медная и бронзовая утварь, изумительная оторочка серебряной и золотой нитью, великолепные ритуальные дхоти из желтого шелка, детские платьица и другие шелковые ткани. Они отмечают, что в городе много привозной бенгальской и радханагарской ткани, а также что повсюду "базар хороший, нет такого, чтобы чего-то не нашлось". И даже места отдыха по традиционному круговому маршруту вокруг Каши, совершаемому в ритуальных целях, обустроены таким образом, что "там можно приобрести что угодно". Восторг товарным изобилием превосходного качества вызывает в памяти Рагхунатх-рава и его спутников народную этимологию топонима Бенарес, альтернативного названия Каши, - "место, где производятся все жизненные соки". К тому же они не остаются равнодушными к изыскам местной стряпни, отмечают наличие множества лавок с готовой халвой и утверждают, что нигде нет таких замечательных сладостей ладу, как здесь. В священном Каши, как фиксирует автор "Сочинения", описав размах торговли приготовленными вне дома сладостями, "мало блюдут ритуальную чистоту, а многие вещи стоят дешево". Там продаются листья бетеля двух видов - бенгальские и магадхские. Бенгальские - остры и терпки, магадхские - ароматны. Там много ароматической воды из цветков розы и пандануса, которую добавляют к конопляному настою бхангу, весьма популярному в тех краях, поэтому-то он хорошо расходится, а также весьма хороша ююба в саду у тамошнего раджи - "такой ююбы больше нигде нет" ²⁷.

По сути все увиденное в Каши попадает в категорию, обычно квалифицируемую Рагхунатх-равом как "чудо, диковинка", но поскольку такие товарные "диковинки" уже стали почти привычными на втором году тиртха-ятры, "удивительным, поразительным" событием называется взрыв корабля с грузом пороха на пристани Каши и "чудным", "достойным специального внимания" - рам-лила, местная, впоследствии ставшая эталоном, инсцени-

стр. 128

ровка деяний эпического героя Рамы (земного воплощения бога Вишну) во время празднования дасеры. Рагхунатх-рав не пренебрегал и светскими развлечениями, регулярно посещая музыкальные собрания, устраиваемые в домах богатых купцов, в которых участвовали артисты разнообразных жанров - танцовщицы и певцы, обитавшие в священном Каши и совершавшие по завершении дождливого сезона собственный ритуальный обход вокруг Каши с музыкой, пением и активным возлиянием бханга ²⁸.

Перемещение в Гайю повлекло за собой приобщение к многочисленным локальным ритуалам и пробуждение интереса к местному рынку. Поскольку поблизости находились яшмовые копи, тамошние торговые ряды предлагали хороший выбор дешевой и качественной яшмы, включая каменные чаши, цилиндрические сосуды, фигурки Махадева (Шивы) и его ездового животного быка Нанди, а также поделки из камня с золотой работой и латунные статуэтки Ранганатха (Кришны-младенца) и других богов ²⁹.

Наряду с интересом к товарному рынку Рагхунатх-рав отмечает архитектурные особенности мест, по которым пролегает маршрут; его внимание прежде всего привлекают крепости и дворцы, водоемы и гхаты. Места, поразившие впечатление путника, награждаются эпитетом "чудо": так, комментируя посещение Удайпура, Тръямбаккар сообщает: "Говорят, что это [Удайпур] одно из чудес света, которые стоит посмотреть". В категорию "чуда" попадает и природа: например, описание отличной от родных мест предгималайской растительности и невиданных цветов завершается мыслью о том, "сколь удивительна созидательная сила Всевышнего, сотворившего такое многообразие чудес". "Чудом", "чудинкой" или "странностью" признаются также отличные от принятых в родных местах Рагхунатх-рава ритуальные правила и взаимоотношения между различными социальными группами. Описание диапазона прав упадхъе - брахманов, отвечающих за постой прибывающих в город паломников, завершается сентенцией: "Такие удивительные (зд. - с элементом неодобрения. - И. Г.) порядки существуют в Каши" ³⁰.

По завершении тиртха-ятры в Северную Индию (1851 г.) Рагхунатх-рав мечтал о тиртха-ятрах в Центральную ³¹ и Южную Индию с тем, чтобы "посмотреть те края". В связи с вовлеченностью в "мирские дела", в том числе третьей женитьбой (на Дзанки-баи), это желание осуществилось только через 13 лет - в 1864 году ³².

Поскольку очередное "кружение" началось непосредственно с мест вдоль протекающей поблизости от Винцура реки Годавари, хорошо знакомых Рагхунатх-раву, "чудес" в виде диковинной товарной продукции и прочего перечисляется меньше, чем при путешествии в дальние края. И все же даже в расположенном рядом Насике обнаруживается замечательная медная, латунная и серебряная утварь "с великолепными горлышками", а также упоминается прочное качество местных сари, сотканных на ручном ткацком станке. Белапур выделяется как центр торговли маслом; Барши, где есть специальные торговые ряды, например бакалейный. В большом городе Тулдзапуре - "есть все" ³³.

В Кишкинде (Анигонди), в Карнатаке, Рагхунатх-рав провел в общей сложности шесть месяцев, в том числе, соблюдая запрет на передвижение в сезон муссонов, обосновался на четыре дождливых месяца в некоем приюте Капилы, обустроив пристанище сообразно своим нуждам и высадив перед обителью сад из кустов тулси (базилик священный). Князь Тирумал из Анигонди всячески содействовал приятному времяпрепровождению винцурского гостя и неусыпно проявлял заботу о его благополучии, в том числе ежедневно направляя к нему посыльных. За это время Рагхунатх-рав приобрел множество новых знакомств, и в конце концов "ему стало казаться, будто он находится в Винцуре" ³⁴. Он, однако, торопился обратно, чтобы поспеть к учрежденному им "празднику колесницы" в Тръямбакешваре, и, воспользовавшись железной дорогой с несколькими остановками для посещения ряда храмов, прибыл в месяце картик в Насик, а оттуда добрался до Тръямбакеш-вара. Вторая тиртха-ятра по времени заняла немногим более года.

стр. 129

В связи с нечастым астрологическим явлением - совпадением полнолуния месяца картик и определенного положения созвездия Плеяд ³⁵, священные тексты индуизма обещали приращение особых заслуг (выражающихся, в частности, в имущественном достатке на протяжении последующих семи рождений!) каждому, кто в это время совершит даршан - лицезрение бога Карттикейи, сына Шивы. Поэтому Рагхунатх-рав решил не упускать столь редкого сочетания и совершить положенный даршан, а заодно ознакомиться с Южной Индией вплоть до Рамешварама. Так через девять лет после второй тиртха-ятры он отправился в третью, с самого начала воспользовавшись благами железнодорожного транспорта: "Ко времени этой ятры во многих местах уже пустили поезда, а потому к тем тиртхам и храмам, что располагались вдоль железной дороги, Рагхунатх-рав добирался на поезде, а к тем, что находились на расстоянии, - пешеходными тропами"³⁶. "Пешеходные тропы", естественно, не означали, что князь шел пешком: в предыдущих ятрах Рагхунатх-рав предпочитал передвижение верхом или - на горных дорогах - в паланкине, несомом носильщиками, а в последней - на бычьих и лошадиных повозках.

Путешествие по железной дороге не столько ломало традиционный характер тиртха-ятры как разновидности аскезы (она таковой никогда не была), сколько нарушала рекомендации к ней, изложенные в дхарма-шастрах. Как и в предыдущих "кружениях", на пути всего тщательно разработанного маршрута Рагхунатх-рав обращал внимание на все, что встречалось по дороге, и, укрепляя прежние социальные и духовные контакты, заводил новые знакомства. В Аккалкоте его "приняли по всем нормам этикета", а в Баллари зажиточный знакомец заранее подготовил ночлег и показал "в городе все, что стоило посмотреть", а затем накормил у себя дома. В Шивпуре, среднем по размерам городке, Рагхунатх-рав отмечает хорошую медную и латунную посуду в карнатакском стиле, наличие тут и там небольших заводиков по переработке руды ³⁷. Говиндараджпаттан не произвел на князя большого впечатления, но местный базар оказался хорошим, особенно понравилась местная утварь, куклы из красного сандала, медные и латунные фигурки Въянкатеша (Кришны) и картинки с его же изображением. В тамильском Канчи, разделенным на две - шиваитскую и вишнуитскую - части, Рагхунатх-рава удивил расположенный между ними базар, раскинувшийся по обеим сторонам улицы, который он охарактеризовал как "диковинку": торговля шла всем чем угодно, и, по обыкновению, повышенное внимание князя привлекла местная ткань высокого качества и утварь. Храм Варадараджи (Вишну), находящийся под покровительством богатых последователей Рамануджи, южноиндийского философа-проповедника XII в., заинтересовал путешественника тем, что в нем ежемесячно отмечаются по одному-два праздника, во время которых наружу выносится праздничное изваяние бога - "тогда все выглядит удивительно, таких праздников в нашей Махараштре не бывает". В Мадрасе опять же добрые знакомые "провели по всем местам и показали все, что стоило посмотреть", включая музей, равного которому не было даже в Бомбее и Калькутте ³⁸. Индийский историк Б. П. Мазумдар отмечал, что многие святые места стали "заметными центрами торговли и ремесленничества", поскольку людские массы всегда стремились к тому, чтобы приобрести нечто, увековечивающее память о посещении той или иной тир-тхи ³⁹. И, добавим, полезное в быту.

Домашние проблемы не позволили Рагхунатх-раву добраться до конечной точки намеченного маршрута - Рамешварама, и он на поезде, с заездом в Нарасимхапур для даршана родового божества, вернулся в Винцур, где устроил положенное по возвращении из тиртха-ятры кормление брахманов ⁴⁰.

Движение как средство, расходы как способ. Рассказывая в предисловии к "Сочинению о тиртха-ятрах" о методике сбора материала, Тръямбаккар выделяет три источника информации: 1) "ведомости расходов, осуществленных во время передвижения по чужбине"; 2) "списки ритуалов и других религиозных действий, совершенных в кшетрах и тиртхах"; 3) "записи спутников

стр. 130

[Рагхунатх-рава] о чужбине и их устные впечатления". Спутников было предостаточно, ибо, отправляясь в тиртха-ятры, правитель Винцура неизменно брал с собой свиту, "соответствовавшую его положению в миру": его сопровождали повозки, лошади, верблюды и - на некоторых участках пути - солдаты-мусульмане, а также - от самого Винцура - агенты ритуальных специалистов из Прайяга и Каши. Официальная финансовая отчетность вынесена на первое место, поскольку тиртха-ятра представляла собой весьма дорогостоящее предприятие. Автор свидетельствует, что "на передвижение между тиртхами и маха-ятры [Рагхунатх-рав] затратил огромные суммы" ⁴¹: от транспортных расходов, обеспечения пропитания и ночлега и социально значимого обмена дарами до затрат на приобретение необходимых для отправления ритуалов предметов, оплату услуг разным категориям жрецов, пожертвования храмам и благотворительную деятельность. Ключевыми выражениями, отражающими этот не просто неизбежный, но характерно-сущностный аспект тиртха-ятры становятся "израсходовав много денег", "содержание", "расходы на бога" и доход.

Вообще, и сам Рагхунатх-рав, и его предки - предшествующие князья Винцура - несли постоянные расходы по поддержанию жизнедеятельности храмов в близлежащем Тръямбакешваре, где расположен один из "огненных лингамов" Шивы ⁴², а также ряда других храмов Деша, сердцевины земли маратхов, и прежде всего храма Лакшми-Нарасимхи, посвященного человекольву - четвертой ипостаси Вишну, родовому божеству Винцуркаров, в Нарсингпуре (Нарасимхапур) у слияния рек Бхимы и Ниры. Отличавшийся большой религиозностью Рагхунатх-рав не только выплачивал годовое содержание подопечным храмам для покрытия расходов на пуджу и найведъю⁴³, но и осуществлял разовые финансовые вливания то на медные с позолотой купола для храма в Тръямбакешваре, то на новую колесницу для учрежденного им же (по подобию южноиндийских) "праздника колесницы" в Нарсингпуре, во время которого "праздничное изваяние" Нарасимхи вывозили на колеснице для всеобщего обозрения. Вообще Рагхунатх-рав, побуждаемый духовными наставниками или по собственной инициативе, периодически вводил какие-либо новшества в патронируемые им религиозные учреждения, что неизбежно влекло за собой дополнительные расходы. Он, например, распорядился о проведении в месяце ашадх недели чтения религиозных текстов, имеющих отношение к Нарасимхе, в Нарсингпуре, а в Насике, в Панчавати, где, согласно мифологической топографии, проживали во время изгнания Рама, Сита и Лакшмана ⁴⁴, во время церемонии выноса паланкина в период дасеры учредил приличествующие этому случаю салют и иллюминацию. И то, и другое выразилось в выделении "самостоятельного [помимо прочего] денежного обеспечения" ⁴⁵.

В отношении денежных расходов - чьи бы они ни были - автор "Сочинения" предпочитает оперировать точными данными: цифры встречаются практически на каждой странице и характеризуют как траты самого Рагхунатх-рава, так и бугхалтерию любого храма, посещенного паломниками. При отсутствии конкретных данных в ход идут такие показатели, как "много" и "очень много", а момент неопределенности дополнительно выражается оборотами типа: "как говорят", "слышали" и т.д.

Особый интерес неизменно вызывают суммы, затраченные на возведение того или иного храма и источник финансирования любого религиозного предприятия. Например, храм Экалингешвара в Экалингджи "содержит" удайпурский раджа, а в Матхуре богатый купец Паркхаджи построил храм Дваркадхиша и завещал для проведения богослужений крупную сумму, на которую набегает процент, идущий на ежедневное обслуживание бога. Во Вриндаване богатый купец из Бенгалии, "истратив много средств", выстроил храм, а затем пустил деньги в рост и за счет поступающего процента обеспечил проведение кришна-лил ⁴⁶ и т.д.

Фиксируя финансовую сторону храмовой жизни вообще, "Сочинение" отражает воспоминания участников паломничеств о денежных тратах, поне-

стр. 131

сенных их соотечественниками-маратхами. Например, пешва Амрут-рав, построив в Каши великолепный храм Ганеши и одарив бога множеством драгоценностей, определил "хорошее содержание" на пуджу и храмовые праздники. Он также учредил праздничную раздачу пищи, для чего передал деньги в управление английскому правительству, которое отчисляло проценты с суммы на одновременное кормление до 300 брахманов и санъяси ⁴⁷.

В воспоминаниях о второй тиртха-ятре, основная часть которой пришлась на маратхиязычный регион, объем финансовой информации продолжает нарастать. На восстановление Кушаварта-тиртхи на реке Годавари и застройку ее дхарма-шалами ⁴⁸ и храмами ушло, "как говорят", 700 тыс. рупий. На храм "огненного лингама" в Тръямбакешваре, возведение которого было начато пешвами в 1755 г. и завершено к 1786 г., "как говорят", было истрачено более одного млн. рупий; годичное содержание храму, выплачиваемое пешвами, составляло 12 тыс. рупий. Рагхунатх-рав, помимо прочего, определил доход в 618 рупий с 523 бигхов винцурских земель на ежегодное колесничное шествие в Тръямбакешваре, им же учрежденное ⁴⁹.

Наибольшие финансовые подробности, естественно, связаны с обеспечением нарсингпурского Нарасимхи, родового божества Винцуркаров. Виттхал-рав Шивдев, первый князь Винцура, по просьбе своего гуру, восстановил находящийся в плачевном состоянии храм Нарасимхи и укрепил берега заливавших его рек Бхимы и Ниры. На продолжавшиеся в течение семи лет работы было потрачено 250 тыс. рупий; за этим последовали еще 20 лет созидательной деятельности и богатые подношения в виде драгоценностей и одежды богам того же храма Прахладу и Брахмадеву. Виттхал-рав также назначил храму годовое содержание в шесть тыс. рупий и т.д.

Отсутствие точной цифры расходов на строительство храма или его постоянного обеспечения в ряде случаев свидетельствует о незначительности этой суммы, которую автор "Сочинения" считает даже неприличным называть, исходя из того, что "содержание, [выделяемое] богу не стоит того, чтобы о нем говорить".

Вообще доходы того или иного культового объекта наряду с тем, в чьих руках они оседают, также не ускользают от комментариев паломников, которые отдают себе отчет в том, какие денежные средства прокручиваются в священных местах. В богатейшем аджмерском даргахе все деньги поступают к мусульманским служителям. В Девпраяге жрецы храма Рамачандры берут налог на даршан; кроме того они распоряжаются деньгами, полученными от индивидуальных заказчиков на отправление пуджи, а также годовым содержанием, предназначенным для проведения храмовых пудж. В Бадарикшетре прибывающие паломники обязываются приобретать на собственное пропитание приготовленную местными "горскими" брахманами найведъю, которой, "как говорят", ежедневно продается более чем на сто рупий. В храме Бадринараяна жрецы должны быть брахмачари, и, по наблюдению автора, "не женятся, чтобы не терять дохода, а так - живут в полном довольстве, словно наиблагороднейшие, не имея единственно лишь плотских сношений". Жрецам в храме Вишвешвара (Шива) - местным брахманам Панде - "перепадает большой доход, оставляемый перед богом". Содержание для бога, поступающее от тамошних раджей, достается тем же Панде, как и приносимые Вишвешвару в дар лошади, слоны, экипажи, паланкины и т.д. "Обслуга у Панде, как у крупных раджей", а сами они "не несут в отношении бога никаких трат, достойных упоминания" ⁵⁰.

Ритуальным специалистам из Гайи (гайявалы), Праяга (праягвалы) и Каши (гангапутра), как правило, имеющим постоянную клиентуру, вернее, их доходам в "Сочинении" уделяется особое внимание. Своих гайявалов пеш-вы, княжеские семейства Шинде (Синдхия), Холкаров и Бхосле одаривали ежегодным содержанием и приписали каждому по деревне для сбора инама, таким образом обеспечив им устойчивый доход независимо от объема реально выполняемой работы. "Сколько гайявалов ведут себя, как богачи!", - утверждает Тръямбаккар. За реально же оказанные услуги жрецы взимают

стр. 132

установленную ими же плату как деньгами, так и товаром: например, праяг-валы обычно берут оплату за церемонию "первой встречи со священным местом", одежды, в которых совершается ритуальное омовение, три четверти от суммы, составляющей расходы на церемонию очищения и оплату за подношение предкам. По совершении маха-пуджи в месте тройственного слияния в Праяге Рагхунатх-рав компенсировал общие затраты на ее проведение и дополнил суммой, достаточной для приобретения коровы, а по отправлении службы в честь самих праягвалов последние преподнесли Рагхунатх-раву "очень дорогую" удлиненную мужскую рубашку из парчи, особого покроя штаны, накидку, полотнище для тюрбана, двойное дхоти и великолепного коня ⁵¹.

Жрецы, естественно, не оставались в накладе. Например, в Гайе, день ритуального поклонения "вечной фиге" (Ficus Indica), считается "главным", когда гайявалы "могут требовать все, что угодно". В этот день Рагхунатх-рав дал гайявалу парчовую рубашку, парчовые штаны, накидку с краевым орнаментом, полотнище для тюрбана с дополнительными аксессуарами для придания ему особой формы, двойную шаль, двойное дхоти и 500 рупий наличными как обязательное оформление овеществленного дарения. Это стало прологом к буквальному заламыванью рук: гайявал связал Рагхунатх-раву руки цветочной гирляндой и сказал: "Дай еще что-нибудь", и Рагхнутах-рав отдал лошадь, бычью повозку и двести рупий наличными. Тогда гайявал сказал: "А здесь еще принято одарять землей и подарками для умилостивления планет". На это Рагхунатх-рав ответил выделением 110 бигхов (бигх - 0,25 га) винцурской земли с правом получать по рупии с каждого бигха, определив тем самым постоянный доход в 110 рупий, а также дарением дома в Винцуре и ста рупий наличными. За очередным требованием - "Дай еще что-нибудь, тогда развяжу руки" - последовало еще триста рупий. И гайявал снова сказал: "Махарадж! <...> не скупись! Именно сейчас время освобождать предков, и освобождение состоится, если мы будем удовлетворены. Это не тот случай, который часто повторяется, поэтому дай мне еще что-нибудь, что меня порадует". И тогда Рагхунатх-рав дал еще триста рупий, а гайявал потребовал корову и, получив еще 50 рупий, развязал князю руки. Гайявал сообщил, что, наконец, доволен и похлопал Рагхунатх-рава по спине (эту информацию Тръямбаккар сопровождает восклицательным знаком), по поводу чего Рагхунатх-рав расчувствовался ⁵².

Вообще особенности облика, поведения и, конечно же, материального благополучия жреческого сословия в разных точках маршрута неизбежно находят отражение в "Сочинении". В Агре, например, брахманы отправляют мало ритуалов, но зато "очень богаты" и отращивают бороды, поскольку их благосостояние напрямую зависит от посещающих те места сикхов ⁵³. Южные же брахманы, закрепившиеся во многих храмах Северной и Центральной Индии, удивляют своей жадностью. А брахманы из Каши весьма охочи до еды, не стесняясь требуют от паломников что угодно и в любом количестве, в то время как жрецы из тамошнего храма Гаубаи взимают с посетителей столько денег, сколько дней длится их пребывание в Каши. В Гайе для ритуала поклонения предкам надо приобретать глиняную чашу, куда складываются все компоненты, необходимые для церемонии: можно купить готовый набор за семь с половиной рупий, но невысокого качества в отличие от чаши стоимостью в 15 рупий. Гайявалы собирают установленный ими же налог с продавцов чаш. Информация о налогах, взимаемых либо брахманами, либо властями также регулярно появляется при описании той или иной тиртхи или кшетры. В "прежние времена", например, праягвалы и ганга-путры, "всячески измываясь над паломниками, вытягивали из них налога больше, чем те могли дать", пока не оказавшийся в городах тристхали прославленный предок Рагхунатх-рава Шиваджи Виттхал не установил фиксированный налог в 15 рупий с каждого верхового, впоследствии отмененный англичанами. В Тулдзапуре приходилось платить налог на ятру. Пандхарпур-ские Бадве, владеющие всеми драгоценностями Витхобы, также получают

стр. 133

большой доход во время ятры, прочие категории брахманов служителей получают налог от маха-пуджи ⁵⁴. Тръямбаккар не забывает упомянуть и об отдельных выплатах и дарениях брахманам, помимо входящего в различные ритуалы традиционного кормления брахманов и раздачи им денег ⁵⁵.

К концу "Сочинения" сакральная тематика еще плотнее переплетается с денежным аспектом. Все ритуалы, проводимые в честь Въянкатеша на горе Шешачал, имеют твердое денежное выражение: заплатил - получил. Даже обычные - ежедневные - процедуры вокруг изваяния проводятся от имени того, кто обеспечил установленную плату. Желающие присутствовать при омовении бога по пятницам должны вносить по одной рупии. Рагхунатх-рав заплатил все, что требовалось, но за право даршана пришлось выложить еще. Маха-пуджу также совершают только за фиксированную цену. В храме Ка-макши в Канчипураме если оплатить жрецам пуджу и найведъю, они сделают все, "как положено". В храме Варадараджи в вишнуитской части города пуджа и найведъя осуществляются "как положено" только при условии расчета со жрецами наличными - необходимые для этих процедур компоненты и овеществленные дары уже не считаются достаточными. Так как деньги занимают винцурские умы во всех своих проявлениях, любая ставшая известной сумма - к чему бы она ни относилась - немедленно находит отражение на страницах "Сочинения" ⁵⁶.

Дефиниция тиртха-ятры. "Сочинение о тиртха-ятрах" буквально пестрит количеством денежных подробностей, сохраненных как в документах, так и в памяти очевидцев. Эти "денежные подробности" распределяются по пяти категориям, из которых первые четыре отражают финансовые заботы непосредственных участников тиртха-ятр, а пятая - сфокусированное внимание последних на чужих доходах и расходах: 1) затраты на фактическое передвижение и физиологическое поддержание организма (по этому поводу Тръямбаккар замечает: "...[характер] передвижения определяется в зависимости от физического состояния [паломника] и [его] достатка"; 2) затраты на ритуальный церемониал, одаривание богов и жрецов и назначение содержания духовным лицам; 3) затраты на приобретение обыденных вещей; 4) затраты на поддержание социальных связей (в том числе матримониальных) и социальный обмен дарами ⁵⁷; а также 5) устойчивый интерес к чужим деньгам: кто сколько и на что потратил, у кого сколько денег и какой доход.

Первые четыре категории свидетельствуют о том, что представление о тиртха-ятре как о способе религиозной активности, не подразумевающим затрат, необходимых для жертвоприношения, и потому "дешевом", а значит доступном каждому, противоречит изложенным фактам. Оставивший наблюдения об Индии XVII в. француз Жан-Баптист Тавернье отметил: "Эти паломничества совершаются не так, как в Европе, одним или двумя странниками, но жители города или деревни собираются вместе и путешествуют группой. Бедняки, приходящие издалека, иногда [проделав расстояние] в 300 - 400 льё, со всеми сбережениями, собранными ради этой цели на протяжении их жизни, не в состоянии нести расходы на путешествие, и получают помощь от богатых, тратящих большие суммы на благотворительность подобного рода" ⁵⁸. К этому можно добавить, что "благотворительность" в подобных случаях проявлялась в предоставлении места в свите с возложением ряда ежедневных обязанностей, выполняемых на протяжении всего путешествия.

Даже приблизительный подсчет затраченного Рагхунатх-равом дает сумму в сотни тысяч рупий в масштабах его времени. Огромные траты при совершении передвижения к святым местам понес и танджавурский князь Сер-фоджи II, о чем свидетельствуют как описания его тиртха-ятр (в первую очередь его "северного" путешествия в 1820 - 1822 гг.), так и соответствующая им финансовая документация и личная переписка. Затраты Радха-баи, вдовы первого маратхского пешвы Баладжи Вишванатха, совершившей в 1735 г. тиртха-ятру практически по маршруту, который потом воспроизвел при передвижении по Северной Индии Рагхунатх-рав, составили 100 тыс. рупий ⁵⁹.

стр. 134

Сохранившиеся в архивах ростовщические книги свидетельствуют о выдаче займов и чеков на предъявителя, выданных тем, кто нуждался в деньгах для совершения паломничества ⁶⁰. На что бы ни уходили деньги, маратхский менталитет позволяет и призывает тратиться в период совершения тиртха-ятры, освящающей своим высоким авторитетом любую деятельность в ее весьма широких рамках. Маратхская пословица с помощью метафор, базирующихся на паломнических символах, свидетельствует о примирении с сопутствующими сверхзатратами: "что утекло, то [вода] Ганги, что осталось, то [воспоминание] о святом месте".

Пятая категория наводит на мысль, что маратхский менталитет не только без устали оперирует цифрами, но и пристально нацелен на внимание к чужим расходам и доходам, независимо от того, вызваны ли они религиозными причинами или рутинным жизненным стилем. Традиционно небогатый и привыкший к экономии этнос продолжает по привычке учитывать денежный кругооборот, пусть и не имеющий к нему никакого отношения.

"Сочинение" Тръямбаккара позволяет не только воссоздать один из замалчиваемых аспектов тиртха-ятры, но и подтверждает инвариантную модель этого вида религиозной активности в виде набора устойчивых признаков: 1) Тиртха-ятра не увязывается с определенной целью (санкалпа, формальное оповещение о предстоящем ритуале, артикулируется только как намерение) и совершением даршана; 2) Тиртха-ятра начинается и завершается предписанными перед началом движения ритуалами; 3) Тиртха-ятра совершается за пределы родного региона, каковы бы не были его размеры или очертания; 4) Тиртха-ятра не предусматривает искуственно создаваемых трудностей в процессе движения; 5) Тиртха-ятра подразумевает определенную традицией комплексность: посещается максимальное количество мест, то есть тиртха-ятра носит "оптовый" характер; 6) Тиртха-ятра не сфокусирована специальным образом на каком-либо одном святом месте, но рассеяна по всем; 7) Тиртха-ятра сопровождается отправлением ритуалов, предписанных в том или ином святом месте; 8) Основное обязательство совершающего тиртха-ятру - кормление и одаривание брахманов; 9) Тиртха-ятра направлена на расширение кругозора паломников.

Пункт 1 можно уточнить, поскольку "несвязанность с определенной целью" находит свое выражение в желании увидеть новое и "удивительное". Пункт 4 можно дополнить положением, что, наоборот, тиртха-ятра позволяет облегчать естественно возникающие трудности. Пункты 5 и 6 близки по содержанию, их можно объединить. Пункт 9 можно уточнить, добавив к "расширению кругозора" овладение новыми навыками. В предложенный перечень следует ввести новый пункт о денежной составляющей как существенном признаке передвижения к святым местам или "кружения" между ними: Тиртха-ятра предполагает расходование больших денежных средств. Как полагает американский антрополог Э. Моринис, "Паломничество рождается из желания и веры" ⁶¹. К этому необходимо добавить - и наличия денежных средств ⁶². В отсутствие денег именно их поиски могут стать подлинной причиной выхода из дома под предлогом совершения паломничества, как это случилось с Вишну-бхатом Годсе, автором "Моего путешествия", предпринятого им в 1850-х годах ⁶³.

Придерживаясь известных положений о плодотворности паломничеств, Тръямбаккар пишет: "При посещении тиртх и кшетр в соответствии с предписаниями шастр тело подвергается наказанию, [что ведет] к разрушению скверны, а также они (ятры) способствуют через очищение мыслей посредством приобретения заслуг порождению знания". Важнейшим он называет ритуал поклонения предкам, отправляемый в Гайе, поскольку это "наполняет осмысленностью жизнь сыновей и приносит им освобождение". Этим и объясняется, что устремившись в Северную Индию по причинам, о которых говорилось выше, Рагхунатх-рав Винцуркар захватил с собой и остатки праха задолго до того почившего отца. Далее Тръямбаккар продолжает: "Но уж коли отправился в Гайю, то великие кшетры Каши и Праяг находятся совсем

стр. 135

рядом, так что неверно будет, зашедши так далеко, вернуться обратно, не побывав в них. Поэтому при выходе из дома в паломничество в Гайю, надо осознавать, что и их посещение неизбежно". Так разъясняется концепция тристхали, подразумевающая, что тем более нелогично не посетить святые места, находящиеся по пути к тристхали: "Если по дороге встречаются другие боги и другие тиртхи, следует выполнять все, что положено" ⁶⁴.

Затем, перечисляя ряд требований, которые предполагалось соблюдать при совершении тиртха-ятр, автор резюмирует: "Соблюдать все это было довольно сложно. С появлением железных дорог весь порядок нарушился - это известно всем, а потому нет необходимости повторять". Провозглашая это, он все-таки пускается в объяснения: "Путешествие на поезде не предусматривает того тяжкого труда и упорства, оно проходит легко и удобно, поэтому паломникам, которые в него отправляются, не приходится придерживаться никаких установлений, а следовательно они не могут приобрести столько заслуг, сколько необходимо - это ясно. Заслуги будут приобретаться только от действий на месте, но не от самой ятры, а посему с появлением поездов дхарма ятры практически разрушилась" ⁶⁵. К этому можно добавить, что это повлекло за собой изменения и в списке посещаемых святых мест в соответствии с принципом "комплексность" / "оптовость" / "попутность". Именно поэтому ныне весьма популярные в Индии автобусные "религиозные туры", не привязанные к железнодорожному полотну, в большей степени обеспечивают традиционную комплексность и необходимую последовательность, не чураясь при этом введения инноваций, связанных как с появлением новых центров поклонения, так и с тем же финансовым аспектом. Отправляющиеся в эту поездку маратхи считают себя паломниками, прилежно посещают все определенные маршрутом храмы и с не меньшим энтузиазмом закупают продукцию, производимую за пределами Махараштры.

"Сочинение" Тръямбаккара примечательно еще одной особенностью: автор видит свою задачу в том, чтобы рассказать об "удивлении", пережитом Рагхунатх-равом, и тем самым "удивить" читателя, а потому на первый план повествования, как ни странно, выдвигается не только и не столько духовно-ритуальный аспект, сколько обыденный, бытовой. "В храме есть скульптурные изображения Пандавов, а рядом находится английский гарнизон", "местный воздух прохладен, а торговля идет как следует", "здесь повсюду пьют бханг, сдобренный специями" - эта и подобная этой подробная - прежде всего финансовая - информация о том или ином месте, постоянные природно-ландшафтные, исторические, этнографические и этимологические экскурсы, а также выражения типа "это стоит посмотреть" и "об этом стоит упомянуть" и прочее позволяют назвать труд Тръямбаккара "путеводителем", тем самым давая возможность увидеть в нем первый индийский путеводитель, созданный на индийском языке. Не оставляет никакого сомнения и то, что сама тиртха-ятра послужила провозвестником современного индийского туризма, представленного ныне, в первую очередь, тем же "кружением" по тем же святым местам.

Примечания

1. В том числе от вари - многодневного коллективного шествия приверженцев бога Виттхала в священный город Пандхарпур на реке Бхиме. Н. Ф. Усков на примере Западной Европы раннего средневековья отмечает, что существовали различные (самостоятельные) формы религиозной практики - собственно паломничество, монашеское peregrinatio (оставление родины ради внутреннего труда для одного Бога) и миссионерство (помощь ради спасения "других"), - которые часто ошибочно объединяют под общим термином pilgrimage. - УСКОВ Н. Ф. Христианство и монашество в Западной Европе раннего средневековья. СПб. 2001, с. 100 - 101, 191 - 200, 273 - 276. В еще большей степени преувеличена концепция тиртха-ятры, в которой объединяются несопоставимые ни хронологически, ни типологически явления.

стр. 136

2. SALOMON R. The Bridge to the Three Holy Cities. The Samanya-praghattaka of Narayana Bhatta, critically editted and translated.. Delhi. Varanasi. Patna. Madras. 1985, p. XVI-XVII.

3. TRYAMBAKKAR LELE G. S.Tarthayatraprabandh. Pune. 1964.

4. Винцур с прилегающими деревнями был пожалован в качестве земельного надела - саранджама, доходы с которого должны были идти на содержание государственных войск и укрепление фортификационных сооружений, пешвой, фактическим главой Государства маратхов, Виттхалу Шивдеву, одному из предков Рагхунатх-рава по прямой линии, отличившемуся во время захвата Ахмадабада маратхами в 1755 году.

5. Формально ритуал агнихотры в домашних условиях могли совершать представители трех высших варн: брахманы, кшатрии и вайшьи. Его отправление подразумевало непрерывное следование этому обязательству на протяжении всей жизни. Отчасти по этой причине, священные тексты рекомендовали откладывать его начало до наступления большей зрелости - "когда у него есть сын, но волосы еще черные", что одновременно предполагало и высокую степень материального благополучия. - LESLIE I.J. The Perfect Wife. The Orthodox Hindu Woman according to the Stridharmapaddhati of Tryambakkayajvan. Delhi. 1989, p. 102.

6. TRYAMBAKKAR LELE G.S. Op. cit., p. 5.

7. Ср. "Русские странники и богомольцы потому и брели постоянно, что они рассеивали на своем ходу тяжесть горюющей души народа". - ПЛАТОНОВ А. Чевенгур. М. 1989, с. 71.

8. TRYAMBAKKAR LELE G.S. Op. cit., p. 148.

9. Ibid., p. 5.

10. Ibid., p. 6.

11. В соответствии с рекомендациями священных трактатов, Рагхунатх-рав начал тиртха-ятру по окончании десятидневного праздника дасера, завершаемого еще и дивали, который отмечается с тринадцатого дня темной половины ашвина до второго дня светлой половины картика. Дасере, связанному с именами различных мифологических героев и поклонением оружию, придавали особое значение в царских и княжеских родах Индии.

12. Этот аспект подробно анализировался на примере паломничеств, совершенных в первой трети XIX в. князем Серфоджи II из южноиндийского княжества Танджавур.

13. Дхоти - мужская бесшовная одежда из тонкой ткани, которую носят на бедрах, закрепляя на талии и пропуская свободный конец между ног. ^ ^

14. TRYAMBAKKAR LELE G.S. Op. cit., p. 11 - 15. Повышенный интерес маратхов к еде - не изысканной, а еде вообще, составляет устойчивую характеристику маратхского менталитета. К трудностям, с которыми столкнулся Рагхунатх-рав и его сопровождение, относится отсутствие привычного для них разнообразия в кушаньях на марше, прежде всего в гористой местности. Так, Тръямбаккар, жалуется: "Кроме риса, [пшеничной] муки и бобов больше почти ничего не перепадало. А уж овощей и листьев бетеля не было вообще" (Ibid., р. 46). В другом месте он рекомендует приостанавливать дневное передвижение в целях совершения трапезы и намекает на последующий отдых: "Не надо продолжать путешествия после еды" (Ibid., p. 280). Покидая священный город Каши (Бенарес), в соответствии с рекомендациями шастр, Рагхунатх-рав навсегда отказался от любимого блюда из тыквы бутылочной с тем, чтобы крепче запомнить Каши или, соприкоснувшись с сакральным, продемонстрировать готовность отказаться от какой-нибудь мирской привязанности (Ibid., р. 282).

15. Ibid., p. 26, 40.

16. Ibid., p. 48. Поражение маратхов при Панипате (1761 г.) ослабило мощь Государства маратхов и их союзников и сказалось на их позициях в Северной Индии, что впоследствии облегчило Ост-Индской компании завоевание страны.

17. Ibid., p. 49, 55, 57.

18. Последний пешва, глава Государства маратхов, вынужденный капитулировать перед англичанами, был выслан в 1818 г. в Битхор, тогда небольшой городок на берегу Ганги, поблизости от Канпура (ныне штат Уттар Прадеш).

19. Впоследствии Нана-сахеб станет одной из ключевых фигур антибританского Сипайского восстания 1857 - 1858 гг., в то время как Рагхунатх-рав сохранит лояльность колониальным властям.

20. Прасад - ответный дар бога адепту, состоит из части подношений или из специально приготовляемых храмом сладостей.

21. Пандит - титул брахмана-ученого, знатока священных текстов.

22. Ibid., p. 58.

23. Ibid., p. 60 - 61.

24. Ibid., p. 64 - 65.

25. См. обзор источников, а также соответствующую информацию. - SALOMON R. Op. cit.

26. Гхат - ритуально обустроенный спуск к реке. - TRYAMBAKKAR LELE G.S. Op. cit., p. 72.

27. Ibid., p. 77, 82 - 83.

28. Ibid., p. 84, 75.

стр. 137

29. Ibid., p. 100.

30. Ibid., p. 14, 29, 73.

31. Тръямбаккар в сноске на с.111 поясняет, что под Центральной Индией он подразумевает Махараштру (фактически Западную Индию) и область к югу от нее до реки Тунгабхадры.

32. Ibid., p. 112.

33. Ibid., p. 123, 129, 153 - 154.

34. Ibid., p. 176 - 177.

35. То и другое имеют санскритское наименование krttika.

36. Ibid., p. 184.

37. Ibid., p. 184 - 186.

38. Ibid., p. 191, 194 - 195.

39. MAZUMDAR B.P. The Socio-Economic History of Northern India (11th & 12 th Centuries). Calcutta. 1960, p. 417.

40. TRYAMBAKKAR LELE G.S. Op.cit, p.196.

41. Ibid., p. 48, 69, 108, 203.

42. "Огненный лингам" - фаллический символ бога Шивы, "самовозникший" в двенадцати точках Индии, ставшими крупными религиозными центрами.

43. Пуджа - ритуал богослужения, состоящий из ряда последовательных манипуляций вокруг божественного изваяния, найведъя - специально приготовленная для угощения бога пища.

44. Рама - герой древнеиндийской эпической поэмы "Рамаяна", Сита - его супруга, Лакшмана - его брат.

45. Ibid., p. 207 - 209. Рагхунатх-рав также финансировал множество проектов нерелегиозного характера, в том числе строительство системы колодцев в Винцуре, моста через Годавари в районе Насика, первой маратхской школы там же и т.д.

46. Ibid., p. 17. Кришна-лила - ритуальное действо, воспроизводящее эпизоды из жизни бога Кришны.

47. Ibid., p. 85. Санъяси - странствующие аскеты.

48. Дхарма-шала - приюты для ночлега паломников.

49. Ibid., p. 178.

50. Ibid., p. 15, 25, 36, 38, 88.

51. Ibid., p. 100, 70.

52. Ibid., p. 97.

53. В соответствии с канонами сикхизма, последователи (мужчины) этой религиозной системы, выделившейся из индуизма в XVII в., не стригут волос на голове и не бреют бороды.

54. Ibid., p. 23 - 25, 82, 94, 69, 153, 155.

55. Поскольку в нашу задачу не входит реконструкция ритуальной составляющей тиртха-ятры, множество конретных деталей здесь опускается, хотя информация о различных формах финансовой поддержки брахманов и саньяси не сходит со страниц "Сочинения". Например, в Каши одна из устроенных Рагхунатх-равом трапез состояла из 5 блюд в расчете на тысячу брахманов, каждый из которых дополнительно получил по 8 ан (1/16 рупии) (Ibid., p. 90). Там же, по случаю календарного праздника в честь родового божества Нарасимхи, винцурский князь на протяжении девяти дней угощал, без ограничений в количестве, сладким молоком со специями сто брахманов, одарив каждого под конец 8-ю анами и другими дарами (Ibid., p. 80).

56. Ibid., p. 189 - 190, 193 - 195. Так, сообщается, что Тръямбакешварский муниципалитет имеет годовой доход в 2200 рупий, при этом каркуны и шипаи, а также прочие служащие низшего звена обходятся всего в 25 - 30 рупий (Ibid., p. 118). У Насикского муниципалитета годовой доход оценивается в 40 тыс. рупий, в то время как на каркунов и шипаи расходуется 3500 рупий, а назначенный муниципалитетом чиновник по вопросам здоровья получает, "как говорят", две - две с половиной тысячи (Ibid., p. 122 - 123). И, наконец, все, что блестит, то есть в первую очередь золото и серебро, также становятся объектами пристального внимания участников тиртха-ятр. В Агрском форте, например, не осталась незамеченной хранящаяся там серебряная дверь из храма Сомнатха, разрушенного Махмудом Газневийским в XII в., а в делийском Красном форте, где в то время проживал последний могольский император Бахадур-шах, купол дворца, покрытый золотыми пластинами, и стены зала аудиенций, инкрустированные узором из золотых лиан (Ibid., p. 49). Рассказ о некоем Суджауд-дале из Лакхнау, обладавшего недюжинной силой, сопровождается описанием паланкина из золота, в котором хранится его тюрбан (Ibid., p. 63).

57. Ibid., p. 281. Во время первой тиртха-ятры Рагхунатх-рава умерла его вторая жена, остававшаяся на родине, и пешва Баджи-рав II, рассчитывавший вновь увидеться с винцурским князем при его повторном посещении Битхора после визита в Каши, предупредил: "Во время этого пребывания [у нас] ты должен жениться". В прежние времена представители правящих кланов при совершении тиртха-ятр рассчитывали и на укрепление политических связей, всегда актуальных в раздробленной на отдельные единицы Индии. Об этом, напри-

стр. 138

мер, свидетельствуют факты из тиртха-ятры, предпринятой Радха-баи, пользующейся уважением вдовой первого маратхского пешвы Баладжи Вишванатха: "Во время ятры Радха-баи проводила политику объединения раджпутов против власти в Дели". - OK P. Pesve gharanyaca itihas. Pune. 1985, p. 75.

58. ТА VERNIER J. -B. Travels in India by Jean-Baptiste Tavernier, Baron of Aubonne. New Delhi. 1977 (reprint), p. 190.

59. OK P. Op. cit, p. 76. Радха-баи пробыла в тиртха-ятре почти полтора года (февраль 1735 - июнь 1736 г.), передвигаясь по маршруту: Пуна - Бурханпур - Бадхваи - Удайпур - Натхдвара - Джайпур - Матхура - Вриндаван - Курукшетра - Праяг - Каши - Гайя - Сагар - Бадхваи - Пуна.

60. KALE V. G. 5 hemgarbhaci matra ani ramesvaraci yatra. - Bharat itihas samshodhan traimasik. 1936. Va. 17, an.l.

61. MORIN1S A. Introduction: The Territory of the Anthropology of Pilgrimage. - Sacred Journeys. The Anthropology of Pilgrimage. Lnd. 1992, p. 1.

62. Среди прочих стереотипов, которые нуждаются в коррекции, - представление о желательности совершения тиртха-ятры. Судя по "прописке" авторов трактатов, к паломничеству призывали брахманы из тиртх и кшетр - официальных святых мест индуизма - и накладывали запрет на паломничество брахманы из прочих мест, не желавшие терять - даже временно - клиентуру, уходящую в другие края. СМ. Бхардвадж утверждает: "... приношения, совершаемые в святых местах, являются источниками существования отправляющих службу жрецов. Последние в силу этого более расположены преувеличивать заслуги от посещения святых мест, в особенности тех, где они сами принадлежат к [категории] контролирующих [финансовые потоки] жрецов". - BHARDWAJ S.M.Hindu Places of Pilgrimage in India. A Study in Cultural Geography. Berkley. Los Angeles. Lnd. 1983, p. 5. Тръямбакаядж-ван, маратхский брахман из Танджавура и автор трактата об обязанностях женщин, повторяя другого автора, запрещает покидать дом под предлогом посещения тиртх, поскольку тем самым нарушается соблюдение дхармы домохозяина, но разрешает это сделать, чтобы заработать деньги на совершение домашних ритуалов, в том числе агнихотры. - LESLIE I.J. Op. cit., p. 134.

63. Так что деньги могли быть решающим мотивом, подталкивающим к паломничеству. Более известный в качестве очевидца Сипайского восстания 1857 - 1858 гг., оставившего подробные записки, Вишну-бхат Годсе вовсе не предполагал увидеть себя в качестве хроникера, когда отправлялся в "кружение" из своего дома в Варсаи (Махараштра), но искренне рассчитывал на приобретение какой-либо суммы, чтобы расплатиться с семейными долгами, а также испытывал любопытство в отношении приближающегося "чуда" (camatkar), грандиозного ритуала жертвоприношения, объявленного в Матхуре уже упоминавшейся Баидза-баи Синдхия (Шинде). - GODSE V. Majha pravas. Pune. 1974, intr., p. 6 - 10.

64. TRYAMBAKKAR LELE G.S. Op. cit, p. 279 - 281.

65. Ibid., p. 283.

Publisher:

Permanent link for scientific papers (for citations):

Found source (search robot):

Publication author(s) - И. П. ГЛУШКОВА:

Comments: